Марина видимо уже начала мой вводный инструктаж. Я понятливо кивнул. Похоже, что спать долго по утрам мне не придется.
— Они уже закончили пробежку, сейчас примут душ и выйдут к завтраку. Лучше не опаздывать...
— А кто они? Я думал, что буду секретарем только у Екатерины Андреевны...
— Радослава, конечно! — пояснила Марина и кивком пригласила меня следовать за собой.
Мое бодрое настроение стало немного менее бодрым при этих словах.
"Нет, ну а чего ты хотел! — уныло думал я, идя следом за Мариной. — Рада дочка главы клана и вполне естественно, что она завтракает вместе с мамой, тем более, что по утрам они еще и бегают вместе. Так что все логично..."
Персонального помещения для принятия пищи у главы клана Горчаковых не было. Она демократично располагалась в общей столовой для членов клана. Единственной поблажкой себе было видимо то, что большой стол, стоявший у окна, выходившего в парк, был зарезервирован персонально для нее. Поскольку, несмотря на множество рядовых членов клана расположившихся в столовой и сосредоточенно жующих свою утреннюю пайку, этот стол был не занят. Я, убедившись, что мы с Мариной не опоздали на мой первый в жизни деловой завтрак и, моей будущей начальницы ещё не было, проинформировал уже устроившуюся за столом Марину.
— Я отлучусь ненадолго.
Она кивнула.
Меня так быстро выдернули из постели, что я не успел завершить все свои утренние дела.
Моя неизбежная встреча с так горячо невзлюбившей меня дочкой Екатерины Андреевны произошла как раз, когда я возвращался в столовую. Мы столкнулись нос к носу у входа в столовую, и я поспешил галантно распахнуть дверь перед Радой. Но моя забота и внимание не были оценены по достоинству.
— Ты что тут делаешь!? — идеальные дуги бровей Рады выгнулись ещё сильнее, хотя казалось подобное просто невозможно. — Или ты...
"Ей что, Екатерина Андреевна не сообщила обо мне? — удивился я про себя. — Но тогда не будем портить сюрприз девушке..."
— Нет, нет! Я не на спарринг! — поспешил отказаться я. — Мне хватило одного раза! И так, после этого я два дня отлеживался!
Губы Рады расползлись в довольной усмешке, но тут же снова сжались, а глаза прищурились ещё больше.
— Если не спарринг, то тогда что?
— И в дворники меня не берут, — горестно вздохнув, пожаловался я Раде. — Говорят, Ефим лучше меня дорожки чистит!
— Это точно! — не смогла удержаться, чтобы не уколоть меня Рада. Дверь я всё это время держал открытой, но Рада так и не соизволила переступить через порог, допрашивая меня.
— Наверно лучше будет, если этот вопрос прояснит сама Екатерина Андреевна...— промямлил я, опасаясь вот так сразу, ещё до завтрака испортить аппетит этой резкой, импульсивной девушке. Новый синяк меня точно не украсит и нанесет ущерб имиджу клана Горчаковых, если секретарь главы клана будет разгуливать с подглазником.
Поняв, что от меня она больше ничего не услышит, Рада фыркнула и вошла в столовую. Следом за ней бесплотной тенью просочился и я, заботливо придержав дверь, чтобы та не хлопнула.
Рада прямой наводкой устремилась к уже сидевшей во главе стола Екатерина Андреевне. Однако та не дала своей доченьке и рта раскрыть, уяснив себе всё по возмущенно сверкавшим глазам Рады.
— Радослава, представляю тебе нашего нового секретаря! Помощник Марины Владислав Малицкий!
Вышло очень пафосно. Рада некоторое время беззвучно открывала и закрывала рот, переводя возмущенный взгляд, то на выглядевшую очень довольной маму, то на меня. Я постарался придать своей физиономии печальный вид, скорбно опустил плечи, ссутулился и внимательно изучал рисунок на полу столовой, демонстрируя полную покорность судьбе. Видимо, мой жалкий вид удовлетворил недовольную Раду. В результате всё обошлось только демонстративным фырканьем и никаких эксцессов к моей радости не случилось. Рада молча села и теперь хмуро разглядывала на солонку, стоявшую на столе. Екатерина Андреевна, не обращая внимания на настроение своей дочки, приветливо улыбнулась уже персонально мне.
— Садись Влад! Время подкрепиться. У нас много дел на сегодня!
Я устроился на противоположном конце стола, подальше от задумчивой Рады и поближе к улыбчивой Екатерине Андреевне.
Завтрак объявленный Мариной деловым, на самом деле был обычным завтраком. Моя начальница с аппетитом употребляла овсяную кашу. Затем перешла к яичнице с ветчиной. Завершила она завтрак чашечкой кофе. Всё это время легкая улыбка скользила по губам пребывавшей в отличном настроении Екатерины Андреевны. И даже хмурое личико Рады не смущало ее.
Никаких инструкций ни за завтраком, ни позже в кабинете я не получил. Единственно, что мне было сказано в кабинете главы клана — это была озвучена сумма, которую буду теперь получать. При этом последовал такой легкий намек, что если я буду ударно трудиться, а может быть даже, совершу какой-нибудь подвиг, на этом самом секретарском месте, то она Екатерина Андреевна может значительно увеличить и эту озвученную мне немаленькую сумму.
Такой подход мне чрезвычайно понравился и я заверил благосклонно смотревшую на меня хозяйку кабинета в том, что приложу все усилия для того, чтобы она была довольна мной.
После чего я был отправлен в распоряжение Марины, на стажировку.
* * *
Прошло уже две недели, как я пребываю в скромной роли секретаря главы клана Горчаковых. За это время окончательно определился круг моих обязанностей, которые я делил с моей непосредственной начальницей, старшим секретарем, Мариной.
Екатерина Андреевна имела сразу два рабочих кабинета. Один здесь в клановой усадьбе, а другой там, в офисном здании, где на первом этаже, в ресторане `Иль-де-Франс` и состоялось наше знакомство. Во втором кабинете, который располагался в офисном здании вместе с `Илем` Екатерина Андреевна занималась производственными делами. Управляла клановыми активами с привлечением стороннего персонала не связанного с кланом, и вот там я был настоящим секретарем. Бумаги, входящие и исходящие, такие же входящие и исходящие звонки, оформление деловых писем, ведение протокола переговоров.... Ну и кофе само собой тоже. Куда ж без этого.
В кабинете на территории клана Екатерина Андреевна занималась внутренними делами клана. Информация об этих делах была секретной, и все бумаги печатала Марина. На всех встречах, если возникала нужда, тоже присутствовала она. Я в клане не состоял и, понятное дело, допуска к клановым секретам у меня не было. На мою долю оставался кофе, чай, `принеси-унеси` и роль мальчика на побегушках. На роль `мальчика` для Екатерины Андреевны я де-факто согласился ещё до своего появления в усадьбе, заключив с нею устный контракт о работе в качестве секретаря. Да и по возрасту я вполне годился ей в сыновья, а то и во внуки. Так что тут всё было прогнозируемо. Сюрпризом для меня оказалось то, что помимо главы клана у меня оказалось ещё два начальника, вернее начальницы. Первой из них была Марина. Но она вводила меня в курс дела, была симпатичной доброжелательной молодой женщиной, да ещё и беременной к тому же. Приказов она мне никогда никаких не отдавала, но все ее просьбы я и так был рад исполнить. Хотя для беременных характерна повышенная капризность, но меня даже это не смущало, поскольку на фоне моей третьей начальницы, Марина выглядела сущим ангелом.
В природе все должно быть уравновешено. Очевидно, в соответствии с этим правилом третьей и оказалась Рада. Наверно, если бы я знал об этом заранее, то поискал бы какие-нибудь альтернативные варианты, а так до сентября, до поступления в университет
(а если не добуду денег, то и дольше!) я буду вынужден как-то сосуществовать с этой демонессой.
И ведь самое-то обидное, что я из кожи вон лезу, чтобы помириться с нею, а получается совсем наоборот.
В первый день моей работы, когда, приготовив первый, в моей секретарской жизни кофе, я отнес его в кабинет, Екатерина Андреевна сидела за массивным черным столом и просматривала бумаги. Я поставил принесенный кофе на стол и, кашлянул, чтобы привлечь к себе ее внимание. Когда Екатерина Андреевна вопросительно взглянула на меня, я задал интересовавший меня вопрос
— Как мне к вам обращаться?
Вопрос видимо оказался интересным и неожиданным, поскольку Екатерина Андреевна задумалась и ответила не сразу.
— Пожалуй, имеются два варианта. `Госпожа Горчакова` в присутствии посторонних и `Екатерина Андреевна` наедине или в присутствии Марины и Рады.
— Понятно, Екатерина Андреевна и ещё один вопрос. Вернее два в одном: исполнять ли мне приказы Рады и как к ней обращаться?
Тут моя начальница не раздумывала
— Все приказы Рады подлежат неукоснительному исполнению. На время моего отсутствия именно она является исполняющей обязанности главы клана.
Я сильно удивился и не смог удержаться от замечания, что, вообще-то говоря для секретарей не характерно, но объяснимо: мой секретарский опыт был просто никакой.
— Такая молодая и уже замещает главу клана?
— Двадцать пять лет это достаточно серьезный возраст, — назидательно заметила моя начальница.
— Надо же, как она хорошо сохранилась... — в полголоса пробормотал я и тут вдруг заметил, как взгляд Екатерины Андреевны устремился мне за спину, а морщины вокруг ее глаз стали гораздо рельефнее.
"На кого это она прищурилась? — подумал я и, повернувшись, встретился с очень злобным взглядом Рады. — Вот же чёрт! Кажется, мой пассаж насчет своей сохранности она слышала и восприняла все чересчур серьезно..."
— Обращаться ко мне будешь — `госпожа Радослава`! Понял!? — прошипела она мне прямо в лицо.
— Конечно, госпожа Радослава! Я всё понял! — я усиленно демонстрировал на своем лице вину и раскаяние, чего совершенно не ощущал. Видимо и Рада, не ощутила этого, поскольку даже не соизволила притушить яростное сверкание своих глаз.
Далее искушать судьбу не стоило, и я шустренько выскочил приемную, где за столом в кресле сидела Марина. Мой гораздо более скромный столик со стулом, наглядно демонстрировавший различие в статусе и в зарплате, приткнулся рядом.
— Госпожа Радослава видимо сегодня не в настроении, — сообщил я, что-то увлеченно печатающей на компьютере Марине.
— Неужели? — удивилась та. — А вот только что, проходя через приемную, Рада выглядела очень веселой...
— Может критические дни? — предположил я. — Я где-то слышал, что в это время у женщин бывает, очень резко меняется настроение...
Марина молча пожала плечами, явно не желая обсуждать такие интимные подробности своей начальницы и продолжила стучать по клавиатуре. А я опустился на свой стул и задумался.
"Похоже, моя служба под руководством госпожи Радославы будет как в песне, `и опасна и трудна`".
Тема возраста болезненна для женщины в любом возрасте. Зрелые женщины жаждут выглядеть молодыми, а молодые...юными. Замечания по поводу возраста и от подруг-то выслушивать не желают. Что уж говорить о том, когда такое замечание позволяет себе мужчина! Да не какой-то там случайный прохожий, которого можно быстро выбросить из головы, а собственный подчиненный, который постоянно, каждый день мельтешит перед глазами!
Короче я готовился к тому, что моя жизнь теперь осложнится. Но прошла пара дней и ничего! Рада холодно смотрела на меня, говорила холодным тоном, но никаких грубостей или придирок на которые так горазды мстительные женщины не было. Я уж начал было надеяться, что все обойдется, но ничего не обошлось.
Однажды, сидя в привычном уже составе в столовой за завтраком, Рада обратилась к маме.
— Мама! Тебе не кажется, что наш милый Владислав немного поправился?
Екатерина Андреевна меня внимательно осмотрела.
— На первый взгляд незаметно...
— А вот я заметила, — с неподдельной грустью сказала Рада. — И озаботилась имиджем нашего клана. Ведь если процесс запустить, то представляешь, какой ущерб имиджу будет, когда ты появишься где-либо с таким неприлично растолстевшим секретарем?
— Да-а-а... — озабоченно протянула Екатерина Андреевна. — Очень неприятная перспектива. Она подцепила вилкой кусочек яичницы по-сицилийски и отправила его в рот. На некоторое время воцарилось молчание. Все усиленно жевали. Все кроме меня. Меня этот совершенно безосновательный наезд обеспокоил. Я был нисколько не толще, чем вчера или месяц назад. И что там могла увидеть Рада, мне было совершенно непонятно. Но на всякий случай я решил сегодня ограничиться овсянкой и сырниками. Пусть видят, что я забочусь об объеме своей талии.
Екатерина Андреевна покончила яичницей и в ожидании кофе, спросила серьезным тоном у сосредоточенно жующей Рады
— И что ты предлагаешь? Надо ведь принимать безотлагательные меры! Такой симпатичный, молодой человек и такие ужасные перспективы! Ты права: это, нельзя оставлять без внимания!
При всей серьезности тона она лукаво взглянула на меня. Я внутренне содрогнулся.
Игривое настроение Екатерины Андреевы было с моей точки зрения ничуть не лучше откровенной нелюбви ко мне Рады.
— А что тут можно предложить, кроме упорных тренировок? Ты вот бегаешь по утрам и заглядываешь в тренажерный зал. Я бегаю и тоже провожу немало времени на тренажерах и на татами, в спаррингах. Марина всем этим интенсивно занималась раньше, а сейчас у нее объективные причины для некоторого увеличения веса... каковые, кстати, совершенно отсутствуют у Владислава. Он просто игнорирует здоровый образ жизни присущий членам нашего клана... Короче, я берусь быстро привести Владислава в приличный вид. Он станет спортивным, подтянутым... в общем смотреть на него станет приятно...
Я, наконец, пришел в себя и, прищурившись не хуже Екатерины Андреевны, смотрел на разливавшуюся соловьем Раду. Мне всё было ясно. Тренировки с таким личным тренером обещали быть очень-очень интенсивными.
"Садистка начинающая..." — печально подумал я.
— Владислав! — обратилась ко мне Екатерина Андреевна. — Действительно тебе пора подумать о своем здоровье и моем имидже, как главы клана. Будешь бегать с нами по утрам! Рада и в тренажерном зале за тобой присмотрит, чтобы соблюсти нужную интенсивность тренировок, — тут она откровенно улыбнулась.
Я обреченно вздохнул и сказал покорно.
— Я просто счастлив, что у меня будет такой симпатичный личный тренер, — конечно уже было поздно задабривать эту злопамятную девицу комплиментами, но стараться всё же было надо: капля, как известно камень точит.
Уже не стесняясь, я придвинул к себе стоявшие на столе тарелки с фаршированными сыром помидорами и жареным осьминогом под острым соусом. Ничего более калорийного на столе не было, а при таком тренере, сходу пообещавшей, что я быстро приобрету очень стройный спортивный вид, запастись лишними калориями было совсем не вредно.
* * *
Раннее морозное январское утро. Семь часов. Я бодренько, вслед за одетыми в свои шикарные спортивные костюмы Горчаковой-мамой и Горчаковой-дочкой, выбежал на уже очищенную Ефимом от снега тропинку.
Вчера вечером под заботливым приглядом Рады я изрядно нагрузился на тренажерах. Величина и интенсивность нагрузок были ожидаемо высоки. С трудом, через `не могу`, но я справился. Мне казалось до этого, что не любить Раду больше, чем не любил ее я, невозможно, но оказалось, что я был не прав. В любви, как и в нелюбви пределов не существует. Так вот моя нелюбовь к Раде после тренировок поднялась или опустилась, тут всё зависит от точки зрения каждого индивидуально, на новый уровень, побив, таким образом рекорд достигнутый после приснопамятного спарринга. И это ещё учитывая тот факт, что меня тренировали рядом с другими членами клана, что здорово затрудняло Раде проявлять свой откровенно злобный характер в отношении меня. Ведь ее (кого бы я ни встретил, а знакомых у меня, как у секретаря главы клана среди членов клана было уже достаточно) буквально все считали милой, белой и пушистой.
