— Остановись, же, — услышал он голос Дженны, и оглянулся.
— Уйди, Дженна, прошу, уйди!
— Ты не имеешь на это право! У тебя дети.
— О них позаботятся. Уйди!
— А-а-а! — раздался дикий крик.
Зрачки Саши расширились, в них отразилось искривлённое ужасом лицо Дженны, висящей над пропастью. Плащ-накидка зацепилась за край выступа, тем самым удерживая её от падения.
-Дура, — завопил он, — какого чёрта, ты сюда потащилась!
При этом, он уже ловко спускался вниз,
— У нас разные цели, — пропищала она, — ты пришёл, чтобы уйти из жизни, я пришла, чтобы спасти тебя.
— Замолкни, себя бы спасала. Давай руку!
Это уже не был крик, это было ворчание. Их руки не могли встретиться, Саша не дотягивался. Подстраховав себя, зацепившись ногами за торчащий камень, Саша вновь попытался дотянуться до него. Плащ, предательски затрещал. Саша из последних сил перехватил её руку, и силой потянул на себя. В тот момент, когда остатки плаща плавно поплыли вниз, Дженна и Саша стояли на выступе, крепко прижавшись друг к другу.
— Боже, — прошептал Саша, — когда же всё это кончится?
— Никогда.
— Ну, конечно, — раздалось над их головами, — где же вам ещё быть.
Голограмма Дона нависала над пропастью, издавая лёгкое свечение.
— Это совсем не то, что ты думаешь, — поспешил вставить Саша.
— Я понял, — отозвался Дон, — извините, просто потерял вас из виду, думал нужна помощь. Давайте не затягивайте с этим, уже темнеется. Вы вероятно забыли, что внизу вас ждёт мой автолёт.
Дон поспешно исчез.
— Куда тебе, — спросил Саша Дженну уже в автолёте, глядя строго вперёд.
— Я никуда не спешу.
— Нет, уж лучше давай расстанемся.
— Ты первый, который так груб со мной.
— Я тебе не первый и не последний, и не строй мне глазки, ты не в моём вкусе.
— Интересно, откуда тогда взялась златокудрая Анюта?
Изменившись в лице, Саша встретился с глазами Дженны, и как обычно вновь стушевался. Он вдруг вспомнил одну легенду, где говорилось о том, что если к парню в деревне привяжется ведьма, то это означало что, она не отстанет от него, пока не погубит.
— Советую тебе, не лезть в мою жизнь, — проговорил Саша, глядя в её волшебные глаза.
Так и не добившись от Дженны, где она живёт, он высадил её неподалёку от строящегося компли, пообещав себе, больше никогда не встречаться с ней.
* * *
Наступила весна. Стабилизирующая погодная система сдерживала её неустойчивый нрав. Именно поэтому её приход казался, незаметен для людей занятых. Но само состояние весны всё же отогревало некоторые застывшие души. Для Саши весна означала, что день отлёта на Илию стал ещё ближе. Незаметно для себя, он с грустью прощался с Землёй упорно готовясь к перелёту. На счёт Анюты он давно опустил руки, давая ей возможность перебеситься. Поэтому он почти не видел её дома, зная точно, что она обитает у Лешневских, хотя, Артур почти выздоровел, и собирался уже выйти на работу. Первое время по фону докучала Дженна, пробиваясь через различные блокировки, и если это происходило, то весь день или вечер Саша находился в странном напряжении.
Буквально за неделю до взлёта, Саша решил немного расслабиться. Он забрал от Лешневских Анюту и уехал на Эдемские острова. Целыми днями он бродил по памятным местам, купался, загорал, объедался фруктами, и вовсю бездельничал, не обращая особого внимания на подавленное настроение дочери. "Это временно, это пройдёт, — думал он".
Лениво валяясь на кушетке, под тентом, Саша прислушивался к шуму волн.
— Пап, тебе не кажется, что мы зря теряем время.
Она уселась перед ним, прямо на песок, загребая его руками, и пересыпая из рук в руки.
— В смысле?
— Я думаю, в последние дни нам важнее быть в Геоленде.
— Отдыхай, Анюта, ведь на Илии ты всего этого не увидишь.
— Я не хочу на Илию, — как бы, между прочим, проговорила Анюта, щурясь от солнца.
Саша мгновенно поднялся на шезлонге, и немигающим взглядом уставился на дочь.
— Как мне всё это знакомо. И не надо на меня так смотреть. Я разрешал тебе общаться с Артуром, зная точно, что ты уедешь со мной.
— Папа, я не багаж.
— Ты моя дочь! Ты ребёнок, у тебя даже билет детский.
Анюта в ярости вскочила на ноги.
— Посмотри на меня, я похожа на ребёнка?
Тело Анюта унаследовала от матери, но рост её был на порядок выше, чем у Анны. Всё это вызывало зрительную зрелость.
— Ну да, телом вы леди богаты, да только не умом.
— Хватит оскорблять меня! Вспомни, сколько лет было Джульетте?
— Отлично, раз уж на то пошло, скажи, сколько лет было Ромео ?
Вспыхнув, Анюта убежала вдоль берега.
Саша поднялся на ноги, и долго смотрел ей вслед. "Надо с этим немедленно кончать, — заключил он".
На обед Анюта не явилась, и Саша, удалившись к себе, решил поговорить с Артуром. Он долго вглядывался в виртуальное лицо друга и, наконец спросил:
— Скажи честно, что у тебя с моей дочерью?
— Что опять она тебе наговорила?
— А ей и не нужно ничего говорить, у неё на лице всё написано. Теперь она не хочет лететь на Илию.
Артур молчал, и Саша продолжил:
— Тебе не кажется, что нужно принимать какие-то меры. Я понимаю, её трудно хоть в чём-то убедить, но всё в твоих руках. И почему ты до сих пор не отвадил её? Ты...
Саша вдруг осекся, он тупо уставился в глаза Артура, не находя подходящих слов.
— Что? — наконец, выкрикнул он, — я не расслышал!
Артур с каменным лицом продолжал молчать, тем самым ещё больше накручивая Сашу.
— А я бы назвал это предательством. Сначала ты увёл мою девушку, теперь дочь. Ну что ты молчишь!?
— Я люблю её, — осипшим голосом проговорил Артур.
— Ну, конечно же, сначала мы их любим, потом за ненадобностью выбрасываем.
— Она поедет на Илию, — твёрдо проговорил Артур.
На что Александр умолк.
— Ждите, — сказал Артур, — я сейчас приеду.
Он исчез, и Саша, схватившись за голову простонал.
В следующее мгновение он увидел перед собой голограмму Дженны.
— Тебе то, что нужно? — выговорил мучительно Саша.
— Прости, но я не могла не вмешаться в ваш с Артуром разговор.
— Это Дон дал тебе такую возможность?
— Не важно. Оставь их в покое.
— Не лезь не в своё дело! Господи, каков гад, он всё врал мне! И я хорош, защищал его, и даже представить себе не мог, что всё так обернётся.
— Успокойся.
— Ты всё ещё здесь?
— Да, пойми ты, поставь себя на его место. Каково ему, ведь она ещё совсем девочка, и даже намёком нельзя сказать ей о своей любви. Но он же сказал тебе, а ты решай.
Саша задумался над её словами.
— Ты для этого решила вмешаться в наш разговор?
— Не только.
Уже по привычке Саша не мог смотреть в её глаза, но сейчас почему-то взглянул, и прищурившись, встретился с ослепительно чистым умаляющим взглядом.
— Прости, — проговорил он, но в моей жизни больше никогда не будет женщины. Пойми, я попросту испорчу твою жизнь. Достаточно того, что я стал причиной смерти двух из них. Я не стану возвращаться к прошлым ошибкам.
— И опять ошибёшься.
— Разве не понятно, я не люблю тебя. В конце — концов, Дженна, у настоящей леди должна быть элементарная гордость. Прости, — поспешил он добавить.
— Я не верю тебе, потому что вижу насквозь. Загляни в себя, неужели ты не думаешь обо мне? Запомни, потом ты будешь каяться.
— Не делай мне установку, — стальным голосом проговорил Саша, — колдовские штучки со мной не пройдут.
— Прости, — проговорила смиренно Дженна, — зря я оторвала тебя от домашних дел. Прощай.
С этими словами Дженна исчезла, а Саша продолжил смотреть в пустоту минут пять и думал о несправедливости судьбы.
* * *
Через час, после разговора с Дженной прилетел Артур. Со второго этажа Саша увидел, как он шёл в сторону веранды быстрым размашистым шагом. Саша бросился ему навстречу. На крыльце они встретились лицом к лицу, и невольно остановились друг перед другом, потому как желанием каждого было высказаться прямо сейчас, но всё было так сложно.
— Она на пляже, — проговорил сдержанно Саша, махнув рукой в сторону пляжа.
Артур, развернувшись, ступил на уложенную плиткой дорожку, а Саша отправился к себе наверх. Проходя мимо балкона, он в нерешительности остановился. Именно с балкона был отличный вид на пляж.
До него доносился лишь шум прибоя и крик чаек, но он видел, как Анюта, набросив халатик на плечи, шла в сторону дома. Вот она остановилась, увидев впереди Артура. На расстоянии вытянутой руки он остановился, и так они немного поговорили. В следующее мгновение Анюта скинув с плеч халатик бросилась ему на шею. Саша, замерев опустил глаза. В другое мгновение Артур уже шёл по песку в сторону моря, Анюта кругами ходила вокруг него и, жестикулируя, что-то эмоционально говорила. Артур стороной обходил её, если она преграждала ему путь, или просто останавливался и слушал её. Наконец, она села перед ним прямо на песок, он перешагнул через неё. И снова она была у него на пути. При этом Анюта не переставала что-то говорить, и говорить. У самой кромки моря они оба остановились. И дальше вновь Саша не мог смотреть на это, потому как Анюта опять повиснув у него на шее, поймала его губы, а он не стал сопротивляться.
Саша резко покинул балкон. Он был в замешательстве. Зачем он его вызвал, зачем? Хотел выяснить всё до конца? Выяснил? И что теперь? Он спустился в сад и целый час бесцельно бродил по саду, а вернувшись в дом узнал, что они не возвращались. Он не мог вытерпеть, и вновь ринулся на балкон.
Солнце к вечеру приняло кровавый цвет, и приготовилось к своему вечернему погружению. Артур и Анюта сидели рядышком на песке и смотрели в сторону океана. На спине Анюты висел пиджак Артура. На этот раз они просто молчали, а может и говорили, Саша не мог их слышать.
Приблизительно через час, когда солнце окончательно утонуло в океане, Артур и Анюта тихо вошли в полукруглое фойе дома. Саша тут же поднялся с кресла им навстречу. От детского счастливого личика Анюты не осталось и следа. Анюта взглянула на отца пустым, грустным взглядом, и словно мумия медленно отправилась к себе, оставив Артура наедине с Сашей.
Распорядившись сервировать стол для ужина, Саша уединился с Артуром в зоне отдыха среди пальмовых растений.
— Она полетит на Илию, — коротко бросил Артур.
— И все вокруг останутся несчастными, — добавил задумчиво Саша, и тут же взволнованно продолжил, — Я и представить себе не мог, что так всё обернётся.
— Для меня самого всё это оказалось неожиданностью.
— Я не понимаю тебя, Аркс. И не потому, что она моя дочь, а просто она ещё ветрена, она... Для неё это, как забава, понимаешь, несерьёзно.
— Я тоже так думал поначалу. Сейчас мне так не кажется. Я понял, что она единственная, кто любит меня на самом деле. Все женщины искали во мне лишь корысть. Алекса меня никогда не любила. И я даже представить себе не мог, что когда-нибудь, кто-нибудь может полюбить меня вообще. Я далеко не мальчик, и могу различить, где ложь, а где искренние чувства. И вообще, об этом мне ещё никто так не говорил.
— Это то, что она тебе сказала тогда, за ужином? И ты поверил в это?
— Нет, тогда была банальная непристойная шутка. Может быть, с неё всё и началось. Анюта сама попалась на ней, когда вдруг, глядя мне в глаза покраснела, и я понял, что изучая её реакцию, сам на этой шутке попался. Я не готов был к этому, мне стыдно, горько, но вместе с тем в душе поселилось невероятное тепло. И это факт, его не изменишь. Ну, да ладно, придётся с этим смириться, и Анюте тоже придётся пережить потерю. Сколько ещё в её жизни будет потерь, у неё всё впереди.
— И ты собираешься всех оптом наказать.
— Как это, — опешил Артур?
— Мы уезжаем, вы с Анютой сами по себе становитесь несчастными, а я сразу за всех.
— Но, я не могу на ней сейчас жениться. Ей всего семнадцать лет.
Говоря это, Артур резко поднялся на ноги и прошёлся между пальмами.
Саша обхватил голову руками.
— В самом деле, — простонал он, — дикость какая-то.
* * *
На улице быстро стемнело, но в доме сами стены издавали тёплый мягкий свет. В уютном зале накрытый стол был освещён больше всего. Обстановка должна быть праздничной, но в данный момент были слышны лишь звон посуды, да тихо звучала медленная мелодия. За столом сидели Артур, Саша и Анюта. Ужин длился долго и скучно. Наконец, Саша встал и разлил по бокалам вино, которое стояло до этого не тронутым. Немного с пафосом он поднял свой бокал, и нехотя заговорил:
— Ну, что ж, никогда не думал, что мне придётся это делать. Артур, друг, торжественно отдаю тебе самое дорогое, что у меня есть на свете, дороже нет, мою дочь Анюту. Господи,— взмолился вдруг Саша, подняв кверху глаза, — не осуждай меня, ибо люблю я их обоих.
Он залпом выпил вино, и разом успокоившись сел на место.
— Папка! — Анюта зарыдала, уткнувшись лицом между тарелками.
Артур, выйдя из-за стола, мгновенно оказался возле Анюты и, положив руку на её плечо, безумным взглядом уставился на Сашу. Между тем, Анюта, почувствовав руку Артура, поднявшись на ноги, зарылась на его груди.
— И всё-таки, она ещё сопливая девчонка, — проговорил шутливым тоном Саша, смачно жуя лист салата.
Сейчас он чувствовал некую безумную лёгкость, и спокойствие.
— Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал, — сбивчиво пробормотал Артур, нежно прижав к себе Анюту.
— Да, ну, какие пустяки. Тебе не привыкать воспитывать моих детей. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Ведь только мне известно, какая у меня неуправляемая дочь.
Саша весело подмигнул ему. Вино ударило в голову, неожиданно навернулись слёзы, и он поспешил сбежать в сад.
Больно, как больно! Где же ты, Алекса? Саша смотрел в звёздное небо, как будто прося поддержки. Эмоции били через край, и одному богу известно, зачем он приложил к своему уху лок. Сквозь пелену он вдруг увидел образ Дженны. Саша мгновенно пришёл в себя.
— Дженна? Кто дал тебе право лезть в мой канал?
Саша прервал связь немедленно, не дав ей даже раскрыть рот.
* * *
Саша констатировал тот факт, что всякий раз, когда он улетает с Земли, ему приходится прощаться навсегда, потому что этому предшествуют какие-нибудь грустные, необратимые события. Он улетает. До старта остаётся полчаса. Он знает точно, что любимой нет на этой планете, и нигде её нет. Немного грустно ещё и оттого, что дочь свою он тоже оставляет здесь. Но за неё он хотя бы спокоен. И даже за друга он немного рад. Вот они перед ним, пребывающие в каком-то тумане, и понятно к отлёту Саши относятся, как к чему-то второстепенному, но Саша на них не в обиде. Зато Максу немного не по себе.
— Теперь ты, Макс остаёшься здесь за самого разумного, — проговорил Саша, глядя на его кислую ухмылку.
— Понял, отец, — отозвался он, — но почему-то я думаю, что мы ещё свидимся.
Приехали попрощаться Дон с Элис и Инга, с которой Саша вообще не виделся за всё время пребывания на Земле. Она скромно подошла к нему и поздоровалась.
