Князь

— А если мы откажемся? — хмуро спросила Кадма. — Убьёшь нас?

— Хотите откровенно? — наклоняю голову, ловя шесть настороженных взглядов. — Следовало бы. Уроки истории неумолимы: милосердие к врагам всегда ведёт только к большей крови и страданиям. Когда-то вы пощадили Нериссу, предпочтя заключить её в тюрьму вместо заслуженной казни за предательство, и в результате — десятилетия хаоса и войн, едва не закончившиеся тотальным диктатом над сотнями миров помешанной на власти идиотки. Я лично практически уверен, что смерть моих родителей — её рук дело, про степень участия в провокации моего восстания ещё предстоит выяснить, но вот в подогревании мятежа, год за годом собирающего кровавую жатву на Меридиане, её вина бесспорна. А всё потому, что кому-то не хватило решимости поступить с врагом так, как должно. Думаю, понятно, что сам я совершать такую глупость не хочу?

— Но?.. — уловив недосказанность в моём тоне, подала голос Галинор.

— Да, тот самый несносный союз, — картинно вздохнул я. — Если я вас убью, то мгновенно лишусь всего того доверия от Стражниц, которое с таким трудом заработал. Вашу смерть они мне не простят, и никакое моё красноречие не поможет… Цените! Я с вами откровенен! А ведь мог бы и соврать, — желчно закончил я. Было ли это уязвлённое самолюбие прежнего Фобоса или моё собственное раздражение от ситуации, но удержаться оказалось очень сложно.

— Ты уж извини, — Кадма мрачно сложила руки на груди, — но как-то не очень верится, что тебя так уж интересует мнение Стражниц. В чём настоящая причина такой щепетильности?

А ведь она права. С точки зрения постороннего наблюдателя, да ещё знавшего прежнего Фобоса, мне должно быть наплевать на каких-то девчонок — всё, что хотел, я от них получил, а дальше осталось лишь указать им место или вовсе избавиться от докучливой помехи, к которой прилагается и солидный счёт личных обид. Хуже всего, что убедить их в обратном практически невозможно. Это не дети, только и ждущие того, кто развесит им на уши лапшу покучерявей, эти старушенции давно свои взгляды забетонировали и менять их не станут, сколько ни разливайся соловьём. И на авторитете выехать не получится — это для Вилл с остальными я был страшным и могучим врагом, искушённым в мрачных и запретных тайнах бытия, а для сей аудитории я — малолетний выскочка и невоспитанный мальчишка. Ну, а то, что враг и опасный, так это не от мудрости, а от наглости и бесчестья. Короче, засада.

— Вы можете мне не верить, но от направления вашей веры ничего не меняется. Я предлагаю вам мир на неплохих условиях: вы не подзуживаете действующих Стражниц, не плетёте против меня заговоров и не потворствуете их проведению, в обмен я хорошо обращаюсь с девочками, старательно соблюдаю дух договора и не устраиваю гадостей своей сестре. В случае нарушения сделки одной из сторон каждый волен делать что угодно для защиты своих интересов. Мне не нужны ни магические клятвы, ни письменные свидетельства, только устное согласие. Пусть порукой будет ваша совесть, а не искусство крючкотворства. Неужели это так много для хвалёных сил Добра и Света?

— У нас нет оснований тебе доверять, Фобос, — на два голоса возразили Ян Лин, после чего переглянулись, и говорить продолжила только одна, видимо, настоящая: — Ты соврёшь — недорого возьмёшь, а проследить за твоими действиями на Меридиане у нас нет возможности. Хочешь получить наше бездействие, ничем не рискуя. Зря думаешь, что с нами получится так же, как с внученькой, лучше сразу убей, а на поводу у тебя идти мы не станем, — её копия незамедлительно кивнула, присоединяясь к сказанному. Кадма и Галинор присовокупили свои кивки с немногим большим опозданием.

— Значит, ваше освобождение и жизни девочек, весь день находившихся в моей власти, — это не причины и ничего не значит? — сощурился я.

— Не играй словами, Фобос, это тебе не поможет. Мы не знаем, почему ты так поступил, но не собираемся идти на поводу у тирана, — патетично проскрипела бывшая стражница воздуха.

Обвожу взглядом остальных. Кэсседи не уверена, она меня не знает и разговор воспринимает со стороны, очевидно, не сильно желая становиться частью разворачивающегося спектакля, остальные… Все согласны с престарелой азиаткой. Кадма почти столь же агрессивно настроена как и Ян Лин, во взгляде Галинор вражды меньше, хоть она и действующий член Совета Кандракара, но идти навстречу не желает никто, и даже Кэсседи не станет высказываться против подруг.

— Ясно… — медленно произношу я. — Что ж, если таково ваше желание, то так тому и быть. Я предлагал.

— И что теперь с нами сделаешь? — со странной гордостью и отголосками некой готовности в голосе спросила бабушка Хай Лин. Прозвучало настолько похоже на провокацию, что мне невольно вспомнилась строчка: «Смерть легче пуха, Долг тяжелее горы». Пусть, насколько я знал, семья Лин была родом из Китая, а не Японии, но что это, по большому счёту, меняет?

— То, чего явно не заслуживают те, кто отвергает протянутую руку, — и, ставя жирную точку в разговоре, я телепортировал их в подвал ресторана «Серебряный дракон»…

Примечания:

Выражаю большую благодарность nemo 999 за помощь при написании главы. Также повторно благодарю Hinaterа за идею по отрывку с Мэттом.

Глава 18

Квартира семьи Вэндом. Утро.

Солнечный зайчик, пробившийся сквозь плотно занавешенные шторы, робко скользнул по беспорядочно раскиданным на полу игрушечным лягушкам, предметам одежды, школьным тетрадям и пустым пакетикам от чипсов. Пробившись сквозь этот творческий беспорядок, доблестный посланник нового дня забрался по стенке на прикроватную тумбочку, пристально изучил находящиеся там лампу и электронные часы с будильником и, удовлетворив своё солнечное любопытство, спрыгнул в объятия мягкой подушки, откуда весь его путь доносилось едва различимое сладкое сопение.

Этот его поступок не остался без последствий, и уже через минуту невысокий холмик одеяла издал невнятный звук, способный в равной степени сойти и за ворчание, и за сонное сопение. Зарывшееся в перины лицо хозяйки кровати недовольно сморщило носик, чуть причмокнув губами, но дразнящийся свет никуда не исчез и, казалось, только оживился, с утроенным энтузиазмом став пытаться проскользнуть под рыжую чёлку засони.

Вилл проснулась.

Правый глаз девочки вяло приоткрылся и лениво оценил помещение. Узнавание пришло не сразу — чего-то в обозримой комнате явно не хватало, но всё-таки, собрав мысли в кучку, свою тумбочку и вид на окно главная стражница узнала.

— М-м-м… — сладкие потягушечки уронили одеяло на пол, заодно предоставляя всем желающим предметам мебели прекрасный вид на голые ноги, красовавшиеся в одних-единственных серых носках. Причём для владелицы слегка больших и уже порядком съехавших с места дислокации. Между тем девушка мотнула головой и вновь рухнула затылком на подушку, сонно постановив: — Какая же дичь мне приснилась…

Несколько мгновений прошло в тишине, после чего Вилл обратила внимание на то, что же ей показалось недостаточным в виде комнаты. Оказалось — игрушки. Обычно расставленные по подоконнику, столам, стульям и прочим поверхностям, чья пустующая чистота была чистым оскорблением метущейся душе подростка, они были дружно скинуты на пол… Вместе с её вчерашней одеждой.

Смутные воспоминания о вечернем (вернее, уже ночном) раздевании и сопутствующих ему «разрушениях» прилагались.

— Ух, надеюсь, этого никто не видел, — пробормотала себе под нос аловласка и, отвернувшись от окна, спустила ноги на пол.

Как по заказу, её внимание тут же привлёк незнакомый маленький столик, кем-то поставленный на расстоянии вытянутой руки от кровати. Поправка: незнакомый маленький столик, на котором исходила паром её любимая кружка с, если судить по запаху, камрой, а также вазочкой, полной шоколадного печенья, и сложенной запиской со знакомым знаком — кругом, зажатым между двумя треугольниками, — на лицевой стороне.

Молча протянув руку, Вэндом заинтригованно погрузилась в чтение.

С добрым утром, милая.

Прежнее поколение стражниц я отправил в серебряного дракона (ресторан, а не то, что ты подумала). — «Откуда он знает?!» — тряхнула головой девушка, первой возникшей спросонья ассоциацией которой был настоящий дракон. — И да, у меня была такая мысль, но я себя сдержал. Всё ради тебя! — «А ещё у тебя нет серебряного дракона!» — ехидно продолжила фразу Вилл. — А ещё у меня нет серебряного дракона, но это частности. — «Он даже в письме мысли читает?!» — не на шутку взбодрилась девочка. — Нет, мысли в письмах я не читаю, но, думаю, ты уже убедилась в моих гениальных аналитических способностях, — «Вот же гад, страдающий манией величия!» — пальчики стражницы негодующе сжали края письма. — И вновь повторюсь, что Манией Величия я наслаждаюсь, а не страдаю. Что до гадов, то змеи — это древнейший символ мудрости! — заставила её скрипнуть зубами следующая строчка. — Ну да ладно, перейдём к факту номер 2: я сейчас на Меридиане. Устраиваю тиранический беспредел, вопиющие безобразия и прочие гнусности, о которых вам с удовольствием прожужжат все уши советники Элион при первом удобном случае. Крепитесь! Морально я с вами! — «Он ещё и издевается!» — Да, я такой! : Р — показывающий язык смайлик заставил Вилл невольно хихикнуть. — Но если серьёзно, Элион лучше бы прибыть сюда поскорее и захватить пару шоколадок, чтобы было чем заедать стресс, а то по столице уже вовсю орут, что я её убил и надо точить вилы, дабы уходить в леса. Не знаю, как это между собой связано, но сам слышал. В общем, завтракай, приводи себя в порядок, собирай подруг и навести старых перечниц на предмет получения строгого выговора и морального надругательства. Увы, единственный способ, которым я тут могу тебе помочь, ты не одобришь, а при попытке уладить всё по-хорошему меня уже послали.

Жду вас после полудня. Искренне твой, Фобос Эсканор, Император Меридианской Империи, король Замбалы, князь Аридии, хозяин Сердца Кандракара, повелитель Бездны Теней, верховный тан Севера, царь родов Лурдена, вождь великанов и защитник всех тёмных созданий.

«И не лень ему было всё это перечислять?»

P. S.

Нет, не лень! Я крут и горжусь этим! И хватит уже читать письмо, завтрак стынет.

— Аррргх, он невыносим! — в голос рыкнула рыжеволосая, смяв записку. Но… На столике под первым листом бумаги обнаружился второй, значительно меньше и всего с одной строчкой:

P. P. S.

Нет, невыносим Иллидан в рейде из рандомов в синем шмоте, а я очень мил, прекрасен, а ещё ты меня любишь.

Вилл не знала, кто такой этот Иллидан, но почему-то от данного факта фраза становилась ещё… Обидней?.. Наглее?.. Возмутительней?.. В общем, что-то вроде. Надувшаяся от нахлынувших чувств девушка цапнула из вазочки печенье и раздражённо прожевала.

Спустя ещё несколько его товарок и половину кружки камры настроение главной стражницы слегка улучшилось, а ещё раз пробежав письма глазами, Вилл и вовсе хитро прищурилась, чувствуя в груди странное разрастающееся торжество.

— Интересно, и сколько же он убил времени, составляя эту записку?

Всплывшая перед глазами школьницы картина, как Жуткий Тёмный Маг, высунув от усердия язык, два часа корпит над черновиками, комкая и отбрасывая неудачные варианты, и всё это в кромешной темноте, за её столом и стараясь не создавать шума, чтобы её не разбудить, да ещё ворча сквозь зубы, как Фобос это умеет, дико развеселила юную чародейку. Даже если в реальности всё было не совсем так…

Стрельнув глазами в сторону корзины для мусора, Вилл ещё больше ухмыльнулась. Корзина была девственно пуста, что на фоне остального бардака в комнате смотрелось очень подозрительно.

— И, кажется, я знаю, какой вопрос задам этому нахалу при встрече! — довольно постановила девушка и залпом допила содержимое чашки…

Несколько часов назад. Королевский дворец Меридиана. Коридор на пути к сокровищнице.

— Свалили с дороги, нечестивые псы! — грозно пробасил Фрост, ступая впереди строя и с любовью поигрывая огромным двуручником, к которому, по чести говоря, был не очень привычен, но уж больно завлекательно тот сверкал полированными мордами волков на гарде, когда они осматривали (читай — грабили) оружейку.

— Ещё чего! — дерзко огрызнулся глава разношёрстного сборища, преградившего отряду слуг Фобоса путь к королевской казне. Был им, к немалой радости варвара, никто иной как Олдерн. — Если вы и сможете пройти, то лишь через наши трупы!!! — в руках бывалого повстанца сверкнул меч.

— Ну, если ты настаиваешь, полукровка… — ухмыльнулся Рыцарь Мщения, чей день с каждой минутой становился всё лучше и лучше! — …такой расклад меня вполне устраивает!

— Хватит этого цирка, мальчишка! — жёсткий голос Рейтара ударил по ушам за миг до того, как Фрост уже было сорвался в атаку. — Вы прекрасно знаете условия договора! Будешь нам мешать — только развяжешь руки! Милость Повелителя не безгранична, а Стражницы и Элион вам уже не помогут!

Рыцарь Бездны стремительно прошёл по коридору, раздвигая задние ряды лурденов, и бесстрашно приблизился к королевским стражникам, даже не положив руку на рукоять оружия.

— Это мы ещё посмотрим, — огрызнулся повстанец. То ли уже бывший, то ли вновь действующий — это целиком зависело от результатов завтрашнего возвращения Императора.

— Уже посмотрели, — припечатал Рейтар, смерив зеленокожего гуманоида брезгливым взглядом. — Половина королевства — половина казны. Я не собираюсь устраивать с вами диспуты и торги, но я не позволю вам под шумок разворовать сокровищницу до явления Повелителя с его сестрой, так что ты сейчас отойдёшь и дашь мне выставить свою стражу, или я сам помогу тебе «отойти» и всё равно выставлю стражу, но сколько из вас это переживёт, уже никто не поручится!

— Ты не посмеешь!..

— Хочешь проверить? — саркастично сложил руки на груди Главнокомандующий.

— Ты даже не достал оружия! — оскалился, как загнанная крыса, Олдерн, чьи ладони сами собой покрылись противной влагой.

— А ты рискни этим воспользоваться, мятежник, — ухмыльнулся в ответ Рейтар, за чьей спиной собралась уже добрая сотня пьяных от свободы и торжества бойцов, которым был нужен даже не приказ — жест! И тогда жидкую кучку последователей Элион сметут в считанные секунды.