Произнеся вербальную формулу, я погрузилась в воспоминание...
* * *
Первой мне в глаза бросилась привязанная к столбу голая человечка. Не то, чтобы это как-то выделяло данное поселение из всех остальных — эти эдайн постоянно кого-нибудь избивают и насилуют — так уж пусть лучше это будут представительницы их собственной расы.
Восприятие Видящей кольнуло ощущение чьей-то смерти. Не то, чтобы я так уж остро чувствовала это (некоторые из моих коллег настолько обостренно чувствуют, что уходят в отшельники и шарахаются от любой возможности воспринимать столь важные политические события, как "война"... да они даже мяса не едят — говорят, что "на нем отпечаток смерти). Но все-таки ощущение этого есть, и приятным его никак не назовешь. Так что, оторвавшись от рассмотрения умирающей девицы, которую Мать сочла достойной того, чтобы показать мне ее судьбу, да еще и никак пока что от меня не зависящую, я огляделась. Ну, что сказать? Обычная деревушка недоживущих. Покосившиеся дома, местами — и вовсе обрушившиеся, с обвалившимися стенами. Кривые заборы. Улицы, в которые, после хорошего дождя, можно провалиться, как в болото... В общем: "Фу, мерзость!"
Правда, надо сказать, во владениях Лара такого почти не встретишь. Регулярно проводя жуткий темномагический ритуал: "вздрючивание старосты", а также манипулируя налоговыми льготами и штрафами, Лар сумел-таки добиться, чтобы даже самые неимущие семейства запойных пьяниц обитали в прилично выглядящих домах, а улицы и даже дороги — пропускали караваны и военные отряды не только в "Великую сушь", но и в распутицу. Признаться, я не сразу поняла смысл добиваться приличных условий жизни для всяких там забулдыг. Но Лар пояснил, что "с голытьбы налога не слупишь", а даже у самого запойного лентяя вполне могут появиться приличные дети. Тем более, что все тот же темномагический ритуал включал в себя и требования присмотра "всем миром" за детьми, в отношении которых подозревается, что их родители не способны как следует исполнять свои обязанности. Так что Лар выложил мне отчеты, из которых следовало, что население, а с ним и доходы домена — постепенно растут.
Но то — у Лара. А вот у других владетелей эдайн... не говоря уже о доменах, оставшихся без надлежащего управления (а такие во Фронтире — отнюдь не редкость), картины, вроде той, которую я наблюдала в прошлом Видении, которое сейчас вспоминаю — скорее "норма", чем "исключение".
Между тем, ощущение смерти коснулось меня снова. На этот раз умерли наблюдатели на колокольне. Любопытно. Это кто же собирается атаковать деревню? Да еще — имея в запасе кого-то, способного укрыться от взгляда Видящей? Вообще-то, существ, способных на такое — не столь уж много. Но они есть... И, увы, для каждого из них — требуются свои методы обнаружения.
Впрочем, долго гадать — не пришлось. На улицу деревеньки выметнулся отряд призрачной нежити, возглавляемой... вот неожиданность-то, вассалом Лара, Астироль Светлой. Нежитью, способной к магии Света, что, вообще-то, нонсенс и оксюморон... Но, как говорил Лар "воля Богов превыше ограничений мира". А уж эльфийка, поднявшаяся в виде мстительного духа — это точно Воля Матери, и никак иначе.
Между тем копейщики грамотно разобрали входы в наиболее приличные хаты. В то, что Асти выбирала наобум, или же по внешнему виду — мне категорически не верилось. Впрочем, учитывая присущее нежити восприятие жизни — она наверняка выбрала для атаки именно те избы, в которых кого-то почуяла... Вообще говоря, даже странно... Нежить... Она же определенно "противна жизни", воплощениями которой выступаем мы, Дети Матери! Но вот почему-то я не могу отнестись к Астироль иначе, чем к подруге.
Между тем вой призрачных гончих посеял панику во все еще (и явно — временно) живых обитателях деревни. Некоторые из них кидались в двери — и повисали на копьях. Другие, более умные, а возможно — сохранившие некоторое хладнокровие, кидались в окна... и получали в упор призрачные стрелы, или же темные заклятья. Лишь один из разбойников не поддался панике. Видимо, это был "местный босс". Он выскочил в дверь, сумел парой коротких клинков отвести копья призрачных пехотинцев, и плавным, почти танцевальным движением скользнул к ним, входя в мертвую зону копейщиков... Но на этом его успехи, собственно, и закончились. Проклятье боли, брошенное одной из сопровождавших Асти призрачных аколитов — заставило главаря местнй шайки споткнуться на ровном месте, потеряв разгон и напор. А вслед за этим в спину эдайн вошел кинжал одного из ассасинов, о присутствии которых я догадалась, увидев Асти. Правда, ассасины, будь то призрачные, или живые — славятся своим умением не только мгновенно убить жертву... но и умением НЕ убивать. Так что клинок вошел в спину недоживущего ровно настолько, чтобы лишить возможности сопротивляться, но ни в коем случае — не отправить в Серые пределы.
Победа досталась нашей призрачной соратнице достаточно легко. Правда, в этом не было ничего удивительного: ей противостояли не закаленные легионы Света, не единый разум инсектоморфов, и даже не жадные до драки орки. Эти типусы, которых сейчас складывают кучкой и куда-то волокут призрачные воины — всего лишь местные крестьяне, решившие податься за сладкой жизнью... а вместо этого отхватившие трендюлей. Не столь, конечно, сладких... зато хватило почти всем и на всю жизнь. А тем, кому еще не хватило, кто еще остался в живых — очень скоро об этом пожалеют, и будут горько завидовать тем, кто уже отправился "в следующее большое приключение" на адские сковородки. Или я плохо знаю Асти...
Впрочем, знаю я ее, вроде бы, неплохо. Пока двое призрачных воинов отвязывают от столба бледную настолько, что мало от них отличающуюся, человечку от столба, еще двое перетаскивают попавшегося им неудачника к местному кладбищу. Интересно: Асти собирается поднять весь погост? Или только какую-то его часть?
Я несколько удивилась, когда носильщики пока еще бесчувственного тела повернули мимо кладбища. Мне казалось, что их цель будет среди могил... но нет — носильщики остановились в каком-то только им ведомом месте, за пределами кладбищенской ограды. Впрочем, присмотревшись, я осознала, что Силой Серых пределов оттуда, куда уложили неудачника — веет, и весьма неслабо. Похоже там — какое-то неосвященное, лишенное благословения людского бога Света, захоронение...
Носильщики отправились за следующей жертвой, в то время как принесенным занялись призрачные аколиты: маги из окружения нашей призрачной леди.
Признаться, смотреть на жертвоприношение мне было неприятно. Я и дома-то всегда старалась по возможности избегать танца зеленой травы, и прочих представлений на потеху почтеннейшей публики, временами устраиваемых нашими князьями. Конечно, совсем избегать подобного не получалось. Это разве что Неумирающие, временами приходящие в Вечный лес в облике наших собратьев, могут почему-то считать всех Детей Матери подряд — Высокими и Мудрыми. Увы, это не так. И палачи редко когда оказываются длительное время без работы. Если то, что эдайн называют "уличной преступностью", в основном, вытеснено в поселения полуросликов, то вот заговоры, политические убийства, шпионаж — все это процветает... как, впрочем, и наказания за это.
Жуткий крик из вероятного будущего разнесся в моей голове, сопровождаемый дрожью серого вихря, предшествующего раскрытию врат Серых пределов. Кроваво-алые знаки на сером фоне были отчетливо видны, но... Несмотря на то, что Свет уже покинул меня, замененный лукавой усмешкой Хаоса Всеизменяющегося, но и Тьма не стала моей силой. Так что смысла увиденного я не понимала, и могла лишь разобраться в том, что происходит, но не в том, как оно происходит.
Врата открылись. Небольшой участок реальности, что соответствовал могильной яме, стал медленно растворяться в Серых пределах, создавая проход... А вот "оттуда — сюда", или же "отсюда — туда"... Однозначного ответа на этот вопрос не существовало. Точнее — этот ответ зависел от того, кто именно ступит на порог. Подавляющее большинство теней там, в Эмпириях, окажутся слишком слабы... или же слишком сильны для того, чтобы воспользоваться образовавшимся проходом. Так что лишь те тени, кто окажутся способны воплотиться в призрачных копейщиков — пройдут тут. А вот обратно... Только сильная воля и навыки в некоторых не самых распространенных школах магии помогут удержаться от Падения. Впрочем, маги Асти уже ставят Отпорную городьбу, что не даст случайному прохожему рухнуть во владения Вечной леди. А не случайные прохожие... их и Темная цитадель остановит без гарантии.
Между тем аколиты Асти отправились размечать следующие площадки для жертвоприношений. Признаться, я не совсем понимаю смысл происходящего — но тем интереснее смотреть.
Странный, ускользающий от моего внимания узор охватывает все село. Астироль, стоя на пороге оскверненного смертью жреца Храма, взывает сразу и к Матери Живых и к Водительнице Ушедших. И боги отвечают ей! Серая туманная пелена постепенно затягивает дома. В его жемчужных переливах, под призрачным светом Солнца Мертвых, дома и сами обретают призрачную прозрачность.
Четыре аколита, четыре призрачных волшебницы сходятся к замершей у крыльца погибающего храма Астироль. Живые, которых призрачные копейщики расположили в ключевых точках творящегося ритуала, истекали сладким для нежити ужасом, наполняя темной Силой линии колдовского узора.
Асти подошла к умирающей девушке, и о чем-то заговорила с ней. Как ни странно, я не смогла расслышать и понять, о чем они говорили. Похоже, что в разных вариантах будущего этот разговор будет происходить по разному. Но вот на результате это не скажется. Человечка приняла из рук призрачного мага серебряный гребень, найденный призрачными гончими среди награбленного бандой, и ее тело расслабленно улеглось на земле.
Круг Некромантов принялся расширяться, не распадаясь, когда Асти и ее прислужницы двинулись каждая к своей жертве. Негромкое пение разлилось над умирающей деревней. Каойнеад, песнь Прощания, звучала, постепенно разрастаясь, заполняя деревню, колыхая туман.
Первая из прислужниц Асти добралась до своей жертвы, и, подчиняясь наитию ритуала, вогнала свой ритуальный кинжал в одной ей ведомое место. Вопль боли влился в каойнеад, не разрушая, но дополняя его. Потом еще один вопль, уже следующего пленника... И так — четыре раза. Пятым был сам предводитель банды, над которым замерла Астироль. Вопли приносимых в жертву то взлетали ввысь, то почти гасли, обращаясь всхлипываниями, в чудовищной гармонии.
Хаос, что живет в моей душе со времен того самого ритуала, всколыхнулся. Что-то Извне смотрело сквозь меня, наслаждаясь происходящим.
Предводитель банды пытался вымолить прощение, рассказывал, что "больше никогда-никогда..." обещал какие-то сокровища, которые без него — не найти. Вотще, разумеется. Астироль, Мстительный дух — далека от всего, что он хотя бы теоретически может ей предложить. Темная молния проклятия боли касается бандита, вызывая очередной вопль, вписывающийся в узор ритуала.
Песнь боли и Песнь Прощания переливались, наслаивались, сотрясали реальность. До меня дошло: Асти сейчас поднимает не душу эдайн, и даже не перворожденного... Она поднимает, проводя темными тропами Серых пределов, дух этого поселения, убитый бандитами, что сейчас исходят болью, страхом, отчаянием.
Астироль погрузила руку в грудь предводителя разбойников, и вырвала ее. На призрачной ладони еще билось алое сердце. Четыре призрачных клинка сверкнули, обрывая ненужные более жизни. Мстящий дух сжала ладонь, и то, что еще билось на ней, рассыпалось рубиново-алыми искрами, отпуская главаря от страданий земных — в муку вечную.
— Как вассал Кайларна, Первожреца Архитектора Судеб, я принимаю оммаж этого селения! — возгласила Асти.
Девушка с серебряным гребнем в призрачных волосах, поклонилась, соглашаясь со сказанным. Деревенька живых — стала селением мертвых, призрачным поселением. И взвилась над ним серебряная орифламма с лазурным эскарбункулом. Начало завоевания ничейного домена было положено. В предписанный момент, в начале новой недели, призрачные жители займут столь же призрачные дома, и начнут возводить стены призрачного форта. Будь Место Силы этого домена чьим-то — этот фокус был бы невозможен. Хозяин домена, узнав о нападении на подданных — примчался бы как можно быстрее, "со братие и дружиной", посмотреть — кто это здесь такой резкий образовался. И сделал бы это заведомо раньше, чем Асти успела бы укрепиться как следует. Но здешнее Место Силы — пустует. Нет воли, что могла бы воспрепятствовать нашим призракам. Так что у Астироль будет база, откуда она будет вести разведку домена, выясняя расклад сил и расположение интересных мест.
* * *
Я вышла из транса. Огни по кругу пентаграммы погасли. Я достала свой гримуар, и принялась записывать важные момент Видения. Разумеется, линейная последовательность символов не может вместить в себя многовариантное будущее при сохранении сколько-нибудь адекватного объема записи. Так что Видящими изобретена специальная схема фиксации видений, имеющая мало общего с традиционной письменностью, пусть даже и Высокого языка. Вообще-то, Видящие, обучая представителей иных народов за плату, (будь то деньгами или услугами) или же под угрозой — старались всячески опустить этот момент в обучении. В результате и появлялись "Оракулы", уверенные в своей высокой квалификации, но реально неспособные хотя бы приблизиться к уровню даже слабой Видящей.
Конечно, некие низшие преобразования реальности они могут выполнять... Это как в "магии вообще": низшие заклятья вполне может выполнить даже неграмотный колдун. Но чем выше забираешься в познании магии, тем сильнее требуются специфические инструменты познания. Даже орочьи шаманы создали, в конце концов, свою письменность: грубую и несовершенную, с точки зрения нормального разумного3, но адекватную поставленной задаче и сущности этих грубых и несовершенных существ.
Надо сказать, что оракулы-недоучки стараются компенсировать недостатки своего образования. Они сами изобретают многочисленные и разнообразные схемы записи. Но озарения одиночек (пусть даже и гениальных) не могут сравниться с массивом знаний и многовековым трудом целого народа. Хотя встречаются у них и уже упомянутые гениальные озарения. Так что даже недоученных Оракулов Башня4 старается не выпускать из виду, и дополнять свои архивы плодами их трудов. Некоторым за это даже платят... и частенько — отнюдь не только деньгами. Но в целом, как уже мне вспомнилось, оракулы, обученные Видящими вне Вечного леса — недоучки. Причем недоученность эта касается не каких-то нюансов нашего дела, но самого основания.
Однако мама всегда придерживалась мнения, что "если берешься что-то делать — делай это хорошо". Да и видения, небольшой частью которых она со мной поделилась, говорили, что Лар нужен как полноценно обученный Оракул. Впрочем, когда он сам изменился, а тем более — когда стал серьезным претендентом на титул младшего князя Вечного леса — решение мамы стало приобретать все более и более определенные и оправданные очертания.
