— Это понятно, товарищ Чаганов,— вождь поднимает руку с зажатой в ней трубкой вверх,— приказ о переподчинении всех этих разрозненных управлений Главному управлению тыла уже подписан. Нельзя же в самом деле откладывать наступление по этой причине. Потом я что-то не слыхал, чтобы военные жаловались на снабжение, наоборот, отмечают, что служба Военных сообщений работает как часы, благодаря централизованному управлению из Штаба ВОСО, где ведутся расчёты графиков движения на вашей вычислительной машине.
— Просто, товарищ Сталин, основное плечо нашего снабжения войск сейчас опирается почти исключительно на железнодорожный транспорт со стационарных довоенных складов при относительно слабом противодействии авиации противника. Лишь последние сто километров до фронта приходятся на другие виды транспорта и осуществляются тыловыми подразделения частей и соединений. При наступлении же на 500 километров вглубь территории противника основная тяжесть из-за европейской железнодорожной колеи ляжет на автомобильный транспорт, логистика которого исключительно трудна. Ведь с каждым километром вглубь в арифметической прогрессии растёт доля горючего в общем объёме снабжения, посчитать которую исключительно трудно, поскольку его потребление может многократно меняться в зависимости от качества дорожного покрытия. А от бесперебойного снабжения горючим зависит темп и в конечном счёте успех наступательной операции. Наши же штабы не имеют опыта, на который можно опереться, при планировании подобных операций. Все операции, что мы проводили на Дальнем Востоке, Финляндии и Западных Белоруссии и Украине имели значительно меньший масштаб и глубину, при которых мы сталкивались с огромными трудностями.
— А почему вы, товарищ Чаганов,— вождь наконец-то раскуривает трубку,— всё снабжение наших войск сводите к автомобильному транспорту? Вспомните карту, осью нашего наступления от Кракова до Данцига является крупная водная артерия — река Висла с такими крупными притоками как Нарев, Буг и Сан. К тому же я не стал бы сбрасывать со счетов способность наших железнодорожных войск к скоростной перешивке путей с европейской колеи на нашу.
'Казалось бы логично... Пинской и Дунайской флотилиям вполне по силам взять на себя посильную ношу по снабжению войск от Чёрного до Балтийского моря. Только вот вторая уже сейчас выполняют боевые задачи в интересах Черноморского флота в Румынии, а первая — участвует в боях на реке Буг в районе впадения в реку Нарев. Впрочем тут задача выполнимая, нашим войскам вполне по силам провести Пинскую флотилию в Вислу, только вряд ли несколько транспортов и судов снабжения с водоизмещением 200-400 тонн способны серьёзно повлиять на снабжение десяти армий, которые планируется задействовать в наступлении. Другое дело — железнодорожный транспорт. В самом деле, какие-то пути можно перешить, на 'европейских' линиях задействовать трофейные паровозы и вагоны, но сама идея частично разбить и полностью окружить немецкую армию на фронте от Чёрного до Балтийского моря, кажется мне авантюрной'...
— Оставим этот вопрос Генеральному штабу,— хмыкает вождь, по-своему расценив моё молчание,— вы, товарищ Чаганов, начали говорить о 'качественном скачке' в вооружении армии, который может совершить наша промышленность. Речь идёт о запуске в валовое производство тяжёлых танков 'ИС' и реактивных самолётах 'МИГ'?
— О них тоже, товарищ Сталин. Затишье на фронте, сокращение потерь техники на фронте, а следовательно, и менее напряжённый план по их восполнению, позволит нам безболезненно подготовить заводы к переходу на выпуск новой продукции. 'МИГ' в варианте истребителя-бомбардировщика с боевым радиусом 500-600 километров и двумя 500-килограмовыми бомбами на внешней подвеске позволит нам держать под прицелом с позиций, которые занимают сейчас наши войска, половину Германии, включая Берлин. Танки 'ИС' с 85-и и 107-миллиметровыми длинноствольными пушками смогут с безопасных для себя дистанций уничтожать противотанковые пушки, укрепления противника и любую бронетехнику противника. Кроме этого, к лету будущего года мы ожидаем запуск в производство неуправляемой твердотопливной ракеты диаметром 320 миллиметров и дальностью до 25 километров. Её запуск будет осуществляться с буксируемого лафета...
— Сколько весит боевая часть этой ракеты?— Быстро спрашивает вождь.
— 68 килограмм, товарищ Сталин,— так же быстро отвечаю я.
— А вес самой ракеты?
— 350 килограмм.
— Как снаряд 12 дюймовой гаубицы,— лицо вождя тонет в табачном дыме.
— Да примерно, товарищ Сталин, при этом ракета с одноосным лафетом, который можно цеплять к любой полуторке, весят в 50 раз меньше, чем заряженная 12 дюймовая гаубица. И дальность стрельбы почти в два раза выше.
'К тому же будет иметь возможность применения наряду с осколочно-фугасной боевой частью ещё и ядерной. И тут не надо смотреть, что ракета неуправляемая — при дальности стрельбы на 25 километров среднее квадратичное отклонение будет 500-800 метров, что вполне соизмеримо с точностью баллистических ракет типа Фау-2 с инерциальной системой, которые на дальность 100-300 километров имели СКВО в 2-5 километров'.
— А как у нас обстоят дела с баллистической ракетой 'Игрек'?— Спрашивает вождь, будто подслушав мои мысли.— Определились с её тактико-техническими характеристиками?
— Тут, товарищ Сталин, речь пойдёт о двух линейках ракет — жидкостных и твердотопливных, которые, в свою очередь, будут подразделяться на баллистические и крылатые, а также оперативно-тактические и межконтинентальные. Чтобы только подступиться к последнему типу ракет надо пройти довольно долгий путь, который мы в Спецкомитете оцениваем в 5-10 лет. Пока же, для того чтобы доставить ядерный заряд на другой континент мы будем вынуждены полагаться на привычную технологию — свободнопадающая бомба со стратегического бомбардировщика...
— Которого у нас как не было, так и нет,— заканчивает фразу вождь.
— Это так, товарищ Сталин, массовое производство стратегических бомбардировщиков нам сейчас да и ещё те же 5-10 лет будет не по силам. Да и если по большому счёту, то дело не только в производстве. Мы сейчас даже не имеем и чертежей стратегического бомбардировщика межконтинентальной дальности с нужной грузоподъёмностью.
— Да завели нас старые специалисты в болото,— кивает вождь, тяжело вздыхая,— надо активнее продвигать молодёжь, товарищ Чаганов, ставить перед ней самые трудные задачи.
— Пытаемся, товарищ Сталин.— С удовольствием соскальзываю с неприятной темы.— Взять, например, конструктора крылатой ракеты Х-1 Челомея. Ему всего 25-ть, но мы хотим поручить ему очень важную тему — разработку ракет для Военно-морского флота. Хотим назначить Челомея директором вновь создаваемого НИИ по морскому ракетному вооружению. Это будут как крылатые, так и баллистические ракеты для надводных кораблей, так и подводных лодок.
— Почему это для флота нужен особый институт?— Вождь останавливается и поворачивается ко мне всем корпусом.
— Морские ракеты, товарищ Сталин, имеют свою специфику, которая касается выбора топлива, его заправки, системы управления ракеты и условий её старта. Например, старт из-под воды...
— Да-да, припоминаю докладную записку от наркома ВМФ, кивает вождь.
— ... Так вот, морские ракеты могут стать альтернативным способом доставки ядерного боеприпаса на межконтинентальную дальность, так и нашим ассиметричным и более дешёвым ответом на развёртывание против нас армад линейных кораблей и авианосных групп. Ракеты способные уничтожить большие корабли вполне можно устанавливать на крейсерах и эсминцах.
— Интересно, — вождь продолжает путь по моему кабинету,— но всё же, что будем делать со стратегическими бомбардировщиками?
— На мой взгляд, товарищ Сталин, самым надёжным вариантом будет копирование перспективного образца образца...
— Вы имеете ввиду Б-17?
— ... Нет, не Б-17, хотя если рассматривать его грузоподъёмность, то она примерно схожа с новой машиной Боинга, которая пока находится на стадии прототипа — Б-29. Б-29 будет способен донести атомную бомбу до важнейших промышленных районов Соединённых штатов, а если с дополнительными баками, то ещё и вернуться обратно. Б-17 же — это дорога в один конец, что-то вроде очень дорогой ракеты. В этом он мало чем отличается от нашего ТБ-7, хотя по сравнению с ТБ-7 Б-17 имеет на две тонны большую нагрузку и более технологичен в производстве. Ещё из важного — Б-29 будет иметь на 100 километров в час более высокую скорость, а также герметичные кабины и дистанционно управляемые турели. Вот бы нам купить сотню таких бомберов, когда начнётся их серийное производство, но ведь не продадут...
— С таким союзником как вы, товарищ Чаганов,— хитро прищуривает глаз вождь,— надо держать ухо востро. Американский и английский народы нам помогают военной техникой, вы же вместо благодарности за помощь нос воротим, мол мало и не то что хотим. А теперь выходит вы ещё этой само техникой собрались по Америке ударить, так?
'Очередная проверка... Не упустит случая Иосиф Виссарионович выяснить что там творится в голове подчинённого'.
— ... Обвинение серьёзное, односложно на него не ответить,— машу перед собой рукой, разгоняя дым,— начну с того, что решение о ленд-лизе принял не американский народ, а правительство, которое заподозрить в больших симпатиях к советскому народу довольно трудно. Как там сказал Рузвельт? Что-то типа: "... если горит дом соседа, а у тебя есть садовый шланг, одолжи его соседу, пока не загорелся твой дом. Когда пожар будет потушен, сосед вернет тебе шланг, а если он окажется поврежденным, то заплатит за него, когда поднакопит деньжат...". Согласитесь, товарищ Сталин, не очень похоже на безвозмездную помощь, а скорее на удачную инвестицию в будущее или долгосрочный льготный кредит?..
— А вам не всё равно как это называется?— Хмыкает вождь.— Вам в руку дают инструмент, который помогает бороться с огнём, охватившим ваш дом.
— ... При этом сам сосед стоит в стороне, а не спешит на пожар со своим запасным садовым шлангом, ведь сам он живёт за речкой и его дому ничего не угрожает. У соседа много садовых шлангов, он готов 'помочь' каждому у кого горит дом. Но в общем-то эта аналогия совсем не отражает то, что происходит в мире. Соединённые штаты рвутся к мировому господству, они будут подчинять себе Европу, используя любые средства, чтобы ослабить союзников и противников, при этом стараясь как можно дольше оттягивать своё вступление в войну. Как вы знаете, товарищ Сталин, они приняли решение о начале работ в атомной области. На мой взгляд, настало время и нам форсировать эти работы, для чего, опять-таки, нам нужна передышка на фронте.
— Именно об ускорении работ по атомной бомбе я и хотел бы поговорить с вами, товарищ Чаганов,— вождь взглядом ищет пепельницу у меня на столе, не найдя её продолжает.— Товарищ Вознесенский и товарищ Берия подготовили свои соображения в ответ на вашу докладную записку о выборе производственной площадки. Если кратко, то они оба высказались за Североуральск. Товарищ Вознесенский считает, что Североуральская площадка обойдётся нам дешевле чем Челябинская на 20 процентов, ввиду готовности подъездных путей, энергогенерирующих мощностей и наличия на месте рабочей силы, которая завершает строительство Алюминиевого комбината. Товарищ Берия также выступает за Североуральск по причине большей удалённости площадки от густонаселённых районов Урала, ему будет проще и меньшими силами организовать охрану и поддержание режима...
'Вот это поворот, для Оли это будет удар'.
— Вохр Спецкомитета переходит в подчинение НКВД?— Стараюсь придать лицу безразличное выражение.
— Поскольку товарищу Берии также будет поручено обеспечить строительство города и заводов,— кивает вождь,— то необходимо, чтобы все организации на месте имели единое командование. У вс есть какие-то возражения, товарищ Чаганов?
— Нет, товарищ Сталин. Только один вопрос — кто будет руководителем Атомного проекта?
— Конечно вы, товарищ Чаганов. Товарищ Берия будет вашим заместителем по строительству и режиму.
'Может быть и правильно, всё равно лучше Берии обеспечить график строительства никому не удастся, доказано историей'.
— Далее,— вождь тянется к графину.
— Секунду, товарищ Сталин, у меня тут есть 'Нарзан' для вас,— приношу из комнаты отдыха зелёную бутылку с длинным горлышком и Олину пепельницу.
' С недавних пор супруга начала потихоньку покуривать, ну когда выпьет'.
— Далее,— вождь делает маленький глоток,— товарища Мальцеву Меркулов просит перевести к себе в НКГБ на должность начальника Иностранного отдела, ей будет поручен усилить работу по иностранным атомным программам...
'Мне ничего не сказала, хотя с ней наверняка беседовали об этом раньше. Симптом, однако'.
— ... В вашей записке, товарищ Чаганов, вы предполагаете пройти путь от начала строительства завода-наработчика плутония до готового к применению боеприпаса за пять лет. Однако в связи с изменившейся международной обстановкой, возможно, нам придётся сократить этот срок до трёх. Научно-техническому совету Спецкомитета следует предусмотреть такую возможность...
На приставном столике раздаётся звонок 'вертушки'.
— Прошу прощения, товарищ Сталин, возможно это звонят о дешифровке.
Вождь кивает, глядя на меня вопросительно пока я слушаю доклад, затем не выдерживает:
— Ну что там, есть дешифровка?
— Только что по 'Би-би-си' передали — в Берлине час назад было совершено покушение на Гитлера, о его состоянии пока ничего не известно.
Бискайский залив у побережья Испании.
16 июня 1941 года, 17:15.
Пройдя несколько километров над облаками, неуклюжий Ю-52, вновь задрожав всем корпусом, резко ныряет в их пучину. Сзади снова раздаются звуки собачьих рвотных спазмов.
'Бедный Чарли',— вздыхает Канарис, глядя через плечо как рыжая такса пытается 'зарыть' желчное пятно в подстилку.
— Капитан просит его извинить, господин адмирал,— в проходе появляется радист с листком бумаги в руках,— нам передали, что неподалёку зафиксированы переговоры английских истребителей, поэтому весь оставшийся путь над морем нам придётся идти в облаках. А это радиограмма для вас.
Канарис быстро пробегает ничего не значащий для него текст радиограммы, отпечатанный на печатающем устройстве 'Энигмы', глаз цепляется лишь за условную фразу в самом конце: 'Да поможет нам бог! Роммель'.
'Значит фюрер не пострадал'...
— С вами всё хорошо, господин адмирал?— тревожится радист, глядя как вдруг мертвецки белеет лицо Канариса.
— Я в порядке, лейтенант,— быстро справляется с собой он,— мне надо срочно поговорить с капитаном. Пригасите его сюда немедленно, как только у него появится такая возможность.
'В случае смерти или ранения Гитлера было бы — 'генерал-лейтенант Роммель'. Всё, теперь назад дороги нет, жизнь делает крутой поворот'... — Капитан,— в голосе Канариса зазвучали металлические нотки,— я только что получил условный сигнал о начале операции 'Изабелла'. Меняется ваш пункт назначения — вместо Севильи вы летите в Лиссабон, посадка в аэропорту 'Кампо' в Альверке...
