Живёшь только трижды -- часть 2

В кабинете воцарилась тишина. Некоторое время присутствующие думали, или активно делали вид, что думают. Ар продолжал что-то подсчитывать. Наконец, Эм прервала затянувшееся молчание:

— Вы отдаёте себе отчёт в том, куда именно пошлёт меня премьер-министр, если я скажу ему, что в качестве источников информации для разведывательной операции мы взяли фантастический фильм 1963 года и два комикса?

— А вы скажите, что ваши источники — заслуживающие доверия индуистские и древнеславянские тексты, — посоветовал Билл. — А комиксы и фильм мы посмотрим сами, без премьер-министра.

— Поп-корн за ваш счёт, — махнула рукой Эм. — То есть, с существованием крестражей мы разобрались, и принципиальных возражений не имеем. То, что о крестражах мы узнали из записи воспоминаний с участием Тома Реддла, означает, что этот танатофоб тоже о них знает. Ну что, умники, кто скажет мне, какова вероятность, что Реддл смастерил себе крестраж, один или несколько?

— Строго равна единице, — мгновенно ответил Таннер. — Узнав о какой-то, пусть призрачной и гипотетической, возможности обмануть смерть, он сделает всё, чтобы ей воспользоваться. О вероятности в самом деле обмануть смерть при помощи крестража я ничего не говорил.

— Таннер, вот следующее задание для возглавляемого вами аналитического отдела, — подвела черту Эм. — Выясните, как обнаружить количество крестражей и места их расположения, а также разработайте методики уничтожения. В наших источниках есть один вариант «сломать», один вариант «задуть» и три варианта «проткнуть»; меня это не устраивает, мне нужна точная рекомендация. Желательно разработать такую методику, которую можно было бы применить непосредственно с борта самолёта, потому что если мы заставим Бонда охотиться за крестражами по одному, он до следующего Рождества не управится. Мы ведь не знаем, чем сейчас занят Волан-де-Морт; может быть, он с утра до ночи новые крестражи клепает. Кью, выясните у «Дёгтя», что нужно для создания крестража, долго ли его делать и из чего его можно создать. Ар, что вы там пишете?

Ар откашлялся.

— Я тут пытался прикинуть, — мы упёрлись в симбиоз между магами и людьми, — он отодвинул от себя покрытый убористой вязью чисел блокнот. — А почему, собственно? Мидихлориане живут всё время существования Вселенной. Людям меньше трёх миллионов лет. Почему мы упёрлись в людей? Что за сильный атропный принцип? Почему мы принципиально отворачиваемся от возможности симбиоза мидихлориан и животных?

— Так-так-так, — глаза Эм сузились.

— У слонов интеллект не ниже человеческого, а количество нервной ткани больше. У китов нервной ткани ещё больше, и киты умнее дельфинов, а про ум дельфинов мы все знаем. У дельфинов есть языки с абстрактными понятиями, и я не зря сказал «языки» во множественном числе. У дельфинов есть переводчики, которые тусуются на границе распространения разных языков и помогают общаться представителям групп, говорящих на разных языках, и получают за свои услуги оплату треской. У дельфинов есть проституция, а это показатель высокой социальной организации; кроме них, проституция есть только у высших приматов. Шимпанзе и гориллы обучаются языку жестов и свободно на нём общаются. Мы считаем животных глупыми, потому что они не могут создать техногенную цивилизацию, но, может, им это и не нужно? По факту, слоны, лошади, собаки, дельфины, киты могут быть не глупее нас. У слонов, например, есть погребальные обряды и выражение почтения останкам слоних-вожаков (у них матриархат). Так, может быть, они могут образовывать симбиоз с мидихлорианами не хуже, чем люди? Кошки, обычные кошки демонстрируют очень сложные паттерны поведения, доказывающие существование у этих хвостатых логики. Что заставляет нас думать, что только люди могут быть магами?

— Ар, вы говорите о потенциально существующих животных-магах? Только этого нам ещё не хватало.

— Почему «потенциально существующих», мэм? — не понял Дауни. — В магическом мире есть книзлы, которые выглядят, как крупные коты, но при этом обладают разумом более высоким, чем у людей, покупающих предметы роскоши в кредит ради понтов, потому что книзлы в таком поведении никогда не были замечены. Кот Косолапус Гермионы Грейнджер — книзл, и он, по словам Рона и Гермионы, демонстрировал способность открывать тайный ход, что требует весьма высокого уровня интеллекта. Неужели вы думаете, что Хедвига, которая периодически помогает нам поддерживать связь с агентом Купальницей, — обычная полярная сова? Мэм, у обычной полярной совы три четверти объёма черепушки занимают глаза, а оставшееся использовано под систему наведения на мелких грызунов, поэтому обычная сова не умнее топора. Хедвига, с другой стороны, понимает разговорный английский и может при помощи жестов поддерживать достаточно сложный разговор. Существуют волшебные жабы, волшебные вороны, волшебные крысы и волшебные змеи, не уступающие магам по разумности. Ну, по крайней мере, британским магам, — Джейкоб почувствовал необходимость логически ограничить своё утверждение. — Для наблюдателя со стороны они ничем не отличаются от обычных, не-магических животных. Мы вполне можем провести аналогию, сопоставив волшебных и не-волшебных животных с магами и маглами. А ведь есть ещё оборотни. Мэм, вы встречали бездомных кошек? Можете поклясться, что ни одна из них не была айлурантропом, оборотнем в своей анималистической форме? Мы знаем, что Питер Петтигрю свыше десяти лет провёл в обличье крысы, причём, так как он был незарегистрированным анимагом, никто об этом не знал. Сколько ещё незарегистрированных анимагов — но совершеннолетних, полностью обученных и имеющих право применять магию в присутствии маглов — бегает по канализации Лондона?

Эм побледнела.

— Именно, Джейкоб. Спасибо, — продолжил Ар. — Если у животных-магов, как и в случае с людьми-магами, мидихлориане выполняют желания своего симбионта, то животное-маг нам никогда не попадётся, потому что просто не захочет. Даже если мы его случайно убьём, мы не заметим разницы с обычным животным, потому что не ищем мидихлориан в каждом случайно убитом животном. При этом каждое такое животное несёт для нас не меньше опасности, чем весь магический Иран в самом плохом варианте. Представляете, что будет, если мальчишки бросят камнем в собаку-мага, а она в ответ пожелает «Да чтоб вы все сдохли, поганые людишки!» и кастанёт «Армагеддон» в центре Лондона? А если какая-нибудь тёлочка-маг случайно увидит наш мясокомбинат и решит дать симметричный ответ?

Эм представила, закрыла лицо руками и содрогнулась.

— Что вы предлагаете, Ар? — спросила она, не опуская рук.

— Мэм, я последние двадцать минут думаю над этим вопросом, и не вижу ни одного решения, кроме варианта «Водораздел», — признался Ар. — Единственный шанс гарантировать выживание человечества как вида — полностью избавиться от магии. Сделать так, чтобы маги не смогли влиять на нас, ни при каких условиях. И тут вся надежда на Эс. Надеюсь, что увеличить разность временны́х потенциалов действительно возможно, потому что если нет, то наши дела очень, очень пло́хи.

Ар помолчал, собираясь с мыслями.

— Понимаете, дело уже не в том, сумеем или не сумеем мы поставить британских магов на службу Короне, — продолжил он. — Даже если сумеем, это всё равно не снижает уровень угрозы. Допустим, мы договоримся с магами, сумеем с их помощью добыть секретные планы какой-нибудь Армии Освобождения Ольстера[359] и предотвратим теракты, задуманные людьми против людей. Это никак не снизит магическую угрозу, понимаете? Мы можем использовать магов против нормальных людей, и это даст нам огромное преимущество, но мы будем не в состоянии предотвратить или предупредить угрозу со стороны волшебного мира. Да, наши маги умеют колдовать, но дело в том, что те, от кого мы должны будем защищаться, тоже умеют колдовать! Мы, в смысле — маглы, продолжим жить в мире, в котором каждая ворона потенциально обладает разрушающей силой вакуумной бомбы. И даже при полной поддержке Министерства Магии — которую, напоминаю, мы не получим, просто потому, что антимагловские настроения среди британских магов весьма сильны, и изменить их, при столь огромном сроке жизни магов, это дело для большой группы политтехнологов и не на одно десятилетие, — мы просто не сумеем создать контрразведывательную структуру достаточной мощности, чтобы предотвращать магические угрозы для британских подданных!

Эм обвела взглядом присутствующих:

— Все согласны с этой оценкой?

— Мэм, я всё думаю про президента Ирана, — призналась Изабелла Крулл. — Если на службе Ирана в самом деле есть маги, то разделение магического и нашего миров ударит по ним сильнее, чем по нам. Они-то уже привыкли полагаться на волшебные методы добычи информации. Если это не так, то разделение ничего не изменит, но если Иран или другие наши потенциальные противники всё-таки задействуют магов в своих спецслужбах, то разделение миров лишит их спецслужбы ключевых агентов, а на наши не повлияет никак. Нельзя пренебрегать этой возможностью ослабить противника.

Глава MI6 приняла решение.

— Эс, вся надежда на вас. Мисс Манипенни, дополните предыдущее распоряжение: Эс назначается руководителем исследовательского проекта под кодовым именем «Водораздел». Кью, Ар и весь научно-технический отдел поступают в его распоряжение. Аналитическому отделу, финансовому отделу и всем остальным предписывается оказывать максимальную поддержку проекту «Водораздел»; запросам «Водораздела» присваивается максимальная категория срочности, вплоть до прекращения любых других дел, пока эти запросы не будут удовлетворены. Финансовому отделу распоряжение: автоматически удовлетворять любые запросы проекта «Водораздел», если суммы не будут превышать, скажем, десяти миллионов фунтов стерлингов в день. Оплата расходов сверх этой суммы требует моего личного подтверждения.

— Десять миллионов фунтов тут, десять там, — глядишь, и скоро речь пойдёт о настоящих деньгах, — Эс расцветал на глазах.

— Мэм, когда мы представим эту смету правительству, Джона Мейджора удар хватит, — пожаловалась мисс Манипенни, торопливо записывая распоряжения директрисы.

— Ничего, оклемается, — безжалостно отрезала Эм. — Эс, от вас требуется результат. Во-первых, убедитесь, что на границе нашего и магического миров в самом деле есть разность временны́х потенциалов. Во-вторых, найдите способ её увеличить. Возможно, Кью прав, и колдовство действительно увеличивает эту разность потенциалов, в таком случае экстраполируйте данные и сообщите мне, какого уровня колдовство окончательно разрушит связь наших миров. Я ожидаю от вас взвешенного анализа и работоспособного решения... В идеале — к следующему вторнику. Мы должны запереть магов в их мире! Всё ясно?

— Всё ясно, — Эс посерьёзнел и подобрался. — Распоряжение уже вошло в силу?

— Да, — подтвердила Эм. — С этой секунды.

— То есть Кью теперь мой подчинённый?

— На время проекта «Водораздел» — да.

Эс развернулся к бывшему начальнику и с чувством сунул ему под нос фигу:

— Вот вам выкидное лезвие, встроенное в зубную щётку!!!

* * *

— Миз[360] Амбридж, на связи министр магии Конрелиус Фадж, — мелодично зазвенел камин. — Соединять?

— Разумеется, соединяй, — Долорес Амбридж приосанилась, плюнула на ладошку и пригладила волосы.

Камин полыхнул холодным пламенем; языки огня обрисовали коренастую грушеподобную фигуру министра магии.

— Господин министр, — Большая Розовая Жаба расплылась в книксене.

— Долорес, — сухо кивнул Фадж. — Рад вас видеть. Ну, как прогресс?

— Регрессируем помаленьку, — ответила Амбридж, обтёрла ладонь и развернула список с собственными записями. — У меня достаточно материала, чтобы начать выгонять из школы несколько учителей. Кого будем гнать первым?

— А кто в списке?

— Рубеус Хагрид, мы его подробно обсуждали. У меня хватает данных, полученных и от министерских специалистов, и от сторонних авторитетов, чтобы лишить его звания профессора и потребовать заменить. — Амбридж закопалась в листы пергамента. — Вот, например, мнение представителя отдела регулирования магических популяций: «Выбор изучаемых видов является по меньшей степени непродуманным, а по сути — преступным. Полностью отсутствует система преподавания, новый материал даётся вне какой-либо схемы. Ни по какой существующей классификации нельзя изучать гиппогрифов раньше, чем скучечервей. Правила безопасности мага при контакте с магическими существами даются обрывочно и неполно, что провоцирует травмы во время уроков и создаёт у учеников ошибочное представления о принятых процедурах, техниках и методиках работы; например, профессор Хагрид упоминает о необходимости уважительного отношения к гиппогрифам и о поклоне первого контакта, но совершенно ничего не говорит о возможностях укротить случайно обиженного гиппогрифа». — Амбридж перелистнула несколько страниц и вчиталась в подпись. — Ах да, конечно, это рецензия Макнейра, и он использовал слово «укоротить». Но его рапорт показателен, сэр, и таких отзывов у меня больше пятидесяти, причём, повторюсь, не только от министерских работников, но и от независимых экспертов, которых нельзя обвинить в потакании нашим интересам. И вдобавок позволю себе напомнить вам, сэр, что Рубеус Хагрид не является закончившим обучение волшебником; он был исключён из школы после той истории с акромантулом, которого мы приняли за чудовище Тайной Комнаты.

— Рубеус Хагрид, — причмокнул министр. — Его мы пока оставим в покое.

— Но почему, Корнелиус?! — возмутилась Амбридж.

— Потому что, лишившись своего основного силового игрока, Дамблдор может ввести в действие какой-нибудь запасной план, который мы ещё не просчитали, — объяснил Фадж. — Лучше начать атаку на него со снятия какой-нибудь пешки, так, чтобы основные его фигуры не пострадали напрямую, но при этом количество помощников, которых он может использовать на второстепенных направлениях, снижалось. Таким образом, он будет вынужден придерживаться уже известного нам плана, но сам план при этом окажется более рискованным, потому что его обеспечением смогут заниматься меньше людей. Жалко, конечно, что Уизли выздоровел, но его мы выведем из строя позже.

— Как? — полюбопытствовала профессор, приглаживая непослушный локон.

— Ой, ну мало ли способов, — министр магии отмахнулся. — Он работник Министерства. Отправлю его в командировку на Чукотку, налаживать оптовую продажу снитчей тамошним футбольным магнатам... И запрещу все способы быстрого перемещения, пригрозив увольнением, если он появится в Британии до подписания контракта. Учитывая, что его жена — домохозяйка, мой ассистент Перси порвал с ними всякую связь, второй сын со счастливой улыбкой на физиономии копается в драконьем навозе, а третий в краткие перерывы между госпитализациями используется гоблинами «Гринготтса» в качестве громоотвода для проклятий, на которые Египет был особенно изобретателен, у остатков его семьи единственный источник дохода — эта его работа. Он просто не посмеет ослушаться моего приказа.