Сверху, застилая солнечный свет, спустились, сверкая металлом, тяжелые туши очередных демонических тварей. И чей-то звонкий голос произнес:
— Ты гляди-ка! Неплохая нам добыча досталась!
Голос мог бы принадлежать совсем молодой девушке, не старше ста шестидесяти — ста восьмидесяти лет. Но почему-то он внушал такой страх, что я просто рухнула в обморок.
* * *
Пьен
Пролетая над разгромленным караваном, я приобнял Исту. К счастью, мой новый путь отнюдь не требует целибата. Впрочем, надо сказать, что и вера во Владыку Света подобные требования предъявляет только к тем, кто желает возвыситься. Как там... В моей памяти возникли строки давненько уже не вспоминавшегося "Слова Света": "Кто желает властвовать над людьми — должен быть чист душой и телом". В результате, как показали донесения Пурпурного престола и Серебряных башен, которые учитель заставил меня разбирать, во власть просачивались либо лицемеры, способные уверить себя, что преступая обеты и "создавая временные и неразборчивые половые связи" они сохраняют телесную и душевную чистоту, любо фанатики, твердо знающие, что они — и есть абсолютный моральный идеал, и что остальные должны к ним стремиться. А кто не стремится — тот еретик, и должен быть уничтожен. Нет, разумеется, такими были далеко не все. И нормальных, хороших людей в верхах что светской, что церковной власти оказалось существенно больше, чем ожидал господин Кайларн. Да и у остальных с этим не намного лучше. Но все равно, воспоминания детства, проведенного в монастыре, после того, как обнаружились мои "особенности"10 — сильно поблекли после того, как я начал знакомиться со всей этой грязью...
Впрочем, все это — "отвлеченные умствования", которым хорошо предаваться в донжоне нашего замка, у камина, с бокалом вина в руке. А пока что у нас конкретная задача: сделать так, чтобы никто из караванщиков не избежал заслуженной награды.
Вот и очередной умник, который пытается удрать, рванув под прямым углом к дороге, туда, где нет пока что наших. Надо поторопиться, пока этот "умник" своего коня не загубил. По этому склону мчать галопом могут себе позволить разве что верхние ранги Каганата... или же очень опытные всадники... Да, пожалуй, и они поостерегутся лезть на эту каменистую осыпь.
Судя по тому, что наш беглец не навернулся на первых же метрах — в седле он явно не новичок. Но вот уйти в открытой степи от летящего за тобой крикуна... Не выйдет у него. Точно не выйдет.
Я снял с поясного крюка аркан и начал его раскручивать. Когда война с кочевниками Заречья более-менее завершилась, в Азир пришли несколько стариков, которых все равно отправили бы из кочевий умирать, чтобы они не забирали себе припасов, необходимых для выживания племени. Жестокая, но, увы, иногда — необходимая практика. У нас же, в городе они нашли и кров и приют, и работу, которую могли делать, несмотря даже на старческую немощь. В частности, Сабидей-ага взялся натаскать наших пехотинцев в верховой езде до уровня "приличного хотя бы ребенку из кочевий" за весьма скромную плату. Я же решил, что мне вполне хватает моего Алхэта, ездового крикуна, на спине которого я сейчас нахожусь. Зато вот умение стрелять из лука и метать аркан — лишними никогда не будут. Признаться, стрелять я так толком и не научился, хотя и продолжаю работать над этим. А вот аркан метать у меня получается неплохо, в чем и убедился беглец, когда веревочная петля захлестнула его плечи.
Я набросил петлю на том конце аркана, что остался у меня в руках, на один из металлических шипов, усеивавших бронированную спину Алхэта, и приказал ему остановиться. А вот пойманный всадник отреагировать не успел, и вылетел из убегающего из-под него седла. В этот момент я приказал Алхэту подвзлететь, чтобы беглец не сломал себе шею, рухнув на каменно-твердую землю.
— Есть! Попался! — Иста радостно улыбалась моему успеху. — Давай, на всякий случай...
И на захваченного беглеца, дергавшегося в жестких и неласковых объятиях веревки, упал Паралич, заклятие магии Жизни, которое я просто побоялся использовать раньше из все тех же опасений потерять пленника, когда он выпадет из седла на скаку.
Парализованный беглец прекратил биться на веревке, как рыба, вытаскиваемая из воды, и бессильно обвис. Мы аккуратно опустились, крепко-крепко связали ему руки и ноги, и с дружным "Раз, два, взяли!" закинули добычу на спину Алхэта. Кажется, при этом он грохнулся ягодицей прямо на один из малых шипов... Ну, да ничего. Там его подлечат... Наверное.
Пленник, судя по дорогой одежде и яростному стремлению избежать знакомства с хозяином домена, был в караване не последним человеком. Я быстренько обыскал пленника и перекинул Исте солидно звякнувший кошелек. Себе же я оставил тубус с интересными бумагами. Первым в моих руках оказался список традиционных поставщиков живого товара с отметками, кого из них караван посетил в эту ходку. Н-да... Как неосторожно. Подобные вещи хранят исключительно в голове... Также имелись и несколько расписок, указывающих, что деньги за некий необозначенный "товар" получены и расчет произведен полностью. Пожалуй, надо будет передать это учителю. Уж он-то найдет этому применение. Ведь в Империи Света рабство, работорговля и рабовладение — запрещены и сурово караются... Ну, то есть, разумеется, карают не всех подряд, а тех, кто попадается. И вот те, чьи имена найдутся в этом тубусе — они если не "попались", то "попали" — гарантировано. Думаю, небольшой шантаж в данной ситуации будет не только полезен, но и вполне себе морально оправдан.
Вернувшись к каравану, я увидел, как бойцы учителя развязывают путы и снимают колодки с изможденных людей... и не только. Краем глаза я, кажется, заметил пару эльфиек. В принципе, удивительно, что всего пару. Законы Владыки Анора о запрете рабства относятся только к людям. Из прочей "злокозненной нелюди алибо нежити", которая на территории Империи рассматривалась как "движимое имущество", выделялись светлые эльфы и их союзники — гномы и полурослики, которых приравнивали в этом вопросе к людям. Впрочем, думаю, что в связи с начавшейся войной законы, а точнее — исключения из них, будут пересмотрены. И эльфийские наложницы станут для знати из запретной, и оттого — только более желанной игрушки, вполне легальным признаком богатства и влияния.
Найти учителя было несложно. Разумеется, он был там, где кричали громче всего. Парень чуть старше меня вопил особенно громко, требуя, чтобы его немедленно отпустили. Он пытался кого-то тут напугать, перечисляя свои титулы, а также влиятельных родственников, которые немедленно отомстят, если его немедленно не отпустят, вернув товар и выплатив компенсацию за "злодейски убитых" охранников. Впрочем, думаю, что если бы он на самом деле был богат, титулован и имел влиятельных родственников — то не занимался бы столь малопочтенным в пределах Империи делом. А на уроженца Каганата, где подобное занятие действительно уважаемо — он не похож просто категорически.
— Ставр, — обратился учитель к начальнику разведки и контрразведки. — Что у нас на него?
— Часть товара — действительно принадлежит ему, — парень вздернул нос, не понимая, что сейчас прозвучало обвинение, а отнюдь не признание права собственности. — Также товаром он весьма активно пользовался, и, по меньшей мере, две девушки после общения с ним не могли идти, так что их забили насмерть.
— Понятно, — кивнул учитель. — Ставр, как закончишь с ним — отдай сфено. Думаю, девочки порадуются искателю большой и чистой любви.
* * *
Иримэ
Мы с Ларом и Лёссой, а также одержимые Хаосом парили над разгромленным караваном. Кочевники, закончив с последними очагами сопротивления, отлавливали разбежавшихся лошадей. Благо, боевой конь, готовые продолжать сражаться даже после гибели всадника, нашлись только у неведомого рыцаря. Герб у него еще какой-то интересный... Как там оно... "В пересеченном на червлень и серебро поле опрокинутое стропило"... кажется, черное. А уж как правильно описать вооруженную руку в латной перчатке сверху и трех черных галок внизу — я уже точно не вспомню. Геральдику эдайн мне преподавали лет в пятьдесят факультативным курсом, и с тех пор эти знания изрядно подзаржавели. Практики не было. Но, как бы то ни было, бойцом рыцарь оказался сильным, раз сумел пройти черед двух всадников Хаоса, одолеть трех или четырех, пусть и низкоранговых, кочевников, и едва не прорваться, так что остановили его только феечки совмещенным залпом стрел Хаоса. Однако, даже его оруженосцы ездили на куда более спокойных животных, легко давших себя поймать.
Между тем Пьен с Истой догнали-таки особо умного беглеца, и выхватили его из седла. Чем-то это напоминало традиционную рыбалку с острогой где-нибудь в Самоцветных горах. Лошадь, как и ожидалось, оказалась умнее всадника. И, как только исчезли терзающие ее бока шпоры и поводья перестали рвать губы — она перешла с галопа на шаг и аккуратно спустилась по осыпи вниз, к радостно поджидающим добычу кочевникам.
Между тем Лёсса сместилась поближе к каравану.
— Ты гляди-ка! Неплохая нам добыча досталась! — раздался ее веселый голос.
Признаться, меня заинтересовало: кого это среди эдайн бывшая темная богиня, ставшая приемной дочерью моего жениха, сочла "неплохой добычей"? Так что я прикоснулась к плечу Лара, и тот повел Мархаула, своего крикуна, на котором возил и меня, поближе к нашедшей что-то любопытное Лёссе. А там...
Твари! Какие же эти эдайн твари! Так обращаться с благородным дочерями Ойалэ-таур!
Две девушки были, как и почти все остальные рабыни, практически раздеты. Их руки были связаны за спиной. На телах их не было заметно следов избиений, но вот ауры хранили воспоминания о сильной боли. И еще... их насиловали? Уроды!
Дела той, что слева были совсем плохи. Ее разум ускользал, прячась от невыносимой реальности за пеленой безумия. Привязанная к общей веревке справа была в несколько лучшем состоянии, так что я занялась более пострадавшей, попросив Лара вызвать сюда Аниту — Призрака, превзошедшую всех своих товарищей в магии разума. Она уже достигла третьего круга магии Разума, что для личности, не обладающей героической аурой, является фактическим пределом. Может быть, вдвоем, комбинируя Жизнь и Разум, мы сумеем привести ее в порядок. Но чем раньше начнем — тем лучше.
— Нет! Отдай! Это — мой... — отчаянный крик отвлек меня от диагностики.
Оглянувшись, я увидела, как Лёсса разглядывает что-то у себя в руке. А вторая эльфийка, которую я пока оставила без внимания, занявшись более пострадавшей, рвется из рук Серг'Ра, впрочем, совершенно безуспешно.
— Твой что? — подняла бровь та, что была темной богиней.
— Это... — эльфийка потупилась, пересиливая себя. — Это — мой разум!
Лёсса вопросительно посмотрела на меня. Впрочем, Лар, недавно отправивший бывшего рабовладельца в сексуальное рабство (пожизненное, но очень недолгое) к сфено, тоже заинтересовался.
— Распространенное суеверие, — отозвалась я на вопросительные взгляды. — Почему-то многие из нашего народа считают, что раз мы, эльфы, — владелица отобранного амулета с посмотрела на меня с удивлением, ужасом и надеждой, — дети Леса, то и жить можем только в лесу. А покидая его — должны носить при себе частицу Леса. Обычно для этой цели берут кусочек ветви меллорна и превращают в амулет, оправляя в серебро, обычное — для небогатых семей, или же лунное — для аристократии. А в простейших случаях — вот так, — и я показала простой кусочек дерева на веревочке.
— Суеверие?! — вскинулась эльфийка. — Да что ты понимаешь?!
— Я уже больше месяца живу в этом домене без какого бы то ни было "амулета", — криво усмехнулась я. — Впрочем, наверное, я не очень хороший пример. Я и мама... мы прошли ритуал "Принятия Хаоса", и с точки зрения добропорядочных обывателей — "давным-давно безумны". Но вот Битор тоже никаких палок на себе не носит — и вполне себе дружит с головой... хотя временами по нему этого и не скажешь...
Я злобно зыркнула в сторону конкурентки, сверкавшей перед моим женихом своими скудно прикрытыми прелестями. Я могу потерпеть рядом со своим женихом наложницу-человечку. Ее красота рано или поздно увянет. Она (да хотя бы и "они") — мне не соперница. Но вот эльфийка... Да еще и старше меня11... не потерплю!
Хм... а ручки то у девки затряслись... впрочем...
— Как любопытно... — Лар ловким движением изъял у меня чужой амулет. Правда, не сказать, что я так уж этом сопротивлялась. Реакция девки меня, несомненно, радует. — Кажется... Точно! С этой веточкой связан дух.
— Дух?— удивилась я. Впрочем, Говорящим-с-Лесом, или, как говорят эдайн, "шаманом" из нас является только Лар. Так что ему амулеты в руки.
Лар опустил руку на окаменевшую землю, и что-то пробормотал себе под нос. Под застывшим взглядом соперницы, на земле огненной линий оказалась выведена семилучевая звезда, заключенная в круг. Снаружи и изнутри получившуюся геометрическую конструкцию подпирали незнакомые символы. Лар уже было снял с пояса орочий бубен, но в последний момент отложил его, и обратился к феечкам, всегда кружившимся вокруг своего сюзерена. Впрочем, не могу сказать, что я из не понимаю.
— Ариса-тян, — улыбнулся Лар. — Метнись вон в ту повозку... — он указал на одну из двух повозок каравана. Разумеется, везли в них отнюдь не рабов, а груз, которому могли повредить какие-нибудь погодные явления, вроде дождя, или сильного ветра. — ...и принеси сюда мешочек из черной кожи.
Феечка-разведчица стартовала, как будто выпущенная из требушета. Как и ожидалось, на поиск требуемого мешочка у нее не ушло много времени. Лар запустил в принесенное хранилище руку, и извлек оттуда небольшой прозрачный кристалл, как будто светящийся собственным светом.
— Н-да, — пробормотал Лар. — "Наш сахар твой, друг". Или, точнее, "твой сахар теперь наш".
Только тут я сообразила, что вижу "лунный сахар", добываемый лишь в немногих городах. Или, точнее, исилмелиссе — "сладость лунного света". Считается, что он получается, когда по воле Матери лучи лунного света кристаллизуются, превращаясь в сладкий камень. Для эльфов это просто сладкий камушек, очень вкусный, хотя Говорящие-с-Лесом и используют его в своих ритуалах. Зато в землях людей продажа такого вот кристалла способна принести как баснословный барыш, так и квалифицированную смертную казнь как продавцам, так и покупателям. Причем в отношении последних это просто акт милосердия: привыкание с первой дозы и ужасная гибель души и тела в течение нескольких лет — надежно гарантированы.
Разумеется, Битор как держал у себя необходимый компонент, так и научил Лара им пользоваться. Так что он установил кристалл в одном из фокусов получившейся септаграммы, и, ударив в бубен, затянул песнопение.
Кристалл исчез едва ли не во мгновение ока. Духи очень любят исилмелиссе, и использовать его в качестве приношения — ход практически беспроигрышный.
— Интересно... — Лар отложил бубен. — Дух амулета говорит, что где-то поблизости вот-вот прорастет семя меллорна.
— Семя меллорна? — поразилась я. — Откуда ему тут взяться?
