Этот секс с мужчиной стал первым в жизни Клары, хоть девственная плева её и была уже давно порвана. В тот момент она совершила очень много интересных для себя открытий. Оказывается, все бонусы зелёной веточки одинаково эффективно работают не только на женщинах, но и на мужчинах. Причём без опьянения энергией блаженства, которое происходило во время удовлетворения хотелок женщин, Клара особенно чётко и глубоко осознавала власть, которую обретала над мужчиной во время минета. Но больше всего её зацепило и увлекло чувство волнительной победы, когда парень изо всех сил сопротивляется охватывающему его удовольствию, пытается сдержать нарастающую эрекцию и терпит неминуемое поражение.
Я и со своей стороны могу вам сказать, что сопротивляться минету зеленолистной парии, которая достигла пяти листиков, — дело заведомо безнадёжное. Я, честно говоря, и против трёхлистной-то не смог выстоять. Впрочем, это связано было со слабостью моей воли в вопросах секса. Ну а пятилистная пария, наверное, приведёт в боевую готовность даже импотента. По крайней мере, такое впечатление у меня сложилось на основании собственных ощущений.
Так вот, Клара изнасиловала того слугу на глазах у своей подруги, верша ради неё правосудие. И насильнику сиё совсем не понравилось. Это я тащусь от изнасилований, и другие виктимные парни вроде меня, а для мужчины, склонного быть сверху, да вдобавок презирающего рабынь, было особенно мучительно переживать изнасилование, совершаемое над ним одной из женщин второго, с его точки зрения, сорта. Однако именно это обстоятельство и позволило обеим девушкам получить удовлетворение от своей мести. Более того, в результате насильственного акта обе парии подсели на этот фетиш. Причём Рите очень понравилось смотреть, как здоровенная амазонка жёстко трахает мужчину, распяв его на земле, и со звериной страстью утоляет свою похоть. Ну а Клара после своей "минетной победы" обычно столь сильно заводилась, что в неё действительно будто зверь вселялся. Так собственно и появились те самые тридцать процентов либидо к мужчинам. Весьма своеобразные такие тридцать процентов.
Инцидент с изнасилованием получил потом весьма интересное развитие. Фиона лично выпорола Клару на центральной площади имения в присутствии всех слуг и париев. Она всыпала ей пятьдесят плетей, в кровь исполосовав всю спину, да ещё использовала при этом магию электричества, заставляя бедную амазонку корчиться и кричать после каждого удара. И никто не догадывался в момент экзекуции, что вопила та вовсе не от страданий. Сама Клара мне призналась потом по секрету, что перестала чувствовать боль от ударов уже после первого их десятка. И молила Верховную [2], чтобы не кончить во время порки прямо у всех на глазах. Так что не наказание устроила ей магесса, а тайное поощрение за поступок, который в мыслях своих одобрила. Однако во время последующего разговора тет-а-тет, Фиона строго пригрозила Кларе, что если та позволит себе изнасилование кого-нибудь из свободных слуг без веской на то причины, то молнии её будут жечь, а не приносить удовольствие, так что потом можно будет срезать поджаренное мяско у той со спины и, подсолив его, делать горячие бутерброды.
Ключевым в этом предупреждении было слово "свободных", и Клара быстро смекнула, что на мужчин-париев эта угроза не распространяется. А потому можно продолжить отрабатывать свои сексуальные навыки на них. Однако всех остальных слуг мужского пола бывшая амазонка тоже хорошенечко припугнула, так что те не позволяли себе впредь не только каких-то насильственных или оскорбительных действий по отношению к женщинам-париям, но и просто пренебрежительного к ним отношения.
Приструнив свободных слуг и поняв, что тут больше ловить нечего, потому что все они стали как шёлковые, Клара начала дегустировать одного пария за другим, не особо и заморачиваясь какими-либо их провинностями. "Ты виноват лишь тем, что хочется мне секса" — таковой была её основная причина. И продолжалось это бесчинство до тех пор, пока не нашла коса на камень и не сошлись в поединке две горы. Я имею в виду Клару и Фёдора, местного кузнеца. Этот богатырь (иначе и не назовёшь), местный Илья Муромец, мог штатовскому Шварценеггеру по части своей физической внушительности сто очков форы дать. И вот он-то и остановил бесчинство вконец распоясавшейся амазонки, как следует отлупив её во время поединка.
Не помогла той ни личная её сила, ни энергия блаженства Форсу, существенно повышающая физические показатели женщин. Ну и если увидеть этого Фёдора, то сразу ясными станут истоки его победы: просто капитально здоровенным является этот мужик. Мало того что он на голову выше весьма рослой амазонки, так ещё эпитеты "поперёк себя шире" и "косая сажень в плече" подходят ему самым натуральным образом. Короче, Конан-варвар отдыхает и тихо курит в сторонке, пугливо поглядывая на этого кузнеца.
Потерпев поражение, Клара прониклась к победителю самыми яркими дружескими чувствами и попросилась к нему в кузню в помощницы, где на момент нашей с ней встречи работала уже второй год. Даже после двух лет практики она достаточно хорошо освоила профессию кузнеца, а сейчас-то (когда я пишу эти строки) стала полноценным мастером работы по металлу.
После поединка с Фёдором с сексуальными хулиганствами своими Клара завязала, ну по крайней мере официально. Точнее будет сказать, что она не наглела чересчур, действуя по большей части без свидетелей, если не считать Риту. Поэтому когда амазонка выбрала себе, наконец, постоянную жертву, парнишку, который вызывал у неё самую мощную бурю чувств, все остальные мужчины-парии смогли, наконец, вздохнуть спокойно.
"Счастливчиком" оказался юноша по имени Ник, работавший сперва в саду имения. Но после того как Клара выбрала его своей персональной секс-игрушкой, ему тоже пришлось перевестись в помощники к кузнецу. Этот черноволосый и зеленоглазый молодой человек был явно не богатырского телосложения. И существенно уступал по части физического развития другому парию, Мартину, тоже работавшему в кузне. Однако Кларе его субтильность как раз нравилась, да и смазливым личиком своим он малость походил на девчонку, питая её лесбийские пристрастия.
Все эти подробности я узнал гораздо позже, а при первой встрече с бывшей амазонкой в столовой, ничего не подозревая о её порочных наклонностях, с большим удовольствием любовался привлекательным сильным телом рослой незнакомки и охотно ответил на её приветствие.
— Очень приятно, — сказал я. — А меня зовут Дима.
Затем состоялось моё знакомство и с остальными девушками. Слева от Клары сидела Рита — её подруга. По профессии своей она была помощницей швеи. Впрочем, о сфере деятельности этой парии в имении я уже упоминал. У неё были длинные светлые волосы, собранные в хвост, серые глаза, очаровательное хитрое личико и хрупкое, чисто женское телосложение, свойственное больше миру Земли, чем Форсу.
Рита имела четыре зелёных листика и один оранжевый и, подобно подруге своей, очень любила приложиться язычком к женским прелестям. С мужчинами она не желала иметь сексуальных контактов принципиально, и со мной у неё за всё время моего пребывания в имении тоже ни разу ничего серьёзного не было. Ну почти. Этой даме очень нравилось смотреть, как Клара трахает мужчин, и она неизменно мастурбировала, наблюдая за этим зрелищем. А если у неё мочевой пузырь при этом был не пустой, то она ещё и обсикивала мужчину, вроде как покрывала его вкусным соусом для приятного аппетита своей подруги. И ещё, когда Рита кончала во время мастурбации, то очень любила брызгать сквиртом на лицо жертвы. Но все эти действия ни коим образом не были связаны с её хотелкой и осуществлялись всегда бесконтактно.
Справа от Клары сидели Женя и Таня. Обе длинноволосые блондинки (длина волос примерно до лопаток) среднего для местных женщин телосложения: рост около ста семидесяти пяти, крепкие, слегка подкаченные от естественной подпитки энергией блаженства фигуры и, не иначе как от неё же, довольно объёмные груди.
Вообще в мире Форсу я ни одной дамы с бюстом менее третьего размера не видел. У Жени были голубые глаза, а у Тани — серые. Первая имела три зелёных и три оранжевых листика, а вторая — один зелёный и три оранжевых. Обе работали горничными. Эти девушки были абсолютно не склонны к насилию, но обладали незаурядным шармом, так что в конце концов я всё-таки сдался их женским чарам.
Однако в тот момент я ещё не подозревал о том, что ждёт меня в будущем, и твёрдо решил не создавать о себе впечатление шлюхи. То бишь не бросаться в объятия к первым встречным женщинам (если, конечно, те не нуждаются в удовлетворении хотелки), а при инициативе с их стороны проявлять мужественную стойкость. Боже, как я был наивен в своих планах. Меня только малость смутил хищный взгляд Риты. Я ещё предположил тогда, что от неё исходит основная опасность для моего "целомудрия". И опасность от неё таки исходила, вот только не в том смысле, о котором я вначале подумал. И за неосведомлённость свою мне ещё предстояло поплатиться.
В общем, тогда в столовой я радовался женскому окружению и в порыве щедрости предлагал всем разделить деликатес и вкусить его вместе. Блюдо это называлось брамбулет и готовилось из королевских мангустинов, обжаренных на петеяровом масле. Было оно очень редким и дорогим в силу редкости и дороговизны требуемых для его готовки ингредиентов. Мангустины не имели никакого отношения к мангустам, являясь глубоководными устрицами, которые очень трудно было добыть. Петеяровое масло готовилось из ангельдинских петеяров, произрастающих в диких землях, кишащих опасными хищниками. И особенно ценились именно дикорастущие петеяры, а облагороженные садовые давали совершенно другой вкус.
Есть брамбулет я не умел, и девушки с удовольствием учили меня вскрывать устриц с помощью специальных щипчиков, кормили меня из рук и сами принимали от меня пищу. Боже! Это оказалось просто офигенно вкусное нежное мясо, буквально тающее во рту. Как только были вскрыты первые устрицы, вокруг нашего стола стал подобно назойливой мухе кружить Валентин, рассчитывая урвать и себе лакомый кусочек. Однако я, испытывая мстительное злорадство, сообщил ему, что тем, кто имеет склонность обзываться, рассчитывать на моё расположение не стоит. Ну разве что девушки сжалятся над ним и согласятся угостить его из своих рук, за некоторые последующие услуги. Сотрапезницам моим эта идея явно пришлась по вкусу, и они стали Валентину кусочки свои предлагать, а вот самому элитному парию подобный расклад совсем не понравился. Он вначале наотрез отказался от предложенного варианта, потом вдруг заявил, что у Риты попробовать кусочек готов, но та почему-то оказалась единственной, кто делиться с ним своей порцией не захотел. Ну и в итоге оскорблённый парий удалился ни с чем, раздражённо сказав мне напоследок, что моя избирательная щедрость ещё боком мне выйдет.
Я подумал тогда, что он явный дурак, коли отказывается от изысканного угощения только из-за того, что придётся потом помочь девушкам с их хотелками, то есть фактически исполнить своё предназначение. Эх, знать бы ещё о побочном действии брамбулета на женщин — я бы часть устриц приберёг ну или хотя бы скормил их Валентину. А так мы ввосьмером умяли весь деликатес. Впрочем, если бы все съели поровну, возможно я бы ещё долго не узнал об опасности этого коварного лакомства. Но Марта, слопав двух устриц, заявила, что у неё всплеск кулинарной музы, и умчалась на кухню готовить какой-то съестной шедевр. А Клара ловко вскрывала раковинки без щипчиков, щёлкая их руками как фисташки. Так что съела она в итоге двойную или даже тройную порцию. Мне ещё тогда показалась странной необычная оживлённость амазонки и избыточная весёлось, словно она приняла дозу спиртного. Да ещё меня стали беспокоить нездоровый блеск в её глазах и пристальное внимание к моей персоне. Вот и Аларна, отметив сей момент, тоже поспешила засобираться, сообщив девушкам, что меня ждёт скорая встреча с двумя "сестричками"-магессами Рэмилией и Абирам.
Сотрапезницы расстроенно вздохнули, но без возражений выпустили нас из-за стола. Развлечение и дегустация вкусностей — это, конечно, хорошо, но работа есть работа.
Сноски к главе:
[1] Слово "шлюха" на самом деле оскорбительно на Форсу, но только по отношению к свободным мужчинам, потому что имеет оттенок "парий", "ублажитель". Поэтому обижаться на это слово, став парием, нелогично, однако многие люди могут обижаться по инерции.
[2] Верховная богиня — единое божество, почитаемое церковью Илассы. Она даёт силу дочерям своим, женщинам, благословляя их святой энергией блаженства, а мужчин вознаграждает обворожительными и темпераментными женами. Запретные удовольствия церковью рассматриваются как способ воздаяния Богине. Парии — её бескорыстный дар женщинам и одновременно длани её, которыми она собирает дань, за данную силу. Став дланью, человек себе уже не принадлежит, являясь частичкой Богини, и остаток жизни своей посвящает безропотному служению ей и собиранию дани.
В Валенсии распространена святая церковь Верховной Богини, все остальные религии считаются еретическими. Но за пределами Империи, естественно, могут поклоняться и богам мужского пола. Более того, до "большого излома" (установления матриархата) был целый пантеон богов по типу древнегреческого, но с установлением Империи старые боги были признаны лже-богами. Церковь определяет их как магов большой силы, которые канули в лету, но не богов. В Библии говорится, что всех лже-богов победила Валенсия, дочь Верховной, которая была послана на Форсу для наставления людей на путь истинный.
Глава 23. Сестрички
К содержанию
Аларна остановилась перед красивой тёмной дверью из морёного дерева.
— Пришли, — сказала она. — Это их комната.
— Мне нужно что-то особое знать?
— Ну, ты ведь уже был у Фионы и отлично справился. Значит, справишься и тут. Сестрички гораздо менее требовательны. Но правила поведения для тебя те же самые.
— Ясно. А почему вы их сестричками называете? Они ведь не сёстры.
— Долго объяснять, — улыбнулась Аларна. — Сам поймёшь. Ну иди. Время уже поджимает.
Я вдохнул-выдохнул, собрался с духом, открыл дверь и вошёл. Сделал пару шагов от входа и опустился на коленки, руки за спину, глаза в пол, в точку метрах в пяти перед собой. Но периферийным зрением я всё же посмотрел вперёд. И благодаря "компьютеру" сёкаи мне удалось достаточно чётко разглядеть комнату магесс. Стены её были светлых пастельных тонов, широкие окна пропускали много света. Приличную площадь комнаты занимала обширная кровать, на которой и пять человек с комфортом бы уместились. Правее кровати широкий стол с двумя рабочими местами. У стены стоит объёмный одёжный шкаф. В общем, это помещение больше на спальню походило, чем на кабинет, в котором меня принимала Фиона.
Хозяйки сидели на кровати, забравшись на неё с ногами, мило щебетали о чём-то и хихикали. Одеты они были в одинаковые черные платья с белыми вставками и коротким подолом. Волосы обеих девушек фиксировали черные ободки с белыми цветочками и розовым бантиком. В общем одеты они были совершенно одинаково, как сёстры близнецы.
