— Не забывайте, господин советник,— в голосе госсекретаря Халл слышатся ревнивые нотки,— что политические меры в отношении военного кабинета Черчилля могут оказаться неэффективными. До конца войны коалиционное правительство имеет законодательный иммунитет согласно Акту об экстренных полномочиях от 1939 года.
— Вы правы, господин госсекретарь,— отвечает Берли, продолжая смотреть только на президента,— этот акт наделяет правительство чрезвычайными полномочиями, однако его действие должно ежегодно продлеваться голосованием в парламенте. Через месяц как раз должно состояться очередное. Обвинения в несоблюдении духа Атлантической хартии, неминуемая потеря Гибралтара и ухудшение продовольственного снабжения населения вместе могут кардинально изменить общественное мнение и настроения в парламенте. Поэтому необходимо незамедлительно начать конфиденциальные переговоры с лидером лейбористов Эттли или кем-то более подходящим из консерваторов.
Москва, Кремль, кабинет Сталина.
6 июля 1941 года, 18:30.
— Следующий вопрос,— с дальнего конца стола для заседаний подаёт голос управделами СНК Чадаев,— обсуждение корректировок народнохозяйственного плана на 3-й квартал 1941 года.
— Есть какие-то возражения?— Вождь, подойдя к торцу стола, обводит взглядом собравшихся, начавших громко перелистывать, лежащие перед ними бумаги с материалами заседания политбюро.— Товарищ Чаганов, слушаем вас.
— Товарищи, прошу меня извинить если кому-то покажется, что я говорю не совсем по теме, но прочитав проект нового квартального плана меня неприятно удивил его чрезвычайный характер. Понимаю, что это наш первый план военного времени, призванный перевести советскую экономику на военные рельсы, но надо перевести её плавно, не побив посуды. Возьму лишь один показатель — увеличение производства вооружений за квартал на 26 процентов. И это по сравнению с очень напряжённым планом на 3-й квартал мирного времени. Я понимаю, что техника на фронте выходит из строя, требуется пополнять мобилизационный запас, который тратится на формирование новых соединений, но рост показателей на четверть за три месяца больше напоминает чрезвычайную реакцию на разгром на фронте, которого нет и в помине. Этот проект плана толкает нас на экстенсивный путь — чтобы его выполнить мы должны на те же 26 процентов увеличить производственные мощности, материальные фонды и количество рабочей силы. А по факту даже больше, поскольку для того, чтобы выйти на производительность и качество военных предприятий, гражданским заводам потребуется длительное время...
— Контрольные цифры по для планирования, товарищ Чаганов,— не выдерживает наконец Вознесенский, слушающий мои слова с мрачным вооружением на лице,— мы получаем из Ставки. Неужели вы считаете себя более компетентным в вопросе сколько вооружений требуется Красной Армии, чем работники Генерального штаба?
— ... Нет, конечно, товарищ Вознесенский, не считаю,— безуспешно пытаюсь встретится взглядом с оппонентом,— но военные не обязаны знать, что в промышленности лучшее — враг хорошего...
— Это не только в промышленности,— замечает кто-то сбоку.
— ... Ведь совершенно понятно, что каждый лишний процент непропорционального повышения темпов в какой-то одной области приводит к огромному дисбалансу в экономике в целом...
— Выражайтесь точнее, товарищ Чаганов,— хмурится вождь,— вы что против ускоренного роста военной промышленности по сравнению с другими отраслями?
— ... Нет, товарищ Сталин, я не об этом. Я против столь резких увеличений темпов. Каждый процент роста темпов надо обосновать. У нас годовые предвоенные темпы роста промышленности составляли 13 процентов. Годовые. А здесь — квартальные 26 процентов. При этом для некоторых наркоматов и главков ещё выше. Причём если в мирное время мы могли хоть как-то оспорить контрольные цифры, попросить увеличить лимиты, то сейчас такой возможности из-за отсутствия времени нет. Госплан переходит к директивному планированию. Хотя о каком планировании можно говорить, если плановые органы вынужденно контролируют всего лишь несколько и только материальных балансов — по металлу, топливу, электричеству, транспорту и людским ресурсам...
— Хорошо, товарищ Чаганов, что вы конкретно предлагаете?— Вождь встаёт прямо передо мной и смотрит в упор.
— Немедленно, товарищ Сталин, объявить о создании Государственного комитета обороны. Этот вопрос уже перезрел. Постановление давно готово, но не реализуется. А без этого единого понимания государственных задач военными и гражданскими не достичь. Что касается противоречий, которые возникают между плановыми органами и руководителями промышленности, то, на мой взгляд, последним надо дать больше прав для решения оперативных вопросов. А именно, наркомы и начальники главков должны иметь право в пределах своей компетенции перебрасывать лимиты, объёмы капитальных вложений, сырья и материалов без согласования с плановыми органами. Пускать текущие средства на капитальные вложения и наоборот без согласования с Госпланом. Уменьшить бюрократию — избавиться от обязательного оформления соглашений между предприятиями хозяйственных договоров под контролем плановых органов. Достаточно будет просто визы по телефону.
— Не совсем понятно, товарищ Чаганов,— вождь начинает свой рутинный вояж по кабинету,— зачем нам создавать чрезвычайный неконституционный орган власти, если председатель Совета Народных Комиссаров и так по должности имеет власть над всеми наркомами, включая наркома обороны. Тем более, как вы только сами только что заметили, чрезвычайной ситуацией в стране и не пахнет. Где логика?
— На мой взгляд, товарищ Сталин, сложившаяся в мирное время система государственного управления не отвечает требованиям военного времени.— В кабинете раздаётся возмущённый гул. — Вот, например, мы сейчас на политбюро обсуждаем чрезвычайный народнохозяйственный план. Мало того, что третий квартал уже давно начался, ещё потребуется время для его детализации на уровне бюро СНК, наркоматов, главков и предприятий. Неизбежно на местах возникнут ситуации, которые в рамках существующей системы управления промышленностью потребуют согласований в плановых , финансовых и других центральных органах. Предвидя эти ситуации, товарищ Вознесенский, пользуясь своим высоким положением, хочет наделить представителей Госплана на местах не только контрольными функциями, которые можно только приветствовать, но и функциями управления, координации. Шаг вполне логичный, так как имеет целью ускорить прохождение решений из центра до предприятий, но, с другой стороны, дублирующий работу наркоматов и главков. Большая же самостоятельность наркоматов и главков позволит избежать большинства согласований в рамках плановых заданий. При этом за ГоКО останутся только директивные и контрольные функции. Плановые задания наркоматам будут спускаться его постановлениями. А если вы, товарищ Сталин, как председатель ГоКО будете совмещать пост наркома обороны, то планы операций на фронте будут в максимальной степени согласованы по объёму и времени с планами выпуска военной техники в тылу.
'Осторожничает,— боковым зрением слежу за, раскачивающейся в такт шагам, фигурой хозяина.— Не хочет без острой необходимости ломать работающую систему'?
— Думаю, товарищ Чаганов, — вождь вновь останавливается напротив,— что ваши соображения по поводу поста наркома обороны заслуживают дальнейшего обсуждения. Для укрепления власти председатель Совета народных комиссаров вполне может совмещать свою должность с постом одного из наркомов. Но давайте вернёмся к обсуждению контрольных цифр квартального плана.
* * *
— Вы, конечно, фельдмаршал, теряетесь в догадках,— Гитлер убирает со стола правую руку, которая начинает заметно подрагивать,— для чего я вас так срочно вызвал к себе с фронта...
— Так точно, мой фюрер,— неудобно сидящий на низком кресле Рейхенау нервно кивает.
— ... Я хочу предложить вам пост начальника Генерального штаба сухопутных сил...
— Мой фюрер, я готов выполнить любой ваш приказ, но моя служба в основном проходила в войсках, я никогда не...
— Мне это известно, фельдмаршал,— Гитлер нетерпеливо перебивает его, встряхнув головой,— но делая это предложение вам, я исходил из того, что главной чертой генерала, который займёт этот пост, должна быть безусловная преданность душой и телом идеям национал-социализма. Именно этот идейный стержень позволит вам, я в этом не сомневаюсь, ещё глубже раскрыть своё военное дарование и справиться с обязанностями начальника Генерального штаба. В прошлом нам слишком часто приходилось идти на компромисс, ставя во главу угла лишь деловые качества кандидата на высокий пост. Мы закрывали глаза на его фрондёрство, рассчитывая, что оно выражается лишь в словах, за которыми не следуют никакие действия. Это время безвозвратно прошло вместе с тем подлым покушением, которое произошло в Цоссене. Итак, фельдмаршал, ваше слово, готовы ливы принять на себя эту тяжёлую, но почётную ношу и пойти нога в ногу со мной к победе Германии — сегодня я вступаю в должность Главнокомандующего сухопутными силами вермахта.
— Почту за честь, мой фюрер,— Рейхенау вскакивает с места,— хайль Гитлер!
— Я ни на минуту не сомневался в вас, фельдмаршал.— Тонкие губы фюрера растягиваются в вымученную улыбку, он делает знак Рейхенау садиться.— Поскольку у вас на фронте не было времени следить за политикой, экономикой и ситуацией на других участках фронта, я постараюсь вкратце восполнить этот пробел. Ситуация, в которой оказалась Германия в результате подлого предательства части генералитета, продолжает оставаться очень сложной. Страны Антанты не оставляют попыток реализации сценария 'Великой войны' по удушению экономики Германии морской блокадой. Именно попыткой разорвать её на Юге, получить доступ к месторождениям вольфрама, без которого не мыслимо производство брони, а также нарушением логистики противника вызвана Испанская кампания. Непростая обстановка складывается и на Севере. Вам, господин фельдмаршал, наверно неизвестно какие дебаты проходили в Генеральном штабе в рамках подготовки к операции 'Весеннее пробуждение' по захвату Дании, Швеции и Норвегии. К сожалению, нехватка войск, которые начали подготовку к Французской кампании, вынудила нас сократить размах операции в Скандинавии. Швеция дала нам тогда твёрдое обещание по объёмам поставок железной руды, изделий своего машиностроения, а также военного транзита по своим железным дорогам. Однако с появлением русских войск в Финляндии в ста километрах от Нарвика и открытием боевых действий в районе Киркенеса это обещание повисает в воздухе, поскольку в зимнее время доставка железной руды возможна исключительно через порт Нарвик. Другим стратегическим ресурсом Швеции, за которым в последнее время развернулась настоящая охота по всему миру, является урановая руда. Шведы отказываются начинать добычу ураносодержащих 'чёрных сланцев' Вестерботтена, ввиду угроз англичан пересмотреть нейтральный статус Королевства. Похоже, что нам не остаётся иного выхода, как ещё до наступления зимы оккупировать Швецию...
Закашлявшись, Гитлер скашивает глаза на стоящий на кофейном столике хрустальный графин с водой.
Рейхенау, перехватив его взгляд, бросается наливать воду.
— ... Спасибо, фельдмаршал,— зубы фюрера стучат по стакану,— я всё ещё не оправился от контузии. Румыния, с ключевым для Германии ресурсом нефтью, также является для нас высшим приоритетом. Месторождения Плоешти к исходу лета должны быть возвращены под наш контроль чего бы нам это не стоило. Генерал-Губернаторство... Плацдармы на правом берегу Вислы, особенно в районе Кракова и Варшавы, должны быть до наступления холодов сохранены и расширены. Они должны стать трамплином для нашего будущего наступления. Балканы...
* * *
— У меня складывается впечатление,— вождь, не глядя на нас с Вознесенским, начинает колдовать над потухшей трубкой,— что политбюро поторопилось принять вас в свои ряды. Ваши постоянные стычки на заседаниях мешают нормальной работе... Я хочу понять, что за этим кроется? 'Пауза затягивается,— гляжу, как тщательно Хозяин приминает табак жёлтыми от табака пальцами,— а Вознесенский всё молчит, хочет, чтобы я отвечал первым. Что ж, он прав -младшие по званию говорят первыми'.
— Товарищ Сталин, мы спорим по принципиальным вопросам, а не кому положена большая по размеру персональная дача.
Вождь хмыкает и поднимает глаза на своего первого заместителя.
— Согласен, товарищ Сталин,— кивает Вознесенский,— споры не носят личный характер.
— Вот как,— облако синеватого дыма поднимается к потолку,— ну что ж давайте разбираться с принципами. Товарищ Чаганов, давеча вы рассуждали о якобы необоснованных контрольных цифрах, заложенных в квартальный план на этот год. Это мне напомнило давнее обсуждение на съезде партии взглядов экономиста Базарова, тогда вопрос о темпах был 'точкой кипения' в спорах между телеологами и генетиками. Вы знакомы с этим вопросом?
— Да, товарищ Сталин, я прочёл несколько работ Базарова, посвящённых перспективному планированию, принципах и методологии построения хозяйственных планов.
— А вы, товарищ Вознесенский?— Трубка вождя указывает на сидящего против меня Первого зама.
— Конечно, товарищ Сталин, читал во время работы над своей диссертацией. В дискуссии на 14 съезде партии в 1925 году в экономической науке окончательно победил телеологический подход. Этот подход, при котором цели формируются сверху директивно, и позволила нам провести ускоренную индустриализацию. Если бы победили генетики во главе с Базаровым, то где бы мы сейчас были с их неспешным накоплением, источником которого является прибавочный труд исключительно работников промышленности? Я бы советовал товарищу Чаганову подтянуть свои знания в области истории партии, тогда бы он и не попадал то и дело впросак, когда это касается чужой для него науки — политической экономии.
— Совершенно случайно на сон грядущий,— делаю простецкое лицо,— пролистывал стенографический отчёт 14-го съезда и никакой дискуссии по этому вопросу не нашёл. Наверное потому, что основные работы Базарова были опубликованы позднее, начиная с 1926 года. Но это всё частности, важно другое — генетический подход, несмотря на ваше, товарищ Вознесенский, утверждение, никуда из практики плановых органов не делся. Он всегда приходил на помощь незадачливым плановикам когда телеология заводила их в тупик — взять хотя бы кризисы с 'незавершёнкой' 1931-го и 1938-го годов. Дисбалансы вызванные избыточными плановыми показателями приходилось позднее по нескольку лет компенсировать сокращением капитальных вложений...
— Вы, товарищ Чаганов, не понимаете элементарных вещей,— пытается улыбнуться раскрасневшийся Первый зам, — идеальный план в условиях нестабильной внешней обстановки и конъюнктуры на мировых рынках — это утопия. Необходимо оперативно отвечать на возникающие угрозы, что ведёт к непредсказуемым изменениям плановых показателей.
— А у меня складывается впечатление, товарищ Вознесенский, что Госплан вместо того, чтобы осуществлять пропорциональное планирование развития народного хозяйства, превращается в 'пожарную команду' управленцев, которая носится по стране и тушит пожары, которые возникли по причине завышенных плановых показателей. Экономику постоянно лихорадит из-за резких рывков и последующих торможений. Вы уверены, что двигаясь подобным образом, можно уехать дальше, чем если перемещаться с некоторой средней научно обоснованной скоростью?
