Саша продолжал молчать.
— А, помнишь, мы с тобой набрались до чёртиков здесь, в этом доме, только в соседней комнате?
— Помню. Не знаю только, зачем.
— Ну как же, ты пришёл мирить меня с Элис, потом подошла Алекса, но мы этого уже не видели.
— А сейчас, как у вас с Элис?
— Никак, — беспечно бросил Дон.
— Слушай, Саша, а помнишь, как мы с тобой пацанами в "Райском саду" в Сант-Анате?
Слабо улыбнувшись, Саша слегка покраснел, и поставил наконец, бокал на стол.
— Помню, — Дон снова налил вина, — Слушай, а как у тебя дела?
— Нормально.
— Это правда?
— Да. Просто сейчас Диана уехала в командировку на орбиту.
— Она что, всё ещё в стюардессах?
— Нет. Её попросили. А вообще, она домохозяйка. Я просто не ожидал, какой хорошей домохозяйкой она окажется.
— Повезло тебе. Давай-ка выпьем за тебя и за твою жену.
Лишь только они собрались выпить, перед ними образовалась голограмма Алексы. Минуты две они изумлённо изучали друг в друга, пока Алекса не нарушила тишину.
— Я, значит, там, — она махнула рукой куда-то вверх, — решаю проблемы космического масштаба, а они здесь наслаждаются пьянством. У тебя что, Айлин, жена в командировке?
— Да, — отозвался он мгновенно.
— Оно и видно.
— Что тебе видно, — спросил Саша.
— Ну, ты же у нас без юбки никуда, все уже забывать стали, как ты выглядишь? А теперь вот сразу видно, человек вырвался на свободу, хотя и ненадолго. А кто у нас такая добрая и наивная душа, ну конечно же Дон. Только у него можно тупо напиться.
— Я не пойму, Алекса, что тебе до моей личной жизни, — громко проговорил Саша.
— У тебя есть личная жизнь? Ой, не смеши нас, Саша, вместо её у тебя сейчас просто железный контроль! Кстати, у тебя случайно нет ошейника, который кобелям пристёгивают, чтобы не потерялся?
— Алекса, — Саша подпрыгнул с кресла.
— Прекратите, — приказал громко Дон! — Может мне уйти, чтобы не мешать вам?
— Пока уйду я, — проговорила Алекса, — а когда вернусь, одного из вас здесь не будет.
Алекса резко исчезла, оставив мужчин без ответа. Саша в оцепенении проговорил:
— У тебя с ней что, — он покрутил пятернёй в воздухе.
— Ничего, — пробормотал Дон, резко протрезвев.
— Тогда, кого из нас здесь не должно быть?
Дон пожал плечами, и задумчиво выпил вино.
— Однако, — проговорил Саша тоже выпив, — мне кажется, что ты у неё на крючке.
— Разве?
— Ну неужели ты не понял, она понукает тобой, как будто имеет на это право. Между вами точно ничего нет?
— А мне так кажется, что это тебя только что распекали.
— А мне так кажется, что этот спектакль предназначался для тебя, а я здесь в качестве наглядного пособия. Или ты думаешь, что она воспользовавшись локом пришла к тебе в дом, лишь для того, чтобы пообщаться со мной?
— Зачем ты пришёл, скажи?
— А разве не понятно, Дон? Элементарно, я, не могу без вас.
— Судя по тому, как вы только что общались, ты не только без друзей не можешь, но и без неё тоже.
Саша посмотрел на него мутными глазами.
— Существует некий период в жизни, который мы называем "пройденный этап". Хотя.., — Саша задумался.
— Давай выпьем за это, — предложил Дон.
— Давай.
Дон механически разлил вино по бокалам, но Саша продолжил:
— Однажды, на орбите, много-много лет назад мы оба стояли перед выбором, я выбрал её, ты оказался благородным, но в этих делах благородство не вариант, вопреки всему, ты всё равно последовал букве дружбы. Я виноват перед тобой с самого начала, ведь кто как не я знал о ваших зарождающихся симпатиях.
Саша залпом выпил вино, с шумом поставив бокал на стол, затем приблизившись лицом к Дону, потаённо заговорил:.
— Да, я виноват перед тобой, но всё же, я любил её.
Дон положил свой указательный на его губы, но Саша оттолкнул его руку и продолжил:
— Но это не та любовь, о которой ты думаешь, скорее желание иметь побольше красивых самок в свой гарем, может быть, поэтому я так безумно хотел её заполучить и так легко потерял. Я знал, что я огромная помеха в её жизни, и она в душе знала, это ни жизнь, и это вполне естественно, что она теперь переболела мной. И я знаю почему. Теперь у неё снова есть ты....
Дон вновь попытался помешать ему говорить.
— Ты не прав, Ленжи.
Но Сашу развезло.
— Да, Дон. И был им с самого начала. Я знаю это, Дон. И ты знаешь, мы оба это знаем. А мне с самого начала нужна была совершенно другая женщина, и, как я раньше не понимал этого. Я нашёл её, Дон. Удивительно, но мы с Дианой просто созданы друг для друга. Невероятно правильно настроена природа. Она не даёт ходу тому, что мы себе выкамариваем, вопреки ей. Нельзя, Дон идти против природы, это чревато. Давай не будем больше ссориться. Давай всё вернём на свои места. Ты должен быть счастлив, Дон! А уж она, тем более. Не обижайся на меня, ты же знаешь, ты самый лучший мой друг.
Саша снова выпил, Дон не стал, он в недоумении смотрел перед собой.
— Алекса, — проговорил он, не веря своим глазам?
— Где, — спросил бессвязно Саша.
Дон недоверчиво пригляделся к ней, не сверкает ли она голубизной, но это была не голограмма, Алекса стояла перед ними наяву.
— Боже мой, Алекса! — воскликнул Саша, еле ворочая языком.
— А мы тут с Сашей посидели немного, — промямлил Дон, покачиваясь на ногах.
— Значит, вы помирились, — проговорила Алекса задумчиво.
— А куда его денешь. Друзей не выбирают.
— Жён тоже не выбирают, я вот тут привезла одну из них.
В зал влетела растрёпанная Диана.
— Саша! — воскликнула она взволнованно.
Саша сосредоточил взгляд на жене.
— Диана?! Дианочка, я сейчас.
Он нашёл силы встать, но сделав два шага, повалился на бок, в этот момент Диана в прыжке поймала его
— Господи, Диана, ты же на орбите, — ворчал он уже где-то у её груди.
* * *
На посадочной площадке, мигая синими огнями и ослепляя округу, в ряд стояли около десятка автолётов. В один из них посадили Сашу с Дианой.
— Как здесь оказалась Диана? — спросил Дон Алексу, сопровождая взглядом взлетевший с ними автолёт.
— Я вызвала её с орбиты.
— Для чего?
— Догадайся с трёх раз.
Она продолжала наблюдать за взлётом.
— А вообще, я не вызывала её, а просто-напросто наябедничала ей где и в каком состоянии находится её муж. Признаться, я такой прыти от неё не ожидала. Вот так наверно и любят по-настоящему.
— Как у тебя всё просто. Он сейчас говорил мне такие вещи.
— Мне нет до этого никакого дела.
Она подошла к нему вплотную, и пристально вглядываясь в его глаза, пригрозила ему пальцем.
— И не дай бог, если кто-то по простоте душевной решит, что всё должно быть иначе.
— Он мой друг, и я понял, он...
— Дон, — строго проговорила Алекса, прикрыв его рот рукой, — плевать мне на вашу дурацкую жертвенность, она мне и без того осточертела. И если ты, Дон такой благородный, то я в этом не участвую.
Алекса развернулась и уверенно отправилась к своему автолёту. Уже у самого автолёта, Алекса оглянулась, и долго вглядываясь в него, сокрушённо покачивая головой, но уже в другой момент за ней закрылась дверь.
Дон с силой растёр лоб, будто только что получил хороший удар. Его руки дрожали, а в глазах таилась безграничная боль.
— Алекса, — позвал он так тихо, что он сам бы себя не услышал.
Автолёты красиво взлетали один за другим по чёткой отработанной схеме. Посадочная площадка опустела, лишь в углу в глубоком раздумье стоял совершенно отрезвевший Дон.
* * *
Ради Дона Алекса сорвала свою поездку в Антарктиду, и после была, как на иголках. Весь оставшийся день она то и дело связывалась с Артуром, но он не мот сказать ей ничего нового, в материалы дела он только что вникал.
В конец измотавшись, после работы, Алекса вышла в сад. Солнце уже село, но горизонт всё ещё алел яркими красками. В тени деревьев она чувствовала некую защиту, может быть, потому что была в этот момент как бы её частью. Она забралась с ногами на скамейку, и, уткнувшись в колени, обхватила их руками. Запах трав и цветов, баюкал её сознание.
Заполошным днём думы о звезде Форс, заглушали неясную давящую тоску по чему-то несбыточному и в то же время простому. О том, что было где-то рядом, но она не могла разглядеть. Теперь, в тишине сада она произвела над собой усилие, и неожиданно сделала открытие. То, что всю жизнь сопровождало её, было в её душе, в сердце, в думах совершенно невольных, вроде той, что "посмотрите, пошёл снег" и ничего сверхъестественного в этом нет. Оказывается, она всю жизнь любила именно его. Это так просто, сходятся все пазлы в картине жизни. Она могла есть, ходить, плакать, смеяться, учиться, могла привязаться к кому-то, выйти замуж, развестись. Это, как родители, они всегда рядом, и не имеет значения, что она всю жизнь делала не так.
Они нежно с любовью наблюдающие за тобой, ты советуешься с ними, боишься огорчить их, и любишь естественной искренней любовью, не требующей ничего взамен. Алекса даже выпрямилась, глубоко с наслаждением вдохнув полной грудью летний воздух, наполненный лесными ароматами. В этот момент в её душе что-то запульсировало — сладостное чувство радости от осознания приобретённого нечто. Она легко спрыгнула со скамейки и отправилась к дому. На повороте загущенной тропинки, откуда уже можно было видеть ажурные окна террасы, она встретила Дона. Это было так неожиданно, что Алекса просто не поверила своим глазам. Сгущались сумерки, но Алексе бросился в глаза его светлый торжественный костюм, и весь он и его потаённая улыбка, которая раньше казалась такой странной. Алекса молча прижалась к его груди и услышала тревожный стук его сердца.
— Дон, помнишь, я говорила тебе, что ты мне нравишься? Так вот, это наглая ложь, на самом деле я люблю тебя и скорее всего, любила всегда. Разве ты не замечал этого?
— Я просто ждал тебя.
От тембра этого голоса Алекса застонала.
— Зачем же мы так испортили свою жизнь? Зачем?
Алекса проглотила слезу и снова заговорила.
— Ради счастья своих друзей? Ради счастья всей земли? Неужели наше с тобой счастье столь несущественно? Это просто преступление против себя!
— Алекса, ты должна знать, что с самого начала нам было предначертано быть вместе, просто Маргус отсрочил нашу встречу, во благо спасения миров, поэтому ты не должна каяться, мы всё делали правильно,— Дон сделал паузу, и добавил шёпотом, — относительно.
— К чёрту относительность! Есть только ты и я и никаких сверхъестественных задач. Нет ничего проще.
— Ошибаешься, Алекса, ты для меня самая великая загадка природы, и никогда мне тебя не разгадать. Я знаю лишь одно, ты моя богиня, и любить тебя моё главное предназначение неотвратимое и бесконечное.
А ведь так почти никогда не бывает, или может всё-таки бывает, когда люди находят друг друга в дебрях неизменной, разводящей в противоположные стороны судьбы, в дебрях законов природы, которая, как известно и справедлива и добра и в то же время жестока. Они нашли, наконец, свой Эдем, который слишком долго находился где-то между мирами, слившись в единый поцелуй вечности или мига, всё зависит от относительности.
— Скажи, Алекс, за что мне такое счастье?
10.08.2013
