Однако же вынужденное повиновение было не вечно, недовольство нарастало и начинало зреть восстание, до тех пор пока не разражался кризис, а с ним не возникала менее неприятная альтернатива или же люди не доходили до крайности.
Уважение же было гораздо лучше. Тем кто был уважаем, умён и представителен власть сама шла в руки. Им предлагали услуги, делались скидки и тайны отдавались задаром, потому, что люди безоговорочно верили им.
Именно этого Мато Синдзи и желал.
Не просто силы достаточной чтобы сокрушить пошедших против него. Да, она была ему нужна, но он хотел большего. Он хотел, чтобы люди считали его особенным, достойным, чтобы подчинялись ему не раздумывая. В некотором роде он хотел того же, что и Эмия желавший спасти человечество. Впрочем, разница была, ведь для него спасение человечества было не так уж и важно, лишь бы люди верили, что он способен на это.
Он отложил палочку — могущественный инструмент созданный из самих желаний, что по словам жрицы мог по желанию использующего нести как разрушение так и спасение.
Палочка и кисть были инструментами использованными им чтобы создать офуда — основу его вариации Оммёдо, палочка — чтобы напитать кусок бумаги сохранённой силой, кисть или иной инструмент — чтобы даровать силе предназначение и создать стабильное заклинание.
Он обнаружил, что для успеха необходимо развитое зрительное воображение, поскольку ему приходилось подробно представлять желаемое, а затем связывать вместе образ и мощь заключённую в клочке бумаги с начертанным на ней словом. Он представлял себе, как позже сможет создавать офуда на лету или по крайней мере массово воссоздавать простейшие их формы одними только волей и желанием, без всякого применения сил, однако же сейчас у него были сложности даже с сотворением одной офуда.
Одну за другой он творил их из праны, бумаги, чернил и собственной воли.
Запечатывающая офуда основанная на концепции сковывания материального. Он часто практиковался создавая их, поскольку они были первейшими из выученных им, ведь ему наверняка понадобится нечто получше простейшего материального замка. Любой хоть чего-то стоящий маг имел собственную мастерскую и защищал свои исследования. Пусть Мато Синдзи и был неудавшимся магом и едва ли стал адептом Чародейства, работа по совмещению школ Ремесла и разработке своего стиля, могла сама по себе считаться исследованием.
Отвращающая офуда основанная на концепции разделения. Одних лишь запечатанных дверей и окон не будет достаточно, ему ведь не нужны помехи. Не нужно чтобы через них проходил звук и определённо не нужно чтобы проходила прана. Они были гораздо сложнее и требовали несколько больше сил чем он мог не напрягаясь потратить, он испытывал их лишь когда ему казалось, что никого более нет дома, учитывая, что развёртка даже столь малого ограждающего барьера наверняка привлечёт внимание.
Над наступательными же офуда он не работал, ни над связывающими, ни над вредящими, ни над взрывающимися.
И разумеется никаких Сикигами.
У него была лишь своя комната для практики Ремесла и он не собирался рисковать её сохранностью (в случае с взрывающейся офуда) или же собственной жизнью (в случае связывающей офуда у него может не выйти развеять её, а если добавить к этому запечатанную дверь и активированную отвращающую офуда...).
Создавать же фамилиаров из бумаги, чернил и своей воли он даже не пытался. Сикигами были далеко за пределами его возможностей и он прекрасно знал об этом.
Фамилиар — нечто действующее независимо, не требующее прямых приказов, нечто могущее прятаться, искать необходимое ему, нечто могущее охранять его и обладающее возможностью выполнять сложные задания — вот это по его мнению был сикигами.
Продолжением самого себя — своим символом.
Вехой на пути к становлению признанным адептом чудотворства. И он не собирался зря тратить свои силы и время, сколь бы ни было это соблазнительным. Иногда, в самые безнадёжные моменты, он почти что слышал шёпот своей палочки, обещающий, что ему удастся его творение, что стоит лишь приложить усилия и фамилиар будет создан, чтобы крушить, разрушать, взрываться и не только.
Лощёные, привлекающие внимание фамилиары.
... он полагал это возможным. Если он желал получить примитивных одноразовых фамилиаров, ищущих врагов и воюющих числом, да такие бы ему удались. Но таковые бы мало отличались от простейших офуда — подготовленных заклинаний с одной единственной целью и определённо не были лучшим выбором чтобы произвести впечатление.
Возможно в Хогвартсе ему удастся найти место для своей мастерской и поэкспериментировать с более... агрессивными вариациями офуда. Или офуда — ловушками, предназначенными чтобы связать цель или же поглотить её прану. Почему бы и нет, ведь в книге упоминалась даже возможность использования офуда объединённых в массивы, чтобы поглощать и перенаправлять чародейские заклинания, а также массивы офуда чтобы налагать детализированные иллюзии или же облечь духов плотью.
... всё это было описано удивительно подробно и всё же столь легко для восприятия. Впрочем, он полагал, что этого и следовало ожидать от угрюмой натуры Торо, любившего общество книг сильнее чем компании людей.
Посему он продолжил создавать маленькие, похожие на закладки, безобидные кусочки бумаги с написанным на ним словом "Запечатывание", каждый из которых был наполнен праной и каждому из которых было дано предназначение.
Завтра, он впервые сам отправится в путешествие.
Оно станет действом всей его жизни и он намерен быть в нём звездой.
* * *
Как и писал ему Профессор Флитвик, портключ был доставлен в условленный день, вместе с письмом сообщающим, что он перенесёт его прямо на Платформу 9 3/4, с которой отходит нечто называемое Хогвартским Экспрессом и что ему надлежит иметь при себе собранный багаж и быть готовым к отбытию. К несчастью для готового к отбытию Синдзи, прошлой ночью уже отключившему отвращающие офуда и закончившему их подготовку, досадная неприятность называемая разницей между часовыми поясами заставила его ожидать момента активации портключа, наступающего в 19:30.
Прочитав письмо которое, как и предыдущее было доставлено совой, Синдзи вздохнул. По сути именно его доставка и разбудила его, заставив с нетерпением ожидать будущего путешествия.
... и не оставив желания разбираться с делами его оставляемой позади жизни.
Немногих он мог назвать своими друзьями, впрочем, как и тех кто знал кто он на самом деле, посему перспектива прервать детские знакомства не слишком-то огорчала его. И так уж сложилось, что по семье он тоже не будет скучать. Его дедушка был бесчеловечным чудовищем, отец — ужасным пьяницей, а сестра... по правде говоря, она и сестрой-то ему не была, просто узурпаторша из семьи Тосака, которой даровали имя его семьи.
Ещё пару месяцев назад он бы ей завидовал.
Сейчас же — нет. Сейчас у него было нечто, принадлежащее только ему. Пусть его дар не был так уж велик, пусть он не имел за собой поддержки семейной традиции, но он принадлежал ему.
Искусство же рода Мато... что ж если оно так уж нужно его... сестре — пусть забирает. Он не настолько слаб, чтобы отчаяться потеряв место наследника.
Он пойдёт своим путём, как и магесса встреченная им в Киото.
И подобно ей он обретёт славу.
Однако же ему не особо нравились последствия подобного решения. Раз уж он ведёт себя как возможный наследник рода Мато, то его дедушка — патриарх семьи должен уведомить Хранителя, что он покидает Фуюки, чтобы изучать Чародейство. И посему эта ноша была возложена на него и теперь он стоял пред дверью дома семьи Тосака под холодным будто бы готовящимся вынести приговор взглядом Хранителя.
Да, он мог уведомить её письмом, но считал, что первое своё официальное заявление в качестве мага необходимо сделать лично.
— Хранитель — официально поприветствовал он её, поклонившись как требовали того восточные обычаи.
— Что тебе нужно, Мато-кун? — раздражённо ответила Хранитель, её мрачное выражение лица и сонный вид сильно отличались от того, что Синдзи помнил по школе. Она всегда изображала из себя образцовую ученицу — совершенство, почему же она сейчас не утруждает себя подобным?
— Благодарю за выделенное в столь ранний час время для встречи со мной — продолжил юноша, уважительно кивнув номинальному смотрителю духовных земель Фуюки. — Должно быть вы сильно заняты бесчисленными своими обязанностями.
— Ты упомянул, что эта встреча важна, посему оставим это — проворчала Тосака Рин, сложив руки и критическим взглядом осматривая Синдзи. Насколько ей было известно, Синдзи не обладал способностями к магии, ведь Мато были вымирающим родом и именно по этой причине они приняли Сакуру в семью. Так почему же Синдзи тратит её время попросив аудиенции у неё как у Хранителя?
— Являясь магом, я пришёл, чтобы выразить своё уважение вам, Хранитель. — вежливо продолжил Синдзи, по последней детали походя на того кем он сейчас и был — наследником старой долго практикующей их Искусство семьи. — И чтобы уведомить вас, что я переезжаю из Фуюки в Англию.
— Ты отправляешься в Башню?!
В этот раз Тосака Рин не смогла скрыть свой скептицизм. Чем Мато думал? Да, благодаря имени своей семьи он был бы принят и даже смог бы сдать вступительный экзамен, если бы сосредоточился лишь на одной теории магии, но первый же практический тест стал бы для него последним.
— Нет, Хранитель — поправил её юноша, хоть услышав её возглас, выражение его лица и стало несколько натянутым. — Я поступаю в заведение обучающее Чародейству.
Рин выпучила глаза.
Она изумлённо, с открытым ртом смотрела на юношу стоящего перед ней.
Нет, тут она бессильна.
Синдзи... Чародей? Это... не возможно. Вообразив его в традиционном чародейском одеянии, мантии и остроконечной шляпе...
— Ха-ха-ха-ха-ха! — разразилась она смехом, истерические нотки которого эхом отражались по всему двору, показывая на него пальцем. — Мато, это просто... ха-ха-ха-ха-ха!
По правде говоря Синдзи и сам не знал чего ожидать от Тосака Рин. Ведь она превосходила его во всём: превосходный маг, одарённая способностями к работе со всеми стихиями, обладавшая всем чего он когда-либо желал, бывшей ему примером.
Сейчас же смотря на неё, неспособную увидеть в нём то, что Аозаки Токо рассмотрела с лёгкостью, он был разочарован. И вот этим он так хотел стать? Хранителем земель, прикованным к ним и лишь на них имеющим преимущество? Живущем на них, но при этом и понятия не имеющем об искусствах имеющих по ним хождение?
Правда что ли?
Внутри он почувствовал странное ощущение, что-то чего он не чувствовал с тех самых пор, когда увидел свою возможную замену и когда ещё не знал зачем она у них.
Он чувствовал жалость к ней и в то же время был крайне благодарен, что он не на её месте. Да, по случайности при рождении ей достались цепи, а ему нет, но кто из них сейчас мыслит без предубеждения? Кто мог пройти своим собственным путём?
К тому же она была частью оставляемого позади мира.
Посему её смех для него был мелочью. Он ничего для него не значил. Всего лишь смех невежественной маленькой девочки, знающей лишь традиции Ассоциации.
Оставайся он таким же как раньше — тотчас умчался бы в бешенстве. Синдзи же которым он стал, дождался пока она отсмеётся, поклонился лишь на столько чтобы не показаться грубым и направился домой, оставив сконфуженную Рин позади.
* * *
За остаток дня ничего особенного не произошло, Синдзи просто ещё раз проверил подготовленное, облачился в лучший свой костюм и удостоверился, что собранный чемодан отмеченный как "багаж первокурсника" и внутри которого были все закупленные им запасы, содержит всё ему необходимое. Две же вещи он оставил при себе: офуда и палочку, поскольку решил, что они могут ему понадобиться.
Прочитав краткие отрывки из "Хогвартс: История", наискучнейшей книги содержащей множество полезной информации, он узнал о четырёх Домах Хогвартса, но не слишком-то доверился этой информации. Исторические книги имели склонность сглаживать неприглядные вещи наподобие вступительных обрядов или иных местных секретов, следуя невольным предубеждениям своих авторов.
Пусть даже его и не ожидали неприглядные ритуалы или же битвы насмерть, но оставались ещё и неявные признаки обладания властью, продемонстрировав которые, можно далеко продвинуться в иерархии, всегда существующей в любом детском сборище.
19:28
В одной руке он держал портключ — изношенный старинный предмет, когда-то бывший ключом, в другой же — чемодан, офуда на котором запечатывали его и сильно уменьшали вес содержимого.
Последнюю он сделал совсем недавно, когда обнаружил сколько весит чемодан со всеми его пожитками.
19:29
Отсчитывая секунды Синдзи задумался, что бы подумала Сакура если бы зашла сейчас в его комнату и застала вцепившимся в старый ключ. В последнее время он не видел её, даже словом с ней не перемолвился и сейчас всё будет выглядеть так будто он исчез.
Он подумал что рано или поздно сможет загладить свою вину, однако сейчас было уже слишком поздно, к тому же в данный момент её не было дома. Скорее всего Зокен даст ей знать о его местонахождении, наверное. Старик мог просто посчитать, что ей это знать не нужно, поскольку никак не влияло на её тренировки.
Синдзи не мог сказать наверняка. Зокен был довольно-таки непредсказуем.
Три секунды.
Две.
Одна.
Наступило 19:30 и портключ резко ожил. Синдзи почувствовал, будто крючья ухватили его за талию и неудержимо потянули вперёд. Его ноги оторвались от земли, но ощущения не были подобны полёту, не было чувства свободы, по правде говоря он едва ли не испытывал ужас когда завывания ветра, круговерть звуков и цвета проносилась мимо него, а ключ всё тянул его и тянул.
Он чувствовал будто его растягивают чуть ли не разрывая на двое!
А затем земля ударила его по ногам и мир снова медленно начал обретать плоть, пока он неуверенно пытался проморгаться.
Вот так... путешествие.
Он огляделся и увидел вокруг больше светловолосых и рыжих людей чем за всю свою жизнь, черноволосых же было немного, вокруг были люди всех возрастов, комплекций и размеров — дети и их родители. Он должно быть на платформе, его подозрения подтвердились, когда он увидел алый паровоз, из трубы которого поднимались струйки дыма и к которому было прицеплено множество вагонов.
"Платформа 9 3/4"
Мато Синдзи совершенно не был впечатлён. На Станции Киото было гораздо интересней, толпа больше, поезда быстрее, а маршруты были обозначены гораздо чётче. Ему стало интересно, что же находится за воротами из кованного железа, не сплошной же камень ведь и затем он увидел группу рыжеволосых людей появляющихся в арке будто бы из ниоткуда.
"А... отвращающий барьер. Вероятно он настроен пропускать только направляющихся в Хогвартс..."
По его мнению это имело смысл. Но также и создавало проблему — что если через них всё же пройдёт обычный человек? Или же, что если вместо него будет ребёнок обладающий способностями к чародейству, но чьи родственники не обладают магией? Пропустит ли барьер родителей? Или же барьер настроен пропускать и кровных родственников тоже?
