— Не поэтому, — снова откинувшись на спинку кресла, возразил консультант. — В институте были уверены, что Ликрий ещё недостаточно восстановился для того, чтобы суметь что-то сделать по арванской части, а особенно — провести тонкую работу. В абсолютном большинстве случаев для достижения такого уровня умения надо намного больше времени — но твоему другу повезло с чиртерианской личностью: она очень развитая, гибкая, легко учится и с широкими взглядами. А лицензию брали из-за страха, что оказавшись на свободе и устроившись, арван захочет отомстить. Пытались принять превентивные меры, но не знали, что уже опоздали. Хотели убить до того, как арван восстановит свои умения.
— А я... а я всё равно считаю, что Ликрия можно понять. Я видела, что с ним делали в институте, причём даже не ради исследований, а тупо чтобы поиздеваться, причинить боль и унизить. Да, он не ангел, но и не однозначный злодей. К тому же... — я осеклась, подумав, что не стоит раскрывать тонкости взаимоотношения между арванами.
— Софья, если бы я или кто-то другой посчитали бы, что твой друг проявил агрессию без причины, причём веской — мы бы его просто забраковали. Потому что решения даже одного из нас было достаточно для ликвидации, — мягко сказал Фуньянь. — Но мы дали Ликрию шанс. Думаю, уже того, что знаешь о нём ты, достаточно, чтобы понимать, насколько велика потенциальная опасность этого арвана.
Мужчина сделал паузу, явно ожидая моей реакции, и только дождавшись подтверждения, продолжил:
— Да, его легко смог бы держать под контролем высший арван — в отличие от многих других, арваны даже в химерах продолжают подчиняться безусловным правилам своего вида, но... специальность, на которую он поступил — особая. Велика вероятность того, что Ликрию придётся работать без контроля лидеров своего народа и даже более того — в некоторых случаях такой контроль может оказаться губительным. Причём не только для Ликрия, но и для многих других. Мы не имеем права это допустить. Поэтому не мешай Радию делать своё дело. Он взрослый, опытный арван, лидер и вполне готов отвечать за свои поступки. Тем более, что именно под его ответственность приняли твоего друга. Если принц решит, что работать с Ликрием не имеет смысла, твоего друга изолируют или уничтожат. Потому что он влез туда, куда низшим арванам не должно быть допуска, и теперь у него уже нет пути назад.
— Прости, — неохотно буркнула я. — Постараюсь больше не вмешиваться, но обещать не могу.
— Постарайся, — кивнул Фуньянь. — Понимаю, что для самоубийц попа имеет очень большое значение и, в твоём случае, её развитие хорошее, но всё-таки помни, что и голову нельзя полностью отключать.
Неожиданная характеристика сбила с толку. На всякий случай украдкой покосившись вниз, снова поправила штаны, одёрнула футболку и осторожно поинтересовалась:
— А при чём тут попа?
Чем вызвала весёлый смех собеседника.
— Всё, занятие окончено, следующих не требуется, — заявил он. — А если насчёт фразеологизмов интересуешься, то почитай об анатомии и физиологии эрхелов. Хотя бы кратко ознакомься — и поймёшь.
В этот же вечер, после занятий, я решила разобраться в подкинутой загадке. Сначала ошиблась в запросе (искала про попы эрхелов), зато узнала, что этот вид очень многие гуманоиды считают весьма сексуальным и, в том числе, склонным к нетрадиционным видам секса. А вообще, в целом, отношение к сородичам Фуньяня почему-то пренебрежительное. Заинтересовавшись, решила ознакомиться к краткой характеристикой вида.
Выяснилось, что среди своей (весьма разветвлённой) группы разумных эрхелы считаются низшими, презираемыми, чуть ли не рабами. И, в том числе, сексуальными игрушками. С другой стороны, судя по характеристике, в целом этот разумный вид вполне достоин уважения, хотя редко склонен к радикальным решениям и часто предпочитает уступить, прогнуться под обстоятельства, а не стоять насмерть. Хотя эрхелы — обычный, распространённый вид, в стабильной зоне у них только одна собственная страна (у почти всех остальных из их группы видов — больше, чем по дюжине), а большая часть особей рассеяна по другим государствам. Причём и здесь, в основном, особенно в мелких странах, эрхелы находятся в угнетённом положении. Они относительно выносливые, часто отличаются капризным или задиристым характером, но ответственные, могут стать очень верными друзьями и способны качественно учиться практически всю свою долгую жизнь. В общем, с одной стороны, явно чувствуется некое презрение, а с другой — ничего такого, за что действительно стоило бы презирать, найти не удалось. Ну не считать же таковым сексуальные пристрастия (даже если это правда)?
Потом всё-таки последовала совету Фуньяня и кратко ознакомилась со строением тела его вида. И вот тогда даже присвистнула от удивления. У эрхелов в организме две полноценно функционирующих центральных нервных системы: один мозг — головной, а второй находится как раз в нижнем отделе поясницы. В том числе по этой причине даже у мужчин эрхелов таз несколько шире (что создаёт впечатление женственности). Причём «попа» отвечает не только за движения, но за фантазию, эмоции, математические способности и многое другое. Отсюда у этого вида целая куча оригинальных идиом про данную часть тела.
Смутившись, отключила сеть и сбежала в ванную, где долго смеялась над собственным непониманием. Мне советовали «работать попой», сиречь — хорошо подумать, а я вместо этого штаны поправляла! Закончив веселиться, покачала головой: даже несмотря на то, что мы похожи внешне, всё равно очень сильно отличаемся. И непонимание может оказаться... страшным. Тем более, что появилось подозрение: а не из-за оригинальной анатомии и соответствующей терминологии эрхелов считают сексуальными извращенцами? Из любопытства взглянула на строение тела других представителей их группы видов, но ни у кого из пяти просмотренных второй центральной нервной системы не обнаружила. Так что, кто знает, может и надумана сексуальность эрхелов. А даже если нет — какое другим дело?
Один день сменялся другим. Втянуться в учёбу удалось на удивление легко. Предметы, как и ожидалось, оказались сложными, теоретические знания закрепляли задачами тартарского типа: с несколькими решениями или вовсе без таковых. Но интенсивность занятий вполне нормальная, а главное — после них удавалось качественно отдохнуть. Полноценное питание, прогулки, посещение бассейна или даже просто разговоры с соседкой под вечернее чаепитие.
Наверное, из-за особенностей организации, а именно, свободного посещения и самостоятельных занятий, я не сразу познакомилась с сокурсниками. Первой инициативу проявила Вира, и в результате вокруг неё собралась небольшая компания: из меня, ещё одной девушки (кстати, из группы homo, но не вида sapiens) и трёх мужчин (крупного кота, птеродактиля и высокого трёхглазого гуманоида, немного похожего на некоторые изображения инопланетян на Земле). Ликрий присоединялся относительно редко, в основном занимаясь по другой программе, да и в целом, судя по всему, не очень интересовался общением.
А мы учились вместе, быстро синхронизировав расписание. Оказалось, что так удобней, тем более, что мы не отвлекали друг друга, а наоборот, поддерживали. Обсуждали очередную тему, делились изученными дополнительными материалами, вместе разбирали отдельные задания, а порой всей группой проводили выходные.
Из-за того, что теперь не надо было бояться за будущее, из-за новых знакомых и благодаря комфортному существованию я чувствовала себя почти как в раю. Возможно, потому, что наконец-то смогла оценить ту часть студенческой жизни, которая, по большей части, прошла мимо меня на Земле. Сейчас не приходилось отказываться от совместных прогулок (да и от прогулок вообще) или по много часов отлёживаться после занятий. Новые знания, интересные люди, хорошее здоровье и уверенность в завтрашнем дне, пусть и относительная — этого уже достаточно для настоящего счастья.
29 марта – 20 апреля 617134 года от Стабилизации
Бурзыл, Тартар
Кроме полного содержания, в начале каждой недели нам переводили некоторую сумму на карманные расходы. Небольшую, но вполне сравнимую с тратами на жизнь во время бомжевания. Не знаю, как у других, а у меня эти деньги почти не тратились. Одежда есть, питание — тоже, проезд и связь оплачивает университет — что ещё требуется? Нет, однажды я всё-таки сделала дополнительные покупки. Не удержалась и приобрела то, о чём мечтала во время жизни на свалке: хорошую иглу, крепкую нить и небольшой перочинный нож с набором дополнительных инструментов. Мелочь, но согревающая душу.
Вира несколько раз пыталась агитировать меня расширить гардероб, но я решительно отказывалась. Вполне хватало уже имеющегося, тем более, что удобный спортивный костюм, в котором посещала большую часть занятий, казался мне не только приятным для носки, но и красивым. Так что вскоре соседка по комнате махнула на меня рукой и прекратила разговоры на мало интересующую тему. А вот сама одевалась... не вычурно, но с тонким вкусом. Вроде бы костюмы достаточно простые, но каждый подобран и сидит на эрхелке так, словно сделан в модельном агентстве. Гардеробу Виры далеко до такового у Фуньяня, но в чём-то сходство всё-таки прослеживается. Однако такая особенность наблюдалась не у всех эрхелов: по крайней мере, я встречала уже нескольких, относящихся к одежде ещё небрежнее меня.
Весна в Бурзыле была бурной, переменчивой: крепкие заморозки сменялись летним теплом, солнечная погода — грозами или метелями. В отдельные дни не верилось, что снег ещё не стаял — можно было выходить в лёгкой одежде, в другие приходилось старательно утепляться.
Кроме общего образования наша шестёрка (или семёрка, в те редкие случаи, когда присоединялся Ликрий) почти каждый день посещала какой-либо из множества отмеченных закрытых1 коротких путей в Бурзыле. Для каждого из извращенцев важно как можно лучше научиться различать межмировые переходы — это вопрос собственной безопасности. Увы, суметь определить, что на другой стороне, банальной каталогизацией — очень редкая удача, встречающаяся только у единичных счастливчиков. Остальным на помощь приходит специальный аналитический отдел университета: при этом наша задача как можно подробнее описать, каким образом мы воспринимаем множество известных коротких путей, а они постараются вывести формулы, по которым мы потом с большей вероятностью сможем предположить, что ждёт за переходом. Но сначала надо научиться дифференцировать ощущения, возникающие от межмировой границы, с остальными. Казалось бы, просто... но на практике выяснилось, что помехи велики.
Поэтому пока мы не создавали каталоги, а учились отличать короткие пути от остального мира. Посещали указанное место, тщательно описывали все ощущения, а потом отправлялись в специальные изолированные кабины в одной из аудиторий, где создавались условия, практически полностью аналогичные месту посещения: те же шумы, свет, запахи, движения воздуха и так далее. Не было только того, что вносила граница междумирья. Здесь мы сравнивали нынешние впечатления с прошлыми, описанными, и вычленяли нужное.
Оказалось, что восприятие коротких путей в нашей группе сильно разнится. Уюу (разумный птеродактиль) и Ирина (из рода homo) их видели, Вира — слышала, Прий, разумный, похожий на крупного кота (из вида миошанов) — охарактеризовал свою чувствительность как нечто среднее между обонянием и вкусовым восприятием, Роллес (трёхглазый гуманоид) — осязал. У Ликрия оказалось двойное восприятие: он видел и осязал границы, а я отличилась тройным: видела, слышала, а ещё фиксировала какое-то странное ощущение, которое не удавалось соотнести ни с одним из обычных органов чувств.
После таких тренировок мы иногда в хорошую погоду совместно бродили по Бурзылу. Однажды так загулялись, что проголодались, и Ирина предложила не возвращаться, а посетить ближайшее кафе в районе эдельаров (которых я иногда упрямо переиначивала как эльфов). Почти все поддержали идею, мне тоже было интересно попробовать разные кухни, и лишь Роллес попытался возразить, но, на этот раз, мы только отмахнулись от его слов.
Местное заведение оказалось не из простых. Вместо автоматической раздачи между столиками легко скользил гуманоид-официант, своим видом действительно навевая ассоциации с эльфами из некоторых книг: такой же красивый, с правильными чертами лица, холодный и гордый. Кратко поприветствовав, он проводил нас к выделенному столику. Удобному, но, почему-то только с пятью местами для сидения. А когда Ирина потребовала ещё один стул, эдельар спокойно ответил:
— У нас приличное заведение, и для низкопробных шлюх специальные сиденья не предусмотрены. Они могут расположиться там, где им место — на полу.
Девушка возмущённо вскинулась:
— Это я, по-вашему, шлюха, да ещё и низкопробная?!
— Нет, — слегка склонил голову официант. — Приношу свои извинения, если ты поняла мои слова превратно. К твоему виду данное замечание не относится.
Уже усевшаяся Вира покраснела и резко вскочила. После её движения я тоже проследила за презрительным взглядом эдельара и тут же поняла, о ком шла речь.
— Ну знаете... — возмутилась Ирина. — Мы, люди, друзей в беде не бросаем. Идёмте отсюда, — обратилась она к нам.
— Зачем? — казалось, что голос Виры истекает ядом. — Давайте уж перекусим, посмотрим, умеют ли тут вообще готовить.
Эрхелка наклонилась и приобняла невозмутимо сидящего Роллеса, а потом мягко опустилась ему на колени:
— Милый, ты не против?
— Нет, — положив руку девушке на талию, ответил трёхглазый. — У меня достаточно развита мускулатура, чтобы своим весом ты не перекрыла движение циркулирующих в организме жидкостей.
— Вот и нет проблемы, — почти с мурчаньем прижавшись щекой к боковой стороне головы Роллеса, потянула Вира, украдкой косясь на официанта и неприкрыто наслаждаясь его побелевшим от гнева лицом. Впрочем, я тоже была несколько в шоке от поведения соседки по комнате: раньше она ни разу не держала себя настолько развязно.
— Свободен, заказ мы пришлём, — величественно отпустил того трёхглазый и дождавшись, пока мужчина отойдёт, обратился к всё ещё пыхтящей от возмущения Ирине: — Я ведь предупреждал, а вы не послушали. Это видистское заведение, и оно зарабатывает в том числе на том, что играет на комплексах, слабостях или заблуждениях большей части представителей вида, на который ориентировано. Обычно такие места посещать неприятно.
— Ну знаешь, у меня на родине такого бы не позволили! — резко заявила Ирина. — А в этом вашем Тартаре всё с ног на голову поставили!
— Для людей тоже есть видистские клубы, в том числе в Бурзыле, — мягко просветил Роллес.
