Подаренная сказка. Богиня

— Я помню!

— Ваше величество!

— Мы одни Ориона, а велеречивость мне порядком надоела.

— Как скажешь Ксан.

— Ты перед отъездом королевы много с ней общалась...

— Нет, Ксаниэль, своими планами она со мной не делилась. Это лучше к Релене или Кэриену, если кто и может что-то знать про твою супругу то только они.

— Пробовал, но у них не допытаешься...

— И кто же из вас король? Ах, не обращай внимания, я говорю глупости.

— Ты права Ориона, это не глупости.

— Ксаниэль, но зачем ты так! — изумленно воскликнула герцогиня. Маленькие ладошки ободряюще сжали его руку, заставили посмотреть в глаза полные ободрения и поддержки. — Кэриен ведь твой друг, он никогда тебе ничего плохого не сделает и не пожелает, даже в стельку пьяный, даже по глупости. Да и Эллис у тебя настоящая королева, ну почти, пусть не в нашем понимании, но она так старается ради всех. И она тебя любит, никогда не предаст, и не обманет, а если что-то не сказала, значит ей так надо. Может все действительно серьезно, может она что-то такое узнала, что действительно требует проверки, но так, чтобы никто не знал, даже ты. Или может это грозит тебе опасностью. Не могла же она сбежать просто так!

Ксаниэль молчал, смотрел на пытающуюся его ободрить бывшую любовницу и не знал что сказать. Как сказать ей что она, возможно, ошибается, что Эллис просто сбежала от ответственности, испугалась ли, или еще что задумала неважно. Здесь в покое этого парка, под звуки все еще доносящейся до них музыки, той самой мелодии, что написал для королевы маэстро, той под которую она летала в танце вместе с драконом, он понял, сложил воедино все факты и окончательно осознал право на жизнь своих подозрений. И все же она клялась...

Ориона все еще держала его за руку и ободряюще улыбалась, готовая к любым его возражениям, готовая вновь кинуться на защиту его супруги. Ксаниэль удивленно моргнул и, освободив руку, неожиданно для себя потер запястье со свадебным браслетом.

Предатель, — выругался он про себя, — как я могу так голословно обвинять ее, как вообще могу в чем-то подозревать. Да, даже если что-то и было, почему простив ей демона, я не могу простить дракона, не могу простить ребенка, от которого она отказалась ради меня. Как она может быть виновата в тех соблазнах, что свалились на нее, в том, что я оказался неспособен защитить ее, уберечь от них.

На мгновение губы герцогини Ориньель сжались, но тут, же вернулись к ободряющей улыбке, все равно уже не замечающему ее, за своими раздумьями, королю. И новое направление его раздумий, столь явно читавшееся в глаза, совсем ее не радовало.

Глава третья. Вперед в прошлое

Время неумолимо убегало, водой просачивалось сквозь пальцы. А ныне скрывающаяся под именем Эларильен королева слишком плохо представляла, сколько им осталось пройти. По расчетам, эпицентра аномалии они должны были достигнуть к вечеру, но ныне чуждый лес отнюдь не радовался появлению путников и всячески мешал их продвижению. Шарш с понурым видом тащился позади, не забывая жалобно поскуливать и периодически хватать хозяйку за сапог, в надежде повернуть ее беспутую обратно. Но вот уже минуло несколько часов, как им стало поздно возвращаться, пройдено больше половины, и до заката уже не успеть покинуть аномалию, а после того как сядет солнце близость границ уже ни на что не повлияет. Вот и вела Эллис своих спутников к центру этого страшного места, надеясь там уцелеть.

О магических аномалиях в этом мире знали достаточно, и все же слишком мало, особенно о новых, полных остаточной силы. Закон сохранения энергии действовал и здесь. Правильно исполненные заклинания нежной силой возвращались в лоно природы, чтобы через мгновения либо годы подарить ее кому-нибудь еще. Но вот бой магов, завершающийся гибелью хотя бы одного из них, переполнял мир энергией, блокировал ее уход по природным каналам, привязывал к озлобленной погибшей душе, что отказывалась принять мир, раствориться в нем, стать его частью, или же уйти на перерождение. Да и слишком много сил они пускали на заклинания, порой вычерпывая себя до последней капли. И нежнейшие цветы магической силы обрастали колючками, тяжелым кровавым маревом пропитывая воздух. А остатки былого сознания, наконец, обретали невероятное могущество, и отчего-то тут же начинали творить мерзких тварей, что способно придумать лишь больное воображение.

Три тысячи лет назад великое сражение магов и гибель большинства из них подарила карте людского королевства не одно белое пятно. За тысячелетия магическая энергия практически покинула эти места. Но леса, болота, степи, горы навеки превратились в обезображенные куски природы населенные неведомым, но хищным зверьем, а порой и вовсе нежитью. Магическая энергия, что порождала с приходом ночи фантомных существ рано или поздно заменяла их временные тела постоянными, неизбежно убывая с каждой такой заменой. В тех местах опасные хищники больше не были привязаны к темному времени суток, но и на место одного убитого не вставали десятки новых. А вот здесь в первой появившейся за последнее тысячелетие аномалии действовали свои законы, и с наступлением ночи они обрекали на верную смерть любого случайно забредшего в эти места путника.

Тропинка, некогда служившая главной дорогой в сердце чащобы, едва просматривалась сквозь заросли вездесущего кустарника, возникшие совсем недавно буреломы и выпирающие из земли корни исполинских деревьев, что медленно, но верно шли на сближение, уничтожая любые последствия человеческой деятельности. Пропитанный магией воздух застыл навеки, в этом лесу уже шесть лет не дули ветра. Краски, как и звуки давно померкли. Утром, сделав шаг, Эллис едва удержалась от вскрика, настолько переменился мир вокруг за одно мгновение: яркая зелень, сочные летние краски поплыли, превратившись в однообразную серую муть, исчезли любые звуки, гулкой тишиной давя на отчаянных путников, исчез и ветер, оставив застывший воздух, вязкой пеленой оплетающий все вокруг. От этого места даже у сильного нервами человека кожа покрывалась мурашками, а по спине стекали струи холодного пота. Маленький маг до сих пор нервно озирался по сторонам, даже, несмотря на все заверения охраницы, что до ночи встреча с местными обитателями почти невозможна. Велико было его потрясение от увиденного, но, к сожалению, малыш оказался слишком упрям, чтобы, почти достигнув цели, повернуть назад.

Они вышли к жилищу мага, уже потеряв всякую надежду добраться до этого места засветло. Древние легенды хранили память о том, что погибшая душа не властна над местом смерти и только там возможно спасение от ночных тварей. Но Эллис не собиралась безоговорочно доверять легендам, всю дорогу она искала другой путь к спасению, и кажется, нашла. Если ее уроки магии не стали для Оли пустыми словами, если у него хватит опыта и сил, то у малыша появится шанс на спасение из своей собственной авантюры. До сих пор она рассчитывала лишь на то, что сможет как можно дальше оттягивать его неминуемую гибель и сделает ее максимально быстрой и безболезненной, а еще всегда оставалась вера в чудо.

Четырехметровые стены и огромные створки слегка приоткрытых ворот слишком хорошо сохранились. Время никогда не щадит оставленное без ухода людей, но Романа не часто баловал свою тайную резиденцию посещениями и зачаровал он ее на совесть. Эллис замерла на полушаге, борясь с тупой болью в сердце, борясь с цунами накрывших ее воспоминаний. Она надеялась увидеть хоть какие-то изменения — неизбежную работу времени, она искала, но не находила, все стремительнее проваливаясь в прошлое. Тогда она так же стояла на виду у ворот и ожидала того, кто покинет их, ее смерть или ее спасение. Но ворота уже были открыты, и дракон не мог вновь появиться в их проеме, как бы ей того не желалось. Появиться и вновь спасти беспутную королеву, так ничему и не научившуюся, так и продолжающую находить неприятности на свое мягкое место. Тогда все вокруг освещало яркое солнце, сейчас же сумерки почти накрыли лес своим мрачным покрывалом. Но ее зрение позволяло видеть мир вокруг, словно при свете солнечного дня. А она так до сих пор и не разобралась, благодарить ли ей Романа за сына, или же проклинать за собственные ошибки, за сложившиеся обстоятельства.

— Эл, — окрик почти подошедшего к воротам мага, мгновенно вырвал наемницу из воспоминаний, сбросил липкое оцепенение. Шарш в очередной раз недовольно проворчал, но покидать хозяйку и не думал.

— Чего тебе малыш? — даже на таком расстоянии Эллис заметила, как перепуганный, но старательно изображающий беспечность паренек недовольно поморщился от приуменьшения собственных лет и заслуг.

— Эл, ты ведь знаешь это место? — то ли с восхищением, то ли с обидой выкрикнул Оли, неотрывно смотря на спутницу. Шарш злобно зарычал в сторону мага, словно пытаясь передать тому недовольство хозяйки, но Эллис и не думала сердиться. Если только на саму себя, роль простушки наемницы из деревни ей явно не удалась.

— Знаю, но сейчас не время и не место, для выяснения подобных вопросов. Нам туда за ворота, там все и произошло.

Олигардер с нескрываемым удивлением следил за исчезающей в воротах квартеронкой. Несмотря на страх перед этим местом, он рассчитывал на длительные поиски, на продолжительный анализ, который помог бы ему определить место схватки и возможно восстановить события. Он даже не подозревал, что его охранница и без подобных ухищрений знает о том, что здесь произошло. Оли испуганно сглотнул слюну и кинулся за девушкой. Он давно подозревал, что с наемницей не все чисто, она совсем не походила на ту за которую себя выдавала, слишком уж много она знала и умела для девушки крестьянского происхождения. Но только тут, когда она замерла, едва увидав крепость мага, когда ее глаза заполнило узнавание и щемящая боль, он понял, что значило для этой девушки прейти сюда вновь.

— Неужели это она победила Романа? — одними губами прошептал маг, поразившую его догадку. А в следующее мгновение он вошел во двор, и его взору предстала самая полная и страшная коллекция пыточных устройств, которую ему когда-либо доводилось видеть. Даже отсутствие света скрывшегося за кронами деревьев солнца не могло скрыть смертоносность внутреннего убранства убежища Мастера.

— Не обращай внимания, — твердая рука наемницы легла на его плечо. Оли лишь молчаливо кивнул, соображая, как Эл успела переместиться за его спину. А она тем временем принялась давать советы. — У нас мало времени, не больше часа, потом верхний край солнца скроется за горизонтом и для нас наступит маленький персональный ад. Успей за это время сделать как можно больше. Я, к сожалению, о ваших способах исследования почти ничего не знаю, поэтому помочь не смогу. Потом я покажу тебе заклинание и очень надеюсь, что ты сможешь правильно его повторить и с первой попытки, если это место вообще позволит нормально колдовать, иначе нам эту ночь не пережить. А теперь спеши.

Легким толчком в спину Эллис оправила мага почти к тому месту, где в последний раз наблюдала Мастера. Отчего-то сейчас она больше не опасалась его подозрений, здраво рассудив, что с парнем так и так предстоит скоро расстаться, а его домыслам, какими бы они не были, мало, кто поверит. Но вот та информация, что он получит здесь, возможно поможет найти способ избавления мира от раковых опухолей магических аномалий. По крайней мере, Эллис собиралась задать именно такое направление его исследованиям, а еще отправить малыша в королевскую академию. После ее рассказов и продемонстрированных знаний это не составит труда, а академия до сих пор нуждается в надежных и сильных магах, тем более обладающих подобным упорством. Только там у него есть шанс на успех. Как бы он не тешил себя надеждами, в магической академии вряд ли отнесутся всерьез к его путешествию и исследованиям, скорее всего, просто не поверят и завалят, как это явно планировалось.

Ночь наступила незаметно. Когда дремучий лес скрывает горизонт, очень тяжело уловить тот миг, в который красная кромка полностью скрывается за ним, оставляя лишь небольшую полосу все еще багровеющего неба. И все же Эллис, внимательно вслушивающаяся в свои ощущения, уловила этот миг, ощутила пробуждение давнего врага, еще более могущественного, но ограниченного этим лесом и наполняющей его магией. Злорадное торжество казалось, звучало в каждой пылинке устилающей этот двор. Остатки былого разума безошибочно узнали своего главного врага, ту, из-за которой он потерял все, но приобрел такое локальное могущество.

— Олигардер, бросай, чтобы ты там не делал. Началось! — на удивление спокойным голосом крикнула юному магу наемница.

Юноша и без того дрожащий как осиновый лист на ветру, тут же кинулся к той единственной, в ком он видел защиту. Шерсть на загривке пса телохранителя стала дыбом, он тоже почувствовал неуловимое изменение мира. Поразительное желание, во что бы то ни стало защитить слишком ценную для этого мира девушку и обреченность на собственную смерть удивили бы любого, кто в этот момент сумел бы заглянуть в глаза пса прозванного Шаршем. Таких глаз и такого понимания некогда не было, да и не может быть даже у умнейшего пса телохранителя. Но окружающим его людям, было не до разглядывания его не собачьей природы, они готовились к обороне. Они хотели не просто подороже продать свою жизнь, они хотели ее сохранить. И Эллис спешно, но четко и ясно объясняла Оли, что же от него требуется.

Легенды лгали, и место смерти мага не давало никакой защиты. Вся надежда оставалась на юношу имеющего лишь одну попытку на слишком сложное для него заклинание, да еще в столь непростых условиях. Уже сейчас королева обреченно понимала, что мальчишка не справляется. Нет, он не ошибался, он почти превзошел себя, но этого оказалось мало, он не мог на ходу менять заклинание, подстраиваясь под неумолимое воздействие чужеродной магии, что голодным зверем вгрызалась в контур, выстраиваемый льющимися сплошным потоком словами. Еще пара мгновений и ему нечего будет наполнять силой, она просто уйдет в никуда, возможно подпитав это место. В последний миг Эллис оборвала паренька, обреченно покачав головой. Человеческой магии однозначно было мало. Оли поник, съежился от осознания собственной никчемности, и даже ободряющий взгляд наемницы не смог бы сейчас вернуть ему веру в себя.

Эльфийские клинки покинули невидимые ножны. Сейчас не время для маскировок, да и простыми, пусть и очень хорошими мечами тут не справиться. Тем более королева еще слишком плохо владела двумя одинаковыми саблями. Возникшие из неоткуда клинки, насквозь пропитанные сильнейшей эльфийской магией, заставили юного мага забыть про собственную бесполезность и слабость. Нанятая им охранница не переставала преподносить все новые и новые сюрпризы.

Нечисть уже заполнила почти весь пыточный двор, но нападать не спешила. Да и путь к воротам пока оставался единственным путем отступления не занятым ужаснейшими созданиями. Маг желал поиграть с той, что так необдуманно и по собственной воле пришла в его лапы. Он жаждал охоты, травли испуганных существ, отчаянно цепляющихся за собственную никчемную жизнь. И королева не могла не понять этого. Им дадут достигнуть границы, ведь почти вырвавшись умирать куда обиднее, но именно это давало им шанс на спасение, шанс о котором не догадывалась неупокоенная душа мага.