— Я расскажу тебе то, что ты хочешь узнать, Стерегущий мудрость, — сказал он. — Но сделаю это потому, что так решил сам, а не потому, что ты смог меня заставить. В длинном, очень длинном сне по воле богов я побывал в ином мире. И там встретил ваших сородичей [19]. Там, как и здесь, я боролся со злом. И там одержал победу, на что надеюсь и в этом мире. Но победил я только благодаря помощи ваших сородичей, почтенные жители подземелий. И потому уверен, что воля богов заключается в том, чтобы вы помогли мне одолеть зло здесь.
— Невероятно, — пробормотал поражённый Хар. — Лишь несколько цвергов были способны противостоять Взгляду Стерегущих. Но я никогда не слышал, чтобы человеку это было под силу. Видно, ты и впрямь избран богами... Да будет так! Мы поможем тебе.
* * *
Очередная засада подстерегала их за грудой камней на берегу длинного озера. Эти места считались достаточно безопасными, и когда отряд выбрался из лабиринта узких ходов, через которые Безымянному приходилось пробираться согнувшись, воины несколько расслабились.
Лёгкость, с какой они отбили первые два нападения, настроила цвергов на самоуверенный и благодушный лад. Никто не был даже ранен, а позади остались изрубленные трупы коротконогих широкоглазых гоблинов с серовато-чёрной шерстью — числом до полутора дюжин. Поэтому, когда Олар выслал вперёд разведчиков и приказал устроить короткий привал, воины были оживлены и веселы. Они грызли вяленое мясо и грибы, подшучивали над Безымянным, который сразу же вытянулся на камнях, чтобы дать отдых утомлённой спине. Двое молодых цвергов затеяли обсуждение достоинств и недостатков знакомых девиц, а старшие воины принялись вставлять в их беседу свои замечания, порой весьма скабрезные. В общем, всё как у людей.
Когда вернулись разведчики и сообщили, что враг не обнаружен, Олар велел двигаться дальше. Четыре с лишним десятка бойцов, составлявших экспедиционный отряд, разобрали оружие и построились. Сделали это они, следует признать, довольно быстро и слаженно, хотя и весьма шумно.
Безымянный, со скрипом поднявшись на ноги, занял своё место в голове колонны, рядом с Оларом, седеньким магом из гильдии Стерегущих мудрость и двумя разведчиками, державшими на поводках натасканных на поиск врага крыс-следопытов.
Быстро двинулись между берегом озера и желтоватой известняковой стеной гигантской полости, служившей вместилищем подземного водоёма. Свет факелов и грибницы, кое-где покрывавшей стены, отражался в неподвижной чёрной воде. Сзади два молодых воина продолжали вполголоса свою беседу о цвергских прелестницах.
Вдруг Олар резко остановился и вскинул вверх руку. Колонна замерла. Избранный, одновременно с низкорослым военачальником почуявший что-то неладное, сорвал со спины арбалет. Только после этого крысы предупреждающе заверещали и запрыгали, натягивая поводки.
Тогда из-за груды валунов, преграждавших берег и оставлявших лишь узкий проход у самой кромки воды, поднялись тёмные фигуры, едва различимые в тусклом свете грибницы. Избранному они живо напомнили ищущих чёрными плащами с глухими капюшонами и угрожающими позами. Однако низкий рост и совершенно иные пропорции тела делали их больше похожими на укороченные карикатуры ищущих.
— Тёмные! — вскрикнул кто-то из воинов.
Следом заскрипел заряжаемый арбалет. В этот миг фигуры в капюшонах одновременно вскинули руки и окутались багровым светом. Прямо перед колонной, уже начавшей перестраиваться для боя, беззвучно возникли невысокие скелеты с толстыми костями и ржавыми тяжёлыми топорами в высохших пальцах. А из-за спин тёмных цвергов в воинов дождём полетели камни. Раздались звон ударов и крики боли, а тем временем скелеты, размахивая топорами, беспорядочной толпой бросились в битву. Их было немногим меньше, чем цвергов Олара.
Избранный выстрелил навскидку в одну из фигур в капюшоне и, закидывая за спину разряженный арбалет, с удовлетворением заметил, что не промахнулся. Мимо просвистели ещё несколько болтов, выпущенных низкорослыми воинами, а клинок Рассекающего уже перерубил топорище вместе с сжимавшими его высушенными руками. Чудесный клинок резал кости нежити почти без сопротивления, и Избранный закружился перед плотным строем союзных цвергов, стараясь достать как можно больше наседавших на них скелетов. Впрочем, низкорослые воины сами были не промах, и вскоре последний скелет превратился в кучку мёртвых костей.
Приказа не было слышно, но цверги, плотнее сдвинув строй, двинулись вперёд. Камни, прилетая из темноты, со звоном ударялись в доспехи. Один из цвергов упал с громким стоном — тяжёлый обломок угодил ему в незащищённое забралом округлого шлема лицо. Избранный, пристроившись сбоку от строя, один за другим выпускал арбалетные болты в смутно мелькавшие в темноте фигуры. Судя по звукам, значительная часть их находила цель, а не ломалась, ударившись в камень.
Олар снова поднял руку, и строй замер. Тогда подземный полководец вышел вперёд и извлёк свиток. Избранный определил это по шелесту, с которым пергамент развернулся в руках цверга. Как можно что-то прочесть в такой темноте, человек не понимал. Но Олар стал читать, негромко произнося слова, а враги за каменным завалом злобно взвыли.
В нагрудник цверга с силой ударились несколько камней, но доспехи его оказались явно не дешёвой поделкой. Военачальник лишь слегка покачнулся и закончил чтение заклинания короткой фразой, в которой явственно послышался приказ. Тотчас перед ним закипели буруны багрового пламени и быстро опали, оставив после себя какое-то движение в наваленных на берегу подземного озера камнях. Раздался звук, похожий на тот, с каким из шахтёрской вагонетки вываливают в отвал отработанную породу. Обломки известняка, мгновением раньше валявшиеся неподвижными грудами, зашевелились и образовали три уродливые приземистые фигуры, обладавшие карикатурным сходством с людьми или цвергами. Фигуры медленно выпрямились. А когда в одну из них попал брошенный из темноты камень, они разом бросились вперёд.
Избранному не раз самому приходилось вызывать големов для помощи в бою, но сотворённые людскими заклинаниями каменные чудовища были заметно крупнее и имели иные пропорции. К тому же, Победитель Драконов никогда не видел, чтобы големов создавали по три штуки за раз. Для цвергов же это зрелище, похоже, было делом привычным. Издав боевой клич, дробно отразившийся от сводов огромной пещеры, они залпом разрядили арбалеты и рванули следом за големами.
Наверху завала вдруг часто засверкали разряды рукотворных молний. В их голубом сиянии стало видно, как длинные конечности големов расшвыривают наскакивающие на них с топорами и дубинками чёрные волосатые фигурки. Тёмных цвергов не было видно, но молнии, судя по всему, вызывались именно их магией. Должно быть, они благоразумно отступили назад, и теперь их скрывал завал.
Вдруг молнии погасли, тьма над завалом стала непроницаемо густой, а следом вновь раздался грохот вываливаемых из вагонетки камней. Сразу же стало понятно, что вызванных Оларом каменных големов больше нет, они снова превратились в кучки неподвижных обломков породы. Но цверги уже вскарабкались на завал, приканчивая оказавшихся слишком близко гоблинов.
Избранный на глыбы не полез, обогнув завал справа, у самой воды. Перед ним зашевелилось что-то тёмное, и Рассекающий Тьму запел, рассекая тьму и тела её воинов. Перешагнув через убитых пещерных гоблинов, человек увидел впереди нестройную шеренгу приземистых фигур в чёрных мантиях. Тёмные, ясно различимые на фоне заросшей светящейся грибницей стены, стояли с воздетыми к своду пещеры руками. Они, похоже, собирались обрушить на союзных человеку цвергов какое-то сильное заклятье. Избранный побежал было вперёд, чтобы упредить удар врагов, но перебившие последних гоблинов воины Олара оказались быстрее. С вершины завала часто защёлкали арбалеты, и шеренга врагов рассыпалась. Большая часть тёмных повалилась наземь, сбитая ударами болтов, а немногие оставшиеся бросились врассыпную и шустро скрылись в темноте.
* * *
— Привал! — негромко скомандовал Олар.
Воины стали облегчённо рассаживаться на ровной твёрдой поверхности, снимать шлемы и рыться в сумках. Расположились они на широкой площадке, находившейся почти под потолком высокой длинной пещеры, дальний конец которой исчезал в сумраке. На площадку поднялись по узкой каменной лестнице с выщербленными временем ступенями. Другого пути наверх не было, и несколько стрелков могли бы удерживать эту позицию до тех пор, пока у них не закончатся болты. Здесь, кажется, можно было немного передохнуть и сбросить напряжение долгого опасного пути.
Безымянный уселся возле Олара и по примеру остальных стал доставать провизию. Первым делом он извлёк из сумки несколько кусков сыра и раздал воинам. Угощение вызвало у тех довольное ворчание — сыр под землёй был редким лакомством. Потом все принялись сосредоточенно жевать, время от времени настороженно поглядывая по сторонам.
— Никогда на моей памяти не было такого тяжёлого похода, — утерев усы, проговорил Олар. — У нас уже четверо убитых и десяток раненых. Крыс обеих потеряли. А идти ещё ох как далеко!
— Ничего, — ответил ему Безымянный. — Зато если я заберу Весы, у слуг Белиара не будет причин охранять Проклятые подземелья, и твой народ сможет со временем туда вернуться.
— Как же, вернёшься теперь туда! Там, небось, на тысячу лет пакостей хватит...
— Всё равно лучше будет, чем сейчас, — уверенно сказал Безымянный.
— Ты вначале доберись туда, а потом уж поглядим, — дожевав сыр сточенными зубами, проговорил сидевший неподалёку старенький маг Спелис, посланный в помощь воинам старейшиной Харом. — Видал, как тёмные на нас насели. А раньше они всегда прятались при виде такого сильного отряда и били исподтишка. Ох, не к добру всё это...
— Да ладно тебе каркать, Спелис, мы сами виноваты. Шли как на прогулке, привыкли, понимаешь, побеждать без особого труда. Хотя и после прежних походов одного-двух воинов всегда недосчитывались. Впредь будем осторожнее... — сказал Олар и обратился к Безымянному. — Слушай, Избранник, а здорово ты своим мечом махал! Что у тебя за железяка такая, не покажешь?
Безымянный без особой охоты вытянул из ножен Рассекающий Тьму и протянул цвергу. Тот бережно взял оружие и принялся пристально его разглядывать. Многие воины повернули головы в сторону предводителей, восхищённо цокая языками и тряся бородами при виде столь замечательного меча.
— Где ты сумел раздобыть такую прекрасную вещь? — удивлённо спросил Олар, оторвав взгляд от клинка. — Я думал, у вас давно разучились делать подобные!
— Он старинный, сейчас таких не делают. Разве что у вас... — отозвался Победитель Драконов.
— Столь превосходного оружия даже мы теперь не умеем делать. То есть с кузнечной работой и наши умельцы не хуже справятся, но здесь же ещё магии всякой понамешано. Что думаешь, Спелис?
Старик схватил меч цепкими сухими лапками, старательно его осмотрел, подержал, зажмурив глаза, будто к чему-то прислушиваясь. Потом вернул Рассекающий Тьму владельцу. Меч с облегчённым шелестом скользнул в ставшие привычными ножны.
— Большая сила в нём, — задумчиво пожевав губами, молвил старик. — Слышал я о таком оружии, но самому прежде видеть не доводилось. Говорят, для этих клинков сначала отливали руны из металла, выплавленного из магической руды. Руны переплетали в хитрые заклинания, а пространство между ними заполняли лучшей сталью. Потом всё много раз проковывали и закаляли. Вместе с варкой стали, на всё уходило не меньше года, но это было лишь начало...
— Начало? — удивился Безымянный.
— Главная сила этого оружия — в наполняющей его магии. Над готовым клинком долго творили обряды школ Воды, Земли, Воздуха и, самое главное, Огня...
— Что это за школы такие — Земли, Воздуха? — удивился Победитель Драконов.
— Их уже нет сейчас, — слабо махнул рукой старик. — Так, остатки ещё попадаются — заклинания кое-какие, ведьмы по лесам и глухим подземельям... Раньше это были известные, уважаемые школы, но это очень давно...
— А что с мечом? — вернул Спелиса к интересовавшему его предмету Олар.
— Такие делали специально, чтобы уничтожать Избранных Тьмы или иных могущественных посланцев Белиара. В обычном бою подобный меч — просто очень хорошее и надёжное оружие. Но когда наступает время исполнить предназначенное, клинок выплёскивает всю вложенную в него силу и, победив, погибает... — Воодушевившись, Стерегущий истину даже встал на ноги, выпрямившись во весь свой более чем скромный рост. Сидевшие вокруг цверги и Безымянный внимательно слушали его, забыв обо всём. Но несколько часовых, расставленных по краям поднятой к потолку пещеры площадки, бдительности не теряли.
— Олар, в том проходе шевеление какое-то!
Восклицание заставило всех немедленно вспомнить, где они находятся, и схватиться за оружие. А из едва различимого во мраке пещеры бокового прохода, на который указывал бдительный часовой, уже выплёскивалась темная, шевелящаяся и пищащая волна.
— Крысы! — воскликнул кто-то из воинов.
— Да их здесь сотни! — добавил другой.
— Так и будете стоять? — рыкнул Олар. — Зарядить арбалеты, живо!
Воины принялись выполнять приказ, а Спелис встал на краю площадки и извлёк откуда-то потемневший от времени свиток. Пока остальные цверги и человек сбивали болтами упорно ползущих по узкой лестнице тварей, старик бормотал какое-то длинное заклинание.
Между тем вслед за крысами из темноты хлынули пещерные гоблины. Они двигались редкой толпой, на бегу замахиваясь похожими на длинные деревянные ковши орудиями. Из ковшей вырывались камни и со свистом устремлялись вверх. Большая часть их ударялась в стены пещеры, но отдельные снаряды достигали цели, со звоном врезаясь в доспехи цвергов. Только по счастливой случайности никто ещё не был серьёзно ранен.
Когда позади завывающей стаи гоблинов показались приземистые фигуры в чёрных мантиях, Спелис довёл до конца своё заклинание, завершив его зловещим шёпотом. Камень под ногами ощутимо дрогнул, а снизу раздались визг крыс, отчаянные вопли гоблинов и крики тёмных цвергов.
Безымянный сначала не понял, что творится. Но, вглядевшись в происходящее внизу, заметил, что пол пещеры ощетинился тысячами каменных шипов. Это было похоже на ловушку в одном из помещений Яркендарского храма, куда он забрался в прошлом году в погоне за Вороном, продавшим душу Белиару. Там тоже весь пол ощетинивался множеством острых металлических лезвий, если повернуть не тот рычаг. Но та ловушка была всего лишь огромным механизмом, сработанным руками древних умельцев. Здесь же вздыбилась, расщепившись на острые каменные клинки, сама порождённая волей богов твердь. Внезапно возникнув под ногами зверей и нелюдей, острия наносили страшные раны. Изрезанные и проколотые конечности больше не держали врагов, и они падали, заканчивая жизнь на кривых каменных шипах и неровных лезвиях. Некоторым везло больше — они оказывались поверх упавших ранее и оставались живы, по крайней мере, на некоторое время. Там, где находились тёмные цверги, шипы возникали реже, однако им тоже доставалось. Те, кто не закончил жизнь на каменных остриях, предпочли покинуть поле боя — в полумраке один за другим вспыхивали заклинания переноса.
