Зверь лютый. Книга 1. Вляп

Из всего этого трёпа вырисовывался один существенный для меня практический вывод.

С самого начала меня здесь постоянно мучили тошнота и головные боли. Однако ни для беременности, ни для климакса я не подходил по половой принадлежности.

Потом очень быстро выпали волосы. Для любого человека, которому был интересен Чернобыль — картинка знакомая.

* * *

Сразу вспомнился один мой добрый приятель. Он сам по приезду оттуда. И его рассказ об "Оперативной группе управления особой зоной ЧАЭС".

Попал он туда добровольно. В смысле: был поставлен перед выбором. Второй вариант: трибунал и 4 года. Мы разговаривали, бродили по тихому летнему южному городку. Он всякие смешные истории рассказывал.

Как сидят два генерала в штабе и хвастают один перед другим:

— У тебя только две таблетки и обе беленькие. А мне вот медсестра ещё и голубенькую дала.

— И чего? У меня не встанет от радиации. А у тебя только по возрасту?

Как вводится уровень радиоактивного фона приказом комбата. Поскольку — набравших нужную сумму нужно отправлять "на волю". А начальство за такую "текучесть кадров"... выговаривают.

— С сегодняшнего дня в расположении батальона установить величину радиоактивного фона нулевой. Дозиметры в расположении держать выключенными. Писарю указать в формулярах личного состава соответствующее значение.

Как прыгает с места стодвадцатикилограммовая майорская туша, увидев стрелку дозиметра на ограничителе.

А всё просто: чудак отпустил щуп. Датчик свободно болтается на шнуре ниже голенища сапога. В яме, где фон вообще-то нормальный. Для такого места. Щуп пролетает мимо какой-то железяки, торчащей из стены. В этом месте — только она и светит. Потом, когда диапазоны перещёлкнули — светит на 70 рентген.

Приятель рассказывал, а я никак не мог понять его постоянного движения: он всё пытался схватить что-то у себя на груди и натянуть на лицо. Я потом спросил:

— А чего это ты?

— А машины ездят.

— И чего?

— Респиратор одевать надо. Условный рефлекс. Видишь ли, у альфа-частицы в воздухе свободный пробег до 30 см. Простого кирзового сапога хватает. А вот когда машины проходят... Они пыль в воздух поднимают. Вместе с радионуклидами.

* * *

Чтобы так стремительно и полностью облысеть — надо попасть под лучевой удар очень недетской мощности. Доза, по моим прикидкам, должна быть где-то под 300 рентген. Выше — я бы только мявкнул.

Но и этот диапазон вариантов не оставляет.

"Держу автомат на вытянутых руках, чтобы расплавленный металл не капал на казённые сапоги".

Потом начали выпадать зубы. И я повеселел. "Снаряд два раза в одно место не попадает" — или доза, или цинга. Но — не в одном же флаконе! Цинга — это здорово. По сравнению с обширным лучевым поражением.

Теперь картинка прояснилась. Появилось малоправдоподобное (как и всё здесь), объяснение — наложение информационного массива моей психоматрицы на принимающую систему недостаточной информационной ёмкости.

Ещё проще: идёт подгонка тощего, синюшного "костюма" к моей великой семиграммовой душе. Возможен летальный исход.

Бред конечно, маразм полный. А шиза лучше? Как Гиппократ выразился: "Каждый больной болен своей болезнью и ещё своим страхом перед ней".

Найденное объяснение по логике, вообще говоря, в... в никуда. Но теперь-то я думал, что помру не скоротечной и скоропостижной в результате смеси радиоактивной дозы с цингой, чего не бывает. Не от беременности с климаксом в исполнении недомужика, чего тоже не бывает. А от "некорректного преобразования информационного массива личностной психоматрицы при его размещении на носителе недостаточной ёмкости".

Ситуация знакомая, понятная. Можно помирать спокойно.

Почему помирать? А что, есть желающие жить вечно? Ни пример Агасфера, ни исследования проблемы Свифтом в "Путешествиях Гулливера" ничему не научили?

Я — человек. Стало быть — смертен. Воланд прав: "Плохо, что внезапно".

"Летай иль ползай -

Конец известен".

Но — спешить не будем. Посмотрим ещё.

Если будет чем...

В доме было темно. Холодало. Света из душника почти не было, за печкой молчали куры. Тараканы устроили массовое гулянье на столе и на стенах. Один свалился мне прямо на грудь. Посидел, пошевелил усами и убежал. И правильно, а то чисто анекдот получается: "Сестра! Сними таракана, а то всю грудь истоптал".

Где-то слышал, что в русских избах тараканов разводили, поскольку их экскременты замедляют гниение брёвен. А в другом месте читал, как крестьянская семья в крещенские морозы на неделю перебирается к соседям. Оставляют избу открытой и вымораживают тараканов.

Мда, элемент образа жизни. Если я тут "зависну" — надо брать на вооружение.

Интересно, как здесь говорят: "лучина погасла" или "светец погас"? Если костёр, или, там, печка, то именно — "костёр погас", "печь погасла", а не дрова. А вот светец...

Тихо-то как. Ни звука. Только тараканий шорох. Как-то уныло... Но грело ощущение проведённого с пользой дня, проделанной работы.

Эх, мне бы сюда комп, да развернуть бы табличное представление рассмотренных гипотез... Да хоть ручку с бумагой! Простая запись процесса мышления заставляет уточнять формулировки, обращать внимание на пропущенные варианты, проводить пошаговую детализацию.

"Дьявол кроется в мелочах" — международная научная мудрость.

Вот и надо мелочи внимательно посмотреть. Чтобы выковырять этого... "чудака нехорошего".

Мда... Интеллектуальная деятельность, в просторечии — "думанье" есть род наркотика. Как, впрочем, и его противоположность — "недуманье". В просторечии — "безмозглость". Оба состояния дают в начале эйфорию, потом депресняк и ломку. Если уж подсел на что-то, то слезать — только под наблюдением врача.

Эх, как я соскучился по стабилизированной информации. А то — сплошное бла-бла.

Стоп. А вот это интересно... Я стал перебирать свои куцые воспоминания о здешнем... здешнем.

Точно: за всё это время я не произнёс вслух ни одной фразы, ни одного цельно-раздельного слова. Были вскрики, охи... Но всё на уровне "Ой, ай, ё-ё, бл...". В каждой конкретной ситуации это моё неговорение выглядело как случайность. То снег во рту, то морда во льду... Но вот цепочка случайностей... Проявление закономерности? Какой? Или это опыт предков интуицией пробивается? Типа: "слово — серебро, молчание — золото"? Получается, что аборигены о моем "даре членораздельной речи" — не в курсах. А это хорошо или плохо?

Я немного покатал в мозгах эту мысль. Языка их я не знаю, во что вляпался — не ясно, чего-то умное им сказать... когда они головы рубят и в проруби топят...

Главное на сейчас — "смотри, думай". Значит, нечего болтать, помалкиваем. До выяснения... Хорошо бы дурачком прикинуться. Юродивым. Но — не в теме, не потяну.

Вот и перешли к конкретным делам, действиям — играем немого. Не слепого, не глухого, не идиота... Но с проблемами на одном их выходных информационных каналов. Без фанатизма, но последовательно.

Я стал, было, прикидывать план работы на завтра. Но задремал. Устал. Сквозь сон слышал, как пришла горбунья, чего-то роняла, швыряла. Потом гоняла тараканов по столу. "Мокрым полотенцем по глазам".

А утром с меня начала слезать кожа.

Глава 5

С вас когда-нибудь снимали живьём кожу? Глупый вопрос... Ну, может, принимали участие в этом процессе? Или свежевали живую скотинку? — И правильно. Не надо живьём. Живое существо надо сначала убить. Желательно — быстро и безболезненно. Укольчик такой прямо в сердце, или, там, в глазик — чтобы шкурку не попортить. Чтобы живое существо не мучилось. Поскольку его муки приводят к соответствующим изменением в физиологии. Разлитию желчи, например... А оно вам надо? Вкус мяса меняется, шкурка, знаете ли, блеск теряет...

Вот индейцы сиу, к примеру, хоть и конные, а гонять бизонов по прерии не любили. Подъехали к стаду, дали... мушкетными пулями по коровьим мозгам... и свежевать. А кто убежал — тот убежал. Чего гонятся? Вкус-то уже не тот — второй сорт.

А так убили быстренько, на задние конечности привязали верёвочки — и куда повыше. На дерево, там... Если конечно субъект при жизни был подходящего размера. До того как стал объектом свежевания. Тазик какой подставить и аккуратненько перерезать артерию. Чтобы кровь стекла. Но не тянуть — мясо остывает. А с холодного потом шкуру снимать... и намучаешься, и попортишь. Как не берегись.

Кольцевые надрезы на щиколотках возле ступней, или, там, копыт. Потом два разреза по ногам к паху. Оттуда через брюхо — только не глубоко, только шкуру — к горлу. Если оно ещё тёпленькое — шкурка снимается легко, как чулок. Шкуру тут же сразу на распялку. Мездру снимать — потом будете. И быстренько, не задерживаясь — брюхо. Потрошки — в другой тазик. И сразу — разобрать. Что надо — промыть, что не надо — собакам. Промывать желательно горячей водой.

Куча дел. Поэтому лучше — вдвоём-втроём. А ещё лучше, если вокруг толпа. Но чтоб не лезли под руку. А так — кровь свежую — детишкам для укрепления здоровья. Печень с почками — бабам на сковородку. Только промыть хорошенько. Чтоб мочой не отдавало. Ну и дальше, в зависимости от свежуемого субъекта, мастерства кулинара и общей голодности...

Большинство моих знакомых по прошлой жизни знали как слезает кожа. Анталия там, Хургада, Канары. Перегрелся маленько и... кефирчик на предплечья, или какое брендовое маслице... Сидишь себе, гладишь красавицу какую-нибудь. И не просто так, а исполняя первую медицинскую помощь. Втираешь девушке. Умасливаешь...

Ерунда это всё. То, что там слезало — это не кожа. Это "роговой слой" кожи. Несколько слоёв безъядерных кератиновых клеток. Ороговевших плоских чешуек. А всего слоёв — пять. И у меня они слезли все — вплоть до дермы. Не путать с дерьмом. Оно у меня — в прямой кишке. А дерма — по всему телу. И напрочь не переносит свежего воздуха — болит. Сволочь.

Ну почему я не какая-нибудь "гадюка подколодная"?! У них-то технология отработана: потёрлась о корягу или, там, камень подходящий, головой, шкурка в уголках рта лопнула, теперь в щель какую, подходящего диаметра, проползла и... старая шкурка слезла, новая на солнце сияет. А старая в сторонке лежит, "выползок" называется. Очень, кстати, полезная в хозяйстве вещь.

У меня "выползок" не получился. Хотя началось схоже.

Пришла горбунья. Мрачная, с перегаром.

Опаньки, так они тут ещё и пьянствуют? А чем? Для водки вроде ещё рано. Не в смысле "утро", а в смысле "12 век". Или мои умозаключения... — "ни в Красную Армию"? Принесла снова светец. Приятно видеть агрегат — как старого знакомого. Потом супчик травяной.

Собрала у меня с груди, с подбородка, на постели возле шеи — зубы мои. Падёж зубов продолжается. Не донимают, но шею колют. Посмотрела, повздыхала. Но кидаться не стала.

Сунулась с ложкой "сильно не-палехской" снова едево в меня заливать. Я аж глаза закрыл: а ну как она в этом состоянии-настроении мне кипяточком в глазик попадёт? А глаза мне тут сильно нужны — я ими "смотреть, думать" буду.

Потом она как-то затихла. Ущипнула край моей верхней губы своими обкусано-нечищеными ногтями. Я и глаза сразу открыл от удивления. А она, ухватив кусок моей кожи, тянет вверх, через щеку, через висок, куда-то к темечку.

Я с испугу, было, начал возражать — сразу забыл насчёт вчерашнего "играем немого". Но тут она дотянуло до темечка, где кожа была ещё приросшей. И все моё: "А не кажется ли вам, милостивая государыня, что такого рода действия..." сократилось до воя "У-у, бл...!".

Нет, это, всё-таки, закономерность: не следует мне здесь рот открывать. Не даётся мне здесь членораздельная — одни только междометия.

Попытался, скосив глаза, рассмотреть собственную щеку. Зря. Там было что-то красное и мокрое. Всякое движение, хоть моё, хоть воздуха от юбок моей мучительницы — адская боль.

И началось. В мутно-похмельных глазах горбуньи появился интерес. Она скинула с меня овчинку и начала щипать за разные места. Типа: "спорим — оторвётся". Больше всего меня испугали её манипуляции с моими веками и с членом.

С глазами — понятно. Когда вас приводят в состояние Вия, так что только остаётся сказать: "Поднимите мне веки. А то дерьмо всякое глаза залепило" — запаникуешь. А писун... — а вдруг пригодится? Я — не конкретно, я — вообще...

Мне по жизни бывало больно. Очень. В ситуациях, когда стандартный совет: "обратитесь к врачу" звучал как издевательство. А дело надо было делать. Даже при отсутствии доступа ко всяким медикаментозным или хирургическим средствам. Опыт показал: боль можно... не то что бы перетерпеть. Но — вывести из фокуса внимания.

У вас в позвоночнике раскалённый стержень во всю длину? А вы его не замечаете. Не хочу чувствовать — и не буду.

Одна проблема: кору головного мозга можно убедить. А вот подкорка... Мощность сигнала по нервному волокну зашкаливает. Затем — болевой шок. А вот на болевой шок организм срабатывает стандартно — беспамятство.

Этот опыт из прошлой жизни я и применил. Дальше у меня пошёл трёхтактный цикл. Обморок — пробуждение — попытка удержать боль вне фокуса сознания — новый обморок.

В моменты прояснения бывал свидетелем всяких разных дел. Например, горбунья принесла миску с кипятком и сунула туда мою левую ручку. Прямо в обмотке. Дальше — провал. Потом она, видимо, отодвинула лавку со мною от стены... Здоровая малышка. Хотя как насчёт горбунов в "Место встречи изменить нельзя"? — "Невысок, но удивительно силён". И эта тоже — сильна. И не только в переноске тяжестей, но и в причинении болезненных ощущений. Сунула в тот же тазик с кипятком мою руку, но уже правую. Места для манёвра у неё было мало, так что я успел разглядеть. С руки слезла не только кожа, но и ногти. На их месте такие мокрые, красные, сочащиеся... колбаски?

Зря она меня супчиком кормила... Чувствовать все это силосное... щекой, после реверсивного срабатывания...

А потом она решила меня перевернуть... Вот тут я взмолился.

— Господи! За что?! За мои гульки с той девочкой? Или ещё за что? Так ведь — не за что. Ни укради, не убей, чти отца своего... Или, всё-таки: "после этого — значит вследствие этого"? Так ведь — по согласию, ведь она сама... И не девочка совсем. И я ей ничего не обещал. Никакого клятвопреступления. И вообще — все вокруг так живут. Ну, или почти все... Да, я знаю — каждый отвечает за своё. Но уж как-то это сильно выборочно... Как реакция внутренних органов на митинги в поддержку партии власти. Только с обратным знаком. Да, я знаю, знаю! "Таинство брака". Только мы ведь в церкви не венчались. Да, я помню — "и прилепится к жене своей". Ну так ты её саму, жену мою, спроси — она же простила. Да ты только верни меня! Ей. Или убей! Сразу! Сил нет терпеть эту... муку... Верно сказано: "Не просите у бога лёгкой жизни, просите лёгкой смерти". Да-да, Господи! Да запомнил я: супружеская верность предохраняет не только от СПИДа с сифилисом, но и от автокатастроф с попаданством!

Обморок.