Когда осядет пыль (фэнтези)

— Он живёт на соседней улице в медяковой яме.

— И что же какой-то бедняк знает грамоту да ещё и обучает ей других бедняков?

— Он очень умный. А как на гэльвском языке будет слово, которым называют брата своей жены.

— Шурин?

— Тогда в этом письме кто-то обещает накормить шурина.

— Это верно кличка лошади, продолжай-ка переводить. Нам с тобой ещё многому нужно научиться, если ты так твёрдо решил изучать гэльвский язык.

"После того, как этот тип на лошади Шурине пересёк мост, вот, что было с ним дальше, господин. Вы думаете, что раз мои уши остались на другой стороне моста, то я ничего не узнаю. Но вон оно как вышло..."

На другой стороне моста людей было немного, однако определить, кто из них Свейнер Легс оказалось затруднительно. У фонтана кружились несколько прелестных дам в нарядных платьях. Рядом постригал траву парень в шляпе с повязкой под подбородок. Ещё несколько людей осматривали коней и скорее походили на конюших, нежели на их хозяев. И ещё одна группка людей толпилась у кобылы с возом. Ден решил подойти именно к ним.

— Слыхала, Дара, что сказал господин? — говорит парень, наряженный в доспехи. — Лорды здесь будут всего день, а потом все вместе поедут на переговоры. Если вы хотите чего-то наторговать, то только сегодня.

— Мы с отцом и без того обязаны тебе проходом, — отвечает девушка. — Даже не смей помогать нам большим. Я не хочу чувствовать перед тобой долга.

— Так, я ж вам не денег даю, правильно? Вы же сами всю эту ерунду продавать будете. Там всё от вас самих зависит. Я только помогу вам с местом.

— Дело господин говорит, — встревает толстый мужчина, опирающийся на кобылу. Внешностью он напомнил Дену одного знакомого по имени Феремус. — Ежели тебе помощь предлагают, отказываться грех. Не по божески это.

Тайлинген позволил себе прервать их.

— Прошу прощенья. Я ищу господина по имени Свейнер Легс. Мне сказали, что он где-то здесь.

— Это я и есть, сир, — ответил парень в доспехах. — Это меня звать Свейнер Легс. Вы, уважаемый как вас там, — он обратился к мужчине, похожему на Феремуса, — запомните моё имя тоже. Скажите, что я вас послал, вас и пропустят. Вот и договорились. — Он снова повернулся к Дену. — Вас герцог Галвор небось послал, да? А вы, извиняюсь за вопрос, кто будете?

Ден, не зная чему удивляться больше, неподобающей одежде оруженосца или таковому же поведению, назвался:

— Сир Ден Тайлинген. Меня в самом деде послал герцог Галвор и сказал, что вы меня проводите. Хотя я прекрасно помню, куда мне нужно идти. Так что если у вас есть какие-то неотложные дела... — он указал на отдаляющуюся кобылу с возом и мужчиной на спине.

— А, нет, господин... то есть сир. Это он вас специально ко мне послал. Хотел сказать вам кое-что секретное. Дара, а ну-ка заткни уши.

Дара, не обмолвившаяся ни словом с появления Дена, расправила рукава и с такой силой прижала их к ушам, что не оставалось никаких сомнений: делает она это по совести.

— Вы когда в замок войдёте, там уже поздно будет такие разговоры разговаривать, — начал Свейнер. — Поэтому герцог Галвор просил рассказать вам здесь, подальше от посторонних ушей. На переговорах все будут без оружия, чтобы чувствовалась спокойная атмосфера, так сказать. Однако герцог просил всех наших спрятать в какое-нибудь укромное место кинжал, да так, чтобы его можно было при надобности быстро достать.

— Зачем? — удивился Ден. — Это же переговоры.

— Герцог Галвор мне объяснил, но я признаюсь честно, немногое понял. Вроде бы как он подозревает этих гэльвов в нечестной игре. Подозрительно как-то, что сам их хан едет на переговоры на нашу территорию. Поэтому лучше быть готовым ко всякому.

— Я понял, — кивнул Ден. — Герцог сказал, что я один из последних прибывших. Остальные прибудут с минуты на минуту. Мы точно выезжаем завтра, а не сегодня?

— Как пить дать, господин. То есть... Без всяких сомнений, сир, выезжаем завтра. Сегодня нам ещё встречать делегацию.

— Какую ещё делегацию?

— Так, делегацию гэльвов. Это ж не для кого не секрет. Герцог сказал, что они привезут нам какого-то пленника, чтобы всё было по честному.

— Заложника, — поправил Ден. — Очень интересно. Так, вы меня проводите во дворец? Как я уже сказал, мне не сложно и самому найти дорогу.

— Ага. Я тогда тут останусь. Вдруг герцог ко мне ещё кого пошлёт.

Тайлинген вернулся к Шурину, погладил его по морде и повёл к конюшим, которые до сих пор непрестанно рассматривали лошадей. Свейнер Легс и Дара продолжила разговаривать о своём:

— Эй, ты чего всё это время с ушами заткнутыми стояла? Мы уже давно о секретном поговорили. Вот же девка!

"Вот такие дела, господин. Я подумал, что вам это будет интересно знать. И раз уж на то пошло, есть также сведения о том, что происходило тем днём в королевском дворце. Был у них большой пир со всеми лордами и их жёнами и детьми. Было на нём много людей и много разговоров..."

Ден, уже переодевшийся из дорожного в парадное, разглядывал стол, над заполнением которого усердно работали слуги. Он пытался решить, за что возьмётся в первую очередь, как только эмбарго на утоление голода объявят закрытым. На столе уже лежали креветки, рыба, котлеты из свинины и даже запечённые целиком раки, а так же фрукты, картофельные оладьи, блины на сыворотке и всяческие десерты. В кувшинах томилось вино и компот, на блюдах была аккуратно рамазана горчица.

Довольствовавшийся последние несколько дней только дорожной едой, Тайлинген изо всех сил сдерживал слюну. Он специально решил не брать из дома ничего вкусного, чтобы скорее привыкнуть к армейской жизни. Однако было предельно ясно, что как только на столы принесут зажаренных курей и свежий сыр, он тут же проиграет битву со своим внутренним зверем.

С того места у длинного стола, рядом с которым находился Ден, ушли все слуги (наверное, как раз за курицей или сыром), поэтому он позволил себе маленькую шпионскую операцию и украл из тарелки одну небольшую креветку, после чего быстро спрятал её во рту.

Выяснилось, что креветки подавались под соусом из красного перца. Во рту разгорелось настоящее пламя, а ко всему прочему прожевать и проглотить креветку оказалось гораздо сложнее, чем украсть её со стола. Сдерживая слёзы, Ден осмотрелся, не видит ли кто-то его позор, и встретился взглядом с человеком, у которого тоже глаза стояли на мокром месте. Сам он так же, как и Ден, находился вблизи к тарелки с креветками.

Никак иначе, встретились две родственные души. Причём, в прямом и переносном смысле. Этот человек был роднёй Дена.

— Как вам креветки, сир? — спросил Тайлинген, подойдя ближе.

— На вид выглядят аппетитными, — ответил Дренк Торнео. — У меня правда есть опасения, как бы повара не переборщили с соусом. А как вам?

— Я пока не пробовал.

— Так вы проливаете слёзы по другому поводу?

— Да. Со смеха. Не каждый день застаёшь тестя за воровством еды.

— Осторожнее с выражениями, сир, — Дренк пожал протянутую Деном руку. — Я между прочим здесь казначей и сам выделяю на всё это деньги. Воровать отсюда — всё равно что воровать из собственного кармана.

— Как же последнее время поживает королевская казна?

— К сожалению, такие разговоры не подстать месту, в котором мы с вами находимся, — усмехнулся Торнео. — Здесь скорее подошли бы вопросы про супруг.

— И как же поживает ваша супруга?

— Она сильно переживает из-за грядущей войны. Расходы предстоят огромные. На юге только-только заделали последние дыры в замковых стенах, оставшиеся со времён войны с Лесдриадом. Только перестали приходить вести о найденных трупах солдат в иноземных доспехах. И вот всё по новой. Боюсь, в этот раз всё куда серьёзнее. В этот раз нам скорее всего придётся переводить через пустыню целое войско знаменосцев из южного Колорида. Это не считая того, что война продлится больше года, и целую зиму солдаты будут вынуждены находится на пустынном севере вместо богатого юга. Страшно подумать, сколько денег уйдёт, чтобы кормить их всё это время. Ситуация сложна, и королевская казна... я хотел сказать, моя супруга, остро переживающая за состояние казны, может этого уже не пережить. Вы не поверите, но из неё вышел бы не худший казначей, чем из меня.

— Не сомневаюсь в этом, — сказал Ден, глядя в это время на стол, который прислуга обставляла большими тарелками с зажаренными курочками.

— Я бы из ответной вежливости спросил, как поживает ваша супруга, — усмехнулся Дренк, — но будучи моей дочерью, она с приходом весны отправляет мне голубей так часто, что я уже обо всём и сам знаю.

— Раз все формальные разговоры мы разговорили, давайте, пока не начался пир, найдём каких-нибудь интересных людей, — предложил Ден, высматривая проходящих мимо дворян.

Дренк Торнео не стал делать того же, а вместо этого уставился Дену за спину.

— Кажется, интересные люди сами нас нашли.

Повернувшись, Тайлинген оказался лицом к лицу с королём. Его Величество Алврих с того времени, когда Ден его последний раз видел, весьма заметно изменился. Кроме того, что набрал в весе, так ещё и отрастил здоровую густую бороду взамен редкого хлипкого нароста, который был у него на лице по молодости.

— Ваше Величество, — поклонился Тайлинген. — Моя королева, — поцеловал руку королеве Сюзенне, которую Алврих вёл под локоть.

— Сиры Дренк и Ден, — поздоровался в ответ король. — О чём вы говорили?

— О моей дочери, одновременно супруге сира Дена, — дружелюбно ответил Торнео.

— Доброго ей здравия, — сказал Алврих. — Почему, собственно, она не прибыла вместе с вами?

— Я думал, что еду на войну, — признался Тайлинген. — А оказался на пиру.

— Вы плохо знаете свою королеву, — улыбаясь сказал король, — если думаете, что она оставит без пира хоть одно событие, тем более уход мужа на фронт.

— Война — дело небезопасное, — певуче проговорила Сюзенна. — Для многих здесь присутствующих это может быть последний пир в жизни. Я считаю, должно провести его так, чтобы в случае погибели не о чем было жалеть на небесах.

Ден поклонился и стал думать, поздравлять или не поздравлять королеву с беременностью. Потом понял по наряду, что она того особо и не скрывает, поэтому поздравил, на что в ответ получил милую улыбку.

— Позвольте сказать, Ваше Величество, — Ден поклонился по очереди королеве, потом королю, — для меня честь то, что я нахожусь при вашем дворе и что я удостоен столь высокого ко мне доверия.

— Ты — один из людей, которые достойны быть лицом Колорида, — невозмутимо произнёс Алврих. — Значит будь им. Чувствуй себя на этом пиру, как на своём собственном.

Обменявшись ещё одной порцией формальных поклонов, они разошлись. Король с королевой отправились здороваться с остальной кучей гостей, Ден и Дренк Торнео принялись дальше буравить взглядами стол.

Поговорить о чём-либо серьёзным им не дали. Очень скоро в праздничный зал вторглась процессия из трёх человек: герцога Галвора, Свейнера Легса и девушки, в которой Ден сразу же узнал гэльвку.

— Леди Амили, — сказал Дренк. — Вторая жена хана.

— Так вот для чего нужны вторые жёны, — усмехнулся Ден. — Чтобы посылать их как гарантийных заложников. В случае чего останется любимая первая жена.

— Неплохо придумали, согласись.

Галвор церемонно вёл гэльвскую леди под руку, словно свидетель на свадьбе. Свейнер брёл позади и вышагивал со столь гордо поднятой головой, что невольно возникали опасения, не упадёт ли он.

— Благодарю, герцог Галвор, — гэльвка забрала свою руку из его хватки, — что проводили меня.

Герцог вежливо ответил и отошёл в сторону.

— Верно, — сказал кто-то рядом. — Только не туда привёл. Здесь, уважаемая леди, идёт пир.

— А я, уважаемый сир, — невозмутимо ответила девушка, — прибыла к вам пока что не как заложница, а как гостья. И от пира отказываться не буду.

Тайлингена удивили две вещи: то, что говорит гэльвская леди почти без акцента, и то, что даже она, в отличие от него, знала, куда едет. На Амили были кожаные штаны, которые на первый взгляд можно было действительно расценить, как дорожный наряд, однако Ден прекрасно знал, что именно такие в Гэльвском Каганате церемониальные наряды. Тело покрывала туника с короткими рукавами и обрывками юбки, свисающими с боков.

Пока все были заняты разглядыванием гостьи, слуги уже успели втихую завершить сервировку стола. Об этом Ден узнал из возгласа Дренка.

— Так стол уже готов! Пойдём скорее.

— Да, пойдём, — ответил Тайлинген. — Хочу успеть занять какое-нибудь место рядом с курицей.

К разгару пира Ден успел узнать от языкастых людей очень много всего интересного. И о подробностях династического брака герцога, и о том, как проходила свадьба. Услышал про некоего придворного провидца из рода Локинков, который утверждает, что королева беременна ещё одной дочерью. Дренк очень тихо рассказал ему о нынешнем шатком положении королевской династии. Разговаривать о таком было страшно, поэтому беседа очень скоро вновь вернулась к герцогу Галвору.

Когда Ден решил поглядеть на ту часть длинного изогнутого стола, где находились королевские места, то стал свидетелем довольно умилительного зрелища. В стороне о чём-то своём беседовали леди Амили из Гэльвского Каганата и леди Ульвина рода Седьмого Дерева. Довольно обыденная картина, учитывая, что жена хана по слухам прекрасно владеет всеми языками (это он тоже узнал из сегодняшних разговоров). Однако в то же время со своего места за столом за ними непрестанно наблюдал герцог Галвор, и с его лица не сползала улыбка.

Надо же. Как быстро может сблизить людей обыкновенный династический брак.

* * *

Герцог Галвор рассматривал задницу леди Амили. Сейчас, когда она разговаривала с его супругой, для этого выдался потрясающий момент. Все любопытные будут думать, что он с таким вожделением любуется своей дорогой женою. Однако, несмотря на то, что леди Ульвина была прекрасной дамой, тем не менее гэльвская красота нравилась герцогу куда больше гиблонтской.

Задница леди Амили представляла собой шикарное зрелище. Подтянутая форма и изящные изгибы. Наблюдать за тем, как ягодицы перекатываются под парадными каганатскими штанами, когда Амили переминается с ноги на ногу, было одно удовольствие. Задницы всех хентских женщин в зале были хорошо спрятаны под платьями, однако Галвор был уверен: ни одна из них не пойдёт ни в какое сравнение с достоинством леди Амили

Рядом закашлял Свейнер, подавившись картофельной оладьей. Галвор постучал ему по спине, а когда снова посмотрел на то место, дамы уже успели разойтись.

Прикусив с досады губу, герцог обратился к оруженосцу:

— Если моя супруга подойдёт ко мне, а я этого буду не замечать, шепни мне на ухо.

— Что-то особенное, извиняюсь за вопрос? — Свейнер, не уловив никакого урока, снова набил полный рот картофельных оладий.

— Да. Она сегодня сообщила мне, что есть хорошие новости, но она не знает, как сказать. Скорее всего, хочет сообщить мне это на колоридском, но не знает всех нужных слов. Только что она пообщалась с леди Амили и что-то мне подсказывает, что теперь она знает всё, что нужно.