Дерево было твёрдым и плохо поддавалась ножу, но до вечера у неё полно времени. Как только пазы будут готовы, она отольёт из копейных наконечников два лезвия, и разместит их там. Тогда лук превратится и в оружие ближнего боя.
* * *
Вечер того же дня.
Тьма вступала в свои права, растущая луна на небе всё сильнее наливалась светом, и Илвардис вышла из своего дома, являющегося по совместительству ещё и храмом Элуны. Верная Ллос сидела на вершине каменного купола, поблёскивая чёрными бездонными глазами, а к берегу приставала последняя лодка. Пять троллей и семеро троллих уже были здесь, ожидая её появления.
— Приветствую вас, братья и сёстры. Пусть ночь будет полна, и богиня обратит внимание на нового её почитателя, — пропела она мелодичным голосом.
Маска вуду осталась в помещении, как и накидка, лунный свет заливал её фигуру, заставляя переливаться серебром полумесяц между её грудей.
— Славься, Элуна! — хором ответили собравшиеся, и обратили свой взор на прибывшего Гоури.
В левой руке он держал вырывающегося кролика, а в правой был кинжал.
— О богиня ночи! Освети своим светом того, чей взор устремлён на тебя! Прими его служение и благослови своей силой!
— Славься, богиня! — отозвались тролли.
Подойдя к Гоури, Илвардис накинула ему на шею сплетённый из собственных волос и паутины шнурок, на котором был прикреплён вырезанный из белоснежной кости полумесяц. Отступив на два шага назад, она вскинула руки ладонями вверх, призывая на молодого тролля благословение богини.
— Во имя Элуны! — прорычал тролль, вонзая кинжал в беззащитного кролика.
* * *
Корабль шёл полным ходом, возвращаясь в Лордерон. Утомлённые воины и матросы спали крепким сном, все, кроме вахты и Артаса. Ни скрип такелажа, ни плеск волн о борт, ни завывание ветра не могли потревожить уставших людей. С того времени, как они зашли на борт, их отпустило напряжение. Долгие переходы, схватки с нежитью и убийства ни в чём не повинных людей как будто остались далеко позади, и скоро их сон станет ещё крепче.
Захлопали сматываемые паруса, потерявшие ветер, матросы, спустившись на палубу, легли ничком. Принц сел на койке, доставая Фростморн из ножен. Сила Ледяной Скорби вновь потекла по его телу, кристаллизуя мысли и вымораживая чувства, Море Душ наполнило разум привычным шёпотом мириада голосов, к которым вскоре присоединятся ещё несколько сотен. Он уже чувствовал, как Чума перестраивает тела его обновлённых слуг, делая их совершеннее. Ориентируясь на силу Фростморна, прибыли порталами несколько некромантов.
— Скоро я буду дома, — произнёс Артас с горькой усмешкой.
* * *
Денис активировал плетение, и запертый в клетке гуль, до этого тщетно пытавшийся перегрызть прутья решётки, забился на полу. Исследовательские плетения показывали, как его магическая составляющая рассогласовывается, линии подпитки сливаются в одну, выжигая плоть. Средства от нежити всё ещё были в разработке, но уже сейчас можно было накрыть весь Даларан защитным куполом, что будет выводить нежить из строя.
С момента своего прибытия он не вылезал из лаборатории, ознакомившись с первыми наработками Кел'Тузеда и других магистров, изучавших новую напасть, что привнесла на Азерот Орда. По сравнению с ними захваченные в северных землях Лордерона образцы нежити были куда совершенней и смертоносней. Нер'Зул не приказывал саботировать разработку оружия против Плети, и Денис развернулся вовсю. Создавал новые плетения, искал оптимальные магические потоки, изучал новых некротварей, чтобы маги были готовы к повторному вторжению Плети.
Сейчас он обретался в покоях Кел'Тузеда, пользуясь его запасами реагентов, магических расходников и шикарной библиотекой. Попались ему и орочьи шаманские амулеты. В них были заключены духи стихий с Дренора, они-то и вызвали наибольший интерес Повелителя Мёртвых. Под шумок несколько из них "поломалось" в результате "исследований", и на все вопросы Нер'Зул хранил загадочное молчание.
Случай с Кел'Тузедом не был уникальным — уже не раз маги, чересчур увлекающиеся призывами существ с иных планов пали в результате коварства демонов, обещавших своим последователям необычайное могущество. Таких ренегатов, как и их наследие, уничтожали с особым тщанием. Но тело архимага так и не нашли...
* * *
Некоторое время спустя.
Весть о возвращении принца с победой облетела Лордерон. Столица готовилась встретить своего героя, избавившего королевство от Чумы и стоявшего за этим демона. Войска всё ещё уничтожали остатки нежити, но благодаря возглавлявшим отряды паладинам не пришлось пользоваться помощью магов Даларана.
Едва увидев на горизонте корабль, гонцы поспешили во дворец на доклад, а жители, надев праздничную одежду, высыпали на улицы. Звон колоколов наполнил город, весь путь от причала до дворца был устлан коврами, а жители бросали вернувшимся героям лепестки роз.
Всюду слышался радостный смех и приветствия, впереди отряда шагал принц Артас, срывая овации. Мало народу вернулось с ледяного континента, чеканя шаг солдаты следовали за лидером, оставив его и двух сопровождающих у входа в королевский парк. Для них уже были накрыты столы, и солдаты, не чинясь, присоединялись к всеобщему веселью.
* * *
Артас, не слыша ликования толпы, шёл по украшенным цветами и флагами улице. Яркое солнце не могло растопить лёд, сковавший его душу и плоть, а шёпот проклятого клинка звучал всё сильнее, перекрывая песни и звон праздничных колоколов. Лепестки роз, кружились в воздухе, напоминая алые хлопья снега, или пепел пожарища, подсвеченного зловещим заревом. Остановившись возле арки, он поймал один пальцами, наблюдая, как тот начинает гнить у него в руке. Отшвырнув его прочь, он поднял глаза, смотря на радостных горожан, что горсть за горстью кидали их ему на голову.
Миновав королевский парк, он поднялся по ступеням и с силой распахнул тяжёлые ворота тронного зала. Сколько раз он уже появлялся здесь? Воспоминания о беззаботном детстве, появившись, потускнели и стали выцветать, совсем как касавшиеся его цветочные лепестки. Пройдя в центр зала, обнажил Фростморн и аккуратно, чтобы не пробить пол, упёр его остриём и опустился на одно колено, склонив голову.
Отец поднялся с трона откинув в стороны полы мехового плаща.
— Здравствуй, сын мой! — произнёс король.
— Тебе больше не придётся страдать ради своего народа и нести бремя этой короны, — сорвались с губ ледяные слова. — Я позабочусь обо всём.
Поднявшись, он поудобней перехватил рукоять Ледяной Скорби и пошёл вперёд, глядя в родные глаза, смотрящие на него с недоумением.
— Стой, сын мой, что ты делаешь? — дрогнул старческий голос.
Гвардейцы, стоящие на страже, застыли, скованные колдовством двух самых сильных некромантов. Поднявшись к трону, он ухватил Теренаса за плечо, сила Фростморна заставила того замереть, не в силах поднять даже руки для своей защиты. Отведя правую руку за спину, Артас произнёс:
— Я становлюсь королём, отец.
Лезвие пропело голодную песнь, пробивая тело Теренаса насквозь, несмотря на поддетый доспех, и принц почувствовал, как душа бывшего короля втягивается в лезвие. Откинув бездыханное тело, он уселся на трон, наблюдая, как корона Лордерона, сломав один из зубцов при падении, катится по полу.
Глава 89.
Как же это было приятно вновь оказаться в живом теле! Трон Лордерона был по-аскетически твёрд, как бы намекая сидящему на то, что это не место для отдыха, а тяжкий труд по управлению своим королевством. Хотя, кто знает, что было в голове у архитекторов Восточного Королевства? Сила Света была по-прежнему с нами, и я в ней чувствовал отголоски священной для орков горы Ошу'Гун. Интересно, каким же это образом наару связаны со Светом? Я об этом размышлял уже не раз, но сейчас есть дела поважнее.
Артас пожертвовал всем, чтобы спасти свой народ, его обращение к духам места не осталось мною проигнорированным. Трудно не услышать столь ярый порыв души, особенно когда он направлен на часть тебя. Слияние не было полным, принц не утратил свободу воли, и это было мне только на руку. Натрезимы поостерегутся лезть к нему в голову, но если что я сумею прикрыть истинные мысли своего недоаватара. У меня богатый опыт делить чувства и разум со своими подданными, но только с наследником Лордерона это было куда полней и ярче.
Фростморн был создан для того, чтобы поглощать души смертных, и от того, что Артас взял его не за лезвие, поменялось немногое. Он не был вырван из тела, и сейчас часть его души "врастала" в рукоятку. Воистину, Кил'Джеден превзошёл самого себя, создавая этот артефакт, и до самого конца не узнает всех его возможностей. То-то Мал'Ганис удивился, когда Артас заявил, что слышит мой голос. Что же, мы ещё не раз "приятно удивим" демонов.
Даже сейчас я раз за разом постигал его новые свойства. Стала понятной способность использовать силу и знания заключённых в клинке душ — Ледяная Скорбь связывала пленников и носителя незримыми, но от того не менее прочными нитями. По сравнению с этим магия вуду троллей казалась жалкой кустарщиной. Пусть души в амулетах до некоторой степени сохраняли подобие свободы воли, но были лишь инструментами. Фростморн же оставлял их в полном "сознании", заставляя осознавать своё положение. Пытка, достойная жестоких порождений Скверны.
Что же касается самого Артаса, "вербовал" я его по самому мягкому варианту. Этому способствовало несколько обстоятельств, благотворно сказавшихся на психике принца. Несмотря на ужас Стратхольма, где он повёл себя как истинный глава, встреча с Джайной и уверенность в том, что у них будет ребёнок, наполняла теплотой его сердце. Сейчас, когда его тело пропитано некроэнергией сильнее, чем Тенфариал, о заведении наследников стоит забыть. Есть, правда, Калия Менетил, и династия Менетилов не прервётся. Её сейчас как раз срочно эвакуирует стража.
Праздник в самом разгаре, и многие люди ещё не знают, что уже творится на соседних улицах. Обращённые в нежить люди, прошедшие с принцем огонь и воду, уже выбивают стражу, а прибывшие некроманты поднимают их умертвиями. Это не претит натуре Артаса, ведь королевство людей всё равно обречено. Нанеси мы удар в любое иное место, и люди, скорее всего, сплотились бы для отпора врагу. Но когда падёт столица, бегство подданных станет неизбежным, а значит, их меньше погибнет от Плети. По сути это повторение Стратхольма — перебить пусть и большую в масштабах города часть населения, чтобы остальные спаслись.
Мысленно проверяем знания Теренаса, править семь десятков лет для смертного — это большое достижение. Но судя по всему, последние два десятка лет он несколько "закостенел". Отец хорошо управлял Лордероном, но старческое слабоумие уже начало подтачивать его силы.
— Короли не правят вечно, — говорю остывающему телу с усмешкой, и поднимаюсь с трона, не слушая гневную отповедь его души из Фростморна.
Повернувшись, рассекаю трон на две части — Ледяная Скорбь может разрубить и не такое, жаль я не помню, когда у людей появится Испепелитель. Лучше не фехтовать с его владельцем.
С момента получения Артасом проклятого клинка, демоны уже проели мне всю корону своими вопросами. Пришлось изворачиваться и лгать, что я не контролирую принца. А заодно и выстроить правдоподобную версию мотивов его поступков.
Им двигала месть, и сейчас, приняв мою помощь, он мстит отцу за то, что велел отозвать войска с Нортренда. Ударная часть Плети срочно поднимает скелетов-воинов, благо в телах убитых или просто затоптанных толпой достаточно энергии для этого дела. Паника и неразбериха сделают за меня большую часть работы, но и помощь Артаса не будет лишней. Чем больше жизней оборвёт Фростморн, тем сильнее будет его владелец.
* * *
Вести о побоище в столице Лордерона достигли и Даларана. Посол, перед тем, как его убил принц Артас успел передать сообщение, а вскоре поползли слухи, что за вторжением нежити стоит отнюдь не спятивший Кел'Тузед. Он давно убит, но привезённый с Нортренда клинок говорил о том, что именно там до поры до времени таилось древнее Зло. История Азерота была богата на артефакты невиданной силы, видимо именно там странствующий архимаг и пробудил новую угрозу для людей.
Для Дениса это вылилось в то, что ему выделили несколько помощников, заодно являющихся и его надсмотрщиками. Во всяком случае, пусть он и был главным исследователем, над ним стоял куратор. Седовласая женщина с угрюмым выражением лица подозрительно смотрела за всеми его действиями, как будто он вот-вот начнёт создавать армию нежити в самом сердце Даларана.
— Вирнок, ты устал, — произнесла Эльриэль, едва он закончил рассчитывать на пергаменте новое плетение. — Прервись, тебе надо развеяться, а то сам выглядишь бледнее гуля.
С момента его возвращения эльфийка стала проявлять к нему куда больший интерес, чем было ранее. Чаще улыбалась, сама вызвалась помогать работать в его лаборатории, восхищалась мужеством, когда он через пень-колоду рассказал, как боролся с нежитью. И к его несчастью он знал, в чём причина подобной перемены. Как просветил его Повелитель Мёртвых, Крас решил "наградить" его, как сделал это с Рониным. Он и раньше как минимум не был ей противен, интересен быстрым освоением природной магии, а сейчас, судя по многим признакам, была готова перейти на более высокий уровень отношений.
— Думаешь? — ответил ей Денис, ловя ответную улыбку.
— Конечно! Солнечный свет тебе не повредит.
— Как насчёт одной из башен? Я знаю пару, с которых открывается отличный вид, и солнца там даже больше, чем надо.
Подхватив телекинезом посох, и дождавшись кивка, телепортировал себя и девушку на до боли знакомый балкончик. Именно здесь они с Джайной отдыхали от постижения магии. Эльриэль подошла к перилам, подставляя лицо ветру, а Денис не спешил, окидывая взглядом её фигурку. Остатки совести говорили ему, что не стоит пользоваться состоянием эльфийки, но неудача с дочерью адмирала Праудмура толкала его на сближение. Встав рядом, он опёрся рукой на перила и как будто невзначай коснулся её пальцев.
— Вирнок, — произнесла она, не отдёргивая руку. — Помнишь, как ты сделал мне предложение? Я много думала об этом. О тебе. О нас. О, Свет, как же всё сложно!
Повернувшись к нему, она чуть отступила назад, глядя в его глаза своими светящимися глазами.
— С моей стороны было жестоко давать тебе несбыточную надежду.
"Опять?!", — с горечью подумал Денис.
Да что с ним такое не так?! Ему захотелось выругаться, рассказать, что он уже бессмертен, что скоро она сама будет такой, как и все.
— Вернее, я не то, ай...
Она замолчала, опустив голову, но тут же вскинулась, впиваясь решительным взглядом в его лицо.
— Я не знаю, что нас ждёт, но я хочу встретить это вместе. Если я тебе всё ещё нравлюсь...
Шагнув вперёд, он сгрёб пискнувшую девушку в охапку, прерывая разговор поцелуем, пока она не наговорила чёрте чего. Та не стала сопротивляться, мелко задрожав в его объятиях. "Моя", — с горечью подумал Денис.
