Божественное безумие

— Сломана рука, нос в лепешку, шишка на затылке размером с кулак Кэлера, — не стала скрывать правды богиня, полагая за лучшее осведомленность кузена о его новых уникально-убийственных способностях. Подвернись Лейму под горячую руку кто-нибудь менее выносливый, чем Нрэн, никаких вопросов о травмах просто не возникло бы, беспокоиться стоило б лишь об организации кремации останков. — Даже Кэлер не смог залечить раны полностью.

— О-о-х, — потрясенно выдохнул Лейм, прикрыв ладонями лицо и пытаясь осмыслить причиненный урон. — Как же я так...

— Сама хотела бы знать, — печально усмехнулась богиня. — Мы постараемся понять. Попробуй теперь, дорогой мой, припомнить не только свои действия, но и ощущения во время последних событий, сознавал ли ты себя, не было ли на периферии сознания какого-то чуждого присутствия, попыток вмешательства и корректировки поведения. Будь осторожен. Если возникнут какие-то подозрительные ощущения, немедленно прекращай попытки.

Лейм с готовностью закивал и вновь сосредоточился на погружении в воспоминания. Осторожно, как и просила сестра, мужчина затронул эмоциональный слой памяти и заговорил, озвучивая возникающие в сознании образы:

— Нет, ничего чуждого, никакого насилия над собой я не ощущал. Все переживания воспринимались как мои собственные. Я четкое осознавал все происходящее. Чувствовал злость, раздражение. Звучит абсурдно, но мне казалось, что все должно быть именно так, как желаю я, я должен получить все, что хочу. И только так правильно, не иначе! Во имя моей прихоти оправдано любое слово, жест, поступок. Я действовал, сообразуясь только со своими стремлениями и ничто иное — ни жизнь братьев, ни, тем более, прочие ничтожные существа не имели значения, — вздохнул Лейм. — Я презирал эти слабые и никчемные создания.... Я...я чудовище, Элия?..

— Конечно, как и все мы, — спокойно отозвалась богиня, — но в данном конкретном случае еще надо разобраться, уж больно нетипичным оказалось твое поведение для чудовища с профессиональным призванием к Романтике и Технике. Пока известно только одно: состоянию агрессии присуща частичная цветовая зависимость. Трансформация цвета глаз и резкое изменение поведения могло быть спровоцировано и усугублено яркими красками маскарада, среди которых преобладали красные оттенки. Конечно, всё этим не объяснишь, но советую пока избегать раздражающих цветовых комбинаций. Похоже, я смогла привести тебя в норму, только изолировав от действующих на нервы одежд. Но, сам понимаешь, сладкий мой, пока мы не поймем, что с тобой творится и как можно помочь, тебе лучше оставаться тут, под защитой заклятья.

— Понимаю, другого выхода нет, — понурился Лейм.

— Если тебе что-то нужно: одежда, вещи, книги, еда, — только попроси, все принесем. У комнаты неотлучно будет находиться кто-то из братьев. Заглянет Источник, попытается досконально просканировать твои тонкие структуры. Может быть, удастся что-то нашарить ему. А мне пора, дорогой. Вспомнишь что-то еще по поводу своего...

— Безумия, — глухо подсказал Лейм.

— Недуга, — тактично возразила принцесса, — расскажешь.

— Спасибо, Элия, — грустно улыбнулся молодой бог.

Богиня погладила его по гладкой щеке, поцеловала и прошептала на прощание, перед тем, как исчезнуть, прихватив с собой красные одежды кузена:

— Мы во всем разберемся, мой милый, верь!

С помощью телепортационной петли принцесса снова перенеслась в комнату наблюдений к сосредоточенно следящим за процессом усмирения Лейма родственникам (Ведь по сути своей даже Элегор, если верить гадальной доске, приходился богине братом). Джей переместил свою шляпу на колени, почти демонстративно прикрывая причинное место. Чересчур учащенное дыхание, подозрительно яркий блеск старательно отводимых глаз и иные признаки подсказали Элии — все принцы, а не только белобрысый развратник, внимательно следили за происходившим в 'клетке'. Безусловно, они намотали на ус каждое слово из беседы богини с Леймом, но анализировать все сказанное пока еще могли с трудом. Слишком велико было воздействие на окружающих, когда Элия действительно хотела произвести впечатление.

— Да, от твоей силы иногда бывает польза не только тебе, леди Ведьма, — нарушил первую секунду молчания задиристый голос Элегора, впечатленного концертом, а самое главное — реакцией на него мужчин. — Кстати, теперь-то я могу к Лейму пойти? Он на народ больше не бросается.

— Нет, герцог, — отрезала богиня, прищелкнув пальцами. — Мы не знаем, насколько долговременным будет сие улучшение и чем обернется.

— Я не боюсь! — горячо воскликнул бог, тряхнув челкой.

— Вот уж в чем тебя никогда нельзя было заподозрить, так это в грехе трусости и нерешительности, дружок, — смиренно согласилась Элия, не без сочувствия взирая на порывистого мужчину. — Впрочем, твоя готовность первым лезть в пекло, не думая о последствиях, или явно желая вызвать самые худшие из них, зачастую ничуть не лучше чрезмерной осмотрительности. Мы не меньше тебя переживаем за Лейма и хотели бы его утешить компанией. Не забывай, он, конечно, тебе — друг, но нам — родич. Вот только никто пока не в силах спрогнозировать, какой именно жест, слово, или иной ничего не значащий на первый взгляд стимул может спровоцировать завершение ремиссии и его возврат к враждебному поведению. Оттого я и требую воздержаться от контактов с Леймом, а не из природного жестокосердия, как ты, разумеется, уже решил для себя и начал негодовать на вредную Леди Ведьму. В любой момент состояние кузена может ухудшиться, и никто не сможет предугадать этого.

— А ты? — из своего угла за диваном подсказал Ноут, всегда опасавшийся Элию, а после применения кузиной в его присутствии своих божественных способностей начинавший дрожать с удвоенной силой. Для родственников, привычно воспринимавших принца, как музыканта с тонкой душевной организацией, его поведение не казалось сколько-нибудь странным, а вот Элия, знавшая другого Ноута, не менестреля, а безжалостного холодного, как клинок, убийцу, неизменно удивлялась реакции кузена.

-Увы, дорогой, столь точные прогнозы не по моей части, — принцесса одарила мужчину такой ослепительной улыбкой, что он поспешил заткнуться и больше не вызывать огонь на себя. — А посему, Элегор, сядь, захлопни рот и поищи более оригинальный способ самоубийства без нашего непосредственного участия.

— Нет, — поймав взглядом готовые раскрыться для нового возражения уста Элегора, продолжила богиня, словно читая мысли приятеля, и, подойдя поближе к нему, твердо заявила: — Лейм не исцелился окончательно, это факт. Повторяю, ему может стать хуже в любой момент, и даже вас, герцог, я не желаю видеть в ту пору рядом с кузеном.

— Так то ты, дорогая, — тихо и почти мечтательно шепнул Мелиор, любуясь своим безупречным маникюром. Сие зрелище сейчас устраивало его куда больше, чем вид нетерпеливо стремящегося в пасть к смерти Элегора, ведь герцога все равно туда не пустят.

— А чем Источник-то сможет Лейму помочь? — не внял совету Элии идейный мужчина. Он продолжал упорствовать в своем желании докопаться до сути происходящего любой ценой и никак не желал мириться с лимитом на риск, установленным богиней.

— Мне надо знать, не происходят ли в его душе и иных тонких структурах какие-то мутационные изменения, не видимые нам, но заметные Силам, — занимая свое кресло, промолвила женщина. — Будут результаты, тогда начнем выдвигать гипотезы.

— Разумное предложение, — согласились маги. Джей и Рик энергично закивали, попутно соревнуясь друг с другом, кто кого 'перекивает'.

— У тебя что-то на уме, дочура, — почуял подвох король.

Он вперил в принцессу такой подозрительный взгляд, под которым любой другой, менее привыкший к общению с грозным монархом Лоуленда, неизменно признался бы во всех совершенных и несовершенных преступлениях, заложив не только себя, но и всех друзей, соседей, знакомых и родственников до седьмого колена.

— Сначала резолюция Источника, — не моргнув глазом, твердо заявила богиня, откидываясь на спинку кресла. Герцог передернул плечами и бухнулся на ковер рядом с Леди Ведьмой. Не то чтобы ему хотелось сидеть именно тут, зато все принцы немедленно принялись мерить наглеца недобрыми взглядами. — Я бы на месте Сил не мешкала, возможно, у нас в запасе не так уж много времени.

— Конечно, я все проверю, — опасливо подтвердил Источник и как-то еще сильнее ужался в объемах.

Глава 5. Опасное наследие

Спорить с Элией Силам показалось опаснее, чем отправляться в пасть к спящему дракону, каковым представлялся им Лейм. Дракон-то может и дальше дремать, а разгневанная принцесса вот она, и страшен ее гнев, не тем, конечно, чего опасались принцы, а острыми, язвительными выпадами, больно ранящими нежные чувства Сил. Словом, Источник испустил легкий вздох 'мне очень не хочется идти, но ради тебя, богиня, я на все готов' и перенес свое 'тело' в комнату к Богу Романтики, понуро сидящему на тахте. Тактично откашлявшись, хоть от роду не имел ни горла и легких, 'засланец' позвал:

— Принц Лейм!

— А, Источник! — почти обрадовался компании изолированный принц. — Элия сказала, ты должен меня осмотреть.

— Ага, — облегчение Сил от того, что не придется подбираться к сути вопроса окольными путями, преодолевая сопротивление бога, было не только физически ощутимо, но и визуально заметно — яркие искорки зеленого цвета заплясали по небольшому желтому шару. Он даже несколько увеличился в размерах. — Я быстро, будет ничуточки не больно!

— Давай, — коротко попросил принц, подтягивая ноги к груди и обхватывая их руками, словно ожидающий важных вестей ребенок, — только если у меня там какие-то отклонения обнаружишь, сразу скажи, пожалуйста!

— Хорошо, — с немногословной торжественностью пообещал Источник и приступил к операции, выбросив из своего шарообразного тела протуберанцы в направлении бога. Они заколыхались в нескольких десятках сантиметрах над и вокруг Лейма, началось детальное считывание информации с тонких структур.

Боги были и сами способны к подобным ментальных трюкам, но широкого применения нигде, кроме целительства, эти таланты не находили. В повседневной жизни 'читать' низшие создания не было никакой нужды, одного взгляда бога бывало достаточно, чтобы составить емкое представление о человеке, а изучать его более подробно не было никакого интереса. Раз-другой налюбуешься, а потом надоест. Не станет же, скажем, человек пристально рассматривать каждого воробья на большом кусте? Что в них такого, в этих воробьях? Птица она и есть птица.

Равные по силе боги ограничивались беглым восприятием, дававшем весьма целостное понятие о сути другого. А мелочные детали... К чему? Так ли уж важно знать цвет подштанников собеседника, если можешь спокойно изучить фасон его верхней одежды? Или стоит ли, любуясь цветущим лугом, тщиться разглядеть на нем каждую травинку?

Словом, низших боги почти игнорировали, равных осматривали поверхностно, бегло, а высшие существа вроде Сил или иных созданий Творца были неподвластны божественным способностям к сканированию.

Поэтому, не зная наверняка, что творится с Леймом, богиня и попросила о проверке Источник, способный не только осмотреть принца, но и заметить мельчайшие отклонения в его тонких структурах. Регулярно обновляемая память об их прежней конфигурации всегда была к услугам Сил не только благодаря постоянному контакту с богом, но и возможности заглянуть в ИК (информационный код), доступ в которых для Сил был куда шире, чем для богов.

— Спасибо, Лейм, — по завершении короткой процедуры поблагодарил Источник весьма доброжелательным, хоть и малость озадаченным тоном, втягивая протуберанцы назад в сияющий переливчатым светом шарик скромного формата.

— Что ты нашел? — с мазохистским стремлением узнать все самое худшее как можно скорее, жадно спросил бог.

— Э-х-м, — замялись Силы. Шарик малость потускнел и пошел задумчивыми серо-синими тонкими полосками.

— Все настолько безнадежно? Я сумасшедший с распадающейся структурой души? — выдвинул наихудшее из всех пришедших ему в подчас чрезмерно умную голову предположений принц, сжимая одеяло так, словно выдавливал из него несуществующий сок. Терзал он бедную ткань с такой силой, что будь она способна выделять жидкость, непременно бы это сделала. Гордое отчаяние молодого бога было подобно готовности воина, плененного жестокими варварами, в ожидании неизбежных пыток.

— Нет! — сам испугался таких предположений Источник Лоуленда. — Ничего подобного! Никаких заклятий душевных недугов или иных злобных чар на тебе нет! Я только сам пока не очень понимаю, что именно заметил, на первый взгляд-то все, как обычно...

— А на второй? — поторопил Лимбер растекшиеся мыслью по древу Силы, стукнув кулаком по стене.

— Мне кажется, видимых изменений в плетении тонких структур нет, но сам узор приобрел другие, где-то едва уловимые, а где-то и довольно заметные акценты, — дернувшись, как если бы кулак пришелся по его энергетическому телу, попробовал объяснить Источник. — Словно что-то раньше было в тени, а теперь проявилось неожиданно ярко, как монета, повернувшаяся обратной стороной... Нет, я не могу истолковать увиденное.

— Странно, — задумался Лейм, его колоссально работоспособный мозг получил плодородную почву для размышлений на любимейшую из тем: 'что со мной не так'.

Пользуясь воцарившейся тишиной, Источник пробормотал 'Ну я пойду, до свидания' и проявился прежним золотистым шариком в комнате, ставшей залом совещаний для королевской семьи. Правда, от перемещения энергетического тела новых идей ни у Сил, ни тем более у принцев не возникло. Зато в помещении возник совершенно целый Нрэн, уже без повязок на лице и руке.

— Смотри-ка, Лейм очнулся, и тебе полегчало? — подскакивая на подоконнике, обрадовался Рик, углядевший кузена на долю секунды раньше остальных.

— Нет, меня вылечила Бэль, — честно признался воитель. Пусть на лице его лежал отпечаток недоверчивого удивления, но педантичный, принципиальный и справедливый бог привык доверять фактам, поэтому на удивленные возгласы родичей, соблаговолил ответить почти подробно:

— Она применила чары общего исцеления и метод наложения рук. Сестра трижды повторяла заклятье, пока оно обрело полную силу и окончательно не излечило все травмы от синяков до переломов.

— О Творец, Нрэн, девчушка-то хоть жива после такого напряга? — мигом встревожился заботливый Кэлер, соображая, стоит ли ему кидаться к сестренке прямо сейчас и откачивать перетрудившуюся маленькую колдунью. — Расход энергии неимоверный, а она даже из Источника по-хорошему пока зачерпнуть не может, ты же ее к инициации пока не сподобился допустить!

— Потому что рано. С Бэль все хорошо, сейчас она спит, — отчитался Бог Войны. — Магия ей далась тяжело, но я следил, чтобы девочка не надорвалась.

— Не послать ли к ней и Лиенского? — 'благородно' предложил Энтиор с наилюбезнейшей из улыбок и глумливой насмешкой в чудных бирюзовых очах.

— Спасибо, обойдусь! — категорично отказался герцог, не поворачивая в сторону подначивающего его вампира головы.