Одинокий демон. Кавайи, кавайкунай?

Тогда, он вывел меня в кафе, чтобы — "показать, как это работает". Так он выразился. И выход " в люди" потребовался для того, чтобы провести первый урок. Мама, собравшись, как на пожар, уехала, и мы остались с Эри в квартире одни. Когда я высказала вслух своё недоумение такой скоростью отъезда, тот лишь усмехнулся в ответ.

— Торопится жить, — чуть пожав плечом, словно видел подобное множество раз, ответил он, — люди, заглянувшие за грань и вернувшиеся — совсем по-другому начинают относиться ко времени...

— Пойдём, найдём где-нибудь тебе "жертву"! — предложил он.

— "Жертву"? — растерялась я.

— Я просто образно выразился, не волнуйся. Убить ты, пока что, никого не сможешь. Все останутся живы и здоровы... Ну... уж если совсем точно, — на том уровне здоровья, на котором были...

— А это — обязательно, на ком-то... показывать?

— Ну не на себе же я должен тебе демонстрировать? — удивился в ответ Эрик, — и потом... Мне кажется, ученица , что ты слишком много говоришь. Раз я сказал — делать так, значит — ты делаешь так, а не иначе! Вопросы?

— Ээ... просто я подумала... Вдруг кто-то, — заметит? Я же ничего не умею... А?

Эрик пару секунд смотрел на меня своими тёмными глазами.

— Слово — извинения, тебе знакомо? — наконец спросил он после паузы.

— Ммм... Прости... Я не хотела...

— Простите, учитель! — произнёс он, с прищуром глядя на меня.

— Ммм... Простите учитель! — сориентировавшись, послушно повторила я.

— В голосе — больше раскаянья. На лице — тоже. Руки — по швам и делаешь небольшой поклон вперёд. Как японцы кланяются — видела?

— Видела...

— Тогда — повтори!

— Простите, учитель! — чуть помедлив, снова повторила я фразу, сделав над собою усилие и указанный полупоклон.

— Хорошо, — кивнул в ответ Эри и, подойдя ко мне, близко заглянул в мои глаза.

— Ещё раз повторю, — произнёс он, — ты — моя ученица, я — тебя учу. Условия договора были озвучены, ты под ним — подписалась. Поэтому — ты делаешь всё, что я скажу. Без долгого раздумывания и обсуждения вслух. Думать можно только в одном направлении — как лучше выполнить задание. Это, — ясно?

— Да! — немного испуганно кивнула я, чуть отодвигаясь от него.

— Я понимаю, что ты — из другого мира, ты — воспитана иначе и делаю на это скидку. Но! Если это не касается вопросов учёбы. В них, я, от своих представлений о том, как нужно учить, отступать не намерен...

В тишине комнаты возникла неприятная пауза. Я не знала, что сказать, он — молчал.

— Ты слышала, про "блуждающий нерв", идущий от седалищных мышц — прямиком в мозг? — неожиданно спросил он.

— Нет, — отрицательно покачала я головой, постаравшись припомнить анатомию человека, — нет такого нерва...

— Так вот... Он — есть! И как показывает практика — воздействие на него, резко повышает активность мозга, с ускоренных усвоением, последним, новых идей и мыслей... Ты — трудолюбивая девушка и я, уверен, — лениться ты не станешь. Но, кроме трудолюбия, ты ещё — упрямая и гордая. Всё это как бы ничего, но в твоей голове крутятся идеи человеколюбия. Вот это уже плохо. Я сейчас начну давать тебе знания. Боюсь, что при первом же подвернувшемся случае, ты, не задумываясь, применишь их — "во благо", ничего толком не зная и не умея. Но в магии целителей есть один нюанс... Новички, почти никогда не замечают того момента, когда заканчивается их магический резерв и начинают расходоваться их жизненные силы. Это заканчивается очень и очень плохо. Обычно, смертью. Я видел такое. С твоим же характером, ты можешь пойти в лечении"до конца", даже зная, чем тебе это может грозить. Но мне не нужна мёртвая ученица. Не для того я тратил своё время и силы, чтобы созерцать хладный труп. Поэтому! Я тебе категорически запрещаю использовать полученные знания без моего разрешения и моего присутствия! Поняла?

— И если замечу, что ты пытаешься творить подобное — выпорю! Без всякой злости и садизма. С чувством целителя, дающего больному — горькое, но нужное тому лекарство.Это тебе ясно, ученица?

Я, моргнув, ошарашено кивнула, внезапно почувствовав, что кровь прилила к щекам.

— Так же, если я решу, что ты просто упрямишься, следуя своим понятиям о "правильности", я, тебя, тоже, — выпорю! Сожалею, но твой тип характера более восприимчив к грубому физическому воздействию на нижнюю часть тела, чем к воздействию через твои уши на мозг. Знаю, ибо уже учил таких. Но если ты окажешься гораздо более упрямее, чем мне кажется сейчас и я решу, что мне надоело, и тебя — не переупрямить, то, мы — расстанемся в тот же миг! Не так уж я много профита получил по нашему первому договору, чтобы о чём-то сожалеть. Будешь недоучкой болтаться, пока сама не сгинешь... Вопросы есть?

Я, чувствуя, как горит лицо от прилившей крови, изумлённо смотрела на него. Он, что, — серьёзно? Меня... пороть?

Эрик с интересом смотрел на меня, ожидая реакции.

— А вас... тоже... пороли? — задала я вопрос, глядя в его насмешливые глаза.

— Гордячка... — близко-близко наклонившись к моему лицу, прошипел с насмешкой в голосе он, — наглая гордячка, не умеющая держать язык за зубами... Знала, ведь, что лучшепромолчать — но, нет! Обиделась! Спросила! Вылезла! Вот за такое неуважение к учителю и нужно драть ученичков! Беспощадно и без жалости! Чтобы сидеть потом не могли.Но ладно, у меня сегодня хорошее настроение. Не будем омрачать начало твоей учёбы слезами. Хотя — стоило бы... А насчёт спрошенного... Мне, однажды, уже задавали такойвопрос. Тоже, одна очень гордая особа с очень большим самомнением... Весьма много о себе думала... Ладно! Будем считать, что воспитательная беседа с тобою — проведена и у тебя есть информация для размышления. А сейчас — одевайся! Пойдем, посмотрим, так ли ты талантлива, как горда?

Пребывая от услышанного в состоянии ошеломления, я оделась и вышла с ним на улицу.

Как такое может быть? Это просто невозможно представить! Меня и ...? Да, я со стыда под землю провалюсь! Нет, не может такого быть! Наверное, это просто психологический приём такой... Для учеников. Чтобы не ленились. И боялись... И учились! Да, точно! Иного — быть просто не может!

Найдя объяснение услышанному, я немного успокоилась, подумав о том, что Эрик плохо разбирается в людях. Меня можно было не запугивать... Совсем я, — не упрямая! Если мне всё нормально объяснить....

В этот момент мы пришли к выбранному Эриком кафе, и зашли внутрь. Сев за дальний столик, у окна, он заказал подошедшей официантке два кофе и по пирожному, непоинтересовавшись моим мнением. Девушка ушла выполнять заказ. Проводив её взглядом, Эри принялся оглядывать помещение. Народу, за столиками, было немного.Взрослая девушка, перед раскрытым ноутбуком и юная парочка, в самом углу зала. Эрик поочерёдно посмотрел на девушку, на парочку, затем перевёл взгляд на молодого, черноволосого бармена, который в этот момент, за стойкой, делал нам кофе в большой кофемашине.

— Бармен, — негромко сказал мне Эри, сделав выбор, — он на ногах. Тебе будет проще...

— "Смотри",— сказал он мне, переходя на мыслеречь.

Я внезапно увидела фигуру бармена целиком. Так, как будто межу нами не было деревянной стойки и так, словно смотрю на него со стороны.

Это так, как его сейчас видит Эри! — поняла я.

— "Энергетические оболочки..." "Первая..."

Вокруг тела бармена возникла, светясь жёлтым светом, аура.

"Вторая... третья....... девятая!"

Сменяя друг друга, сияя разными цветами, пред моим потрясённым "внутренним" взором пробежали все цвета радуги.

"Общая оболочка..." — произнёс Эри.

Фигура парня превратилась в мешанину разноцветных пятен, где-то светящихся чистым цветом, а где-то, темнеющих мазками грязно-коричневого цвета.

"Энергетические потоки первой оболочки...."

Вокруг парня появилась что-то похожее на решётку, из тонких, дрожащих прутьев, жёлтого цвета. Изгибаясь вокруг его тела, они уходили куда-то ему за спину.

"Энергетические потоки второй оболочки.... Третьей... Четвёртой..."

Опять разноцветное мелькание.

"Девятой... Точка сборки..."

Яркое белое пятно, сияющее среди сходящихся цветных линий.

"Кости..."

Всё исчезло, остался лишь двигающий скелет. От неожиданности я вздрогнула.

"Подробности..."

Скелет неожиданно помчался навстречу. Раззз! И в поле зрения лишь большая берцовая кость. Поперёк кости отчётливо видна, выделяющаяся цветом полоска.

"Заживший перелом на правой ноге..." — звучит в моей голове голос Эри, — "изменение энергетики потоков вокруг перелома..."

Вокруг белой кости поочерёдно появляются разноцветные линии. Чётко видно, что некоторые из них — приближаются к кости, другие — отдаляются. Какие-то темнеют, какие-то светлеют, теряя насыщенность цвета.

"Мышцы..."

Кость исчезла. Фигура — отдалилась и её, вновь, стало можно видеть целиком. Только теперь она была покрыта мышцами.

"Подробности..."

Правая нога вновь "поехала" навстречу взору, укрупняясь.

"Мышцы слоями... мышцы и кость... кость, слоями... костный мозг... дальше мельчить не буду, хватит с тебя и этого... нервная система, целиком... головной мозг,целиком... головной мозг — подробности... кровяная система... артерии... вены... сердце... Лимфатическая система... лёгкие... печень... почки... Я вижу, ты уже обалдела..."

И всё исчезло! Вновь — почти пустой зал кафе, серый свет снаружи из большого окна... И внимательные тёмные глаза Эри напротив.

— Что-то уловила? — поинтересовался он.

— Ддда... — сглотнув слюну, и кивнув, дакнула я, — кажется...

— Сейчас проверим, — многообещающе улыбнувшись, сказал Эрик.

Но в этот момент принесли заказанное кофе и пирожные.

Эрик глянул на мою парящую чашку, на меня и сказал: Пей. Потом меня поразишь. Пей кофе и ешь пирожное! К тому моменту, как закончишь, возможно, глаза твои станут нормальной формы... А то, сейчас, — они квадратные...

Поразить его, увы, мне не удалось. Три раза показав, как он это делает, Эри потребовал повторить. Со второго раза у меня получилось увидеть первую энергетическуюоболочку. Я, в восторге от того, что у меня получилось, в восхищении уставилась на сияющую жёлтыми переливами ауру бармена.

— "Следующую..." — скучно приказал Эри.

Я сумела дойти до пятой. Шестую, увидеть, никак не получалось. А потом мне стало плохо. Всё вдруг как-то неприятно закачалось, закружилось, вызывая чувство тошноты и я, потерявшись в расплывающемся сиреневом цвете пятой оболочки, "выпала" в обычный мир.

— Ты куда? — раздался у меня над самым ухом насмешливый голос Эри.

Он ловко подхватил меня, поехавшую по спинке стула, за бок, и произнёс: Секундочку...

От него, на меня, словно свежий ветер подул. Головокружение и тошнота исчезли, мир перестал крениться, и всё встало на свои места.

Близко-близко я увидела внимательные, тёмные глаза.

— Чай, кофе? — поинтересовался их владелец, — или, может.... Потанцуем?

— Чай, — ответила я, выпрямляясь и отдвигаясь от него.

— Официант! Два чая! — обернувшись, громко воскликнул Эри, подняв вверх правую руку.

Увидев, что бармен за стойкой, кивнув, принял заказ и, взяв с полки большой белый заварник, направился к кофемашине, он повернулся ко мне.

— Плохо, Светлая, — сказал он мне, чуть прищурясь, — гордится тебе нечем. Слабая. Не сумела увидеть все оболочки. Ты даже не середнячок.

— И что? — страшно испугавшись, подскочила я на стуле, — вы... вы не будете меня учить?

Тот, в ответ, несколько секунд молча, смотрел мне в глаза.

— Не кричи, — негромко ответил он мне, — на нас смотрят. И говори мне — ты. Не забывай. Учить — буду. Я взял за тебя ответственность, и отказываться, при первых жетрудностях, не собираюсь. Будешь "пахать" у меня. Поживёшь, с месяцок, в обнимку с унитазом... Потом легче станет.

Я уставилась на него в недоумении, не зная как реагировать на услышанное.

— Как маг, ты — слабая, — пояснил он, видно видя на моём лице непонимание, — но это не финал. Как правило, уровень силы и способностей у таких слабачков, — потом возрастает. Но чтобы это произошло, нужно упорно заниматься... Примерно в течение года. Только убирать негативные последствия занятий, как сейчас это сделал я — нельзя. Не будет эффекта от упражнений. Головокружение и рвота — обычное дело в таких случаях... Но, через месяц, обычно, всё устаканивается... Не пугайся. Ничего страшного. Зато, можно похудеть за это время... Если вдруг ты собиралась худеть...

— Я буду заниматься! — клятвенно пообещала я, прижав руки к груди,— только, пожалуйста, не прогоняйте меня!

— Понравилось? — понимающе глянув на меня, усмехнулся Эри.

Понравилось!? Да это де настоящее чудо, вот так, запросто, не вставая с места, заглянуть внутрь человека! Понимаю теперь, как он маму вылечил. Конечно, если видеть, где, что, не так... Это же как томограф! В институте нам показывали фильм, про этот чудо-прибор. Говорят, они есть в "кремлёвке"... И в "первой клинической"...

Кофе закипело, шипя, поднимаясь по железным стенкам. Я подняла турку вверх, держа её за ручку над огнём и, чуть покачивая, ждала, пока спадёт пена.

Вообще, Эриадор — весьма странный, нужно сказать. После того, как он пообещал мне порку... Я почувствовала.... Или поняла... Что красивый парень — это только его внешняя сторона... А вот внутри... Внутри, он, — непонятно какой! Я стала неловко чувствовать себя в его присутствии, а он, наоборот, обо мне, — заботиться вдруг начал! Раньше ему было всё равно, что на мне одето, а тут, я, вернулась как-то домой, а на улице был дождь такой! Лужи, ветер! Ноги насквозь промокли. Прибежала, сапоги стянула и ванну — носки на батарею положить и ноги вытереть. А Эрик вышел, глянул на мокрые следы на полу и спрашивает: А что это ты в дырявых сапогах бегаешь?

— Денег нет, — говорю.

— Я же тебе их давал. И на еду, и за нашего слепого? — говорит.

— На еду — это ваши, говорю, я их только на продукты трачу. А двадцать тысяч я отдала. Часть долга вернула.

— И сколько у тебя долгов? — интересуется.

— Было сто двадцать семь тысяч, теперь сто семь тысяч осталось, — отвечаю.

— И что, пока не отдашь, будешь в дырявых сапогах бегать? — спрашивает.

— Это просто дождь сильный такой. А когда дождя нет, они нормальные, — отвечаю.

— Понятно, — говорит. Сейчас я дам тебе денег и пойдёшь, купишь себе нормальную обувь. И одежду тоже.

— Не надо, — отказываюсь я, — я заработаю и сама себе всё куплю!

— А до этого времени ученица великого целителя будет в рванине ходить? Да? Шутишь, что ли? — спрашивает.

— Пойдёшь и купишь! — говорит. Хотя, давай-ка вместе сходим! А то я не уверен в том, что ты выберешь то, что нужно.

И он повёл меня в магазин за одеждой. Поехали в Москву, в центр. Я там отродясь ничего не покупала. В Гум с Цумом, как в музей ходила.... Столько красивых и хороших вещей купили! Настоящая Германия и Италия!

И никаких — "толстых" вещей! Какие, обычно, мне мама покупала. Сапоги с толстым мехом, или штаны... с начёсом! Нет, как будущий врач, я понимаю, что нужно тепло одеваться... Но, сапоги с мехом — такие толстые! Так уродливо на ноге смотрятся! А вот осенние сапожки... с каблучком... так классно сидят! Но — подошва тонкая... И мех в них — "рыбий". Пятка — "голая"... Замерзну, я в них, в морозы... А зимние сапоги у меня — старые. Менять давно уже нужно...