Одинокий демон. Кавайи, кавайкунай?

— А...что вы делаете? — спустя минуту, снова спросила я, заходя в мамину комнату.

— Лечу... — спокойно ответил Эриадор, снова окидывая меня внимательным взглядом.

— А... как? — спросила я, с изумлением разглядывая серое облако, парящее над кроватью.

— А не все ли равно? — сухо ответил он,— зачем тебе?

— Ну...— растерялась я, — интересно.... и потом, я в медицинском учусь....

— Медицинском? Ммм.... — задумчиво произнес Эриадор и, замолчав, снова прикрыл глаза.

Возникла пауза. Я не знала как себя вести и что сказать. Пауза явно затянулась.

— А что у нас с завтраком? — прервав молчание, спросил Эриадор, открывая глаза,— помнится, ты обещала меня кормить.

— Ой, совсем забыла! Сейчас! — и бросив еще один взгляд на серое облако над маминой кроватью, я поспешила на кухню.

Быстро почистив картошки, я поставила кастрюльку на огонь и полезла в холодильник за сосисками.

Хватит или нет? — думала я, обдирая с них пленку, — мне бы хватило дня на два, а вот ему.... Он же князь... Будет ли он вообще есть сосиски?

А больше у меня ничего нет! — я на всякий случай заглянула в холодильник, хотя прекрасно знала, что там шаром покати. Мама последние два месяца почти ничего уже не ела, и я как-то тоже перешла на куски.

Чай еще есть... С вареньем... Готово!— определила я, тыкая кипящую картошку ножом.

Я быстро слила воду из кастрюльки, положила в тарелку картошку и сосиски, и повернулась к двери, что бы позвать гостя.

Эриадор стоял в дверях кухни и с интересом смотрел на меня.

— Ой, — вздрогнула от неожиданности, — вот, все готово!

— Садитесь, пожалуйста! — сделала я приглашающий жест рукой.

— Спасибо, — кивнул головой Эриадор, окидывая взглядом кухню и останавливаясь им на дымящейся паром тарелке, одиноко стоящей на столе.

Я почувствовала, как у меня загораются от стыда щеки, так бедно и одиноко выглядела эта тарелка со стороны.

Эриадор, разглядывая тарелку, задумчиво наклонил голову на правое плечо, потом переложил ее на левое...

Я закусила губу и не знала, куда деть глаза, чувствуя, что все мое лицо похоже пылает как рябина на снегу.

— В еде яд, — неожиданно спокойно сказал Эриадор и, повернув голову ко мне, вопрошающе приподнял брови, — ммм?

— Яд? — растерялась я.

Сосиски по дате были свежие, неужели мне опять что-то подсунули? Я покупала продукты в одном из сетевых магазинов рядом с домом. Так получалось дешевле, но зевать, там не стоило. Можно было запросто прикупить тухлятинки по не тухлой цене.

— Во всей еде яд, — сказал Эриадор.

— И в картошке? Да не может такого быть! Откуда ему в картошке взяться? — не поверила я.

Эриадор несколько секунд пристально смотрел мне в глаза.

— Консер...ванты, — неожиданно сказал он, — у вас это едят... Я вспомнил.

— Консерванты? — удивленно переспросила я, — да, их в сосиски добавляют... Это вредно, но это не яд. Это можно есть.

— Можно есть? — усмехнулся Эриадор, — нет уж, ЭТО есть, я не намерен!

— А что же тогда... вы будете? — растерялась я, — у меня больше ничего нет...

— У нас договор. Я свою часть выполняю. Ты не можешь выполнять свою?

— Нет, почему же... могу! Просто я не знала, что вы едите.... — растеряно ответила я.

— Учти, что твоей матери такое есть, тоже не стоит. Не для того я её сейчас "чищу", чтобы ты снова кормила ее этой гадостью. Ты понимаешь? — спросил Эриадор.

— Да, конечно, понимаю, — кивнула я, — только...

— Что, только?

— Нет, ничего, — помотала я головой, — я все поняла!

Понять-то я поняла... Только вот где мне взять "чистые" продукты? И существуют ли они вообще, в природе, эти "чистые" продукты? В деревнях сейчас тоже почем зря, дрянью всякой поливают. Москва большая, все сожрет!

Деревня, — неожиданно пришла в голову мысль, — рынок! Нужно на рынок сбегать! Может там есть эти, "чистые", продукты?

— Хорошо, — сказала я князю, — я сейчас схожу на рынок и куплю там все что нужно.

— Я пойду с тобой, — сказал Эриадор.

— Э... а мама? — растерялась я.

— Сейчас мое присутствие не требуется — ответил он, — я могу спокойно отлучиться.

— Да? Ну, хорошо... — ответила я, — сейчас.

Я быстро убрала "тарелку позора" со стола, переложив из неё картошку и сосиски в кастрюльку, кастрюльку сунула на окно, остывать, и побежала одеваться, заглянув перед этим к маме. Мама уже снова лежала на кровати, но вокруг нее по-прежнему клубилось серое облако. Вздохнув, я пошла одеваться.

— Я готова, — выходя в коридор, сказала я.

— Я тоже, — ответил Эриадор.

Я глянула него и впала в легкий ступор: как же мы с ним пойдем по улице? На него же все оглядываться будут! Для каких-нибудь там дворцов или торжественных приемов — наверняка вполне подходящая, княжеская одежда, но в таком виде, на нашу улицу? Да еще эти серьги и перстни! Хоть они на женские почти не похожи, но у нас мужчины не носят серьги в обоих ушах! Точнее на ушах...

— Что — не так? — спросил Эриадор, видно увидев, как я на него смотрю.

— Ваша одежда... — растеряно сказала я, — понимаете, у нас так не ходят.... И потом, вам, наверное, будет холодно. У нас уже осень.

— Не беспокойся, — слегка улыбнулся он, — вопрос с одеждой я решу. И еще. Чтобы не выделятся, зови меня Эри и обращайся ко мне на — ты. Поняла?

— Поняла, — кивнула я.

— Тогда пошли!

— Пошли, — ответила я, автоматом заглядывая к себе сумку и проверяя, ничего ли я не забыла?

Паспорт, ключи, кошелек... Деньги! — ахнула я, — у меня же денег только на проезд... И до стипендии дотянуть... Как же я на рынок?

— Светлая, что там опять случилось? — откуда-то издалека, сквозь пульсацию крови в висках, донесся до меня недовольный голос Эриадора.

...ам ...пять ...лучилось...? — болезненно отозвались вибрации его голоса у меня под черепом. "Требуются девушки..." — внезапно всплыло перед внутренним взором объявление, виденное как-то мною в газете, — "оплата высокая... требуются де..."

— Все, успокойся! — резкий голос князя ворвался в мое сознание, возвращая меня в действительность,— все! Ну!

Несколько раз моргнув, и помотав головой, я открыла глаза и наткнулась ими на властный темный взгляд.

— Что это с тобой было?

— У меня... денег нет...— с трудом сглотнув, прошептала я пересохшим горлом.

— Что, вообще нет, что ли? — с некоторым удивлением в голосе спросил князь.

— Я найду, найду! Честно!

Эриадор сжал губы, шумно и глубоко вздохнул и, скептически поджав губы, задумчиво уставился на меня.

— Правда — правда. Я сейчас пойду и ....

— Успокойся, — жестко сказал князь, видно приняв решение, — никуда ты не пойдешь. Обойдемся без жертв, "ромашка". Скажи, у вас где-нибудь можно поменять на ваши деньги вот это?

Он протянул ко мне раскрытую ладонь.

— А... что это? — недоуменно глядя на темно-желтый кругляш, лежащий в ней, спросила я.

— Монета. Золотая.

— Золотая? Ну... Сегодня сбербанк закрыт... Но можно пойти в ломбард! Он всегда работает. Я знаю, я там была.

— Хорошо, — кивнул князь.

— Ну-ка, глянь на меня, — приказал он, чуть пригибаясь и заглядывая мне в глаза.

— Ммм...— только смогла помычать я, когда мой взгляд потонул в его черных глазах.

Внезапно весь мир куда-то делся и потерялся в разверзшейся перед моим взором тишине и темноте.

— Все. Пойдем,— произнес Эриадор.

Фух! А что это было? — спросила я себя, ощущая, как колотившая меня внутренняя дрожь куда-то уходит и в душе разливается покой и теплота, — как он на меня посмотрел! Он, что — гипнотизер?

Мы вышли из квартиры и, спустившись на лифте, вышли на улицу. Погода была мерзостная. Серое хмурое небо с низкими тучами, которые казалось еще чуть — чуть и начнут цепляться за верхушки домов, порывы холодного ветра и какая-то мелкая водяная пыль в воздухе. Бррр-ррр! Холодрыга! Я обернулась на князя.

В своей шитой серебром одежде, расстегнутым белоснежным воротом рубахи и тускло отсвечивающими камнями в украшениях, на фоне крашенной грязно-синей краской и обляпанной объявлениями подъездной двери он смотрелся... неуместно. Да, именно так — неуместно!

Эриадор коротко глянул на небо, огляделся по сторонам, и, обращаясь ко мне приказал: Веди!

— Пойдемте, — сказала я и пошла вперед, размышляя как бы его так провести, чтобы его никто не заметил. Но, как я не перебирала в голове возможные маршруты, безлюдных среди них не находилось.

Первая встреча произошла в арке, которую никак было не миновать. Парень в черной кожаной куртке и синих джинсах попался нам навстречу, едва мы только вошли в тоннель между домами. Он был из нашего дома, я и раньше встречала его в нашем дворе. Я внутренне напряглась, ожидая реакцию на своего спутника, но как оказалось, совершенно напрасно. Парень прошел мимо, равнодушно мазнув по мне взглядом, словно я шла совершенно одна.

Он что, слепой, что ли? Он его не заметили? — я оглянулась на князя.

— Ой!

Князя рядом не было! Рядом стоял незнакомец, одетый в такую же кожаную куртку и синие джинсы как на прошедшем мимо. Только на ногах у него что-то... толи клубилось, то ли мерцало... Какой-то тёмный туман... Раз! Темнота исчезла, и я увидела обычные кроссовки.

— Эээ...аааа.. — потрясенно произнесла я, поднимая глаза от его ног на его лицо.

Эриадор! Он же волшебник! Он... он одежду свою превратил!

— Ну как? — поинтересовался мой спутник, — сойдет?

— Э... что?

— Как тебе моя одежда? Похоже?

— Э... да! Хорошо, похоже... похоже, — закивала головой я, во все глаза, разглядывая князя.

— А если, похоже, то пойдем, тут дует, — сказал Эриадор, имея в виду сквозняк в проходе, — и начинай мне рассказывать, что тут и как.

— Что рассказывать?

— Какая это улица. Что это за дома. Что за люди попадаются нам на встречу. Чем они занимаются. Как живут. Все рассказывай!

— Да? Ну, хорошо...

И я принялась рассказывать. Вообще-то было не о чем, но я честно старалась.

Лучше у меня получалось про дома. Про встречных прохожих — не очень. Кто они такие, что они делают и как живут, я не знала. Потом, говоря про людей, приходилось понижать голос, чтобы не привлекать внимания и вообще получалось как-то скомкано и невнятно.

— Леди, позвольте вам предложить свою руку! — неожиданно сказал князь.

— Эээ...? — не врубилась я.

Эри молча глядя на меня, отставил левый локоть, предлагая зацепится за него.

— Эээ... Зачем? — растерялась я, немного подавшись назад и непонимающе смотря на князя.

— Тогда ты сможешь наклоняться ко мне и говорить на ухо. Мне уже надоело прислушиваться и ловить слова, уносимые ветром!

— Ой, извините, но громко про людей говорить не удобно... У нас так не принято...

— Раз не принято, то цепляйся и обращайся ко мне на — ты! Не забывай.

— Хорошо.

Я послушно взяла Эри под руку, ощущая, как внезапно быстрее заколотилось сердце.

Под руку я ходила до этого только с Сергеем. Был у меня в школе парень. Гуляли несколько раз вместе. В кино ходили. Целовались. Два раза. Но потом я стала готовиться поступать в институт, и времени совсем не стало. Серёжка несколько раз пытался меня пригласить в кино, или погулять, но у меня как-то все не получалось. Он обиделся и перестал звонить. А потом я его увидела гуляющим с другой девчонкой. Я тогда проплакала весь вечер... Но потом учеба.... Мама... Все это стало вспоминаться, словно было где-то далеко-далеко, в какой-то другой жизни...

— А это где мы? — поинтересовался Эри, перебивая мои воспоминания.

— Это улица Блюхера. Сейчас нужно будет немножко по ней пройти, потом перейти дорогу, а там уже будет ломбард.

Мы завернули за угол, и пошли вдоль улицы к пешеходному переходу. Внезапно я увидела мчащийся на встречу по дороге ярко-красный автомобиль и огромную лужу рядом с нами.

— Лужа! — закричала я, поняв, что произойдет в следующее мгновение. Водитель скорости сбавлять не собирался.

— Джжжшш! — поднятый машиной вал грязной воды обрушился на нас.

— Ай! — вскрикнула я, дергая князя за руку, в жалкой попытке оттащить его в сторону.

— Пшшш... — схлынула вниз вода, словно натолкнувшись на невидимую стену. На нас ни капли не попало.

Эри резко повернул голову в сторону удаляющейся легковушки.

— Вииии...!!! Бум! Хррр...! Грррр!

Автомобиль внезапно клюнул носом, перевернулся вокруг передних колес, и с громким звуком грохнулся на крышу. Под звуки скребущего асфальт металла, с искрами, заскользил на ней вперед.

— ДУМ!

Машина воткнулась багажником в содрогнувшийся и изогнувшийся вперёд от удара металлический столб и остановилась.

Крутящиеся колёса машины и её обляпанное грязью днище, с извивами каких-то грязных, дымящихся трубок смотрелось жутко.

— Хм, — насмешливо хмыкнул Эри.

— Авария.... — растерянно сказала я, глядя на опрокинувшуюся машину.

— Да, — подтвердил Эри.

— Да....? Ой! Пойдемте отсюда! — потянула я его вперед по дороге, — тут лужа! Вдруг кто-нибудь еще приедет!

Так ему и надо, этому придурку! — подумала я, имея в виду водителя авто, — носятся, никого не замечая. Чуть грязью не окатил... Понакупят прав, а ездить — не умеют! Может — пьяный?

Мы быстро перешли дорогу. На той стороне я остановилась и оглянулась на перевернутую машину. Может, — нужно помочь? Водитель не пытается вылезти...

— Живая она, — спокойно сказал Эри, видно увидев, куда я смотрю, — без сознания.

— Кто?

— Водительница.

— Откуда вы знаете? — повернулась я к нему.

— Птичка чирикнуа, — усмехнулся в ответ он и добавил, — и не вы, а ты. Не забывай.

— А... ну да, — кивнула я.

В этот момент неожиданно на дороге показалась скорая помощь. Снизив скорость, она остановилась у пострадавшей машины. Из её передних дверей вылезли водитель и врач в спецодежде. Они не спеша пошли к машине, лежавшей вверх колёсами. Врач, неся за ручку, покачивал своим синим ящиком с лекарствами и инструментами.

Как быстро приехали, — подумала я про скорую помощь, — хотя, скорее всего, они просто случайно ехали по этой улице... Медпомощь, у нас быстро не приезжает...

Тут, за скорой, остановилась ещё одна машина. Из неё тоже вылезли двое мужчин и тоже пошли к месту аварии.

Ладно, там есть, кому помогать, — решила я и повела князя дальше. Оставшийся путь до ломбарда мы прошли без приключений. Спустились по узкой серой лестнице в подвал, где он находился, и сразу прошли к оценщику, поскольку в ломбарде, из посетителей, — больше никого не было. Оценщик — обрюзгший лысый мужчина с брезгливым выражением на лице, глянул на нас из-за грязного и пыльного стекла, за которым сидел.

— Что у вас? — достаточно невежливо спросил он.

В голосе его были слышны нотки снисхождения и превосходства. Я повернула голову и вопросительно глянула на Эри. Тот, в этот момент, не спеша, я бы даже сказала — задумчиво, доставал из бокового кармана монету. При этом он, чуть прищурив глаза, смотрел на оценщика. И лицо у него было... Такое... Такое.... Ну не знаю, как описать это выражение! Княжеское лицо было, — вот! Когда благородные смотрят на своих крестьян или каторжников... Наверное так.