Одинокий демон. Кавайи, кавайкунай?

— А если у неё на неё аллергия? — повернулась я к нему.

— На валидол аллергии не бывает, — осуждающе глянул на меня дедушка и через мгновение, призадумавшись, добавил, — почти. Почти не бывает...

— Вот именно — почти! — ответила я, — ей сейчас только отека Квинке не хватает!

Дедушка с уважением посмотрел на меня. Но бутылёк свой не убрал.

— У неё действительно — сердце, — внезапно раздался сбоку голос Эри, о котором я как-то позабыла, — позволь...

Он отодвинул меня в сторону и присел рядом с лежащей женщиной, уместившись на самом краешке сиденья. Секунду он, чуть улыбаясь, смотрел ей в лицо, затем протянул правую руку и, скользнув пальцами по шее, запустил их в волосы, куда-то за голову, пониже затылка. Секунда — и женщина открыла глаза!

— А... что? — вскинулась было она, увидев склоненные над ней лица.

— Шшшш... — прошипел Эри удержав её другой рукою на месте, — не так быстро... Вам стало плохо. Вам нужно ещё пару минут полежать, чтобы прийти в себя.

— А что...что со мною случилось? — испугано спросила она, растеряно переводя свой взгляд с одного лица на другое.

— Гм... похоже, у вас стало плохо с сердцем, — прочистив горло, солидно произнёс дедушка-ортопед.

— Сердце? — удивилась женщина, — но у меня никогда не было проблем с сердцем...

— Всё дело просто в том, — спокойно пояснил ей Эри, — что раньше у вас оно было одно. А теперь их у вас — три.

— Три? Как, — три? Как это может быть?

— Так, — улыбнулся Эри, — два новых начали биться два дня назад. У вас будут две хорошенькие девочки — близняшки. Со светло-русыми волосами и серыми глазами. Поздравляю!

Женщина, распахнув глаза и приоткрыв рот, не веря, смотрела на Эри.

— Так будет, — в неожиданно наступившей тишине, веско произнёс тот в ответ на её взгляд, — и берегите себя. Ваше здоровье не настолько хорошо, чтобы отнестись к предстоящему с легкомыслием....

Женщина неожиданно покраснела, и из её глаз хлынули слёзы. Люди вокруг нас разом заговорили, произнося что-то одобрительное и поздравительное.

— Москва-Казанская. Конечная, — перекрывая гомон, объявил в динамик машинист.

Электричка встала и, громко затарахтев, открыла двери.

— Приехали, — сказала я Эри, и кивнула в сторону пошедших на выход людей, — пошли!

И глядя, как с лица женщины уходит бледность и на него возвращается розовый цвет, сказала ей: В вагоне было очень душно. Поэтому, вам и стало плохо. Ничего страшного, так бывает. Но вам нужно обратиться к врачу. Обследоваться. Вы понимаете?

— Погодите! — воскликнула женщина, садясь и хватая Эри за руку, — но откуда вы об этом знаете?

— О чём?

— О том, что я... в положении?

— В институте научили, — спокойно ответил Эри, после секундной паузы, — новая методика — диагностика по глазам!

— А..аа... — растеряно протянула в ответ та, но как-то не было видно, что она поверила.

— До свидания, — ответил Эри, прощаясь, — берегите себя...

— А ты энергичная, — сказал он мне, когда мы вышли из вагона.

— В смысле — энергичная? — не поняла я.

— В вагоне всех распихала и командовала, прямо как командир на поле боя...

— Человеку нужна была помощь, — нахмурилась я, — в таких случаях нельзя тянуть.

— Согласен, — кивнул Эри.

— А она... действительно беременна?

— Да, — ответил он, — это была не шутка. И здоровье у неё слабое.

— Значит, ты можешь и такое определить...

— Никаких проблем. Я как-то серьёзно столкнулся с вопросом народовоспроизводства... Пришлось вникнуть в подробности.

— Как интересно! А ты мне можешь рассказать об этом?

— Как-нибудь...

— Понятно. Ладно. Пойдём дальше...

Следующим видом транспорта, которым я добиралась до института, было метро. Помня взгляд, которым одарил меня князь, когда я рассказывала ему про электричку, я заколебалась было — давать ему инструкции или нет? Но вспомнила детский фильм, в котором Хоттабыч мчался вверх по идущему вниз эскалатору, убегая от поезда, я решила, что пусть он лучше на меня ещё раз посмотрит, чем в подземке что-то случится. Но Эри не стал на меня смотреть.

— Я знаю, — просто ответил он, — не беспокойся.

Откуда? — подумала я, — он что, раньше был тут? Похоже на то... Нужно будет его расспросить...

Поездка в метро прошла без происшествий. Если не считать того, что ехали мы с Эри опять в одной (пустой) половине вагона, а все остальные пассажиры (испуганно сбившись), в другой его половине. И на первой же остановке они все вылезали...

Любимая ученица

Один из холлов старого московского института. Затёртый, уже без всяких следов лака, зияющий чёрными щелями серый паркет. Высокие окна с давным-давно не мытыми стёклами и рассохшимися деревянными рамами. Малость облупленная, крашенная зёлёной краской стена, с обклеенными плёнкой, "под дерево", дверями аудиторий. У одной из дверей, ярким, диссонирующим пятном на окружающем фоне, стоят три девушки. Дорогие кожаные сумки, короткие юбки, ноги в тонких колготках, полусапожки на высоких каблуках. Сложные причёски, много косметики на лицах, длинные ногти, золотые серьги, цепочки и колечки. Всё яркое, крикливое и сразу видно — стоящие немалых денег. Девушки весело смеются и разговаривают.

— А я ему говорю: Та-ак, говорю, — я не поняла!? Ты меня на свидание в парк приглашаешь, что ли? — смеющимся голосом говорит одна.

— А он? — спрашивает другая.

— А он говорит, — погуляем, пообщаемся... Нет, ты представляешь?

— Наверное, у него просто денег нет. Или жмот... — предположила третья.

— Ну, я так и подумала, — ответила ей первая, — девушку и в кафе не повести! И машины у него нет. Нищеброд какой-то. Пуст дуру ищет, которая с ним по парку, за так, -гулять будет. Ха-ха-ха!

— Ха-ха! Ну и что ты ему сказала?

— Сказала ему, холодным голосом английской королевы, что на такие свидания, я — не хожу! Вот ещё, позорится. Больно надо...

— Ну, где же эта Светка? — похихикав над окончанием рассказа, спросила, не обращаясь ни к кому конкретно, третья девушка, — мне методичка нужн-н-на!

Чуть присев на согнутых ногах она немного потряслась, изображая, насколько ей нужна, эта методичка.

— Придёт! — убеждённо откликнулась первая, — она всегда приходит. Иногда опаздывает только.

— А правда, что Крыса ей зачёт ставить не хочет? — понизив голос и глянув в сторону двери в аудиторию, спросила подруг вторая девушка.

— Угу, — печально выпятив губы, ответила первая, — попалась наша "мышка" "крыське"...

— Жаль будет, если Светку выгонят... У неё списать можно...

— Ага. Может, Крыса ждет, когда она ей, — "занесёт"?

— Нечего ей заносить. Нет у неё. Всегда в одном и том же ходит. Смотреть уже не могу на её серый джемпер! Ой, девчонки, я вчера такой джемпер себе присмотрела! Из ангоры! Мягкая, как пух! Мне так идёт. Сегодня пойду, ещё раз померяю и, наверное, возьму. Пойдёте со мной?

— Это куда?

— На Третьяковскую. Там бутик итальянский.

— Уу-у... Третьяковская.... Далеко!

— Ничё и не далеко. В Шоколадницу зайдём потом!

— Ты угощаешь?

— Тссс... Вон, Светка идёт! А кто это... с ней?

Девушки с изумлением уставились на приближающуюся Светлану и сопровождающего её молодого человека. И если девушка, в серой юбке и сером джемпере, прижимающая к животу обхваченную обеими руками сумку, действительно выглядела — "серой мышкой", то её спутник был разительно ей контрастен: отлично сидящий костюм-тройка из дорогой тёмной ткани с "искоркой"; блестящие кожаные туфли под безупречно отглаженными, без складочки, брюками; золотая цепочка в расстёгнутом вороте белой рубахи; золотой перстень с камнем на большом пальце; странной формы, поднимающиеся от мочки вверх по ушам серьги и белозубая улыбка голливудского актёра. И ещё... Этот неуловимый, но так легко осязаемый запах роскоши, исходящий от него...

Светлана, с парнем, подошла и остановилась рядом с подругами. Видно было, что она растеряна и чувствует себя "не в своей тарелке". Она молчала, закусив губу. Девушки тоже молчали, разглядывая улыбающегося им парня.

— Привет, Свет! — наконец произнесла одна из подруг, однако, при этом, продолжая смотреть на её спутника, — что не здороваешься? Прям как не родная совсем...

— Привет... — тихо произнесла Света.

— Ну, ты — здравствуй! А кто это с тобой? Может, познакомишь, а? А то неудобно так стоять...

— Знакомитесь, — так же тихо говоря, послушно ответила Светлана, оборачиваясь к спутнику, — это Эрик. Он... он...

— Нет, нет! — протестующее вскинул вверх руки Эрик, блеснув золотыми запонками, — я говОрИть сам!

Фраза прозвучала с сильным иностранным акцентом.

— Я, есть distant... э... далеко... родственник, Свет-ла-на!

Парень улыбнулся ослепительно-идиотической улыбкой, которой обычно улыбаются иностранцы.

— Distant? — насторожилась первая девушка, — родственник? From which country are you from?

— I'm from America! — на чистом английском произнёс Эрик и замахал руками — no, no, no! Я говорить... только рюсски... по-рюсски! Рюсский — the language of my great-grandfather... ДедУшка. Пра-виль-но?

Произнеся последнее слово по слогам, он вновь радостно улыбнулся.

— Так вы... американец? — ошарашено спросила вторая девушка, "допетрив".

— Ес! Амэрэканээц!

— Как вы сюда попали?

— Попадать... Россия? О! Это биг стори! Май grandfather — белЬий офицАрь. Царрь. Кол-Чак! Ле-Нин! ДедУшка.. emigrated to America. ПонимаЙ-те?

— Ага! — в один голос протянули девушки, умудрившись ещё одновременно и кивнуть.

— ДедУшка много work! Работа. He founded the firm — Simonoff. ПонимаЙ-те?

— Ага!

— ДедУшка... left the firm... его сан...сын! Он мой ДедУшка. А мой ДедУшка... оставлять — мой отец. ПонимаЙ-те?

— Ок! — ответила за всех первая девушка.

— Ок! ДедУшка мой ДедУшка... left a will... завещать... married... рюсский невеста! I also need a Russian girl. I came to Russia, to find a bride for himself and fulfill his will.

— Офигеть...! — только и смогла произнести первая, видно лучше всех знающая английский язык, и обернулась к подругам, — он за невестой приехал!

— А что у него за фирма? Симонофф... Не слышала про такую... Что они делают? Спроси! — толкнула её локтём в бок подруга.

— Which firm ...with your... parents?

— Ноу-ноу-ноу! — вновь замахал Эри руками, — Я говорить только рюсски! Практик...а! Ок?

— Ок!

— Работать на ... война! Pentagon. ПонимаЙ-те?

— Угу. На Пентагон фирма работает. Наверное, какие-нибудь военные заказы... — перевела первая своим подругам.

— Ого! — с восхищением окидывая парня взглядом, воскликнула третья, — на военных заказах, говорят, такие деньги делают! Ууу...

— А вы, — уже нашли невесту? — кокетливо похлопав глазками, спросила вторая девушка у "американца", преданно заглядывая ему в лицо.

— Найтить? О, ее-с! Вот! — Эри повернулся к Светлане, стоящей с обалделым выражением лица, и указал на неё рукой, — Свет-ла-на, она — думать!

Девушки разом повернулись к Свете и уставились на неё с таким выражением, словно это не Светка, которую они хорошо знают, а статуя Свободы, самолично, вместе с факелом, пришедшая к ним в гости.

— Так она ведь ваша родственница... — робко возразила одна из девушек.

— Родственник? Пустяк! Седьмой кузина! No problem! — ответил Эри, почему-то прекрасно поняв вопрос, — я прийтить говорить с любимый учитель Свет-ла-на, — И-ри-на Юр-ьеевниа! Где она?

— Ирина Юрьевна? — удивилась одна из девушек, и махнула рукой в сторону соседей двери, — там!

— Я говорить! — сказал Эри, разворачивая плечи и выпячивая грудь, — де-вУ-шк-и, не скучать!

Американец лучезарно улыбнулся, решительным шагом подошёл к двери, открыл её и, зайдя, закрыл за собой.

— Ну, ты Светка, блин, даёшь! — после некоторой паузы сказала первая девушка, проводив его взглядом и поворачиваясь к Светлане, — ты же никогда не говорила, что у тебя есть родственники в Америке!

— Да я сама его первый раз, — неделю назад увидела, — несколько рассеяно ответила Светлана, напряжённо прислушиваясь к закрывшейся двери.

— Я не поняла, чего он тут про русскую невесту талдычил?

— Правило видно такое прадед установил. Наследник фирмы должен жениться на русской. Я так поняла.

— А зачем?

— Откуда я знаю? Ты же слышала — он был белым офицером при царе. А у них заморочек — род, кровь, благородство — полно! Это сейчас все за кого угодно замуж выходят. Даже за негров.

— А что, негры — тоже люди! Будут у него деньги, можно и за негра выйти...

— Так Светка ему родственница! На родственниках ведь не женятся!

— Сама слышала — седьмая кузина!

— А что это значит?

— Откуда я знаю? Наверное, какая-нибудь внучатая племянница пятиюродного брата троюродной сестры. На таких жениться можно!

— Светка, чего ты думаешь? Соглашайся! Где ты ещё такого найдёшь — молодого, красивого и с деньгами! И относится он к тебе хорошо... Видишь, к Крысе пришёл договариваться. Сейчас забашляет ей — считай зачёт в кармане!

— Свет, а он тебе кольцо подарил? С брюликом? Как в кино? А, Свет?

— Ничего он мне не дарил! — коротко отрезала Светлана, продолжая прислушиваться к двери.

— Как не подарил?! Он что — жмот?

— А иностранцы все такие. Ничего на чужую бабу тратить не будут. Всё на халяву норовят проехать, козлы! Ты, Свет, смотри. Жми из него, пока есть возможность! Усвищет потом в свою Америку — ищи его! Пусть тебя хоть приоденет, а то я на твой джемпер уже смотреть не могу....

— Свет, а ты с ним уже переспала, а? Ну скажи...

Светлана ответить не успела. В этот миг дверь распахнулась и на порог шагнула Ирина Юрьевна. Её узкое лицо с торчащими вперёд парадантозными зубами, за которые она собственно и получила свою кличку, было бело как мел. Обведя замерших девушек глазами, с расширенными зрачками, она остановила свой взгляд на Светлане.

— Светочка, деточка, — заплетающимся, как от страха языком, проговорила она, — где твоя зачётка?

Ирина Юрьевна сделала два шага вперёд, выходя в коридор. В проёме двери, за её спиной, возник жизнерадостно улыбающийся Эрик.

— Что? — растерявшись, спросила Светлана, никак не ожидавшая от Крысы такого обращения.

— Ирина Юрьевна говорит, — что ты её любимая ученица, — на совершенно чистом русском языке произнёс Эрик, смеясь прищуренными глазами, — дай ей свою зачётку.

— Да, зачётку! — подтвердила Юрьевна, кивнув и протягивая руку.

Светлана судорожно выдрала просимое из сумки и протянула преподавателю: Вот, возьмите!

Та схватила, раскрыла в нужном месте и поднесла ручку...

— Расписаться, — секунду спустя растеряно сказала она, — на чём? Что-то твёрдое... нужно.

Первой сообразила третья девушка.

— Вот, сказала она, поворачиваясь и подставляя спину, — пишите!

Ирина Юрьевна приложила книжечку к её спине и быстро поставила свою подпись.

— Пожалуйста, возьми, — сказала она возвращая зачётку Светлане, и заговорила, — Света, деточка, у нас с тобой были разногласия... Но это же не со зла. Я просто хотела, что бы ты всё знала. Лучше всех. Я всегда тебя любила... Правда...