С феями шутки плохи...

Я взяла парочку на ладонь и медленно пошла к лошадям. Те заволновались, переступая на месте, но бежать не торопились.

Тот жеребец, видно, вожак, шумно фыркнул, втягивая воздух ноздрями, вытянул шею, принюхиваясь, и пошел ко мне навстречу.

Вблизи он еще меньше походил на лошадь, даже шерсть его была скорее как у большой дикой кошки, чем как у коня. Но ладно, главное, подачку он взял губами, а не оттяпал с рукою вместе, и сжевал с заметным удовольствием. Я тем временем успела схватить его за гриву и нацепить недоуздок.

-Сестра, я его вижу! — вскрикнула вдруг Агата, чуть не разроняв приманку.

-Это, должно быть, волшебная сбруя, — подумав, решила я и покрепче привязала жеребца к дереву. Тот недовольно фыркнул, но смирился. — Иди сюда и неси недоуздки, сперва переловим, потом будем седлать!

Похоже, увидев, что вожака взнуздали, остальные лошади не стали привередничать, и на приманку подошли, пусть и не сразу. Было их, кстати, семь, и хоть седьмого я угостила — это был совсем молодой конек, почти жеребенок, — ему сбруи не полагалось.

Ну а дальше началась потеха... Богато украшенные седла весили порядочно, и взгромоздить их на спину коню было не так-то просто. Вожак дал себя оседлать вполне спокойно, а вот остальные мудрили. Одна кобыла вертелась так, что я трижды роняла седло. Другая хитро раздувала бока, не давая затянуть подпругу, пока не получила коленом под ребра — я видала, как водовоз запрягал своего мерина, а у него имелась вредная привычка вот так вот надуваться. От молодого жеребчика я едва не схлопотала копытом в лоб, а еще один так скалился, что уздечку я на него надевала, всерьез опасаясь быть искусанной. Ну хоть последний оказался смирным, и я, уже вконец измотанная, как следует затянула ремни и застегнула все нужные пряжки на сбруе.

-Глотни воды, — сунула мне флягу Агата.

-Не надо, побереги, — мотнула я головой и утерла пот со лба. — Неизвестно, надолго ли мы тут, а ты же помнишь, тут лучше даже из ручья не умываться. А то руки сполоснешь, а потом забудешься и палец оближешь, вот и всё.

-Я думала, это только об угощении, — задумчиво произнесла сестра.

-Кто его знает, лучше не рисковать... Эй, фея! — позвала я и поправила повязку. Солнце здесь уже клонилось закату, вот сколько мы провозились с лошадьми. — Прими работу!

Стало прохладнее, когда она снова появилась — словно пляшущие в солнечном луче пылинки вдруг собрались в человеческую фигуру.

-Не ожидала от тебя такой прыти, — произнесла фея, погладив ближайшую лошадь. — Ты знаешь какой-то секрет?

-Я помогала на конюшне, — ответила я. — Так скажи, я справилась с первым заданием?

-Да, — с явной неохотой произнесла она. — Признаться, я рассчитывала, что ты останешься без головы. Или без руки. В любом случае — умрешь...

-Я так и думала.

-Идем за мной, — велела она. — Покажу, что делать дальше.

-А кони? Так и останутся привязанными?

-Их заберут мои слуги. Идем же!

И снова была бесконечная анфилада залов, от которой закружилась голова, еще одни двери — и цветущий сад за ними.

Вокруг цвели розы — множество роз, совсем крохотных и гигантских, обвивающих древесные стволы... да и у самих розовых кустов ветви были толщиной с хорошее дерево! Мелькали в траве ромашки и незабудки, дикие травы соседствовали с ухоженными гортензиями и вовсе незнакомыми цветами. Что вот это за дерево, с ветвей которого свисают до самой земли лиловые, белые, розовые гроздья душистых цветов? А вон то? Вроде бы вишня, но отчего цветки почти красные? Это сирень, а вот жасмин... Только почему всё цветет одновременно? Впрочем, это же волшебный сад, подумала я. Здесь, должно быть, феи могут заставить цвести подснежники — вон их целая поляна, — одновременно с астрами и хризантемами.

-Гляди, — кивнула фея.

Посреди полянки на беломраморном постаменте стояла большая золоченая клетка (может быть, и просто золотая). В ней легко поместились бы несколько человек, но, судя по жердочкам внутри, клетка была птичьей.

-Кто-то не запер дверцу, и птицы разлетелись, — сказала фея. — Поймай — их две дюжины — и верни в клетку. Да смотри, не попорти оперение!

С этими словами она вновь исчезла, а мы с Агатой огляделись. Сад, похоже, был огромен, аллеи уходили вдаль и терялись в зеленой прохладе, а от запаха цветов голова шла кругом.

Я снова сдвинула повязку и огляделась. Нет, не помогло. Сад был просто садом, никаких птиц я не увидела. Значит, фея придумала что-то еще, невидимые кони уже казались мне сущим пустяком!

-Смотри! — Агата потянула меня за рукав. — Вон там. Куст сирени, а под ним алые розы. Видишь? Ну присмотрись!

Я моргнула и вдруг прозрела — это были вовсе не розы! Это птица в зеленом с сиреневым оперенье пристроилась на ветке, свесив длинный пышный хвост в крупных алых пятнах, и сделалась невидимой! Только как ее поймать?

Я попыталась крадучись подобраться ближе, но птица перепорхнула выше, сложила хвост и притворилась на этот раз помесью сирени с жасмином. Ну не за этот хвост же ее было хватать — вырвется, а я останусь с перьями в руках.

-Что-то мне кажется, на хлебные крошки она не пойдет, — мрачно сказала я. — Да и мы ведь вытряхнули карманы... Ладно, давай хоть поищем других!

Примерно за час, если верить здешнему солнцу, мы сумели обнаружить семь птиц. Прятались они виртуозно: одна, припав к земле, распустила хвост наподобие павлина, и я чуть было не приняла ее за клумбу с астрами!

Семь — это лучше, чем ничего, но как прикажете их ловить? Помню, какой-то ушлый герой залил ячмень вином, а когда волшебная птица, наклевавшись пьяного зерна, уснула, взял ее голыми руками. Вот только у нас не было ни ячменя, ни вина...

-Погляди, — снова позвала меня Агата. Она разглядывала мраморный постамент. Я тоже пригляделась: он был покрыт потеками птичьего помета, только какого-то странного.

Достав нож, я осторожно поковыряла один такой потек, пригляделась...

-Это же перламутр! — пораженно сказала я. — Ну точно, совсем как внутри у раковин, помнишь? У нас на каминной полке лежала громадная ракушка, папе кто-то привез из дальних стран...

-Да, похоже, — кивнула Агата и сунулась внутрь клетки. — Ой, смотри!

Она протягивала мне на ладони несколько жемчужин. Совсем мелких, неровных — это явно был речной жемчуг не лучшего качества.

-Это что же, выходит, они вместо зерна клюют жемчуг? — недоуменно спросила сестра. — Вот так дела... Не прокормишь такой курятник!

Я вздохнула: да, у нас не было при себе ни зерна, ни вина, и фея, должно быть, хотела вволю посмеяться, глядя, как мы пытаемся изловить птиц голыми руками. На парочку можно было бы попробовать накинуть куртку, так ведь перья попортятся, если птица начнет трепыхаться!

Я снова сняла котомку и порылась на дне.

-Подставь шапку, — велела я сестре и вытянула жемчужное ожерелье. Не то, которое хотел заполучить герцог, нет, просто длинную нитку. Оно тоже стоило недешево — подобрать жемчужины одного размера и оттенка, идеальной формы не так-то просто. Однако сейчас на кону было кое-что подороже, чем жемчуг, которого мне все равно никогда не носить! Вот и пригодилось наследство... — Держи крепче, рассыпется — не соберем в траве.

Агата молча кивнула, глядя, как я перерезаю прочную нитку и ссыпаю жемчужины в шапку.

-Так и держи, — сказала я, а сама взяла несколько жемчужин и подошла поближе к птице на кусте сирени. — Цып-цып-цып... ну иди же, иди сюда, хорошая птичка...

Птица заволновалась — вот теперь, когда она пошевелилась, ее стало хорошо видно, — раскрыла крылья (с изнанки они были ослепительно-алыми) и вдруг спорхнула мне на свободную руку. Она была размером с хорошую курицу и весила немало, а уж клювом запросто выбила бы человеку глаз. Правда, жемчужину у меня с ладони она взяла осторожно, подумала и проглотила. Я потихоньку отступала к клетке, и, когда птица склевала третью жемчужину, забросила ее внутрь, а Агата быстро притворила дверцу.

-Одна есть, — выдохнула я и взяла еще пару жемчужин. Лишь бы на всех хватило!

Я опасалась, что остальных придется долго искать, но они, видно, заслышав шум, поднятый их товарками (а попрятавшиеся птицы живо сообразили, что я угощаю их отборным жемчугом, и подняли гвалт), слетелись сами. Троих удалось затолкать в клетку разом, кинув туда пригоршню жемчужин, других я ловила по одной. Красивую ярко-малиновую птицу пришлось хватать за лапы, она все порывалась улететь. Кажется, пару перьев я ей все-таки выдрала в пылу борьбы, но, главное, переливчатый радужный хвост уцелел.

-Одиннадцать, — сказала Агата, пересчитав пленниц. — Всего одной не хватает! И жемчуга осталось всего ничего...

-Да... — я покатала в ладони последние четыре бусины. — Если не прилетит сама, придется идти искать. Но как?

Словно в ответ на мои слова, высоко-высоко хлопнули крылья. Я присмотрелась против солнца, но не увидела ничего до тех самых пор, пока птица не опустилась на ветку жасмина в пяти шагах от меня.

Она была золотой, как то самое солнце, и оперение ее сияло. Но не ослепительным блеском, ранящим глаза, нет, мягким и теплым светом, им тянуло любоваться, хотелось протянуть руку, погладить золотые перья, забрать волшебную птицу себе...

Я опомнилась. Этого мне только и не хватало!

-Цып-цып-цып... — снова завела я, и она, по счастью, не стала артачиться, слетела мне на руку и склевала пару жемчужин.

Вот тут-то я и ухватила ее покрепче за лапы и зажала подмышкой — не доставало еще упустить добычу! И нужно было еще засунуть ее в клетку, не дав остальным разлететься. Ну да худо-бедно мы вдвоем с Агатой справились с этим, хотя золотая птица гнусно орала и отбивалась, исцарапав мне руки острыми когтями и обгадив перламутром. Ну, он хотя бы не вонял...

-Двенадцать, — в третий раз пересчитала птиц Агата и потрясла шапку. — Гляди-ка, еще одна жемчужинка завалилась.

-Оставь на память, — вздохнула я. — Или птицам скорми. А мне, правда что, дай глоток воды...

Агата протянула мне флягу, я отпила немного, только чтобы промочить горло, и вздохнула. Что-то еще придумает фея?

Рядом раздалось чириканье, и я увидела на ветке цветущей вишни самую обыкновенную синичку. Она любопытно разглядывала нас, поворачивая голову то одним, то другим боком.

-Интересно, она-то тут откуда? — вслух подумала я, тщательно закрывая флягу. — Это же чертоги фей.

-Ну так она просто птица, может, им без разницы, чьи это чертоги? — резонно возразила Агата. — А здесь тепло и безопасно... наверно. Можно свить гнездо.

-А чем кормиться? Ты видела здесь хоть одного жучка или червячка?

-Нет, только бабочек, — задумчиво ответила она. — Вон, гляди, на ромашке...

Бабочка и впрямь была знатная, с мужскую ладонь размером, если не больше, перламутрово-синяя, едва ли не с зеркальным блеском. Красота неописуемая! Думаю, любая придворная красавица с радостью пристроила бы ее в прическу вместо эгретки, если бы бабочки не были такими хрупкими — ведь только притронься неосторожно, и от крыльев ничего не останется.

-Может, она летает наружу? — предположила Агата. Синичка тем временем подобралась ближе, забавно перескакивая с ветки на ветку. — Эх, птица-синица, мы бы тебя угостили, да чем? Жемчужинка вот осталась, да ты ведь такое клевать не станешь!

-Слушай-ка, а синицы ведь любят сало, — вспомнила я. — А у нас вроде бы оставалось немного ветчины. Солонину-то мы скормили тем зубастым...

-Сейчас... Вот! — сестра покопалась в своей котомке и отрезала кусочек пожирнее, а я положила его наземь.

Синица, возбужденно чирикнув, подскочила поближе, пару раз клюнула подношение, потом с трудом схватила и улетела, усиленно работая крыльями.

-Оставь ей еще немножко, — сказала я Агате. — От нас не убудет.

-Ага, только я порежу помельче, не то ей тяжело... проще два раза слетать, чем так надрываться!

-Давай, не мешкай...

Агата спрятала припасы и нож и встала.

-Надо звать фею, да?

-Да, что тянуть? Или перекусим?

-Пока не хочется, — вздохнула она. — О, погляди-ка...

Агата подняла из густой травы длинное золотое перо. Все-таки и эту птицу я немного помяла... Ну да будем надеяться, фея не заметит.

-Можно, я его возьму на память? — шепотом спросила сестра.

Я подумала. Помнится, в той же легенде все неприятности у героя начались как раз с того, что он подобрал перо волшебной птицы. С другой стороны, мы и так уже по уши в неприятностях, а мало ли, как может пригодиться такая штука? Перо ведь светилось, а вдруг мы окажемся ночью в лесу, где и огня не развести? А брать его в обычный мир вовсе не обязательно.

-Спрячь как следует и помалкивай, — кивнула я наконец, дождалась, пока Агата спрячет перо в шапку и натянет ее поглубже, и тогда только позвала: — Фея, принимай работу!

Она не заставила себя ждать, подошла поближе к клетке, посмотрела на птиц, потом обернулась ко мне.

-И как же тебе это удалось? — спросила она.

-У смертных свои секреты, — ответила я. — Я выполнила второе задание?

-Да, — неохотно сказала она. — Идем. Получишь третье. Или желаешь отдохнуть, напиться холодной чистой воды, отведать фруктов?

Наш с Агатой дружный смех был ей ответом.

-Смертные не настолько наивны, — сказала я, — мы все слушали в детстве сказки. А как говорят старухи, сказка ложь, да в ней намек. Не предлагай угощения, фея, мы к нему и пальцем не притронемся!

-Да, воистину, у людей с одинаковыми прозвищами одинаковый характер, — протянула она и распахнула очередные двери. — Гляди!

Перед нами был большой полутемный зал, пол которого был усыпан драгоценными камнями.

-Кто-то опрокинул корзины, и камни перемешались, — сказала фея, — здесь должно быть ровно шесть тысяч жемчужин и сколько-то алмазов с сапфирами и изумрудами. Выберите жемчуг да пересчитайте. Если хоть одной жемчужины не хватит, знай, что ты проиграла, Маргрит.

-Веник можно попросить? — поинтересовалась я, оглядев россыпи камней.

-Веник?! — с непередаваемым выражением переспросила фея. — Ах веник... Возьми в углу. И приступай к работе, времени тебе — до утра!

-А сейчас что? — спросила Агата. — У вас тут время идет как-то не так.

-Сейчас вечер, но до заката еще далеко, — ответила фея. — Я оставлю вам светильник. Он погаснет на рассвете.

-И на том спасибо, — буркнула я, когда она исчезла. Потом взяла веник и сказала: — Я смету все это в одну кучу, а там уж будем разбирать. Как полагаешь, лучше сперва просто выбирать жемчуг или сразу его считать?

-Сразу, — подумав, ответила Агата. — Давай считать десятками и складывать вот хоть в шапку. Насчитаем сотню — высыпем в корзину. Десятки будем отмечать царапинами вон хоть на полу, а как наберется десять черточек — зачеркнем, это будет сотня.

-Да, от книг тоже бывает польза, — усмехнулась я, вспомнив, как какой-то узник из романа так подсчитывал прошедшие дни и месяцы. — Ну так не будем тянуть!

Груда мелких камней, граненых и неграненых, оказалась внушительной, и мы, наскоро перекусив, взялись за дело. В том, что выбирать нужно было именно жемчуг, имелось большое удобство — жемчужины гладкие и круглые, их можно отличить и на ощупь.