С феями шутки плохи...

Сверкали в туском свете сапфиры, изумруды и алмазы — некоторые я откладывала в сторонку, а не бросала в корзину.

-Ты что? — спросила Агата, приметив это.

-Пригодятся, — ответила я. — Правда, быть может, в нашем мире все это рассыплется пылью, но проверить не грех.

-А если на них проклятье?!

-Ну, значит, буду проклятой, — пожала я плечами. — Не переживай. Если у них тут такие камни лежат горой, то от десятка-другого с хозяев не убудет. А если что, выброшу, вот и всё.

Отец немного научил меня разбираться в камнях, и хоть в таком освещении трудно было определить, действительно ли хорош тот или иной камешек, густой синий или зеленый цвет сапфиров и изумрудов говорил сам за себя. Ну а какие у них изъяны, придется рассматривать уже при свете дня. В самом деле, если они превратятся в черепки, выброшу и жалеть не стану, а не превратятся — нам с Агатой этой горсточки на десять лет вперед хватит... если выйдем отсюда живыми, конечно.

Отсчитав сотню жемчужин в шапку, мы пересчитывали их заново, поменявшись местами, и перечеркивали десять палочек второй косой чертой. После этого ссыпали жемчуг в корзину и продолжали.

Я привыкла перебирать крупу, а Агата была внимательна и не сбивалась со счета, так что мы довольно скоро дошли до двух с половиной тысяч. Корзина была полна едва наполовину.

Чтобы размяться, я еще раз прошлась с веником по углам, выгнав оттуда несколько закатившихся жемчужин, и мы снова принялись за дело...

Гора самоцветов перед нами таяла, я оттаскивала полные корзины в сторону, чтобы не мешали.

-Неужели всё? — неверяще спросила я, разровняв ладонью жалкую горстку камней. Жемчуга больше не было.

-Одной не хватает, — убито сказала Агата. — Я хорошо считала, Маргрит, правда. Но вот — девять десятков и еще девять. Всего одной недостает!

Мы общарили все углы, все трещины, но жемчуга больше не нашли.

Время еще было, и мы методично переворошили корзины с самоцветами, подумав — вдруг упустили! Нет, не было жемчужины и там.

-Можно было бы подложить эту, — показала я последнюю бусину из ожерелья, — да только она просверленная.

-Да, фея заметит, наверно, — вздохнула Агата. — Может, пересчитаем еще раз? Вдруг я все-таки ошиблась?

Мы пересчитали еще раз, с тем же результатом. Мое волшебное зрение тоже ничем не помогло — жемчужины ведь не были живыми...

"Фея дает невыполнимые задания, — подумала я, прислонившись спиной к стене, — два раза нам повезло: я сумела разглядеть коней, а Агата поняла, как их приманить, потом опять же Агата заметила жемчужины, а у меня было при себе ожерелье... Но теперь нам не выкрутиться!"

Я вздрогнула, услышав чириканье, и на ручку корзины села уже знакомая синичка.

-Что, птица-синица? — спросила я, протягивая руку. Птичка охотно перескочила на мой указательный палец. — Прилетела навестить? Понравилось угощение? Агата, отрежь ей немножко. Нам-то уже вряд ли пригодится... если мы не найдем эту треклятую жемчужину!

-Сейчас... — вздохнула сестра и протянула синице кусочек ветчины. Та ловко схватила его и упорхнула. — Давай поищем еще...

Я взяла светильник и встала. Он давал уже совсем мало света, а размахивать волшебным пером что-то не хотелось.

Синица выпорхнула откуда-то из темноты и задорно чирикнула. По полу что-то покатилось, и я быстро нагнулась.

Это была жемчужина. Не сверленая, красивая крупная жемчужина!

-Это ты принесла? — обратилась я к синице, прихорашивавшейся на ручке корзины. — Спасибо тебе, добрая птица...

Та снова пискнула, вспорхнула и исчезла.

-Интересно, где она ее взяла? — вслух подумала Агата.

-Должно быть, там, в саду, — решила я. — Помнишь, ты нашла в клетке речной жемчуг? А эта могла укатиться в траву, и ее не заметили. А может, и нет...

-Так или иначе, синичка нас спасла, — вздохнула сестра с облегчением, и в этот миг светильник погас. Мы оказались в кромешной темноте.

К счастью, продлилось это недолго: мрак рассеялся — явилась фея, а с нею вернулся и свет.

-Ну что, Маргрит? — спросила она. — Выполнила ли ты мое задание?

-Да, — ответила я, кивнув на корзину. — Изволишь пересчитать?

Она взглянула на жемчуг долгим взглядом, потом нехотя кивнула.

-Ты выполнила третье задание. Желаешь сразу получить четвертое, или хочешь отдохнуть?

-Сразу, — ответила я, хотя видела, что Агата валится с ног. Впрочем, если бы мы не искали проклятую жемчужину, то могли бы вздремнуть. Да и в том саду можно было славно поспать часок-другой...

-Идем, — улыбнулась фея и повела нас куда-то еще.

Колоннады, колоннады, статуи... и ни одной живой души. Неужто тут в самом деле никого больше нет? Странно, ведь на поляне в танце кружилось много фей! Быть может, они прячутся и наблюдают исподтишка? Но тогда почему никто не рассказал госпоже, как именно мы справлялись с заданиями? Или им просто интересно посмотреть, как смертные пытаются переломить волю сильной феи? Или у них свои игры, как у интриганов при дворе? Должно быть... Тогда отчего никто нам не подсказал, чтобы испортить игру этой фее? Или так нельзя? Впрочем, помощи от здешних обитателей лучше не ждать, а дождешься — не принимать, а то мало ли, чем обернется их доброта!

Фея снова привела нас в сад, но уже другой — этот был неухожен и давным-давно заброшен. Сухие деревья, обвитые мелким вьюнком, воздевали корявые ветви к серому рассветному небу, жесткой травой вполне можно было порезать руки, а земля была тверже камня и такой же сухой.

-К вечеру вырасти здесь дерево, — сказала мне фея и улыбнулась. Меня передернуло от этой улыбки. — Любое дерево, хоть сливу, хоть каштан, лишь бы оно плодоносило. Приступай, Маргрит!

Она растворилась в первых лучах солнца, а мы переглянулись. Нет, это уже было чересчур! Мы же не волшебницы!

Я тряхнула головой. Любое дерево, значит...

-Агата, я видела у тебя яблоко, — сказала я. — Не выбросила еще?

-Нет, — помотала она головой, порылась в кармане и вытащила пожухлый плод. — Вот оно. А ты думаешь...

Я не думала, я ковыряла ссохшуюся землю бронзовым ножом. Это было тяжело, но выдолбить ямку такого размера, чтобы поместилось ссохшееся яблоко, у меня получилось, хоть я и ободрала пальцы до крови. Ну да не впервой, заживет.

-Дай флягу, — попросила я, и щедро полила этот, с позволения сказать, саженец. Потом положила ладони на землю и негромко сказала: — Старая яблоня, ты сказала, тебя когда-то вырастил из семечка человек, и ты помнишь его и по сию пору. Помоги, прошу... Помоги своим детям вырасти и дать урожай. У нас нет больше воды, земля здесь скверная, но ты ведь дичка, а дички растут чуть не на голых камнях! Разве дети твои хуже тебя? Если не поможешь, погибнем мы все — фея приказала вырастить дерево с плодами до вечера, а как это сделать, если я не владею волшебством? Только на тебя вся надежда...

Вода у нас еще была, но об этом я промолчала.

-А что теперь? — шепотом спросила Агата.

-Ничего. Давай ляжем да поспим, — ответила я. — Утро вечера, конечно, мудренее, но мы с тобой сутки не спали. А это скверно, голова совсем уже не варит...

-И то правда, — согласилась она, зевнула и улеглась на жесткую траву, а я рядом с нею. — Маргрит, я там еще желудь и орешек рядом воткнула, вдруг тоже услышат? Я, правда, не вслух говорила, ну да мало ли?

-Отчего же нет, — ответила я, легла рядом и провалилась в сон.

Мне снова снился Черный герцог. И снова не взрослым мужчиной, но и не мальчишкой, как в прошлый раз, а юношей моложе моих лет. Тогда он еще умел улыбаться искренне, и лицо у него было открытым и веселым.

Еще мне снилось, будто какая-то старуха, с трудом разогнув ноющую спину, прислушивается к чему-то вдалеке, всплескивает руками то ли от досады, то ли от испуга, да стучится к соседу, такому же старику, крепкому, седобородому деду, и они обсуждают что-то да зовут на подмогу соседа помоложе. Самим уже не по силам, а у того столько родни, знай, запоминай! И старого недруга этого вот деда тоже зовут, и он пусть и нехотя, но отзывается, расправляя широченные плечи...

Тут сон оборвался, я моргнула и подумала, что спать на солнце — не самая хорошая идея. Этак напечет голову, потом соображать перестанешь!

Однако солнце вовсе не пекло — мы с Агатой лежали в тени. Я подняла взгляд и онемела: прямо над нами покачивал кроной молодой дубок. Я решила, будто мне мерещится, но тут прямо в лоб мне прилетел желудь, и я очнулась окончательно.

У подножия дуба примостилась яблонька — по листьям сразу было видно, что это дичка, однако на ней имелось несколько яблочек, даже с виду кислых настолько, что от одного взгляда на них сводило скулы. А еще — пышный куст лещины, на котором были орешки. Две или три гроздочки, еще зеленые — у таких еще скорлупа-то мягкая, а внутри они нежные-нежные, — но они были!

-Проснись! — толкнула я Агату, и та села, пытаясь разлепить глаза. Проморгалась — и ахнула.

-Маргрит, неужто...

-Яблоня... — тихо сказала я, утирая невесть почему навернувшиеся слезы. — Это яблоня, Агата. Она хоть и дичка, но еще не забыла людей... А старым дубом она, похоже, помыкает, как хочет. Ну а орешник молоденький совсем, ему что сказали, то он и сделал...

-Спасибо, старая яблоня, — Агата погладила стволик молоденькой яблоньки. — И тебе, старый дуб, спасибо, и тебе, орешник! Дети вам передадут, правда?

-И ясеню, и прочим, кто помог, — добавила я. — А если сумеем вернуться, сами спасибо скажем и поклонимся...

Агата посмотрела на меня и негромко сказала:

-Это кровь, Маргрит. Ты поранила руки, когда копала ямку. А потом приложила их к земле.

-Должно быть, так, — я посмотрела на ладони, но ничего интересного не увидела. Несколько уже подживших ссадин, только и всего. — Ну что, зовем фею?

-Зови, — кивнула Агата. — А хотя погоди. Давай перекусим. Вода у нас еще есть, целая моя фляга да в твоей осталось... А я еще думала, куда нам столько? Сыр остался и немного ветчины, яйца вареные. Всё лучше, чем ничего...

-Я сглупила, — честно сказала я. — Надо было взять тех же орехов или сушеных слив. Орехи сытные, не как мясо, конечно, но всё же! Если лущеные, так и весят немного, и взять с собой можно порядочно...

-Только после них еще больше пить хочется, — ответила сестра.

-Не больше, чем после солонины.

-Это верно... Ну да за сутки от голода и жажды не умрешь, — произнесла она.

-Смотря сколько времени фея даст на следующее задание, — напомнила я. — А если мы все же сумеем выбраться, то нам ведь еще возвращаться... Надеюсь, Волк нас дождется, но... не представляю, сколько мы тут на самом деле. Я уже потеряла счет времени.

-Суток двое, но это здесь, — сказала Агата задумчиво. — А снаружи, может, уже и год прошел.

-Ну что ж... — сказала я и позвала: — Прими работу, фея!

Она явилась и, увидев деревья, нахмурилась.

-Мы сделали втрое больше, чем ты велела, — произнесла я. — Вот тебе три дерева на выбор, все они плодоносят!

-Да, но... — фея брезгливо дотронулась до зеленого яблочка. — Разве это можно есть?

-Ты сказала — "любое дерево, хоть сливу, хоть каштан, лишь бы оно плодоносило", — напомнила я. — А о том, чтобы плоды были хороши на вкус, не упомянула. Впрочем, орехи более чем съедобны. А вот желуди, по-моему, еще не поспели.

Фея молчала.

-Я выполнила задание? — спросила я.

-Да, — нехотя ответила она. — Выполнила. Желаешь продолжить?

-А у меня что, есть выбор? — пожала я плечами. — Говори, что нужно сделать теперь!

-Ровным счетом ничего, — произнесла фея, открывая очередные двери.

Мы с Агатой обернулись, взглянув напоследок на молодые деревца, и мне показалось, будто они заколыхались на несуществующем ветру, взмахнув ветвями нам вслед.

В кармане у меня лежало зеленое яблочко, желудь и пара неспелых орехов...

*

-Вот, — сказала фея и обвела рукой большой темный зал. — Располагайтесь. Вам нужно всего лишь дождаться рассвета, и тогда, быть может, я дам тебе последнее задание, Маргрит... Я даже оставлю вам светильник, как той ночью, чтобы вы знали, как долго вам еще предстоит оставаться здесь.

-И на том спасибо, — ответила я, оглядываясь. — А...

Феи уже не было.

"И что она имела в виду? — подумала я. — Что значит — дождаться рассвета?"

-Раз есть возможность, то давай еще поспим, — сказала я сестре, устраиваясь в уголке.

-Да, что еще делать-то? — вздохнула она, присаживаясь рядом. — Ох! Маргрит! Гляди...

Я посмотрела и невольно схватилась за нож. К нам крался зверь, гаже которого я и вообразить не могла! Не возьмусь описать его, это было настолько мерзко, что меня едва не стошнило от одного вида той твари...

-Маргрит... — простонала Агата, вцепившись в меня обеими руками.

Я оглянулась. Они были повсюду — пылали кровавые глаза, щерились желтые зубы, капала зловонная слюна...

Я сдвинула повязку и опешила.

-Почему ты смеешься, Маргрит? — прошептала Агата, не поднимая головы.

-Это просто страхи, — сказала я. — Их нет. Понимаешь, это призраки, они ничего не могут нам сделать! Я их вижу только обычным зрением, а ты просто зажмурься как следует, да, вот так... И не бойся, я же с тобой...

Агате было страшно, я чувствовала, мне тоже, но я заставила себя успокоиться. Ну истекает слюной эта вот мерзкая рожа напротив, что с того? Топорщит чешую какой-то неведомый уродец, клацает зубами непонятная рогатая тварь... Ха, да я ее видела на картинке, когда Агата рассматривала слишком дорогие для нее книги в лавке! Там этак изображали злого духа. И вот та зверюга похожа на морское чудовище с гравюры — откуда она взялась у нас дома, ума не приложу, может, отец Эллы когда-то подарил? Помню, я боялась этой твари в детстве... А это страшилище — точно как с картины о каком-то древнем герое, я видела ее в герцогском особняке! А теперь к нам подступала стена огня, как тогда, на пожаре...

-Не жжется? — спросил я.

-Ты о чем? — удивилась она. — Я только трехголового пса вижу и еще какую-то гадину вроде змеи, только голова человеческая, глаза во-от такие...

-А я вижу огонь, — кивнула я, окончательно уверившись в том, что фея просто выпустила на свободу наши страхи, и Агата может видеть вовсе не то же самое, что я. — Это только воображение. Ну и память о том, что мы видели и чего боимся.

-Думаешь?

-Ну раз нас до сих пор не съели, то уверена. Помнишь, как Волк бросился? А эти медлят...

-Хорошо бы, ты оказалась права, — вздохнула Агата и краем глаза посмотрела на чудовищ. — Наверно, кто-то может и умереть от испуга! Но... вдруг какие-то все же настоящие?

-Погоди, — сказала я, вынула нож и очертила нас кругом, как написано было в какой-то сказке. — Вот так. А теперь просто не смотри на них, закрывай глаза и спи спокойно. Я не дам тебя в обиду! Можешь молиться, хотя не думаю, что это поможет...

Агата спрятала лицо у меня на груди и впрямь принялась шептать молитву, а там постепенно перестала дрожать, вздохнула поглубже и уснула.

Какое-то нахальное чудище высунулось из стены прямо у меня над головой, но встретилось со мной взглядом и поспешило спрятаться.