-Я готов,— сказал Йёю, не задумываясь. Он и в самом деле был готов. Тайна, которая откроется им вскоре, того стоила. А на роль первого лица в этом приключении он не претендовал.

-Я тоже.— Счёо тонко улыбнулся даме Э и сделал аккуратный полупоклон.

-Готов,— кивнул Тци.

Последним выразил свое согласие Скиршакс. А Камень лежал уже на столике, и Риан стояла рядом с ним, закрыв глаза и положив на него ладони.

-Благодарю вас, господа,— вежливо улыбнулась дама Э.— Сейчас я произнесу формулу клятвы, и каждый из вас по очереди примет ее, подойдя к Камню на расстояние двух метров. После этого мы все вместе организуем сбор восьмой роты и приведем к присяге ее бойцов. Затем общее построение и клятвы остальных членов экспедиции. Таковы наши ближайшие планы. Я ясно выразилась?

-Вполне,— улыбнулся Йёю.

-Да,— сумрачно кивнул Скиршакс.

-Ясно.— Счёо улыбнулся тоже и медленно приподнял все еще зажатую в его руке чашечку.— Я могу пока выпить?

-Да,— кивнула Э.

-Пожалуйста, продолжайте.— Лицо графа Тци ничего не выражало.

Но сразу продолжить дама Э не смогла. Ей помешала неожиданно вскрикнувшая Риан. Все посмотрели на девочку, впрочем, Йёю успел заметить, что Э и Ё даже не пошевелились.

Риан стояла у Камня, попрежнему держа на нем ладони. Голубые глаза ее были сейчас открыты, и по щекам текли слезы. Каково было выражение ее "лица" Йёю сказать не мог, потому что вместо лица у нее была волчья морда, но он предположил, что девчушка находится в состоянии, близком к шоку.

-Возьми себя в руки, Риан,— холодно и властно приказала дама Э, не оборачиваясь.— Йаан, помоги Риан, если надо. Всем остальным не двигаться.

-Не надо,— сквозь слезы прошептала Риан.— Все в порядке. Я... Я "держу" Камень.

-Чтото случилось?

-Да. Я... Я не знаю, как это объяснить... Я...

-Что?— Голос Э был сейчас суров и холоден.

-Я получила... не знаю, как сказать... Это... Я получила известие!

Последние слова она буквально выкрикнула.

-Можешь ли ты сообщить нам его содержание?— Э великолепно интонировала вопрос. Девочка не могла не понять двух разных смыслов, вложенных в слово "можешь".

-Могу.

-Говори!

-Королева жива и невредима. Она только что прибыла на Той'йт. Мама и папа присоединятся к ней. Князь нашел то, что искал. Княгиня Яагш и герцогиня Йёю с королевой.

-Откуда ты это узнала?

Йёю и сам был потрясен ("Цо уцелела!" — гремело у него в голове), но он видел, насколько потрясена Э. Она едва удержалась от движения, но всетаки справилась с собой.

-Откуда ты это узнала?— спросила она, и голос ее явственно дрожал.

-Не знаю.— В голосе девочки звучала растерянность.— Не знаю. Это просто пришло. Вдруг. Это... Камень.

-Камень,— тихо повторила за ней Э.

"Камень?— Йёю был удивлен. О таком он никогда не слышал.— Камень? Но как это возможно?"

-Ё...— сказала девочка.

-Что?!— голос первой Ё был холоден, как сталь.

-Ё и князь в Черной Горе.

"Боги! Что происходит?— Йёю показалось, что он сходит с ума.— Они в Черной Горе?"

-Это все?— Э уже взяла себя в руки.— Это все или еще чтонибудь?

-Это все, что я успела принять... Он... Это было очень быстро... И все сразу...

-Спасибо, милая, ты можешь продолжать?

-Да.

-Великолепно. Господа,— Э снова вела партию.— По рядок субординации. Королева, сенатор Ё, князь Яагш и я — первый уровень. Дама Ё, княгиня Яагш, герцогиня Йёю, князь Нош — второй уровень. Вы все, княгиня Нош и девочки — она сделала плавный жест, охватывающий всю гостиную,— третий уровень. Тайны планеты, на которую мы прибудем, и тайны лиц, относящихся к первому и второму уровню субординации, являются тайной с высшим приоритетом. Планета должна рассматриваться как союзная империи территория, а ее население как равное аханскому по статусу. Я ясно выразилась?

Вопрос был, по всей видимости, риторическим, и никто из присутствующих ничего на него не ответил.

-Тогда мы можем приступить к присяге. Герцог,— она смотрела на Йёю,— вы готовы?

"О да! Теперь я готов на все. Я даже готов полюбить эту маленькую той'йтши и всех остальных той'йтши заодно".

-Я готов, ваша светлость,— сказал он вслух, поклонился и сделал осторожный шаг навстречу судьбе.

Глава 7

СЛУЖИЛИ ДВА ДРУГА...

-А представляешь, твоя светлость, если без маски?— спросил Виктор. Они пробирались на север, в порт Скво, и, на их счастье, как минимум часть пути могли пройти под землей через паутину канализационных коллекторов округа Си. Обстановка в каналах коллектора приятному времяпрепровождению не способствовала, но, слава богам, они оба были в полевой форме морской пехоты. Так что, проникнув в нижние, самые загаженные, но зато и самые безопасные ярусы, они сразу же опустили забрала боевых шлемов и дышали исключительно фильтрованным воздухом. Правда, говорить сквозь маску шлема было трудно, но коммуникаторы были отключены. Они и так уже наследили дальше некуда. Не хватало еще вызвать по радио комитет по достойной встрече.

-А представляешь, твоя светлость, если без маски?— спросил Виктор.

-Представляю,— ответил Макс. Виктору показалось, что голос у того звучит глухо совсем не изза маски.— Я несколько раз ходил через варшавскую канализацию.

-А!— сказал Виктор.— Тогда да.

"Это да, это мы тоже проходили. Не в Варшаве, а в Ковно, но дерьмо везде пахнет одинаково".

Он сделал шаг вперед и вдруг почувствовал, что чтото случилось. Именно так. Почувствовал. Не услышал чтото подозрительное, не увидел... Почувствовал. Как будто дуновение ветра. Слабого, на излете. Или вибрация, почти не воспринимаемая органами чувств, как бывает рядом с большими и сложными машинами, работающими бесшумно, но так, что ты всегда и наверняка знаешь, жива она или нет. Или еще как, но только Виктор даже вздрогнул, что случалось с ним крайне редко. А вот потом пришел звук. Это Макс с мучительным хрипом втягивал в себя воздух, прошедший через фильтры шлема, и было очевидно по звуку этому, что дело плохо. Виктор крутанулся на месте, поворачиваясь к шедшему за ним Максу, и сразу увидел, насколько плохо обстояли дела. Макс стоял на коленях, согнувшись и опираясь на погруженные в вонючую жижу до запястий руки, бессмысленно мотал головой и судорожно пытался вздохнуть. И не мог. Сначала Виктору показалось, что отказали фильтры, хотя быть этого не могло, но, в конце концов, все когданибудь случается впервые. Но потом почти сразу он понял, что дело гораздо хуже. Похоже... Он, не раздумывая больше, немедля подскочил к Максу, сорвал с пояса аптечку, сдернул защитный экран, переключил на ПВБ, увидел, как налился изумрудным огнем индикатор, и, перехватив друга одной рукой под грудь, другой с силой ударил аптечкой в шею, защищенную лишь тонким слоем ткани. Аптечка вжикнула, вонзая в Макса сразу три иглы, и Макс дернулся, и еще раз, и еще, но тут же втянултаки в себя воздух и закашлялся, но все же это было уже не так страшно. Не страшно, потому что дышал. Дышал.

Виктор выждал чуть — вполне достаточно для ПВБ, если, конечно, пациент более жив, чем мертв,— выждал и спросил, скрывая за небрежным тоном охватившее его беспокойство:

-Ну ты как, Терминатор? Живой или помереть вздумал? Так ты, дружок, не надейся, от наших органов еще никто не уходил.

-И я не уйду,— задушенно сказал Макс, которому все еще было плохо, хотя вполне возможно, что теперь уже совсем по другой причине. ПВБ скверная вещь, хотя в некоторых случаях и незаменимая.

-Нуну,— поддержал разговор Виктор.— Такто лучше, а то устроил тут!

-Что ты мне вколол?— спросил Макс, разгибаясь и садясь прямо в поганую жижу, покрывавшую дно трубы.

-Э...— замялся Виктор.

-Ты кого имеешь в виду? Вику или ее покойного мужа?

-Я...

-Так что ты мне вколол?— с усилием выдавил из себя Макс и снова зашелся в кашле, забрызгивая слюной забрало. Впрочем, со слюной на броневом стекле вентилятор, включенный на максимум, справился, а вот кашель, продолжавшийся чуть ли не минуту, Виктора встревожил не на шутку.

-А что мне было делать?— угрюмо спросил он.

-Федя... еврей... у... нас... я...— Макс начал говорить, еще не полностью подавив приступ.— Это... ох!.. это моя привилегия...отвечать вопросом на вопрос.— Он, не вставая, отполз к стене и с видимым облегчением оперся на нее спиной.

-ПВБ.

-Что это такое?

-"Пожар в бардаке",— нехотя объяснил Виктор.— Комплексный стимулятор основных функций организма и букет других подобных гадостей в придачу. В бою ведь как? Бывает... Ну что тебе объяснять? На диагноз времени нет, клиент загибается. От чего да почему, неизвестно. Вот и колем ПВБ, чтобы было время потом разобраться.

-Понятно,— приступ прошел, но дышал Макс попрежнему тяжело.— Может быть, ты и прав.

В свете фонаря было видно, что Макс закрыл глаза, а по его аристократическому лицу, несмотря на все усилия вентилятора, стекают крупные капли пота.

"Что за хрень!— думал Виктор, едва ли не с ужасом глядя на враз осунувшееся, почерневшее лицо друга.— Что могло случиться? Что?"

И в самом деле, что за хворь могла ударить так неожиданно и так опасно модифицированный сложнейшими биомедицинскими процедурами, доведенный до совершенства годами жестокого, беспощадного тренинга организм Макса? Это было немыслимо само по себе. Невозможно ни теоретически, ни практически — и всетаки случилось. Отчего, как и почему, было неясно совершенно. Но ведь факт!

"Ладно,— решил Виктор.— Гадай не гадай, а случившегося не изменишь. В любом случае идти Макс сейчас не может. Ему нужно время, пока зелье ПВБ и его мощный без преувеличения организм не справится с неизвестной и совершенно непонятной проблемой, а потом еще и отраву ПВБ нейтрализовать надо". Он постоял несколько секунд в раздумье, а потом, плюнув на брезгливость, уселся в жидкое дерьмо рядом с Максом и тоже прислонился к осклизлой стенке огромной трубы. Он специально сел так, чтобы касаться плечом бессильно опущенной руки Макса и чувствовал, а не только слышал, как дышит жемчужный Ё. Дышал тот все еще неважно, с усилием и так громко, что Виктор слышал его даже через шлем. Впрочем, наружный микрофон он вывел на всякий случай на максимум.

"Скверно!— думал Виктор.— Скверно. Как не заладилось в начале, так и дальше пошло.— Ни в п..., ни в Красную армию!"

То есть, откуда посмотреть, конечно. Откуда отсчет начинать. В начале, если подругому считать, все как раз прекрасно сложилось. И корабль на месте оказался. И экипаж собрали быстро. И, что было вершиной эквилибристики в области логистики и разведки, эвакуацию произвели в рекордно короткие сроки и без единой накладки. А ведь это не десять человек вывезти. Семьсот восемьдесят лбов из десяти разных точек, за 18 часов и 53 минуты, на планете, где еще не вовсе прекратились бои, но где уже вовсю действовали мятежники. Да за такие операции в иные времена Алмазных Беркутов давали, и звания с титулами падали на счастливцев, как дождевые капли в грозу. То есть без счета. И оставалась самая малость: притвориться кучей жратвы и боеприпасов, напиханных в трюмы купца в связи со спешностью и нехваткой военных транспортов, и тихо смыться из системы Тхолана на все четыре стороны. Тем более что специалисты из "Клоповника" успели расколоть флотские коды и выяснили пароли мятежников, а бардак, имевший место на планете и в ближнем космосе и который не мог длиться слишком долго, теперь им в этом деле весьма благоприятствовал. Но тут выяснилось, что у его светлости сенатора Ё осталось на планете еще одно маленькое дельце. Пустяк, но перед тем как покинуть планету на неопределенное время, Ё был просто обязан это дело сделать. И сделал.

...Несмотря на расстояние, Виктор хорошо видел всю сцену. "Ах, как некстати,— подумал он, настраиваясь на рывок.— И так будет со всеми, кто крутит операции без подготовки". Импровизация хорошо, а детальный план и тренировки до седьмого пота и умопомрачения — лучше!

Почему патруль пристал к высокому флотскому сержанту, неторопливо вылезшему из развалин дома Ю? Сержант как сержант. Высокий. Ну так Макс не единственный богатырь в империи. И среди плебса попадаются порой такие экземпляры, что диву даешься. Дом Ю? Так и это не криминал, потому что...

"Ах ты ж...!" Виктор увидел снижающиеся у дома аэромобили и понял, что Макс простонапросто перешел комуто дорогу. Только и всего, но теперь патруль от сержанта не отстанет, пока не выяснит, что понадобилось морпеху в развалинах и не взял ли он, часом, там чегонибудь хорошенького, такого, что и господам офицерам может пригодиться или еще кому, кто выше сидит и дальше видит. Обычная накладка. Всего ведь не предусмотришь. Потому такие форсмажорные обстоятельства и в хорошие планы закладываются, как непредусмотренный и практически не поддающийся предусмотрению фактор.

"Ах, как некстати!"

Но дело было сделано, вернее, оно делалось сейчас на его глазах, и отыгрывать назад было поздно. Макс тоже увидел аэромобили и решил новых персонажей не дожидаться. На сцене и так было тесно. Поэтому морпехов он убил — молниеносное движение, казалось, действующих совершенно самостоятельно и несинхронно рук и ног — и кинулся в бега, нацеливаясь на зону сплошных разрушений, лежавшую всего в полукилометре на запад. Но и те, кто прилетел пограбить добро клана Ю, были не дилетанты и среагировали раньше, чем бегущий с огромной скоростью Макс успел добраться до лучшего в округе укрытия.

-Прогулка затягивается,— прорезался в наушнике голос Макса. Ни одышки, ни волнения Виктор в нем не услышал, зато увидел, как, не прекращая говорить и бежать, гигант вскинул руку с бластером и дал короткую очередь по ближайшей машине. Будь он обычным человеком, он бы стрелял сейчас из легкого офицерского бластера, импульсы которого бронированному аэромобилю, как слону дробинка. Но, на беду флотских, этот громадный сержант разгуливал со станковым лучеметом — правда, без станка,— повещенным на плечо, как обычная пукалка. Этого засранцы в аэромобиле разглядеть не успели, или глазам своим не поверили, или не знали, что человек может стрелять из такой штуки на бегу. Одной рукой.

-Не вмешивайся. Уходи!— сказал Макс, разворачиваясь лицом ко второй машине. А первая — у нее лопнул фонарь и отлетел левый стабилизатор,— опасно накренившись и подозрительно дымя, уходила кудато за ближайшие дома.

-Уходите!

-Ты не разговаривай,— отрезал Виктор.— Беги! Встретимся у розария. Или мне вмешаться?

Последний вопрос был задан для проформы. Мало ли что! Вдруг есть чтото, чего Виктор издалека не видит?

-Не надо.— Макс пальнул по аэромобилю и швырнул свое тело в сторону, уходя с линии огня. Повидимому, там была какаято выемка или воронка, но на пару секунд Макс исчез из поля зрения, а на том месте, где он только что стоял, брызнули во все стороны раскаленные осколки камней. А через секунду полыхнуло и там, где он исчез, но возник "дрожащий", как марево над горячим асфальтом, плывущий силуэт Макса не там, где ожидалось, а метрах в пятнадцати от этого места. Макс бросил серию импульсов в лоб налетающего на него аэромобиля и снова прыгнул.