Искупление

— Очень по-слизерински с твоей стороны, — сказала МакГонагал, с чуть заметным неодобрением. Гарри оставил замечание без ответа. Снейп снова ухмыльнулся.

Поттер встал.

— Итак, найдите кого-нибудь на пост директора, и я передам ему связи, — он пошел в глубь зала по направлению к кабинету Дамблдора. Ему нужно было хоть ненадолго уйти подальше от любопытных глаз. Рассказать об Азкабане было необходимо, но это было равносильно выносу на показ очень личных чувств перед людьми, которым он едва мог довериться.

Уходя, молодой маг не услышал, как Снейп что-то пробормотал МакГонагал, фразу профессора расслышала Гермиона, когда вставала вслед за Роном, направляясь проверить все ли в порядке с Гарри: "Я предлагаю не искать слишком долго".

МакГонагал похоже очень удивилась этому замечанию, без сомнения вспоминая, что у Снейпа была не очень приятная история отношений с Поттерами.

— ТЫ хочешь, чтобы ОН стал директором?

Снейп прищурил глаза, удивлено глядя на нее.

— Разве Вы не видите? Это же Дамблдор на сто лет моложе. Альбусу не было необходимости отдавать Поттеру пост директора, он доверился ему. Министерство определенно не сможет вмешиваться в школьные дела, если он будет во главе. Поттер умен, могущественен и, бесспорно, может повести за собой. Он сумеет сделать то, что будет необходимо. Кто может быть лучше? — если МакГонагал удивилась его первой фразе, то сейчас она было практически в шоке.

Тем временем, Гермиона и Рон, последний с опаской, вошли в кабинет директора только для того, чтобы обнаружить, опередившего их Сириуса сидящим возле Гарри. Поттер посмотрел на них, но ничего не сказал, и Гермиона решила принять это за разрешение остаться. Рон, колеблясь между желанием остаться и уйти, завис в дверном проеме.

— Гарри, ты что-то не договариваешь, — тихо заговорил Сириус. — Ты, конечно, не должен, если не хочешь..., но...., в общем, я рядом. — Он знал, что было еще что-то. Та пауза, после рассказа крестника о помощи халтии — пауза означает недосказанность, но не говорит о ее предмете.

— Извините, что мы вас побеспокоили, мы уходим, — заговорила Гермиона. Но когда она повернулась, чтобы уйти, заговорил Гарри:

— Нет, останьтесь, если хотите. Оба, вы все. Вы единственные люди, кому я хотел бы рассказать это, — он поднял взгляд. — Рон, — тот чуть подался вперед. — Сядь, ты меня нервируешь.

Рон сел и пробормотал:

— А ты то меня..., — и вздрогнул при звуке тихого смеха Гарри, в ответ на случайно получившееся саркастическим замечание.

Гермиона вздохнула с облегчением. Гарри смеялся. Искренним смехом. Она готова была петь. Конечно, он смеялся над Роном, но все же смеялся, и всем когда-нибудь случалось посмеяться над Роном.

Гарри сплел пальцы и посмотрел на крестного.

— Все было не совсем так гладко, как я описал. Халтия была чрезвычайно недовольна, тем, что ее выдернули. Ситуация такова, что она должна исполнить три желания того, к кому она привязана, и лишь после этого может отправляться домой. Опасность не только в том, что в нашем мире она видит все по-другому, но и в том, что она в бешенстве. Нужно быть очень осторожным в словах, когда загадываешь желание.

— Интересно, — задумчиво сказала Гермиона. — Не отсюда ли пошла легенда магглов о джинне в бутылке.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гарри, и, честно говоря, ему не было до этого дела, но маг решил, что сказать так будет грубо.

Рон все еще пытался понять:

— И что? Ты сказал что-то не так?

Гарри покачал головой, его глаза не выражали ничего, но что-то остановилось в них.

— Я отпустил ее.

Сириус закрыл глаза, все поняв. У него были сходные чувства однажды во время его собственного заключения. Он был единственным из них троих, кто понял это. На этот раз Гермиона, так же, как и Рон, терялась в догадках.

— Почему же ты это сделал? У тебя были желания, ээ, задания. Ты был бы свободен.

— И в бегах..., — Гарри посмотрел на нее пустым взглядом.

Сириус, наконец, совладал с собственным голосом:

— О, Мерлин, Гарри, ты думал..., — молодой маг просто посмотрел на него, глаза двух невинных жертв Азкабана встретились со страшным пониманием, отраженным в них.

Гарри кивнул.

— Я полагаю, ты был прав, говоря, что понимаешь лучше других.

— Но ты знаешь, что это не правда! — Сириусу было необходимо подтверждение.

Рон, переводил взгляд с одного на другого, решительно ничего не понимая.

— А-а, о чем вы говорите?

Гарри снова повернулся к друзьям лицом, но не смог произнести ни слова. Сириус сказал их за него, ни на секунду не спуская взгляд с крестника:

— Эти дементоры..., они... Он думал, что заслужил Азкабан. Вот почему он отпустил халтию.

Гарри заговорил, прежде, чем Рон и Гермиона успели вздрогнуть от ужаса и начали говорить банальности, которые он и так мог предугадать. Его голос звучал почти недовольно, пока он боролся с нахлынувшими воспоминаниями и эмоциями.

— Но она не ушла, приставучая штука. Сказала, что она передо мной в долгу, и потом, мне кажется, прочитала мои мысли и поняла, что не я втащил ее в наш мир. А потом у нее хватило наглости сочувствовать мне! — Его саркастический тон, ослабил напряжение, повисшее после слов Сириуса. Гарри знал, что Рон и Гермиона не понимали, и надеялся, что они никогда не смогут понять.

— И она выполнила три задания? — спросила Гермиона, своим, как обычно, заинтересованным голосом.

Гарри кивнул.

— В начале я не понял, что произошло, но с тех пор у меня было много времени подумать об этом, и я полагаю она вытащила из моих мыслей три желания. Она не освободила меня, потому что об этом я вообще-то не особенно думал. Она убрала влияние дементоров, сказала, где найти дом, в котором я теперь живу, и помогла мне в моем самом горячем желании, которым было хорошенько пнуть Риддла.

— Ты хорошо пожелал, — Рон, похоже, сильно нервничал, как будто ждал, что в любой момент Гарри может наброситься на него. Но тот лишь посмотрел на рыжеволосого юношу, гадая, каким мужчиной стал его выросший приятель. Он не был уверен в том, что Рон и Гермиона когда-нибудь снова будут его лучшими друзьями. Прощение и доверие — это одно, но чтобы все вернулось в былое русло, и трио снова навсегда было вместе, навряд ли.

Гермиона поспешила нарушить повисшую тишину:

— Знаешь, Гарри, у меня на тебя зуб! — сказала она раздраженным голосом. Гарри удивленно посмотрел на нее, не имея ни малейшего понятия, о чем говорила девушка. — Вы, вы..., Мародеры!

Сириус обернулся к крестнику.

— Что он сделал? — спросил нисколько не встревоженный, но чрезвычайно заинтересованный крестный.

Гермиона встала и погрозила Гарри пальцем.

— Даже не пытайся этого отрицать, Гарри Поттер! Ты дал карту мародеров Андрю и Максвелу. Четыре раза! Четыре раза я была мишенью для их розыгрышей за прошедшую неделю!

— Гарри изобразил оскорбленную невинность и вынул кусок старого пергамента из кармана. — Ты имеешь в виду эту карту?

Гермиона удивленно посмотрела на листок.

— О-о.

Рон усмехнулся.

— Замечательно, Миони, ты попросту обвинила Гарри в том чего он не..., — тут молодой маг замолчал, поняв, что сказать это было не лучшей идей. Геримона обернулась и прожгла юношу взглядом.

— Молчи уж!

Гарри засмеялся.

— Приятно знать, что ты ни на грамм не изменился, Рон. По-прежнему ходишь с галошей во рту.

Рон смутился.

— Извини, Гарри. Правда, извини, — по тону его голоса было понятно, что Уизли говорил не о своей оговорке.

Поттер пристально посмотрел на бывшего друга, повисла неловкая пауза.

— Больше не делай этого, — он перевел взгляд на Гермиону. — Это относится к вам обоим.

Они кивнули, поняв то, что не было сказано вслух. Он простил их, но будет внимательно присматриваться к своим выросшим друзьям. Оба вздохнули про себя. Гарри все еще было больно от сознания того, кем они считали его те шесть лет. Молодой Поттер не был готов принять их в свою повседневную жизнь, он даже не знал их теперь. Они порознь прожили годы, в которые повзрослели. Люди сильно меняются между 15 и 21 годом, даже больше, чем в любые другие шесть лет своей жизни. Ему придется начать их отношения с самого начала. Некоторые вещи можно будет восстановить... со временем. Он виделся с ними не так часто, как со своим крестным и бывшим профессором, а время, явно, было определяющим фактором в вопросе преодоления негативных чувств.

Он может подождать. Если они не могут..., ну тогда, эта потеря будет на их совести.

Непреднамеренно разрушая особенность момента, в дверной проем всунул голову Ремус и посмотрел на сидевших в комнате.

— Гарри, после нашей небольшой дискуссии у нас появилось еще некоторые вопросы к тебе. Не возражаешь?

Маг безразлично кивнул, он не имел ни малейшего представления, о чем члены Ордена хотели с ним поговорить. Гарри встал и вслед за Роном с Гермионой вышел из комнаты, но Сириус задержал его за руку.

— Гарри, ты ведь знаешь, что не заслужил Азкабан, правда? Ты был всего лишь ребенком. Ты вообще не мог сделать ничего такого, что заслуживало бы заточения в Азкабане. И прежде чем ты это скажешь — гибель Седрика ни в коей мере не была твоей виной.

Гарри кивнул, он знал, но было приятно услышать подтверждение этому от кого-то еще. К сожалению, Сириус на этом не остановился.

— Я так виноват, Г...

— Так, все. Сириус, я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым, и я благодарен тебе за то, что ты рядом со мной, но я клянусь, если ты еще раз начнешь извиняться, то я тебя размажу по ближайшей стенке, — наклонившись поближе, Гарри вонзил взгляд в крестного. — Без магии.

Потрясенный Сириус решил больше не извиняться.

— Все, прошло. Я не злюсь на тебя больше. Я верю тебе. Расслабься, хорошо? Ты сведешь меня с ума. Это со мной уже было однажды, впечатлений хватит на всю жизнь, сувениров не надо, — Сириус смотрел непонимающе. Гарри вздохнул. — Маггловская штука для туристов, извини..., — тут молодой маг ухмыльнулся и, понизив голос, заговорщически прошептал. — И тебе будет интересно знать, что те двое ребят, пользуются помощью и поддержкой господ Лунатика, Хвоста, Бродяги и Сохатого. Передай новость Ремусу, уверен, он придет в ужас.

Сириус расплылся в улыбке и, посмеиваясь, направился в зал заседания Ордена, где они с Гарри снова уселись на свои места.

— В ужасе? Он больше не профессор, забыл?

Чуть ухмыляясь, Гарри обвел собрание взглядом.

— В чем проблема?

Ремусу, похоже, поручили сообщить ему новость.

— Да..., Гарри, мы хотели бы узнать, не согласишься ли ты остаться на посту директора Хогвартса, — молодой Поттер слегка приоткрыл от удивления рот. Ремус продолжал говорить что-то о том, что они обсудили вопрос, и его кандидатура оказалась самой подходящей, но Гарри мало понимал из сказанного. Они хотели, чтобы он остался? Орден Феникса хотел, чтобы он был в ответе за следующее магическое поколение в Англии?

Гарри понял, что все ждут от него ответа на небольшую речь Ремуса, и попытался подобрать слова.

— М-м, — он знал, что может сказать что-нибудь более вразумительное. — Я почту за честь, но вы уверены, что понимаете, на что идете?

— Ты молод, — заговорил мистер Уизли. — Но пережил больше, чем многие. Опыт значительно важнее возраста, особенно на таком посту.

— Ты заботишься о людях, — добавил Ремус. — И готов сделать необходимое, защищая их или ставя на место. Это очень хорошие качества для директора.

— Тебя, с твоим нынешним взглядом на вещи, даже нельзя причислить только к одному из факультетов, — вставил свои два кнута Снейп. — Мы можем положиться на твою беспристрастность.

— Ты не позволишь Министерству совать свой нос, — заговорила Тонкс, размахивая руками во все стороны, едва-едва не сбивая при этом свой стакан с водой. — А, это определенно хорошо!

— И Дамблдор не должен был передавать тебе, то, что он передал, — закончил Хмури. — Очевидно, он хотел, чтобы ты остался, а этого вполне достаточно для меня.

Гарри смотрел на собрание со спокойным выражением лица и скачущими в голове мыслями. Не зная, что сказать в сложившейся ситуации, он задал отвлекающий вопрос:

— Я полагал, что собрание Попечительного Совета отвечает за такие назначения.

— Хогватс был основан раньше Министерства, — заговорила МакГонагал. — Да, Собрание Попечителей имеет над нами некую власть, но далеко не столь всеобъемлющую, как они полагают. Школа никогда не напоминала им об этом, но это можно сделать. Попечители выбирали большинство директоров в последнее время, но традиционно, действующий директор передает позицию своему протеже с согласия собрания учителей. Если мы настоим на этом, Собрание Попечителей должно согласиться с нами.

— Они согласятся, — заговорил Драко из угла, откуда он тихо следил за каждым нюансом беседы. — Я унаследовал место отца в Совете. — Гарри с веселым удивлением приподнял бровь. — А если не согласятся?

Драко в усмешке искривил губы так изящно, что это определенно требовало тренировки перед зеркалом.

— То глубоко раскаются в этом.

Гарри согласился с доводом, он ни на мгновение не сомневался, что Драко был способен принять бразды правления, которые Люциус оставил без контроля после своей смерти. Лучше уж он, чем какой-нибудь другой чистокровный маг, с большей склонностью ко тьме.

Гарри задумался на мгновение. Хотел ли он этого? Место, где его ждали, место, где он мог помочь, где мог повлиять на будущее? Он чувствовал, что это было правильным шагом. И знал, что сможет справиться, так же, как и то, что с течением лет появятся ученики, которым он смог бы передать, свои довольно специфические знания в магии. Молодой Поттер на секунду закрыл глаза, позволив своим мыслям соединиться с Хогвартсом. Школа почти затихла в столь поздний час, казалось, она приветствовала нового директора, пока он через свое подсознание блуждал по замку. Это было довольно захватывающее. В самом деле: знать, что Спрут сейчас находился в северном конце озера, и что богарт перешел в подвал, с тех пор как его в последний раз находили. Комната Желаний в данный момент пустовала, и Гарри чувствовал, что в ней было что-то очень знакомое, но не мог понять что. Он не стал долго думать об этом, догадываясь, что со временем знание придет само. Он ощущал, что Сириус и МакГонагал были анимагами, и Ремус... тоже? Поттеру нужно будет поговорить с ним, возможно, это явилось последствием лечения. Гарри не в первый раз задумался о том, была ли его связь со школой глубже, чем у других директоров, благодаря особым магическим способностям.

И тут он понял, что подумал о себе как о директоре. Мысль казалась естественной, само собой разумеющейся. Это было хорошее чувство, чувство того, что все встало на свои места.

Он открыл глаза. Все собрание смотрело на него.

— Хорошо, — снова возобновились разговоры. — Но..., он поднял руку, призывая к тишине, которая наступила мгновенно. Гарри обвел всех взглядом с ухмылкой на губах, сейчас он как никогда напоминал взрослого Джеймса Поттера. В его зеленых глазах прыгали искорки смеха. — Но... вам придется объяснить всему миру, почему директор никогда не сдавал экзамена даже на СОВ.