— Не положено по статусу Повелителю светлых эльфов расширять свои апартаменты за счет фокуса с измерениями. Это неприлично.
— Ясно.
Я оглядывалась по сторонам. В светлой гостиной стоял столик, диванчик, пара кресел и вазы с цветами по углам. В смежной комнате была спальня. Просторная постель, зеркало и комод. Скудненькая обстановочка.
— Эльфы не любители захламлять свои жилища. Тем более что здесь они только спят и в течение дня заняты своими делами. Не знаю какими. Не интересовался. — Я ведь даже еще спросить не успела, чего это он. — С другой стороны от гостиной есть ванная комната.
— Когда твой обряд 'расщепления'?
— Через пару дней. Большинство студентов будут заняты подготовкой к сдачи зачетов, поэтому у профессора будет свободное время.
— А почему так скоро зачеты? Сессия ведь к концу года начинается?!
— Сессия? — Слово для Архира оказалось незнакомым. — Не знаю о чем ты, но мы сдаем зачеты по прошествии месяца, ведь каждый развивается по-разному. Кто-то быстрее, кто-то медленнее. И если кому-то удается сдать все зачеты без трудностей, то он переводится в более старшую группу или же перепрыгивает сразу несколько.
— И сколько таких групп?
— Сто двадцать. — Мамочки.
— А в какой сейчас ты? — Господи, сделай так, чтобы не в первой.
— В пятнадцатой. — Фуу... — Этот уровень мне дали при поступлении, после сдачи пробных тестов.
— Разве Корхимиар не договорился о твоем поступлении?
— Договорился, но так меня бы приняли лишь в первую группу. А так я прошел отбор и сразу в пятнадцатую. — Он даже надулся от самодовольствия.
— Сейчас лопнешь, — видя его искреннее разочарование, я улыбнулась. — Но ты молодец. Я горжусь тобой. Корхимиар, я думаю, тоже.
Все оставшееся время до начала занятий Архир провел с нами. Он рассказывал нам о жизни в Академии, о смешных случаях в общаге, вернее спальном корпусе, но для меня она общага. Потом он ушел на занятия, а мы с Омиром перекусили и разобрали свои вещи. Закончив с обустройством, я решила прогуляться. На мое предложение погулять, Осмир отказался и отправился в постель вместе с Хару.
Ну что ж, мое дело предложить — ваше дело отказаться.
Глава 10.
Спросило сердце у огня в груди:
"Откуда взялось это пламя?"
Огонь молчал, потом заговорил
И рассказал древнейшее преданье...
"Давным-давно, когда лишь океан
Всю землю покрывал стихией водной,
Я в молниях тогда лишь возникал,
С небес на землю падающих в волны.
Вода, безжалостно гася мой пыл,
Смеялась надо мной, в лицо бросая,
Как вызов тысчу брызг своих,
И я взмолил, чтоб небеса мне силы дали.
Услышал Бог отчаянье мое
И потеснил безбрежные просторы.
Но и на суше естество мое
Вода гасила, побеждая споры.
И вот тогда, чтоб вечной жизнью жил
В сердцах людей невидимое пламя
Любви, Надежды Бог благословил,
С тех самых пор в людских сердцах пылаю!
Прогуливаясь по эльфийскому лесу, я непрестанно удивлялась и восхищалась. От заката, который отражался в "стеклянных" домах Драконов захватывало дух, но тут... это просто немыслимая красота. Лес завораживал и окутывал теплом. Приятно, у Драконов я такого не чувствовала.
Эльфы все так же поглядывали с любопытством, но по большей части их интересовала не я, а мое оружие. Меня так захватил окружающий мир красоты, что совершенно забыла оставить его в доме.
Я старалась не сильно удивляться и не отвешивать челюсть при каждом новом строении. Они были совершенно непохожи между собой. Каждое строение, каждый дом был отличен от остальных. Наверное, потому, что они живые. В этом и заключается их непередаваемая красота. Я так увлеклась новой игрой "найди похожий дом", что не заметила куда свернула и теперь не представляла, где нахожусь. Эх, обратную дорогу буду полночи искать. Из-за деревьев послышалась нежная музыка. Люди! Вернее Эльфы! Главное, что я спасена, надеюсь, они не откажутся проводить меня обратно. Мелодия по мере моего приближения становилась все громче, а меня стали грызть червячки сомнения, но все равно шла дальше. Музыка привела меня на поляну.
Напротив друг друга сидели эльфы: с одной стороны я насчитала восьмерых, а с другой семерых. У каждой из сторон был лидер, ну, мне так показалось, который держал в руках музыкальный инструмент. Если память Микрайи мне не изменяет, то это догу — чем-то далеким напоминает гусли, но звучание не в пример мелодичнее. Эльфы о чем-то спорили и меня пока не замечали. Это хорошо, постоим пока в сторонке.
Внезапно спор окончился, и эльф из второй компании стал наигрывать тихую и трогательную мелодию. Когда проигрыш окончился, вступила девушка. Это оказалась та самая эльфийка, которую я сбила сегодня в Академии. У нее был чарующий голос, он болью отзывался в моей груди, даже несмотря на то, что я не понимала слов песни. Впрочем, этого и не надо, и так ясно, что о любви. Когда она закончила — мне хотелось плакать, но усилием воли я смогла успокоиться. Еще чего не хватало, разреветься на "людях" из-за дурацкой песни. Все сидели в полной тишине, видать, ни меня одну тронуло. Все-таки эльфы великие мастера в плане искусств, но как утверждают они сами, война — это тоже искусство, что и доказывают на деле.
От размышлений меня отвлек снова поднявшийся дебош. Чего им не хватает? Вообще-то, светлые эльфы очень вежливые, иногда до оскомины, и очень редко можно заметить их спорящими или повышающими голос. Военных эльфов это, правда, не касается. Они в меру вежливые, но по большей части резкие и грубые по сравнению со своими родичами. Ну, что поделать — солдафоны, они и в другом Мире солдафоны.
Я решила пока не показываться им, пусть свои проблемы без меня решают. Но, столкнувшись с удивленным взглядом "поверженной" мной эльфийки, поняла, что остаться незамеченной не удастся. Выйдя на поляну, я стала медленно приближаться к конфронтационным группам, те, в свою очередь, рассматривали меня и молчали.
— Добрый день. Простите, я не хотела подглядывать — просто заблудилась, — посмотрев на эльфийку, улыбнулась. — Вы красиво пели.
Та как-то сразу покраснела, но улыбнулась мне в ответ.
— Меня зовут Кира. Я приехала к брату, но сейчас он на занятиях, а мне захотелось пройтись и вот...
— Светлого дня. — Эльфийка поднялась и подошла ко мне. Она была чуть ниже меня, и светлая грива волос, которая опускалась ниже ягодиц, делала ее хрупкой. — Я Мильенталь Оосерье. Мы здесь решаем спор: какие песни более интересны.
— Это как? — Похоже, они немного того.
— Альниерин, — она указала на молодого эльфа, который аккомпанировал ей, — и мы утверждаем, что музыка для любви и о любви более увлекательна и красива, чем о битве, крови и боли.
В ответ на ее слова снова поднялась буча. Эх, хорошо они не фанаты футбольных клубов. От противоположной компании поднялся эльф с догой в руках. Он был выше нас с Мильенталь на полголовы. Красивый. Его даже не портил шрам, который шел от правой скулы и заканчивался на середине горла. Кто же его так? У него были черные волосы с красными прядями. Сквозь эту массу волос были заметны небольшие, вполовину меньше, чем у эльфов, острые, покрытые черной шерстью, ушки.
— Я Виитар Титер. — Вот это голос. Луи Армстронг отдыхает. Ему бы блюз или джаз петь, я тогда бы точно его фанаткой стала. — Хотите послушать наши песни?
— Очень, особенно если петь будете вы.
— Простите, но не думаю, что из этого получится что-то хорошее. — Парень выглядел расстроенным. Либо я чем-то его обидела, либо это он из-за голоса.
Комплексы — глупость.
— Почему?
— Мой голос... он слишком хриплый и грубый... — По-моему, они тут "зажрались", по-другому и не скажешь.
— У вас красивый голос, — я твердо смотрела в его черные глаза. — Мне нравится. Но как хотите.
Он удивленно смотрел на меня. Да, вот такие у меня экзотические вкусы. Пока Виитар с Титер стояли и переваривали мое заявление, я обошла их и села между двумя компаниями. Не теряя времени даром, перезнакомилась со всеми. Со стороны Альниерина были в основном девушки, а со стороны Виитара пополам: четверо девушек и четверо парней. Они все оказались студентами Академии. Меня приняли вполне радушно, только малость покосились на оружие и все.
— Ну, так мы продолжаем концерт по заявкам?
Виитар сел рядом со мной и стал играть на доге. От его музыки трепетало сердце, но когда к музыке присоединился голос парня, а вслед за ним девушки, то я еле сдерживалась от желания кинуться на врага. Вот только с кем сражаться? Мелодия была плавная, но когда послышались резкие, жесткие звуки — мне почудился звук далекой битвы.
Сражение окончилось вместе с песней.
— Красиво. — Мой голос слегка подрагивал.
— Я рад, что вам понравилось. — Все-таки какой у него красивый голос, эх.
— Простите, что не могу остаться с вами, но мне нужно идти. — Надо линять пока есть возможность, а то эти меня точно доведут до истерики своими песнями.
— А вы разве не споете для нас? — Я оценивающе посмотрела на Альниерина: светлые волосы, большие зеленые глаза, полные губы, да, мечта старшеклассницы. Остренькие ушки торчали из-под волос. Красивый, блин, да они тут все, как с обложки журнала.
— Спеть? — Он чего? Я так пою, что учительница по пению в школе рыдала. У меня абсолютно не было голоса раньше, а сейчас и подавно.
— Если вы стесняетесь, то можете сыграть. — Вот ведь пристал. Не умею я играть на доге, да я вообще ни на чем играть не умею, и Микрайя, между прочим, тоже.
— Простите меня, но я должна отказаться. — Мильенталь смотрела на меня просящим взором. Не ведусь. — Я не умею играть на музыкальных инструментах и петь я тоже не умею, — коснувшись рукояти Шхесара, я улыбнулась. — Зато я хороший боец.
Эльфы были повержены. А чего тут такого?
— А танцевать? — Мильенталь смотрела на меня влажными глазами. Только без слез, мне моих еще хватает.
— Танцевать умеет каждый воин.
— Тогда станцуй, а я сыграю. — Альниерин собрался уже начать играть, но я его остановила.
— Постой, — он удивленно посмотрел на меня. Обращаться на "ты" к эльфу могли лишь самые близкие друзья и родственники. Но меня это "вы" уже порядком достало, тем более в отношении сверстников. — Прости Альниерн, но лучше пусть сыграет Виитар, я, как-никак, воин. — В ответ он лишь кивнул, совсем, по-видимому, выпал в прострацию от моего панибратского тона.
Я попросила Виитара сыграть что-нибудь пламенное и жестокое. Он согласился. Выйдя на середину поляны, чихвостила себя на все лады. Как я могла забыть, что эльфы не только любители попеть и поиграть, но и послушать чужое исполнение. У них даже что-то наподобие закона есть: "об ответе на искусство" — это если для вас спели, сыграли или еще чего сделали, то вы в ответ должны спеть, сыграть или, как в моем случае, станцевать для них.
Что ж, танцевать я умею и люблю.
Достав Шхесар, я приготовилась. Виитар стал играть. Тревожная, яркая, страстная мелодия. Она приводила в восторг не только меня, но и Эрхора. Только на этот раз его чувства были всего лишь слабым отражением моих. Прости малыш, но здесь ты мне не соперник. Я начала с плавных движений, которые превратились в резкие и быстрые. Со стороны это казалось скорей не танцем, а битвой — жаркой, страстной с невидимыми противниками. Музыка все нарастала и нарастала, взрываясь пожаром в моей груди. Одного меча мне уже не хватало, и тогда я выхватила тризубу из-за голенища сапога.
Выпад — уклон — выпад — прыжок...
Я уже не могла остановиться, меня захватила музыка и бой. Бой с самим собой — то, чего я так долго жаждала и не могла найти.
Чувства Эрхора стали нарастать, почувствовав мою боль.
МОЛЧАТЬ! Не сметь мне сопротивляться, здесь я Хозяйка...
Никто не смеет меня унижать!
На последней мысли, я вогнала Шхесар наполовину в землю. Все. Мелодия тоже затихла. Мне было так легко. Наконец-то я вошла в лад с самой собой. Не будет больше слез, истерик, боли, даже обиды не будет. Лишь желание отомстить — наказать. Но это может немного подождать, пока не придумаю, как отплатить за мое унижение и боль.
Эльфы смотрели на меня восхищенными взорами. Как я их понимаю. Такого они еще точно не видели.
— Надеюсь, вам понравилось. Спасибо, Виитар, вы играли бесподобно, — я снова перешла на вежливый тон. Теперь он больше не раздражал меня, ведь пар уже выпустила. Надо будет почаще практиковать этот способ снятия стресса.
— Вы действительно воин, исса Кира, — черненький поднялся и поклонился мне. — Я рад, что играл для вас.
Остальные так и сидели, как громом пораженные.
— Что ж, тогда я пойду.
Вытащив меч из земли, ладонью смахнула с лезвия комки земли и слегка порезалась. Не обращая внимания на боль, засунула меч в ножны и, кивнув на прощание, направилась в сторону деревьев. Когда отошла уже достаточно далеко от поляны, я только сейчас вспомнила, что не спросила дорогу обратно. Вот, черт. Теперь бродить мне тут до скончания моей до-о-олгой жизни. Поплутав немного, я наконец выбралась в более оживленную часть эльфийского города и, поприставав к паре прохожих, с горем пополам добралась до Академии, а оттуда уже по памяти до нашего временного жилища.
Осмир сидел на крыльце дома, а проходящие мимо эльфы откровенно глазели на его крылья, и ведь воспитанный народ. Врут, ну или привирают.
Присев рядом, я стала так же откровенно рассматривать прохожих, их, похоже, это смутило, и они старались прятать взгляд. Зато ребенка не смущают.
— Как погуляла?
— Да так. Заблудилась малость, потом послушала хорошую музыку, потанцевала и обратно.
— Весело. — У него красивая улыбка — добрая, искренняя. Хочется улыбнуться в ответ
— Со мной всегда весело, иногда чересчур... А где Хару?
— Где-то тут, ему все интересно, вот он и исследует. — Все-таки собака. — Ладно, чего сидеть. Пошли в дом. Я сегодня буду готовить праздничный ужин.
— Ты умеешь готовить?! — Ого, вот это глаза. Главное, чтобы не выпали.
— Умею, но редко это делаю. Времени вечно не хватает, но сегодня у нас праздник. Тем более Архир обещал придти на ужин.
— А какой праздник?
— Как какой? Мы наконец-то выбрались от этих противных Драконов, только без обид, и с сегодняшнего дня у тебя новая жизнь.
У Осмира в глазах стояли слезы, губы подрагивали. Не выдержав, он обнял меня за талию и расплакался. Маленький. Гладя его по голове и бормоча успокаивающие слова, я завела его в дом и закрыла дверь. А то ходют тут всякие, глазками стреляют.
Когда поток слез закончился, Осмир отпустил меня и, смутившись своего детского порыва, опустил голову.
— Пошли, ты будешь мне помогать, — я сделала вид, будто ничего не случилось. — И главное, скажи мне, где здесь кухня?
