Когда молчат кузнечики

Он вошёл в город, собираясь купить одежду. Можно было поступить как обычно и украсть что нибудь, но сейчас Лейд не хотел привлекать внимание. Торговец может узнать своё платье, и тогда у них будут неприятности. Но когда он проходил по одной из улиц, его внезапно дёрнули за рукав.

Лицо человека под шляпой оказалось до неприятного знакомым.

— Что ты узнал? — спросили его, нагружая всем необходимым. Осознав, что, возможно, за ними следили, Лейд похолодел, но не выдал себя ни единым движением. Человек из клана, помогающий ему с маскарадом, сам ответил на мучающий Лейда вопрос.

— Мы ждали тебя в городе, — сообщил он, — По приказу кайсё.

— Этот человек не представляет опасности, — нарочито небрежным тоном сообщил Лейд. — Я мог бы убить его множество раз. Не понимаю, почему с ним столь долго возились.

— Наше дело — выполнять приказы, — напомнил поверенный сухим, безразличным тоном. Его звали Наи. И если бы асины могли иметь друзей, Лейд бы сказал, что Наи относится к этому числу. Или почти относится, ведь безоговорочно исполняющие приказы кайсё асины никогда не знали этого понятия.

— Ударный отряд будет ждать в Дагон, — в голосе Наи не было никаких эмоций, но Лейд уловил слабое эхо удивления. Возможно, Наи как и он сам не понимал, зачем столько предосторожностей для того, чтобы прикончить какого-то жалкого ублюдка. Но, возможно, охрана, ожидающая Риому, была сильна. И именно это имел в виду кайсё. Впрочем, когда бы кайсё посвящал их в свои планы?

Следующей эмоцией Наи стало сочувствие. Когда он, равнодушно глядя в сторону, передал Лейду, что желает от него кайсё, щёки асина вспыхнули жаром. Он был даже благодарен тому, что Наи не смотрит на него. Не смотрит, но конечно же, всё замечает. И сейчас. если бы асины могли испытывать чувства и своё личное отношение, он бы сказал, что ему жаль Лейда.

— Кайсё приказал сблизиться с принцем Риому.

Наи по-прежнему не смотрел на него, и в его голосе ничего не изменилось. — Максимально возможным способом. Это всего лишь приказ.

Наи повернулся, и натянул на голову Лейда широкополую соломенную шляпу, сдвигая её вниз, чтобы закрыть лицо.

— Это ничего не значит, — произнёс он ровно, но пальцы его слегка дрогнули, отзываясь движением соломенной шляпы.

Это было единственное, что мог позволить себе асин, и Лейд был благодарен Наи. За эту невидимую тонкую нить сочувствия. Они всего лишь асины. Живущие ради блага клана Саи. Они должны исполнять приказы, какими бы отвратительными эти приказы не были.

Но если бы Наи знал, знал о том, насколько они уже близки с принцем, вряд ли бы соломенная шляпа оказалась на его голове под столь кривым углом. Скорее всего, она легла бы ровно, а, может быть, совершенно съехала.

Наи сочувствовал ему, и ему в голову не могло прийти, что Лейд не стоит этого сочувствия.

И кайсё слегка запоздал, отдавая этот унизительный для воина приказ. А может быть, на самом деле он всё знал, кайсё?

Ведь ветер имеет уши, а цирикию могут петь до бесконечности.

Лейд повернулся и ушёл не сказав ни слова. Но перед уходом Наи предупредил его, что сегодня в городе они могут не ждать неприятностей. Люди клана Саи лично позаботятся о том, чтобы во время пребывания в гостинице с ними ничего не случилось.

Всё решится на месте. Завтра или послезавтра в храме Дагон.

Ради этого можно было подождать и дать им ещё одну спокойную ночь. А, может быть, две. Лейд сообщил о том, что ему приходится нести принца на себе и есть вероятность задержки. Наи вновь кивнул с сочувствием и пониманием.

Когда Лейд уходил, он знал, что Наи не смотрит ему вслед. Наи был асином и сейчас торопился передать полученные сведения кайсё.

Риому ждал его на месте.

Честно говоря, после всех выходок принца Лейд был уверен, что Кира снова сотворит какую — нибудь глупость. Но, к его тайному разочарованию, принц ничего такого не предпринимал. Он дремал, сидя на земле и прислонившись спиной к дереву.

Лейд остановился напротив, а потом присел на корточки, изучая красивое, мужественное лицо, которое так странно не вязалось с образом бесконечного слюнтяя и нытика. Во сне Риому казался совсем другим, настоящим. Почему же боги распорядились так странно, подарив этому парню незавидную судьбу — быть живым лишь во сне? Но намного ли Лейд отличался от него?

Риому внезапно открыл глаза и толкнул его в грудь. Он всё делал внезапно, и лишь огромным напряжением асин сумел подавить защитный рефлекс и не ударить его в ответ. Не удержавшись, он шлёпнулся на землю, вызвав довольный смех принца.

— Испугался? — спросил Риому весело.

Своё мнение Лейд предпочёл оставить при себе. Молча протянул ему простой халат и такую же шляпу. Даже нарядившись в обноски, принц вряд ли бы смог сойти за простолюдина. Слишком прямая спина, слишком надменное выражение лица. Но, хотя бы, так Риому мог не бросаться в глаза, а, значит, и не вызывал искушения у людей Гайтетсу, которыми кишел этот город, напасть на себя.

— Ты опять впал в молчание, — отметил принц, безропотно переодеваясь и, к изумлению Лейда, в первый раз никак не комментируя факт того, что ему приходится носить подобное. Хотя нет, не удержался: скривился, но, несмотря на брезгливую мину, всё же сдержал язык минуты на две, после чего вновь принялся доставать асина.

— Ну и что теперь? Так и собираешься молчать до самого храма?

Кажется, во время его отсутствия Риому вновь вернулся к прежнему сволочному настроению, а, значит, Лейду опять предстояло несколько часов пытки. Радовало лишь одно. Риому, как и все нормальные люди, нуждался во сне. А, следовательно, если потерпеть, рано или поздно он, наконец, заткнётся. Стоило ему подумать о ночи, как лицо снова вспыхнуло сухим горячим жаром. Да будут благословенны широкие шляпы.

— Лейд, если ты будешь злиться на меня, добром это не кончится, — с угрозой проговорил Риому. — Поговори со мной.

Лейд посчитал до десяти и, выдохнув, повернулся к принцу и замер, на секунду осознав, до чего красив этот ублюдский недоносок.

— О чём ты хочешь поговорить? — переборов себя, асин отвёл глаза.

— О множестве вещей.

Риому бесцеремонно пристроился сбоку и, к счастью асина, не сделал попытки взять его за руку, хотя, когда их ладони оказались рядом, между ними словно протянули нить. Ощущал ли это принц? Скорее всего, нет. Если бы он это сделал, Лейд бы точно не пережил. Хотя бы потому, что очень хотел, чтобы Риому коснулся его... хотя бы краешком.

Мысли, непростительные для асина. Но Лейд больше не был асином. Он перестал им быть задолго до того, как он и Риому соединились. Наверное, он перестал им быть в ту минуту, когда впервые встретил принца и понял, что больше не может оставаться безразличным.

— Ты так и не рассказал мне, каким образом оказался в клане Саи.

Всё-таки Риому — неисправимый болван. От выбранной темы разговора Лейд едва не зашипел.

— У тебя способность, — сказал асин медленно, — выбирать темы, о которых не хочется говорить.

— Тогда расскажи о чём нибудь-другом. — с готовностью согласился принц, пока они шагали к городу по широкой дороге. Мимо проезжали повозки, шли крестьяне, изредка проносились всадники на лошадях, один раз даже проехали роскошные носилки, сопровождаемые внушительной охраной. На них никто не обращал внимания.

— Мне не о чем рассказывать, — ровно отозвался асин и внезапно понял, что это, действительно, так. До встречи с Риому он словно и не жил. И даже задания воспринимались как что-то само собой разумеющееся, факт, который не вызывал никакого эмоционального окраса.

— Трудно всё время всё держать в себе, — заметил Риому, вызывая уютное желание врезать ему, чтобы заткнулся.

— Во дворце проявлять эмоции считается признаком дурного характера и плохого воспитания. Постоянные ограничения и запреты — неотъемлемая часть нашей жизни. Так же как и у вас. Только, наверное, чуть проще.

Риому всегда начинал говорить без перехода — это было то, к чему Лейд тоже почти привык.

— Когда я был маленьким, мне всегда хотелось поиграть с другими детьми, но особа королевской крови не может иметь друзей. Только подданных...

Лейд не просил Риому рассказывать о себе, он не хотел знать об этом. Но разве Риому приходило в голову поинтересоваться чужим мнением?

— Правда, у меня был друг, — продолжил принц, не замечая напрягшейся спины асина. — Сын одной из служанок. Мы постоянно приходилось прятаться, чтобы поиграть вместе. Однажды нас поймали...

Принц ненадолго замолчал и продолжил рассказывать дальше, лёгким беспечным тоном, за которым лишь отточенный слух мог уловить смутную болезненную горечь истинных чувств. Чувств, которые он тоже не имел права испытывать.

— Я не знаю, что с ними стало. Даже когда я стал взрослым, некоторые тайны удивительно сложно раскрыть. Страх творит с людьми поразительные вещи. Они поголовно становятся слепыми и глухими, предпочитая ничего не знать и не замечать.

Лейд скосил глаза. Но, казалось, Риому не нужны были слушатели. Он говорил словно сам для себя, с сосредоточенным видом рассматривая дорогу под ногами.

— Иногда я играл с братьями. Так хотел отец. Он считал, что это поможет нам подружиться. Хирома был старше нас на несколько лет. Он всегда говорил, что станет величайшим императором. Был момент, когда я восхищался им... Потом он убил отца.

Принц снова замолчал.

Лейд ускорил шаг, надеясь, что он остановится на этом. Но Риому не остановился.

— Власть — странная штука. Оказавшись на престоле, начинаешь боятся её потерять...

Принц снова сделал паузу, одновременно ускоряя шаг, чтобы поспеть за пытающимся убежать от него Лейдом.

Любой нормальный человек, осознав, что его не хотят слушать, должен был замолчать — хотя бы — из вежливости. Но Риому никогда не был нормальным.

— Я жил в одном из павильонов. Во дворце у каждого принца есть своя территория. И на неё не принято заходить. На отца этот запрет не распространялся. А Хирому всегда делал то, что хотел.

На секунду принц смолк, уступая дорогу проезжающей мимо повозке. Лейду тоже пришлось замедлить шаг. Они ступили на обочину, не забыв поклониться.

— Когда жить во дворце стало слишком опасно, — как ни в чём не бывало продолжил принц, — Мне пришлось покинуть его и переехать в один из собственных домов. Даже став императором, Хирому должен был иметь веские причины, чтобы отобрать у меня мои привилегии. Пока был жив мой брат, у него не было повода опасаться меня. Впрочем, он никогда меня не опасался.

Я пытался дружить с ним. Несмотря на то, что знал, что он за человек...Может быть, именно потому, что знал. Я видел правление отца. Знаешь, если притворяться незаметным и не представлять собой никакой угрозы, можно ведь видеть и замечать множество вещей.

Лейд не понял, в какой момент он пошёл медленнее.

— На тебя никто не обращает внимание. Иногда это очень удобно.... Я видел достаточно, чтобы не испытать ненависти к своему брату после того, как он убил шестого дракона... И суметь понять, когда он пытался спасти свою жизнь, после того, как мой брат поклялся отомстить... Теперь мне приходится спасать свою жизнь. И никого не интересует моё мнение по этому поводу. Забавно. Меня пытается убить мой брат, а я пытаюсь оправдать его даже сейчас. Всё — таки некоторые детские привычки сложно изжить.

Лейд молчал, по-прежнему не отвечая и снова ускоряя шаг, надеясь поскорее дойти до ворот. Риому не отставал, продолжая говорить то, что у Лейда не было никакого желания слушать.

— Но, несмотря на всё это, даже сейчас я признаю Хирому лучшим правителем, который может быть у этой страны...Ты до сих пор считаешь, что мне нужно идти в Дагон? Лейд?

Сказав эти слова, Риому остановился. И, почувствовав его движение, асин остановился вместе с ним. Понимая, что сейчас нужно набраться храбрости и повернуться к принцу лицом.

За этими словами стояло множество других слов. Множество недосказанностей и историй, которые у него уже не будет времени узнать.

— Нам нужно идти, — проговорил Лейд, так и не повернувшись.

Что ещё он мог сказать?

Губы принца тронула складка.

— Да. Нам нужно идти, — согласился он и двинулся вослед зашагавшему по дороге асину. На мгновение у Лейда возникла идиотская мысль: а что, если не поворачиваться больше назад? И тогда, возможно, бросив взгляд через плечо, он не увидит Риому. Потеряет его и избавиться от мучительного выбора. Он давал принцу шанс, безмолвно умоляя его уйти.

Если Риому исчезнет, Лейд не станет его искать.

Разумеется, это была идиотская мысль. И, разумеется, Лейд обернулся, чтобы проверить: следует ли за ним Риому, и не пришло ли ему в голову действительно пропасть. В этом случае у Лейда возникнут большие неприятности. Невозможно сбежать от вездесущего ока кайсё, невозможно покинуть клан Саи.

Отступника ждала мучительная смерть. Настолько мучительная, что одно описание казни вызывало рвотный спазм. Если он не выполнит задание, самоубийство — единственный путь, который останется для него. Убить Риому или умереть самому. Третьего пути не дано. Даже в этом они были удивительно похожи с Риому.

До гостиницы они дошли в очередном молчании.

Риому, наконец, отстав от него, погрузился в свои мысли. У Лейда тоже существовало то, что ему следовало обдумать. В первый раз молчание не было тягостным. Словно каждый понимал и разделял невидимую ношу друг друга. Им следовало о многом подумать, прежде чем снова начать разговор. Даже зная, что этот разговор будет бессмысленным и ничего не изменит.

Они заказали ужин в комнату, которую сняли на двоих. Вопреки приказу кайсё, Лейд хотел заказать два отдельных номера. Но это было бы странно, если бы вдруг он перестал охранять Риому. К тому же, словно предвидя его желание, Риому внезапно тронул его за рукав и показался таким удивительно хрупким, что Лейд просто не мог поступить иначе. В эту ночь Риому отчаянно нуждался в собеседнике. Ему было нужно выговориться, и странно было, что ему захотелось выговориться перед асином, которого, судя по отношению, он не переваривал точно так же, как и сам Лейд не переваривал его.

Но сейчас, словно предчувствуя гибель, Кира беззвучно попросил его, и Лейд не смог отказать.

Они вместе съели ужин, изредка перебрасываясь лёгкими, ничего не значащими фразами, разглядывая друг друга тайком. У каждого из них был свой груз, который нужно было нести в одиночку.

Лейду — всю жизнь. Риому — до храма Дагон.

Принц выразил желание посетить купальню, и Лейд, ни слова не сказав, сопроводил его, хотя, остаться без меча в таком месте. для него было равносильно пытке, почти такой же, как осознавать, что в соседней купальне он не может следить за ним, хотя, это очень удобный момент для нападения. Но Риому категорически отказался от его общества. Словно лишний раз желая подчеркнуть всю незначимость утреннего события. Если бы он не был уверен в том, что Саи гарантируют безопасность этой ночью, Лейд бы плюнул на приказ Риому и остался с ним, даже если невозможность прикоснуться к этому телу будет ещё более худшей пыткой. Всё, что он мог — это сидеть в соседней купальне и просить принца разговаривать с ним, что должно было значить, что с Риому всё в порядке. Риому издевался. И позволял себе молчать, получая удовольствие от того, что Лейд не находит себе места от беспокойства. Лейду хотелось наорать на него. Но он сдержался. На краю сознания билась мысль. Пусть хотя бы в последний раз у него будет всё по-человечески. И он даже не обиделся, когда в ответ на его замечание, Риому пренебрежительно фыркнул и посоветовал асину вместо занятий болтовнёй вымыться как следует, потому что от него воняет как от свиньи.