Джеймс Хеллборн - Потрясатель Вселенной. Том 4

А мы еще поживем!

— Итак, вот что мы сделаем, — голосом полумертвого человека объявил Маркус ван Борман несколько часов спустя. — Возвращайтесь в кресло, мистер Хеллборн. Я взорву еще одну бомбу…

-???!!!

— …и скорректирую наш курс.

-???!!!

— Не волнуйтесь, — успокоил его люггер-капитан, — после этого у нас останется еще три бомбы.

— Да я не об этом волнуюсь… — начал было Хеллборн, но белголландец его не услышал, погруженный в свои мысли вслух:

— Этот механизм напоминает револьверный барабан. В нем было шесть зарядов. Первый сгорел на космодроме Форт-Урбан. При посадке на Луну они использовали вспомогательный газовый двигатель. Вторая бомба вышвырнула нас с Луны. Сейчас я собираюсь взорвать третий заряд… — И, что самое интересное — взорвал!

— Вот наш маршрут, — первое, что увидел Хеллборн, снова открыв глаза, был листок бумаги с подчеркнуто небрежным рисунком. — Мы пролетим между орбитами Венеры и Меркурия, используем Солнце как гравитационный трамплин и вернемся к Земле с другой стороны.

— Хм. И как скоро мы прибудем в родные края? — альбионец уставился на иллюминатор. — Мне бы не хотелось провести на корабле несколько световых лет.

— В световых годах измеряется расстояние, — болезненно сморщился белголландец. — Какой же вы все-таки дилетант…

— Попрошу без дополнительных оскорблений!!!

— Если ускорение останется на прежнем уровне, то уже через сутки мы разгонимся до трех миллионов километров в час, — задумался Маркус. — Половина пути — ускорение, вторая половина — торможение… От Луны до Солнца — примерно 150 миллионов километров, затем первая коррекция. Но мы не полетим прямо через Солнце — вряд ли корабль на это рассчитан. Таким образом…

— Нельзя ли без подробностей?! — взмолился Джеймс.

— Две недели плюс-минус несколько дней, — сухо подытожил белголландец. — С вашего позволения, я размещусь в этой каюте. Если не возражаете, дежурить будем по шесть часов. Я объясню вам, что делать.

* * *

В первые часы это немного напоминало достопамятные дежурства на подводной лодке, где младший лейтенант Хеллборн служил на рассвете своей карьеры. Но очень скоро Джеймс понял — очень мало общего. Практически ничего общего.

На субмарине он никогда не дежурил в полном одиночестве. Лодка часто всплывала, заправлялась воздухом и попадала в приключения. Но не здесь. Запечатанная консервная банка. И мертвая пустота за бортом.

Во время короткого перелета из Порт-Султана на Луну скучать не приходилось. Корабль поддерживал постоянную связь с Землей. В небе красовался сначала один диск, потом другой — голубой и золотой соответственно. Но не теперь. Нет, этот мерзкий перископ явно не годился для наблюдения за звездным небом. И этот крошечный иллюминатор — тоже.

Хеллборн снова взялся просматривать трофейные бумаги, но очень скоро они ему надоели. Читать дневник румынского капитана, найденный на Острове Черепов, было куда интереснее.

На исходе шестого дня он просто молча сидел в кресле и тупо смотрел в одну точку. Когда белголландец сменил его, Хеллборн удалился в свою каюту со скоростью и грацией плохо смазанного робота из дешевой космической оперы.

Поэтому прогремевшие минут пятнадцать спустя душераздирающие вопли стали для него таким сюрпризом.

— Вставайте, немедленно вставайте! — орал прямо в ухо ван Борман. — Просыпайтесь, несчастный болван! Вы хоть понимаете, что вы натворили?!

— Нет, — честно признался Хеллборн, пытаясь оторваться от подушки (мерзкая подушка, вонючая пенорезина).

— Вставайте, я сказал! — кричал белголландец. — Быстрее!!! За мной!

Все еще плохо соображавший, Джеймс Хеллборн вернулся на капитанский мостик, где белголландец схватил его за шиворот и принялся тыкать лицом в окуляр перископа.

— Вы видите это?! Видите?!!!

— Нет, — на всякий случай ответил альбионец. — Что я должен видеть?

— Прямо по курсу, глупый пингвин! Яркая синяя звезда!!! — уточнил люггер-капитан.

Хеллборн оторвался от перископа, тщательно протер глаза и снова уперся в окуляр. Действительно, яркая синяя звезда. Прямо по курсу. Что это значит?

— Что это значит? — повторил альбионец вслух и повернулся к своему спутнику. В ответ Маркус ван Борман молча выхватил из кармана скомканный листок бумаги, развернул его, что-то быстро начертил огрызком карандаша и протянул Хеллборну:

— Узнаете?!

Это была давешняя карта Солнечной системы с маршрутом полета. Но теперь она изменилась.

— Ну же, господин комиссар!

— Хватит уже, не смешно, — поморщился Хеллборн. — Итак, Меркурий, Венера, вот Земля, а тут… что это? Не понимаю, — удивился Джеймс. — Еще одна планета? Постойте… Но она находится на той же орбите, что и Земля! А как же Земля…

— Вот Земля, — палец ван Бормана описал полукруг. — Третья планета от Солнца, вот и Луна рядом с ней. А вот здесь, — палец вернулся в прежнюю точку, — совсем другая планета! Да, она находится на той же орбите, что и Земля! По ту сторону Солнца! В противоположной точке!!!

-???!!!

— Именно так, мистер Хеллборн! Это легендарная анти-Земля! Планета по ту сторону Солнца. Древние греки называли ее Антихтоном, древние ассирийцы — Цадахер. Она находится прямо у нас на пути! И через несколько часов мы врежемся прямо в нее!!! В яблочко! Теперь вы понимаете, что вы натворили?!

— Что я натворил?! — возмутился Хеллборн. — Да, мне приходилось слышать про эту планету, но я всегда считал ее чем-то средним между сказкой и бредовой гипотезой. Откуда мне было знать, что она встанет у нас на пути?!

— Вы должны были внимательно следить за приборами! Внимательно смотреть в перископ!!! Немедленно разбудить меня при первых признаках опасности! — возопил белголландец. — Теперь я не могу скорректировать курс! Тупица, пень, безмозглый червяк!!!

— Мне только кажется, или вы кого-то цитируете? — пробормотал Хеллборн.

— Заткнитесь. Вернитесь в кресло. И не вздумайте мне мешать, — люггер-капитан в очередной раз решил не страдать оригинальностью. Атмосферу капитанского мостика снова принялись сотрясать щелчки логарифмической линейки.

Хеллборн покосился на белголландца и осторожно заглянул в перископ. Звезда увеличилась в размерах. Да, увеличилась, он был готов поклясться в этом. Синяя? Нет, вернее сказать темно-синяя. Даже фиолетовая. Фиолетовая в лучах Солнца… Как ее, Антихтон?.. Нет, не Антихтон…

— Испан, — прошептал Хеллборн. — Испан, фиолетовый и золотой Испан — Императорская Планета!

— А кого цитируете вы? — проревел над левым ухом ван Борман. — Нет, не отвечайте, мне наплевать. Лучше пристегнитесь. И приготовьтесь к самым чудовищным перегрузкам за всю вашу никчемную жизнь!

— Вы нашли решение? — оживился альбионец. — Сможете скорректировать маршрут и уклониться от столкновения?

— Нет, — отрезал спутник. — Мы совершим посадку. Я не вижу другого выхода.

— Посадку?!

— Именно так.

— А разве этот корабль может приземлиться… — начал было Хеллборн.

— Не может, как и наш, погибший на Луне, — сообщил белголландец. — Двигательный отсек отстреливается и сгорает в атмосфере. Пассажирская кабина падает на планету, потом раскрываются парашюты. Это единственный выход.

— А что потом?!

— Потом разберемся, — люггер-капитан не был настроен на продолжительную дискуссию. — Молитесь, мистер Хеллборн. Хорошенько молитесь тому, в кого вы верите. Если верите, конечно… — Указательный палец ван Бормана потянулся к большой красной кнопке. — Пять, четыре, три, два…

ОДИН!

Глава 3. Здесь прекрасная местность

— Как по вашему, что это? — спросил Маркус ван Борман. — Песок или все-таки чернозем?

— Я не геолог, — пожал плечами Джеймс Хеллборн. — Но по-моему, это песок.

— Тогда почему он черный?! — возмутился белголландец.

— Я не геолог, — терпеливо повторил Хеллборн.

— Я привык к желтому песку, — заявил люггер-капитан. — В моей стране песок всегда был желтым…

— Мы не в вашей стране, — спокойно напомнил Джеймс. — Не могу понять вашего раздражения. Солнце, кислород, хорошая погода — что еще нужно человеку для счастья?

— Пустыня от горизонта до горизонта! Ограниченные запасы воды и пищи! Никакой связи с домом! Дохлый корабль! Абсолютная неизвестность! — завелся ван Борман. — Это и есть ваши представления о счастье? Вы часом не марксист?!

— Этого еще не хватало, — возмутился альбионец. — Нет, герр Маркус, я окончательно перестал вас понимать. Мы живы — чего вам еще надо?! Стакан наполовину полон или наполовину пуст?! Мы должны были задохнуться на Луне — но мы нашли этот корабль! Мы должны были разбиться — но мы успешно приземлились! Мы должны были умереть много дней назад — но мы все еще живы! Dum spiro spero, черт бы вас побрал!

— Ваши предложения? — сменил тон белголландец.

Хеллборн осмотрелся по сторонам.

Пустыня. Загадочный черный песок от горизонта до горизонта. Солнце над горизонтом. Темно-синее, почти фиолетовое небо над головой. И больше ничего.

— Вы успели что-то разглядеть, пока мы падали в атмосферу? — задумался Хеллборн.

— Этот безумный калейдоскоп в иллюминаторе мог быть чем угодно, — проворчал ван Борман. — Молнии над океаном, огни городов, огни святого Эльма и костры Вельзевула! Не знаю.

— Есть ли на этой планете цивилизация? Разумные существа? — принялся размышлять вслух альбионец.

— Марсианские принцессы, — буркнул люггер-капитан.

— Есть ли у них телескопы? системы слежения? авиация? — не обратил на него внимания Хеллборн. — Кто-нибудь видел наше падение? Нас будут искать? Нас могли принять за метеорит? Или они готовы встретить пришельцев из других миров? Поднимут авиацию и начнут прочесывать пустыню в поисках звездолета?..

— Марсианского цилиндра, — не унимался белголландец.

— Стоит ли нам оставаться возле корабля и ждать, пока аборигены организуют торжественную встречу? — продолжал Хеллборн.

— НЕТ! — неожиданно завопил ван Борман. — Я не шучу, сэр Джеймс. Мы должны немедленно уходить отсюда. Немедленно.

И люггер-капитан уставился на посадочную капсулу с выражением неописуемого ужаса на лице.

— Что такое, герр Маркус? — растерялся альбионец. Судя по всему, его спутник испугался не на шутку.

— У этого звездолета был атомный двигатель, — прохрипел ван Борман. — Что вы знаете о радиации, мистер Хеллборн? Радиация, мистер Хеллборн! Радиация!!! Мы должны немедленно убираться отсюда. Быстрее, еще быстрее!!!

Хеллборн на всякий случай поверил ему.

— Неудобно как-то, — пробормотал белголландец, поспешно шагая прочь. — Хозяева планеты — если они существуют — могут обидеться. Это надо же было притащить к ним такой подарок…

— И это говорит проклятый виксос! — криво усмехнулся гросс-коммандер. — Пепел Маленькой Исландии стучит в наши сердца!

— Дела давно минувших дней. — отмахнулся ван Борман. — Только не альбионским палачам судить нас.

Хеллборн не ответил, вместо этого он бросил последний прощальный взгляд на упавший звездолет. На его борту по-прежнему красовались выполненные готическим шрифтом буквы «Adler von Montezuma».

— Входят капитаны Маржерет и Вальтер Розен, — пробормотал Джеймс.

— Кто эти люди? — заинтересовался белголландец.

— Мои старые гермексиканские друзья, — усмехнулся Хеллборн.

— И где они сейчас?

— Одному из них я оторвал голову, — признался альбионец. — Второй тоже умер.

— Вы страшный человек, сэр Джеймс.

— Иногда я сам себя боюсь, — охотно согласился Хеллборн.

Люггер-капитан внезапно остановился и достал из кармана прихваченный на корабле компас.

— У этой планеты есть магнитное поле! — возликовал белголландец. — Неудивительно, при таких размерах… Куда мы направимся?

— На восток, — решительно отозвался Хеллборн. — Все великие полководцы шли на восток. Александр, Цезарь, Наполеон, и этот, как его, Фридрих…

— Барбаросса, — подсказал белголландец.

— Точно, Барбаросса! Дранг нах Остен, герр Маркус!

— Яволь!

— Запевай!

— The ants go marching two by two…

— Нет, только не это, — поморщился Джеймс.

— My eyes have seen the glory of the trampling at the zoo?

— Да вы с ума сошли! — возмутился альбионец.

— Несите бремя белых?

— Отлично! — обрадовался Хеллборн. — В самый раз!

Несите бремя белых —

Винтовку «Браун Бесс»,

А также «парабеллум» —

С прикладом или без.

И если нелюдимых

Увидишь дикарей —

Взводи затвор «Максима»

И пули не жалей!

Пускай несутся в горы,

И там стучат в тамтам,

Тяжелые линкоры

Достанут их и там!

Какая к черту рифма,

Зато ложится в ряд!

Добавь побольше ритма —

Мочи их всех подряд!

У варваров дубинки

И толстый барабан,

Смертельные дробинки

Отправит в них шотган!

Во имя страшной мести,

Все сможем превозмочь,

Тактический винчестер

Стреляет день и ночь!

Вокруг мозги повисли.

Их в клочья разнесет

Продукт гигантов мысли —

Тяжелый пулемет!

Пускай стреляют пушки,

Снаряды смерть несут,

Сжигай их деревушки,

Пускай они умрут!

И пусть дикарь-скотина

Падет немедля ниц,

Увидев господина,

Что бел и бледнолиц!

И пусть лежит несмело,

Страдая животом,

И нашей Расы Белых

Останется рабом!!!

* * *

— Эта пустыня далеко не так однообразна, как нам показалось на первый взгляд, — заявил Джеймс Хеллборн. — Вот видите — дюны, холмы, верблюжьи колючки…

— Что вы понимаете в верблюжьих колючках?! — не выдержал Маркус ван Борман. — Вы же альбионец!

— Вот именно, — согласился гросс-коммандер.