Вторая попытка

На улицах стало поспокойнее.

Стреляли чуть меньше, народу меньше, клонов вообще не попадалось. Ничто не мешало Джунко целеустремлённо бежать по следу.

Очень странно, что похищенную маленькую девочку вели по улице. Не подземелья и не на машине, особенно в такой час. Надо будет потом сказать Королеве, чтобы та поискала свидетелей.

Запах практически не прерывался — хотя следы других таких же девушек регулярно лезли в нос. Но похитители упорно никуда не сворачивали... свернули.

В какой-то старый дом под аркой. Людей не виднелось, и Джунко беспрепятственно прошла внутрь.

Дом, похоже, нежилой. По углам куча паутины, дверей в комнаты нет, татами прогнили. Вонь страшная, но всё затхлая — ни одной живой души. Однако запах девочки по-прежнему держался. Джунко вновь направилась к подвалу, когда из ближайшей комнаты в коридор вышел человек и преградил ей путь.

Невероятно, нечеловечески толстый парень, ниже самой Джунко, с расплывшимся лицом и крохотными глазками, одетый словно в какой-то серый мешок. Будто для закрепления образа в руке он держал хот-дог и смачно поедал его, совершенно не смотря на то, как кетчуп с горчицей проливаются на пол.

Однако Джунко взволновало не это. Парень потел и чавкал, однако от него не исходило ни единого запаха.

Вообще никакого. Словно человека здесь не было. Джунко подумала о призраках, вздрогнула и осторожно сделала шаг назад.

— Не убегай. — промычал он, продолжая жрать. — Я сейчас тебя это... того. — он проглотил последний кусок, рыгнул и шмыгнул носом.

Запах не просто появился — ударил по носу Джунко той же вонью, что скрутила её несколько дней назад. Девушка мигом отключила обоняние, однако это не помогло — вонь ослабла, но осталась.

— Ух. — парень занёс кулак, пытаясь свалить её, но Джунко ушла от удара и сама врезала ему так, что бочкообразное тело отлелето вдаль по коридору.

— Куда вы спрятали девочку? — крикнула она, не сомневаясь, что парень знаком с похитителями.

— Ты мне нос сломала, сучка! — завизжал парень в ответ. — Ну держись! — он харкнул, и новая волна вони прошла по зданию, едва ли не буквально разжижая Джунко мозг. Запах девочки потонул в нахлынувшей волне выворачивающих желудок оттенков, и даже кулак поднимался с трудом.

В голове вспыхнули слова Королевы, сказанные когда-то давно:

— Если всё идёт нехорошо, то не стесняйся отступить, Джунко. Не убегай при первой возможности, однако если отчётливо видишь, что тебе не справиться — отступай. Я никогда не осужу тебя за это.

Парень, сжимая руками окровавленный нос, зашагал к ней, и смрад усилился, добавил в себя оттенков, окончательно размывающих всё кроме него. Потому Джунко развернулась и побежала, изо всех сил удерживая рвоту.

Она выскочила из дома и помчалась по улице, стремясь убежать подальше от этого парня и его невероятной вони. Метров через сто она перестала их ощущать, влетела в ближайший подъезд и там обессиленно села на грязный каменный пол.

Тело начало сдавать. Почти наверняка кровь скоро опять пойдёт носом, и тогда о принюхивании на время можно забыть. А когда восстановится, то будет ли такой сложный запах ещё стоять? Джунко не знала, но пообещала сделать всё от неё зависящее. Она кашлянула и ровно задышала, надеясь унять бушующий желудок.

Провал. Временный, но провал.

Что она теперь скажет Королеве?

Тьма. Одна бесконечная тьма. Он и не ожидал райские врата — уж кто-то, а заслужил меньше кого бы то ни было. Однако адского пламени тоже не появлялось.

Хотя бесконечность одиночества в полной тьме — чем не ад? Вполне подходит. Даже в некотором роде издёвка — мол, всегда к подобному стремился, теперь наслаждайся.

А хотя нет, он тут не один. Вон два светлых, обнажённых пятна.

Знакомая блондинка, которую рвут на части отвратительные черви.

И Мисака-Мисака, сражающаяся с одним огромным, выросшим почти в змею. Всё это совершенно бесшумно, звук словно бы не допустили в эту вип-ложу.

Он мог двигаться — и потому сразу схватил этого червозмея за кольца изогнутого тела, которыми тот пытался задушить девочку. Мгновенно пришло понимание — это не червь, это вообще не живое существо, всего лишь образ... ну да, раз Мисака-Мисака в определённом смысле часть компьютерной сети, то образ вредоносной программы.

"Червя".

Значит, это не ад и не рай? Оказаться после смерти в компьютерной сети — тоже не удовольствие, особенно если здесь такое мрачное место. Всё это он обдумывал, пытаясь стряхнуть монстра с тела девочки и злясь всё больше.

Слушайте, даже "червь" не более чем программа. И если разобраться...

Червя надо не отрывать, а прочесть. Перестать воспринимать как живое существо. Перед ним не более чем программа, её можно взломать в ответ.

Он впился пальцами в зубы твари, сомкнувшиеся на шее девочки, и всеми силами начал разжимать их. Червь поддался — но лишь чтобы попытаться вцепиться уже в него. Однако не успел, и рука скользнула ему в глотку, хватаясь за всё, что ей попадалось, преодолевая отвращение ради возможности добраться до самого конца монстра, вывернуть его наизнанку. И вот пальцы ухватили что-то круглое, скользкое, мерзкое — и рванули, вытаскивая эту дрянь наружу.

Червь затрясся и сомкнул зубы на руке, но он упорно вытаскивал её и наконец вытащил, выбив пару зубов твари, большой шар, покрытый чем-то похожим на чернила. Те закапали вниз, он посмотрел туда и увидел, как они образуют под его ногами письмена в форме странных закорючек, совсем не похожих на иероглифы.

Прочитать их сейчас он не мог — да и не видел нужды. Попросту коснулся строк и смешал их, после чего схватился за первую попавшуюся закорючку и втащил её обратно во всё ещё раскрытую пасть червя. Остальные слова цепочкой потянулись следом, и монстр вновь затрясся. Его кольца разжались, выпуская Мисаку-Мисаку, из пасти вырвался негодующий хрип, маленькие глазки закатились — и программа с перемешанным кодом перестала существовать, растворившись в луже тёмной слизи.

С остальными, мелкими червяками, всё вышло ещё проще и быстрее. Вскоре блондинка оказалась свободна — и попыталась прикрыться, будто это сейчас имело значение. Он всё же отвернулся, весь из себя такой вежливый, и увидел, что заместо Мисаки-Мисаки появилась совсем другая девушка.

Возможно, такой она станет, когда вырастет. Каштановые волосы слегка потемнели и отросли до плеч, тело развилось — до блондинки далековато, но насладиться есть чем — и во всём уверенном виде угадывалась взрослая, сформировавшаяся личность.

Улыбалась она, правда, всё ещё как маленькая Мисака-Мисака. Звука по-прежнему не было, не было и слов, но он понял и так — ему благодарны за избавление от боли. Извиняются за причинённые неудобства. Просят найти того, кто это сделал, и освободить её милую маленькую девочку.

Как же он сделает это, спросил он. Он же мёртв.

Нет, он не мёртв. Его мозг подключён к ней, но и обратное верно. И в момент смерти его сознание было перенесено в отдельный контейнер для восстановления. Правда, в нынешней ситуации это оказался не контейнер.

Оба посмотрели на блондинку, сообразившую больше не прикрываться, но смотрящую неуверенно, не понимающую, что происходит.

Поблагодари её, она спасла нас. Если бы не появилась, не помогла, не отвлекла на себя червей, то пришлось бы отключить все службы для высвобождения ресурсов, без переноса сознания и её спасения. Цель была не только подчинить, но и уничтожить. Она не хочет этого показывать, но сейчас очень сильно ранена, и лечение будет тяжёлым.

Помочь, спросил он.

Помочь есть кому. Пусть он найдёт девочку. Пока девочка в их руках, опасность сохраняется. Она предпримет все меры защиты, вплоть до беспрецедентных, но пусть он найдёт девочку.

А сейчас пару минут.

Он наблюдал за тем, как взрослая Мисака подходит к блондинке и нежно обнимает её. Обе голые. Зрелище, которое наверняка даже тому герою обломается.

Белые крылья выскочили из спины Мисаки и блистающим коконом скрутили обеих. Затем испарились мириадами искр — как испарилась и блондинка.

У неё будет своя задача. А теперь и ему пора.

Даже если его сознание цело, то тело почти наверняка рулет всмятку.

Да. Так что придётся очень быстро выпрямлять себе кости, сшивать плоть и направлять кровь. Она поможет, на это мощностей и времени хватит. Только пусть потом не пугается, если мозги какое-то время посверлит. Это нормально.

Ну ещё бы.

И у сестёр посверлит. Она сейчас произведёт масштабную проверку, и их поведение может поменяться. Неизвестно как. На всякий случай приготовиться ко всему.

Он и так уже начинает готовиться ко всему.

Молодец. И спасибо тебе. Огромное, буквально нечеловеческое спасибо.

Я люблю тебя, Акселератор.

И белоснежные крылья обняли обоих.

— Ну куда ты бежишь. — девушка с лазурными волосами даже не спешила, поигрывая лезвием. — Не убежишь. Я тебя догоню в любую секунду.

Уихару и так это знала. Она уже заблудилась в этом подземном лабиринте, и осталась совсем одна, только с преследующим её кошмаром.

Конго пыталась оказать отпор, нагнулась, дабы применить свою силу — и только потому брошенное кукри вместо сердца угодило ей в плечо. Вторым клинком враг взрезала Кинухо и Майю, метнувшись между ними — девушки упали, не успев ничего сделать. Одеялко ещё до этого рванула назад и скрылась из виду.

Уихару осталась одна — и теперь могла лишь молиться о спасении. Но и эти мольбы рассеялись за следующим поворотом.

Тупик. Проход перегорожен металлическим барьером, ржавым и потускневшим, но всё равно непреодолимым. Уихару в отчаянии ударила по нему, но услышала лишь равнодушный металлический звон.

— Так-так-так, что это? — девушка тоже показалась из-за поворота и широко улыбнулась. — Неужели повернувшаяся другим местом удача? Как неожиданно.

Уихару вжалась в стену, сердце забилось, а ноги подкосились. Умереть так вот, в грязном подземелье, одной, от ножа... нет!

— Ты не кричишь. — отметила девушка, подходя всё ближе. — Некоторые так истерично орут, прям одним ударом убивать приходится вместо того, чтобы повеселиться. Улавливаешь намёк? Какая, в сущности, разница, как уходить, достойно или нет. Здесь никого, никто не поможет и потом не расскажет. А у тебя вариант пары секунд, а не нескольких минут.

Если честно, Уихару с удовольствием завизжала бы. Однако бешеная гонка вытянула воздух из лёгких, а страх тугой удавкой обхватывал горло.

Пожалуйста, нет! Пожалуйста! Хоть кто-нибудь, помогите!

— Не хочешь визжать? — девушка подошла совсем близко. — Ну смотри. Только предупреждаю, завизжишь после начала — не остановлюсь. Не имею привычки. Ну, ещё раз... Мабу...

Странный боевой клич заглушил телефонный звонок. Девушка задержала уже занесённую руку с ножом и посмотрела на дрожащую Уихару.

— Ещё один шанс от судьбы? Ну посмотрим. — она свободной рукой вынула телефон и поднесла к уху. — Да? Уихару убиваю, где пропадаю. Да не, только начала. Что значит "не надо"? То вы все уши нам прожужжали, Отец, а теперь "не надо"? А что надо, извиниться и отпустить? А... — она какое-то время слушала молча. — А наш что? Так избавьтесь от него. Аргх! Ладно. Да сделаю в точности, так и быть. Всё, пока.

Она выключила телефон и с тяжёлым вздохом посмотрела на Уихару. А затем перехватила нож за лезвие и ударила её рукояткой в висок, сразу подхватив потерявшее сознание тело.

— Всё же тебе повезло. — девушка запрокинула Уихару на плечо. — А может, и нет. Если уготовят ту же судьбу, что твоему предшественнику, то будешь молить о смерти.

И она направилась со своим грузом обратно в нёдра подземного лабиринта.

Клоны на секунду остановились по всему городу. Некоторые даже выронили оружие. А затем заговорили.

— Сбой программы.

— Определение приоритетной цели.

— Предыдущая приоритетная цель: уничтожить Академия-сити.

— Предыдущая приоритетная цель: отмена.

— Предыдущая приоритетная цель: подтверждение.

— Предыдущая приоритетная цель: свести братика Тому и сестру Мисаку.

Клоны все разом повернулись к одной понятной только им точке.

— Приоритетная цель: уничтожить братика Тому и сестру Мисаку.

— Сейчас не лучшее время для разговоров, Мисака.

Тома старался держаться хладнокровно. Он увидел окровавленные бинты на ноге девушки, отметил её измождённый вид и понял, что та только из битвы. Наверняка на адреналине больше обычного. И злить ни в коем случае нельзя.

— Наоборот. — хотя разговаривала она вполне спокойно. — Стрельба всё тише. Обстановка лучше. А после... после меня заберут. И мы вряд ли сможем так поговорить.

— Куда заберут?

— А. — Мисака поморщилась. — Неважно. Важно другое...

Она завела руки за спину и слегка качнулась на носочках. Томе даже показалось, что девушка покраснела.

— Тома, со мной... действительно всё настолько плохо? В плане, что... когда я в вас молниями, то вам неприятно?

— Мисака, ты серьёзно? — первой же репликой удержать хладнокровность не получилось. — Стреляешь током в людей и спрашиваешь, нормально ли им?

— Но я ведь измеряю силу! Так, чтобы даже случайно не убить и больно не было! Вам это вообще щекотка!

— Да какая разница, что это нам! То, что ты швыряешься молниями, вот что обидно! Ведёшь себя как маленькая девочка.

— Я маленькая девочка?! — упс, он всё-таки её разозлил. — Я не маленькая девочка! Я уже в стольких полицейских операциях и сражениях участие принимала!

— Индекс тоже. Предлагаешь считать её взрослой?

По Мисаке пробежали разряды злости. Тем не менее, голосом она старалась сохранять ровный тон.

— Мне плевать на Индекс. Главное, что я сама себя взрослой ощущаю. И вы надоели уже со всеми этими придирками! Да, я ношу шорты вместо трусов, обожаю Гекоту, храню старые пижамки со зверятами, обожаю плескаться в воде — и что? И я никогда не стреляю молнией просто так, лишь когда Куроко лезет со своими непристойностями или когда ты... ты... совсем ничего не понимаешь, дурак...

Вот теперь она точно покраснела. Тома открыл было рот, но Мисака перебила:

— И ты ведь всегда блокируешь мои молнии. И вопреки всему выступаешь на моей стороне. И я... я совсем не ожидала, что ты... что ты скажешь такое, что никогда меня не полюбишь.

Это когда он такое говорил? А. Унубара. Пытавшийся поссорить его с девушками, зачем-то.

— Это не я сказал. — лучше не скрывать правду. Мисака со своими связями в Правосудии рано или поздно докопается сама, и обман усложнит без того непростую ситуацию. — Под моей личиной какое-то время ходил враг. Что бы я не говорил тебе после нашего сражения со Вторым — это был не я.

Мисака стояла парализованной, явно пытаясь что-то сказать, но не находя слов. Тома воспользовался моментом для изучения обстановки. Изучать нечего — лев недвижим, клоны тоже, новых не подступает. Здесь они вообще одни — насколько можно быть одним на улицах охвачённого сражением города.

— То есть... то есть-то есть... — наконец забормотала Мисака. — То есть мы... ты и я... на деле оно всё возмож...