Волшебство без прикрас

Пролог

1

Грейв разительно отличался от множества других миров тем, что его жители совсем не пользовались магией. Они обуздали иную силу, которую называли электричество. Странная штука, от которой у них зависело буквально все, как от волшебства в родном мире Джерка. Что только он не делал, пытаясь понять природу электричества — все без толку.

Джерк сидел за столиком в небольшом уютном кафе неподалеку от главной площади Агравы — столицы этого мира, и, попивая чай с лимоном, читал свежую газету.

Прекрасный черный чай с насыщенным вкусом перевешивал все минусы этого мира. Фабрики, чадящие своими длинными трубами. Постоянный шум и городская суета. Множество тарахтящих паровых машин, которые носились по мостовым наперегонки. Все уходило на второй план и казалось несущественным. Был только чай. Джерку приходилось бывать и в других мирах, но нигде ему не доводилось пить такого ароматного и насыщенного вкусом чая.

Он взглянул на часы. Танкред опаздывал.

"Странно, — подумал Джерк, — он всегда раздражающе пунктуален. Не случилось ли чего?"

Прошел час, а Танкреда все еще не было.

Допив чай, а это была четвертая чашка, Джерк расплатился с официантом и, свернув газету, направился на конспиративную квартиру, которая служила запасным местом для встречи в случае непредвиденных ситуаций или опасности.

Пройдя несколько кварталов, он понял: за ним хвост — двое молодых парней. Оба среднего роста в котелках и невзрачных пиджаках, чтобы слиться с толпой.

"Теперь, понятно, почему он не пришел, — отметил про себя Джерк, — значит, на квартиру нельзя. Тогда, действуем, согласно параграфу два, но для начала, нужно отделаться от хвоста".

Он, как раз, шел неподалеку от перекрестка, где была остановка общественного транспорта следовавшего в не самый безопасный район города.

"Там-то я от них и отделаюсь", — решил Джерк.

* * *

Стояла поздняя ночь. Шел дождь. Лило будто из ведра. Тяжело дыша, не обращая внимания на лужи и промокшую насквозь одежду, Джерк бежал по темным узким улочкам Оденбурга. До станции оставалось еще три-четыре квартала.

Его по пятам преследовали трое, то и дело, бросая в него огненные шары.

Несколько раз он отвечал "ледяной стрелой", но это его только замедляло — колдовать на ходу было очень неудобно.

За прошедшие несколько дней, преследующая его троица была далеко не первой командой охотников. "Судя по такому ажиотажу, за мою голову объявили солидное вознаграждение", — отметил про себя Джерк.

Танкред по-прежнему не выходил на связь. Возможно, его и в живых-то уже не было.

"Гад, если ты еще жив, — думал на ходу Джерк, — сам прикончу, когда доберусь!"

Свернув на очередном перекрестке за угол, он заметил неприметный проулок, в котором не было ни одного фонаря. Не раздумывая, Джерк бросился туда и затаился в темноте.

Когда преследователи показались на перекрестке, он, инстинктивно задержал дыхание, чтобы те его не услышали.

— Куда он делся? — произнес один из них.

— Нужно разделиться, — прохрипел второй.

— Поодиночке нам с ним не справиться.

— Зато на след выйдем.

— Ну, уж нет, я на такое не давал своего согласия. Уговор был поймать, или убить, а, ни как, не погибнуть глупой смертью.

— Трусишка, — насмешливо прохрипел второй.

— Зато живой, — невозмутимо ответил первый. — Харди, ты-то что скажешь? — обратился он к третьему, который все это время молчал.

— Туда, — словно змея прошипел он, указывая на проулок, в котором затаился волшебник.

"Ищейка", — обреченно констатировал Джерк. Пока троица приближалась, он, наспех, создал магическую ловушку и бегом направился вглубь проулка.

Шагов через пятнадцать за спиной раздался душераздирающий крик, а темный проулок озарился ядовито-красной вспышкой — троица угодила в ловушку. Но, Джерка тоже ждал неприятный сюрприз: кирпичная стена на его пути.

— Тупик, — процедил он сквозь зубы.

Воздух рассекли два огненных шара. Джерк инстинктивно создал контрзаклятие: "воздушный щит". Раздался хлопок. Заклятие защитило беглеца от пламени, но его все же отбросило ударной волной. Он больно ударился о стену и, словно мешок с картошкой, упал на мостовую.

— Лучше не дергайся, если жизнь дорога, — приближаясь, прохрипел уже знакомый голос.

— Руки, — прошипела ищейка.

— Да, и руки держи на виду.

Их было только двое.

"Видимо, третий остался в ловушке — уже хорошо", — констатировал Джерк.

Сдаваться живым он не собирался. Поэтому подпустил их еще на пару шагов и нанес удар заклятием "ледяная стрела". Хрипой отразил её "воздушным щитом", а ищейка, оскалив несколько рядов острых, как бритва зубов, отскочила в сторону, пробежала по стене и набросилась на Джерка, сбив с ног. Мощные челюсти сомкнулись на его горле. Он изо всех сил пытался скинуть с себя хищную тварь, но все было тщетно. В глазах начало темнеть.

— Смотри, не прикончи его! — прохрипел второй.

Вдруг в ищейку врезался огненный шар, сбросив ее с Джерка. Она жалобно заскулила, а в нос врезался противный запах паленой шерсти. Вспышка и Джерк оказался в каком-то помещении, на мягком матрасе.

— Держись дружище! Сейчас я тебя подлатаю! Не смей у меня умирать, — над ним склонился рыжебородый мужчина, с рваным шрамом на левой щеке, это был Танкред. Он принялся колдовать, но Джерку становилось все хуже.

— Твою мать, — бородач выругался, — ядовитая слюна ищейки нейтрализует магию! Держись! Я, сейчас что-нибудь придумаю.

Он хотел встать, но Джерк схватил его за руку и, булькая кровью, прохрипел:

— Вол... грэн...

— Что? — не понял бородач.

— Шпион... во Врамисе...

— Шпион? Это его имя?

— Да... — выдохнул Джерк и, через мгновение, умер.

2

Потомственный дворянин и шеф разведывательной службы Вройса — сэр Артур Роквелл, сидел за столом в своем кабинете, который находился на последнем этаже восточной башни цитадели Эйвильстинна — огромного непреступного замка, в котором хранились все самые важные тайны королевства Вройс.

Сэру Роквеллу было немногим за пятьдесят. Высокий и статный, с аристократическими чертами лица. У него были редеющие темные, слегка подернутые сединой, волосы, густые бакенбарды и гладко выбритый подбородок.

Потягивая трубку, он читал донесения агентов, содержимое которых совершенно не радовало. Что не письмо, то непременно намек на то, что триганы что-то затевали. Будь то ограбление банка, кража оружейного плутония, убийство посла в отсталом мирке или мировой финансовый кризис, все следы вели к триганам.

"Надвигается что-то грандиозное, — понял Роквелл, дочитав последнее сообщение, — нечто такое, чего еще никогда не было и оно затронет все миры Альянса".

Он встал из-за стола, выпустил сизую струю дыма и подошел к окну.

Стояла поздняя ночь, небо заволокло тучами и в кромешной тьме виднелись лишь силуэт крепостных стен замка да свет в окнах башен, что стояли напротив.

Раздался стук в дверь.

— Войдите! — воскликнул Роквелл.

Входная дверь со скрипом открылась. В кабинет вошел широкоплечий мужчина среднего роста с густой рыжей бородой и рваным шрамом на левой щеке.

— Доброй ночи, сэр, — произнес он слегка хриплым голосом.

— Здравствуй Танкред, — кивнул Роквелл, после чего указал на стул и добавил:

— Рассказывай.

— Все как вы и полагали, — присаживаясь за стол, начал рыжебородый, — триганы что-то затевают. Активность их агентов усилилась во всех мирах, они вербуют сторонников и беспощадно убивают противников. В одном из доносов говорилось о том, что они усиливают свои гарнизоны в каждом мало-мальски важном мире. Готовятся к чему-то.

— Готовятся... — задумчиво повторил Роквелл. — И если их не остановить, начнется война, которая унесет бесчисленное множество жизней...

— Сэр, есть еще кое-что.

— Говори.

— Есть сведения, что в стенах Врамиса действует агент триганов. Его кличка В"Олгрэн.

— Вот как... — задумчиво произнес Роквелл. — Удалось выяснить, что им нужно в академии?

Танкред покрутил головой.

— Жаль...

— Но есть еще кое-что, — продолжал бородач.

— Слушаю.

— Доратея Эйвери.

— Дочка Освальда?

— Именно, — кивнул Танкред. — Один из пленных лазутчиков произнес перед смертью ее имя.

— Она как раз поступила во Врамис. Какова ее роль во всем этом? Она и есть, этот В"Олгрэн или просто пешка, связной?

— Или триганы пустили утку, чтобы отвлечь нас.

— Так или иначе, приятного мало, — Роквелл сложил руки на груди и задумался. Через некоторое время, он добавил: — За стены академии нам не попасть и девчонка сможет делать, что вздумается без нашего ведома, очень удобно.

— Может, поговорить с Верасом? Объяснить, что стоит на кону?

— Боюсь, из этого ничего не выйдет. Виктор идеалист и даже под угрозой смерти не поступится своими принципами. Нам нужно найти другой способ установить слежку за Доратеей.

3

За окном стояла поздняя ночь. В безоблачном небе светила полная луна, заливая все вокруг серебром. Пели цикады.

Несмотря на то, что была середина лета, по ночам все еще приходилось топить камин или заворачиваться в шерстяной плед. Эта ночь выдалась на удивление холоднее обычного. Укутавшись в плед, Виктор Верас задернул шторы на окне, чтобы хоть как-то остановить ночную прохладу, подкинул пару поленьев в камин, после чего, сел обратно в кресло.

Виктору было семьдесят два года от роду. Последние семь, он занимал пост директора Вройской Академии Магических Искусств, больше известной как ВрАМИс.

У него были длинные седые волосы, которые он частенько заплетал в косу, и густая седая борода, её Виктор так же любил заплетать.

Телом директор был худощав, высок и статен.

Он сидел напротив камина и, глядя на языки пламени, размышлял о странном событии, которое произошло несколько дней назад в стенах академии. Неизвестный злоумышленник выкрал из кладовки госпожи ЛеДикль — преподавателя алхимии, травологии и зельеварения, три флакончика с зельями. Два из них были пустяшными и не несли большой угрозы, а, вот, третий мог наделать бед, попади не в те руки.

За сорок лет, на службе его Величеству — Верас возглавлял одну из служб внешней разведки, он приобрел чутье на скверные события. Сейчас, это чутье буквально кричало о том, что грядет не просто что-то плохое, а нечто по-настоящему ужасное.

Виктор достал из внутреннего кармана жилетки часы и, откинув крышку, посмотрел время. Без одной минуты три.

Раздался стук в дверь.

"Как всегда", — усмехнулся про себя директор, убрал часы в карман и молвил:

— Войдите!

Входная дверь со скрипом открылась, на пороге появился профессор Одеон Флейм, аккуратный, приземистый мужчина, сорока трех лет в шляпе котелке, черном плаще и тростью в руках. У него были небольшие темные усы, цепкий взгляд, волевой подбородок и острый нос.

— Доброй ночи, профессор, — кивнув, поздоровался он.

— А, Одеон, проходи, — ответил Виктор, указав ему на кресло, рядом с собой.

Флейм повесил плащ и котелок на вешалку, что стояла у входа, после чего, сел в предложенное директором кресло.

— Спасибо, что так скоро отозвался. Вина? — предложил Виктор.

— Чаю, если можно, мелиссового.

— Да-да, старый, добрый Флейм, — усмехнулся директор. Он щелкнул пальцами, перед ними возник столик, на котором стояли: бутылка с белым полусладким вином и фужер для директора; и чайник, от которого тянулась тоненькая струйка пара, и чашка, для гостя. — По-прежнему, только здоровое питание и ни какого алкоголя? — спросил Виктор, наливая Флейму чай.

— Исключительно здоровая пища.

— А, я пью, — вздохнул директор. Наполнив чашку чаем, он отставил чайник в сторону, взял бутылку и наполняя фужер, добавил:

— Работа, знаешь ли, с каждым годом все сложнее и сложнее. То министерство образования, то вройский магистрат, то сам король, вечно добавляют хлопот.

Теперь, знаешь ли, всякого рода подозрительные личности зачастили в Академию. Что ни день, ловим какого-нибудь лиходея. Сдается мне, не обошлось здесь без Роквелла.

— Вы про того самого Роквелла, вашего преемника на государевой службе? — уточнил Флейм.

— Да, да, про него.

— Но, какое дело службе внешней разведки до Врамиса?

— О, разведотдел нынче стал совершенно беспринципным, — вздохнул Верас, — вербуют не только студентов, даже холопчиков.

Флейм, презрительно, фыркнул.

— Я, даже, попросил короля подписать указ, запрещающий Роквеллу и его своре совать нос за стены академии, — добавил директор.

— А вы не пробовали поговорить с ним? — Флейм сделал несколько глотков чая, после чего продолжил:

— Быть может, он, по старой памяти, прояснит свои намерения?

— Что ты? — отмахнулся Верас. — Чтобы Роквелл и помог? Напрасная трата времени.

— А, вдруг...

— Нет. Забудь об этом. Мы и сами не лыком шиты. Есть у меня пара ушей прямо у него под носом, так что знаю я, кого он планирует завербовать.

— Знаете? — удивился Флейм.

— Да, студентка-первокурсница Доратея Эйвери.

— Что Роквеллу могло понадобиться от первокурсницы?

— О, — усмехнулся директор, — Доратея весьма привлекательна и не обделена умом, этакая роковая красотка. Будь я на его месте, то непременно захотел бы получить такого агента.

— Гм... — смутился Флейм. — Кажется, я начинаю понимать, зачем вы меня вызвали.

— Вот, о чем я хочу тебя попросить...

Глава 1

Поздним августовским вечером, я — Женя Скворцов, а для друзей просто Жека, продавец-консультант двадцати трех лет от роду, после изнурительного рабочего дня, возвращался домой.

Городок наш был небольшой, хоть и районный центр. Так что буквально за час можно с легкостью дойти от одной его окраины до другой.

Район, в котором я жил, назывался "Спиртзавод". Думаю, нетрудно догадаться почему. Правда завод не пережил лихие девяностые, и уже тогда пришел в запустение. Зато мне и моим друзьям было где искать приключения на свои задницы в детстве.

В целом район у нас спокойный, но, порой, забредали любители покуролесить из других локаций города. Тогда, могло произойти все, что угодно...

Я прошел по "Горбатому" мосту, свернул за гаражи, прошел по алее, на которой никогда не горят фонари, и оказался в "блатных дворах" — несколько девятиэтажек, в которых жили городские шишки, врачи, полицейские и прочие представители местного привилегированного сословия.

До моего двора оставалось всего пара кварталов, когда я обратил внимание на шоблу гопников. Они, словно стая стервятников кружили над странно одетым парнем.

"Словно персонаж из какого-то исторического фильма", — пронеслось у меня в голове. Камзол, манишка, короткие штаны, белые, но уже в грязных пятнах чулки и нелепые туфли с огромными пряжками. Бедолага беспомощно сидел на тротуаре и держался за окровавленную голову.

"Вот же недотепа! Выперся на улицу в таком идиотском виде!" — подумал я.

Не знаю, почему, но мне решительно захотелось остановиться и помочь ему. Уж точно не из жалости или человеческого сострадания — суровая российская действительность давным-давно выбила из меня все эти глупости, превратив в бесчувственного негодяя и скрягу, который всеми правдами и неправдами пытался прожить от зарплаты до зарплаты. Думаю, все дело в блеске пряжек на его чудны́х туфлях. На мгновение мне показалось, что в свете ночных фонарей я уловил блики самого благородного и ценного металла в мире.