И хотя действительно, разница между простым ударом — и усиленным ударом Ахиллеса была лишь в их скорости — скорость движения объекта увеличенная в десятки раз в десятки раз увеличивает и энергию столкновения.
Поэтому, даже будучи усиленной, даже когда Каинавель успела отреагировать и создать несколько простых защитных заклятий — даже так удар Ахиллеса был такой силы, что едва стоило его щиту коснуться тела Каинавель в районе живота — как вся верхняя часть тела девушки практически перестала существовать. Словно бы удар и не был подобен удару — словно бы волна жара мгновенно испарила без единого мгновения задержки всю верхнюю часть тела Каинавель.
Мгновение. Один удар. Это все, что смог выдать Ахиллес.
Это все, что потребовалось тому на то, чтобы убить его противницу.
Ахиллес, нанеся удар, лишь взглянул на то, как оставшаяся нижняя часть тела его недавней противницы — медленно менявшая форму обратно на человеческую — сделала неловкий шаг назад. Затем еще и еще. После чего — упала на землю.
В мгновение, когда удар Ахиллеса соприкоснулся с Каинавель ударная волна пошла дальше — срывая землю, направляя потоки ветра, поднимая волны — на сотни, тысячи метров монструозной силы ударная волна направилась прочь. Но Ахиллес не обратил на это внимание. Внимание его было приковано к тому, как лишь та небольшая оставшаяся часть тела Каинавель упала на землю, после чего затихла.
-Хаааа...— Ахиллес медленно выдохнул.
Это была одна из самых сложных битв в его жизни.
Одна из самых быстрых, безусловно. И самых сложных.
Три Благородных Фантазма использованные в одной атаке. Жертва его союзника. И все это — решилось буквально подбрасыванием монетки. Ахиллес знал, что если бы Каинавель отреагировала быстрее. Если бы приняла его в качестве более серьезного врага. Если бы не отвлеклась на Давида. Если бы он не использовал любой из своих Благородных Фантазмов. Если бы не нанес удар так, как он нанес его сейчас... Все было бы кончено совершенно иначе.
Ахиллес отстранился от противницы и медленно развернулся.
Запасы маны... Абсолютный ноль. Он был на грани — не сражения, а самого существования как Слуги. Усталость... Такая, которую не исправить и неделей отдыха. Опустошение... Такой, что не даст ему сражаться еще не один день.
Ахиллес победил — невероятно дорогой ценой.
Ахиллес сделал шаг прочь, еще один и еще один...
-А ты знаешь, как меня разозлить,— голос Каинавель должен был звучать для него как гром среди ясного неба, как колокольный набат в молчаливой тиши — однако вместо этого заставил Ахиллеса лишь вздохнуть.
Даже всех его сил не хватило.
Ахиллес медленно развернулся к Каинавель.
Разорванное тело девушки медленно восстанавливало форму. Небольшой ручеек крови из тела Давида медленно тек к телу Каинавель, поднимаясь в противовес всем законами физики вверх, после чего медленно вливался в изрубленный остаток девушки, формируя вновь ее внешность. Живот, грудь, плечи, руки, шея, лицо... Медленно, словно бы в сюрреалистическом фильме ужаса тело Каинавель возвращало свою форму словно в насмешку над всеми стараниями Ахиллеса.
Спустя пару секунд тело Каинавель дернулось, после чего медленно поднялось с земли.
Каинавель выглядела... Не в лучшей форме.
Кровь Давида уже была потрачена чуть раньше, поэтому полное восстановление для Каинавель было недоступно на данный момент. Да, пройдет всего несколько часов и самая обычная регенерация восстановит ее тело, внешность, даже нахальную самодовольную улыбку на ее лице, но сейчас...
Левая рука Каинавель отсутствовала ниже локтя, оканчиваясь небольшой культей. На лице Каинавель не было ее самодовольной ухмылки и не хватало блеска в ее глазах, самодовольного и нахального. Медленно, девушка выдохнула.
Это был не измученный выдох загнанного зверя, а скорее просто вздох, с которым мог бы закончить разминку перед значимой тренировкой атлет, но...
Ахиллес ухмыльнулся самодовольно,— Ого, уже не так самодовольна?
По сути своей, исход сражения был предрешен. Даже если Каинавель сохранила лишь один процент от своей силы — Ахиллес не сохранил даже тысячной доли процента. Ни его Благородные Фантазмы, ни его неуязвимость, ни его верное копье — ничто не могло дать Ахиллесу победу в этом столкновении.
И все же, он добился чего-то. Он смог ранить противника сравнимого с великим Героем древности — возможно даже, не только с героем, но с божеством.
-Ох, глупенький маленький Слуга,— Каинавель медленно поднялась с земли, позволив ее вернувшимся в норму белым локонам спасть по ее плечам, вновь укрытым шелковым черным платьем,— Ты даже представить себе не можешь, насколько я зла сейчас на тебя.
-Так покажи мне это,— Ахиллес, даже ощущая бесполезность сражения, лишь браво усмехнулся и подхватил свое копье. Ну, может быть еще один или два удара он сможет выдержать,— Порази мое воображение.
Каинавель же, вздохнув, лишь протянула руку в сторону — после чего спустя секунду в цепкой хватке ее ладони возник небольшой зонтик. Каинавель перевела взгляд на свое оружие, совершенно не озабоченная действиями Ахиллеса, после чего вернула взгляд обратно к Слуге,— Ты так самодоволен — но ты не сильнее даже этой жестянки... Ох, если ты окажешься призван — я использую всю свою силу и влияние на то, чтобы добраться до тебя.
-Ты будешь не первой девушкой, пытающейся это сделать,— Ахиллес хмыкнул, после чего, спустя секунду, бросился вперед.
Его Благородные Фантазмы перестали действовать, все его силы были истощены — но даже так Ахиллес был далеко не увальнем. Его тело исчезло подобно золотой вспышке и копье в его руках сверкнуло подобно молнии...
И все же — этого было недостаточно.
Каинавель не стала уклоняться, приняв безвредный удар копья на свое тело, после чего атаковала в ответ. Зонтик в ее руке испарился за мгновение до удара — после чего прямая ладонь врезалась в тело Ахиллеса.
Спустя еще секунду рука Каинавель вонзилась дальше, затем дальше, после чего, найдя свою цель, замерла.
Ахиллес мгновенно ощутил, как небольшая девичья ладонь легла на его сердце. Каждый маленький пальчик обрамленный маникюром сжался на сердце Ахиллеса, после чего тот ощутил, как мгновенно сбилось его дыхание, в момент, когда ладонь Каинавель сжалась. Лишь чуть-чуть, словно бы для того, чтобы дать понять Ахиллесу, что тот уже был мертв.
Однако Каинавель замерла спустя секунду. Не продолжила насмехающуюся речь и не убила Слугу. Та замерла мгновенно, словно бы окаменела.
Ахиллес бы хотел повернуться в сторону Каинавель для того, чтобы взглянуть на причину остановки, но сжавшаяся на его сердце хватка не дала ему сместиться даже на миллиметр без того, чтобы не быть мгновенно убитым одним неосторожным движением Каинавель.
-Поняла,— Каинавель неожиданно вежливо ответила, после чего чуть поклонилась. Ахиллес не мог увидеть выражения лица Каинавель, но он многое бы отдал сейчас для того, чтобы взглянуть на ее лицо, выражавшее почтительный страх и вежливость,— Хм, возрадуйся, Слуга. Ты можешь жить.
-Хах,— Ахиллес ощутил, как хватка на его сердце чуть ослабла, позволив тому чуть повернуться,— Да ну? И что же мне надо сделать?
-Встань на колени и моли о пощаде,— Каинавель улыбнулась в лицо Ахиллеса, что находилось так близко к ней,— И я с радостью сделаю тебя моим слугой.
Ахиллес не ответил сразу, позволив себе самодовольную ухмылку,— И что, если я откажусь?
Ладонь Каинавель чуть сжалась на сердце Ахиллеса,— Не советую.
-Ха...— Ахиллес усмехнулся, после чего, задумавшись, выдохнул,— Ну, я отказываюсь.
-Легенды не зря говорят о твоей глупости,— Каинавель улыбнулась.
Ахиллес тоже,— И о моей храбрости.
Копье Ахиллеса, его Благородный Фантазм, копье убийцы героев. Хотя полную силу этого Фантазма Ахиллес мог бы раскрыть только будучи призван в качестве Лансера — это не значило что один из пяти Благородных Фантазмов Ахиллеса был бесполезен. Даже без воплощения своей полной силы его копье оставалось превосходным оружием.
Недостаточным для того, чтобы ранить Каинавель.
Достаточным для того, чтобы нанести ей последний неприятный сюрприз.
Копье Ахиллеса пробило его спину, после чего, продвинувшись дальше, мгновенно пробило его сердце.
Ахиллес только усмехнулся.
"Не люблю дарить свое сердце малознакомым девушкам" — Ахиллес усмехнулся — "Я был воспитан в других традициях"
Спустя же секунду Ахиллес прикрыл глаза, продолжая смеяться над своей противницей. Последним, что он успел увидеть была только бессильная желчная злоба в глазах Каинавель.
* * *
Тип: Неопределим
Некоторые Фантазмы подобны тарану, бьющему в ворота крепости — тип Анти-крепость.
Некоторые Фантазмы подобны тысячам стрел поражающим тысячу врагов единовременно — тип Анти-армия.
Некоторые Фантазмы поражают воображение своей мощью, способной нарушить само понятие возможного и невозможного — тип Анти-мир.
Некоторые Фантазмы объединять в себе все это.
Тысяча ловушек Великой Гробницы.
Тысяча воинов Десяти Этажей.
Тысяча усиление Гильдбазы.
Тысяча артефактов Сокровищницы.
Тысяча защит Трона Королей.
Тысяча тысяч возможностей.
Иными словами, предел способностей и тип этого Благородного Фантазма настолько обширен, что может считаться неопределимым.
* * *
Аим выглядел не особенно презентабельно. Конечно, можно было сказать, что Аим — Король Демонов — воплощенный в виде колонны розоватой плоти, медленно переливающейся и изменяющей форму подобно извивающемуся червю в принципе не должен был выглядеть презентабельно — по крайней мере с точки зрения человека — однако конкретно в данном случае Аим выглядел непрезентабельно относительно его нормального вида.
Хотя несколько небольших ран в его теле не кровоточили, а в нескольких местах смявшаяся плоть все еще продолжала медленно дрожать, показывая, что она была живой — раны на теле Аима показывали, что столкновение со Слугой — даже с кем-то совсем не сильным с точки зрения открытого боя как Дрейк — не были безопасны даже для кого-то уровня Короля Демонов.
Впрочем, Дрейк выглядела намного хуже Аима.
Ее алый камзол был изорван и сожжен во многих местах — а части тела Дрейк, выступавшие из-под ее одежды, были покрыты обугленными комьями плоти, что показывало, что для Дрейк сражение с Аимом было гораздо более опасным, чем для Аима сражение с Дрейк.
-Хех, а ты крепкий ублюдок,— однако вместо того, чтобы выбрать дорогу, которую сам Аим считал значительно более реалистичной — то есть признать свое поражение и сбежать — Дрейк только ухмыльнулась, вытирая запекшуюся кровь с уголка рта, после чего, медленно наведя свой примитивный пистолет, превращенный в оружие Слуги, выстрелила еще раз,— Сколько бы на тебя пуль ушло, будь я в своем теле?
Аим не был большим любителем поболтать во время боя, поэтому уйдя из-под выстрела, тот атаковал. Мгновение спустя огненный шар размером с тело взрослого человека ударил в то место, где была Дрейк еще секунду назад.
Хотя параметр Ловкости Дрейк не был астрономическим, та все же легко ушла с траектории атаки, после чего атаковала еще раз. Аим, не особенно переживая по поводу атаки, выставил щит против ее выстрела после чего использовал заклятие еще раз.
Бах!
Заклятие, что должно было влегкую разбить выстрел Дрейк, выдержав его с легкостью, с которой десятиметровый слой стали мог выдержать брошенный неаккуратно камень просто словно бы перестало функционировать, словно бы вся сталь превратилась в мыльный пузырь, лопнувший от атаки Дрейк.
Боль — довольно незначительная по меркам Аима — но все же ощутимая пробила его тело, после чего пуля — скорее, сгусток маны принявший форму пули — засел в его теле, медленно начав растворяться.
"Как неприятно..." — Аим атаковал вновь, не переставая думать. На этот раз он отнесся к атаке чуть серьезнее, вместо одного заклятия послав сразу десяток — "Как именно у нее это получается?"
Удивительно, как Френсис Дрейк — далеко не самая сильная Слуга — умудрялась раз за разом совершать невозможное. Иногда ее удары были мягче пушинки — иногда ударом она могла заставить даже махину Аима покачнуться от силы столкновения. Иногда его заклятия легко закрывали его тело от атак Дрейк — и иногда ее пули, словно бы по невероятному случайному совпадению обстоятельств обходили его защиту словно бы и не замечая ее. Иногда даже случайное заклятие Аима могло ранить Дрейк — иногда же инферно сотворенное его руками даже не касалось ее тела. Это было... Хаотично, в каком то смысле. Нелогично. И, возможно даже, нелепо. Словно бы каждый раз, когда Дрейк совершала свое действие вместо логической цепочки "причина — следствие" судьба подкидывала игральные кости, определяя результат.
Аиму не нравился этот факт — но вместе с тем его наблюдение за Дрейк принесло ему и другую информацию. Судя по всему, по крайней мере, сама Дрейк не имела власти над проявлением ее невероятной удачливости, поэтому не смотря на то, что само сражение Аима не пошло по легкому пути — тот мог быть уверенным, что несмотря на все проблемы он мог продержаться против Дрейк без особых проблем. Возможно, он мог даже ее убить...
Что, впрочем, не было целью плана Королей Демонов.
Взгляд Аима скользнул по сражающимся невдалеке его союзникам, прежде чем выкрик Дрейк не привлек его внимание,— В глаза смотреть!
Спустя секунду пуля Дрейк, в очередной раз мистическим образом обойдя всяческую защиту Аима врезалась в один из множества глаз на его теле, выбив его, заставив самого Аима все же вернуться к Дрейк.
Спустя секунду Слуге пришлось уклоняться от целого потока огня, что влегкую смел все, что было на палубе корабля, даже не поджигая, а сплавляя дерево. Дрейк же лишь чудом — еще одним из множества — удалось уйти из-под атаки Аима, после чего вернуться к сражению с ним.
Это было еще одно странное действие со стороны Дрейк которое Аим не понимал. Впрочем — если он чего-то не понимал, то он все равно мог использовать это.
Вдалеке прогрохотал взрыв — скорее всего какой-то из Благородных Фантазмов противника, что он до того не встречал — после чего Аим понял. Судя по всему, дальше ситуацию растягивать у него не получится — а значит им следовало закругляться. По крайней мере он надеялся, что его союзникам удалось добраться до своих целей.
-Скажи мне,— Аим задал вопрос,— На что ты рассчитываешь? На помощь извне — поэтому ты затягиваешь бой? Может быть ты считаешь, что трюки в твоем рукаве помогут тебе победить — или просто надеешься на очередное удачное чудо, хм?
-Ха, провоцируешь меня?— Дрейк задала вопрос, продолжая ухмыляться. Учитывая, что делала она продолжая скалить зубы через обгоревшую кожу щеки, из-за чего ее ухмылка выглядела гораздо более устрашающе, чем обычно,— Я — Френсис Дрейк и я решила надрать тебе задницу. Ты думаешь мне на это понадобятся какие-то трюки? Тогда ты сильно меня недооцениваешь!
Аим ответил еще парой заклятий, продолжая смотреть за ситуацией вокруг,— Вот как? Но пока что ты выживаешь только чудом — признаться, я ожидал большего от "великого пирата".
