Дальнобойщик-2. По ту сторону Миссисипи

— Этого довольно или продолжить? — прищурился Ньютон, держа всю бравую компанию под прицелом.

— Твоя пушка, думаешь, поможет тебе и твоей шлюхе? — зло ощерился коротышка. — Здесь не Конфедерация — здесь наша земля. Мы здесь закон...

— Кто, вы? — Ньютон презрительно сплюнул под ноги. — Да не смешите вы меня, дебилы! Закон! Если вы — закон, то я — Папа Туринский!

— Тебе, блядь, виднее, кто ты там есть такой! — сплюнул "растаман".

— Ну всё, парни! — Эстевез с решительным видом сделал пару шагов по направлению к "шакалам", отчего те дружно попятились назад. — Увижу вас ещё раз поблизости от своего тягача — пеняйте на себя!

— Мы твои приметы сообщим, не переживай, латинос! — угрожающе процедил "жиртрест", опасливо при этом косясь на штурмган.

— А мне похер, представь себе! — нагло ухмыльнулся Ньютон. — Сообщай! Если тебе твоих подельников не жалко!

— А при чём тут подельники, чмо недотраханное? Мы в полицию позвоним!

— А у вас, макак, есть и полиция? — поинтересовался дальнобойщик. С издёвкой в голосе, явно насмехаясь над "шакалами".

И нервы у бандитов не выдержали. Коротышка, даром что правая его рука была туго примотана к грудной клетке, пробормотав нечто нечленораздельное, но судя по всему, очень грубое, кинулся на Эстевеза, напрочь забыв о том, что в левой руке держит пистолет. Впрочем, подобные типы крайне редко использовали те остатки серого вещества, что ещё оставались у них под черепной коробкой, предпочитая действовать на инстинктах. Как муха.

Ньютон не стал заморачиваться на счёт негра. Он просто от души двинул его прикладом штурмгана в солнечное сплетение, не заботясь о том, что произойдёт с недоумком.

Карлик словно натолкнулся на альфабетонную стену на полном ходу — так это выглядело со стороны. Секунд двадцать он судорожно хватал ртом воздух, стараясь протолкнуть в лёгкие хотя бы некоторое его количество, но так в этом и не преуспел. Рухнув на колени, он отчаянно заскрёб ногтями по дорожному покрытию, скорчившись от боли.

— Я не шучу, мазафаки, — Ньютон внимательно оглядел притихших и мрачно глядящих на него бандитов. — Ещё раз попадётесь мне на дороге — и больше уже никому и никогда вы попадаться не будете. Comprensiblemente?

И, не дожидаясь ответа, повернулся к молча стоявшим подле корчащегося на дасфальте коротышки "шакалам", и с уверенным видом зашагал назад к тягачу.

— Мне вот что интересно, Криста — знают ли русские о делишках Гаррисона Берга? И если знают, не едем ли мы прямиком в готовый разверзнуться ад?

"Фронтлайнер" с прицепом бодро катил по Десятой магистрали, приближаясь к съезду на Билокси. Никаких подозрительных машин позади него Эстевез и Леннокс не замечали, но мексиканец не собирался расслабляться. В таком месте, как Чёрные Штаты, следовало держать ушки на макушке и глаза повёрнутыми во все стороны. Поэтому Ньютон держался настороженно и с подозрением косился на каждый попадающий на дороге полицейский мобиль, коих тут было, словно блох на бродячей собаке.

— Если и знают, — ответила Кристина, неторопливо потягивая прохладный тоник из пластиковой бутылки, — то им глубоко начхать на Берга. Он их не трогает — соответственно, они его тоже не трогают. По крайней мере, ни о каких связях с Турином речи не идёт. Если бы что-то подобное и было, то русские бы не стали утаивать такую информацию.

— Ой ли?

— Ньют — сейчас человечество уже не то, что было до Катастрофы. Мы сотрудничаем друг с другом, потому что мы живём на одной планете и нам надо сообща преодолевать встающие перед нашим видом проблемы. А не так, как предки — крысились друг на друга, вот и докрысились.

— С этим не поспоришь.

"МакНилус" миновал развязку на Оушен-Спрингс и свернул к заправочной станции. Путь ещё предстояло проделать неблизкий, а индикатор топлива на приборной панели "МакНилуса" показывал, что топлива этого самого хватит примерно до Мобила. Поэтому Ньютон решил заправиться, что называется, под завязку, чтобы до самого Монтгомери двигаться без остановки. Ему, как бывалому дальнобойщику, было не привыкать. Случалось, и по двенадцать часов за рулём сидел, проглотив изрядную дозу стимуляторов — и ничего страшного. Главное, понимать, когда организм подойдёт к пределу, за которым уже никакие стимуляторы не спасут.

Возле заправочных терминалов, коих на этой АЗС было аж целых восемь, и вполне приличных, в данный момент находилось пять автомобилей, из которых большегрузным транспортом был только обшарпанный "Стерлинг DGT-600", доверху гружёный мелким щебнем. Видимо, где-то велось какое-то дорожное строительство или происходило нечто в этом роде. Впрочем, Ньютона это как раз меньше всего волновало.

Подрулив к свободной раздаточной колонке, мексиканец заглушил двигатель, кивнул Кристине и, открыв дверцу кабины со своей стороны, спрыгнул на грязный дасфальт. Обойдя свой тягач, он подошёл к топливному баку, отвинтил его крышку, вставив в неё ключ зажигания, снял с колонки заправочный пистолет и, вставив его в горловину, нажал на спусковую скобу, активируя подачу топлива.

Заправка "под завязку" заняла некоторое время, что было и неудивительно — ведь "МакНилус" располагал спаренными баками, вмещавшими в сумме тысячу двести литров дизельного топлива. А насосы на этой АЗС были довольно слабоватыми для того, чтобы быстро заправить грузовой транспорт, поэтому, пока в баки "МакНилуса" закачивался дизелин, у Эстевеза было время как следует осмотреться.

Волоча за собой хвост сизоватого дыма, что означало протекание моторного масла в блок цилиндров, от заправочной колонки справа от "МакНилуса" отъехал неказистый длинный пикап местного производства, корпус которого однозначно нуждался в кузовных работах. Из здания, в котором располагался магазин и пост оператора АЗС, вышел толстый негр в грязном комбинезоне с упаковкой минеральной воды в левой руке и вразвалку засеменил к самосвалу.

Время близилось к вечеру и машин на трассе заметно прибавилось. Люди возвращались с работы домой, заезжали по дороге в магазины за едой и прочими покупками — словом, самая обычная рутина. Ничего подозрительного, однако Ньютон, памятуя о том, что рассказывала ему Кристина о царящих тут порядках, всё так же держался настороже.

Щёлкнул фиксатор предохранителя, не допускающий перелива топлива. Ньютон взглянул на табло раздаточной колонки, хмыкнул и, вытащив сопло пистолета из топливного бака, принялся доливать топливо до самого края.

Наконец, процесс заправки был завершён и Ньютон, водворив заправочный пистолет на его законное место, поставил на место крышку топливных баков и направился к зданию АЗС, чтобы произвести расчёт за залитый дизелин и заодно прикупить питьевой воды в дорогу.

Магазин был практически пуст. Те, кто заправился до Эстевеза, уже покинули территорию АЗС, и сейчас в магазине находились только сидящая за кассовым аппаратом молодая мулатка в строгом рабочем комбинезоне, копошащийся в торговом зале немолодой негр, расставлявший на полки продукты, и какой-то парень в популярных здесь штанах "обосрался и иду" и накинутой на голое тело кожаной безрукавке с надписями, по всей видимости, прославляющими палантизм.

Пройдя меж двух стеллажей с разложенными на них товарами, Ньютон подошёл к кассовому аппарату. Сидящая за ним девица, подняв голову от местной газеты, которую она читала, вопросительно взглянула на дальнобойщика.

— Хочу заплатить за дизелин, шестая колонка, — произнёс мексиканец, доставая из заднего кармана своих бриджей бумажник и вынимая оттуда банковскую карту "Конфедеративного Банка". — Принимаете по безналу?

— Принимаем, конечно, — отозвалась девица, откладывая газету в сторону. — Что у вас за карта?

— Конфедеративная.

— Вставляйте в картридер, — мулатка придвинула к Ньютону небольшую плоскую коробочку с крохотным жидкокристаллическим дисплеем.

Эстевез вставил банковскую карточку в щель считывателя, подождал, пока устройство произведёт её распознавание, затем ввёл PIN-код, подождал, пока произведётся списание денежных средств, затем вынул карточку и убрал её назад в бумажник. Протянутый ему кассовый чек мексиканец скомкал и зашвырнул в корзину для мусора.

— А питьевая вода у вас есть? — спросил он. — Мне бы бутылей пять.

— Вам каких?

— Давайте пятилитровые.

— О'кей, — кивнула девица. — Реджи, — окликнула она работника, — принеси, пожалуйста, пять пятилитровых бутылей "Флака"!

Негр, отставив в сторону пустой пластиковый ящик из-под упаковок с печеньем, молча кивнул девице и направился в сторону видневшейся в дальнем конце помещения двери, которая вела в подсобное помещение и на склад.

— Что-нибудь ещё желаете, мистер? — осведомилась мулатка.

— Мм... нет, спасибо. Это всё.

Раздавшийся резкий скрип тормозов заставил Ньютона обернуться и посмотреть наружу сквозь стеклянную входную дверь. И то, что он увидел, вызвало появление на его лице понимающе-ехидной усмешки.

Сине-белый патрульный автомобиль с выключенными проблесковыми маячками мог и просто так завернуть на АЗС — скажем, купить сигарет или выпивки со жрачкой. Но Эстевез по вполне определённой причине так не считал.

Открылась входная дверь и в помещение вошли два местных копа, облачённые в синюю униформу, вооружённые покоящимися в поясных кобурах автоматическими пистолетами местного производства. Оглядевшись по сторонам и заметив стоявшего у кассы в ожидании, когда ему принесут бутыли с питьевой водой, мексиканца, они прямой наводкой направились к дальнобойщику.

К некоторому удивлению Ньютона, эти полицейские выглядели куда более боеспособными по сравнению с пограничниками. Оба рослые и подтянутые, явно не пренебрегающие физическими упражнениями, и весь их вид ясно давал понять, что шутить с ними не стоит. Правда, и Ньютон шутить ни с кем не собирался. Если этих двоих натравили на них "шакалы", тем хуже для копов. Продажных мразей мексиканец терпеть не мог.

— Это вы водитель вон того тягача с прицепом? — без предисловия спросил один из полицейских, тот, что был чуток ниже ростом своего коллеги. — Который с мексиканскими номерами?

— Допустим, — настороженно отозвался Ньютон. — А в чём дело? Я нарушил какие-то правила движения, офицер?

— Нет, но на вас поступила жалоба от... — полицейский взглянул на дисплей своего датапада, который он держал в левой руке, — от некоего гражданина Рамона Джиббса. Он обвиняет вас в насилии и причинении телесных повреждений, а также утверждает, что вы угрожали его убить. Его и его приятелей. Это так?

Эстевез хмуро оглядел копов, мельком взглянул на притихшую девицу за кассовым аппаратом, отметил про себя, что парень в полуспущенных штанах сноровисто ретировался на улицу, и позволил появиться на губах лёгкой усмешке.

— А при каких обстоятельствах всё это произошло, этот гражданин, мать его так, не сообщил?

Тут в разговор вмешался второй полицейский.

— Слушай, мексиканец — не думай, что здесь одни идиоты живут, — произнёс он, сердито хмурясь. — Не всем по душе порядки, заведённые властями. Но нам поступила жалоба — и мы должны разобраться с ней.

— И как разбираться будете? Пристрелите меня за оказание сопротивления?

— Эти ебучие "шакалы" лично у нас с Дэйвом давно уже поперёк горла стоят, — отозвался первый коп, убирая датапад в притороченный к поясу футляр, — да только наше начальство у них, блядь, на довольствии фактически сидит. А мы из-за этого должны, блядь, глаза закрывать на весь этот беспредел. — Он брезгливо сплюнул. — Небось пытались на тебя наехать, э?

— Приставали к моей спутнице, экспедитору, — не вдаваясь в подробности, пояснил Эстевез.

— А, pinjokas зачесался! — хмыкнул второй коп. — Понятно... И ты, понятное дело, ему как следует вломил.

— Вломил. И что?

— Сделаем так, — сказал первый коп. — Мы тебя не видели — а ты не видел нас. Эти педики, что на вас наехали, из Билокси, так что стоит вам только миновать Форт-Байу, никто вас не будет беспокоить. Но лучше вам поторопиться. Не все такие, как мы, парень.

— Спасибо, — сказал Ньютон. — Вот только воду принесут — и меня отсюда как ветром сдует.

— Давай, шевелись.

Полицейские, переглянувшись меж собой, повернулись к мексиканцу спинами и двинулись на выход.

— Вы "шакалам" чопик в жопу вставили, да? — услышал Эстевез позади себя голос мулатки. — Тогда за воду я с вас денег не возьму. Считайте это подарком.

— Что, тоже поперёк горла стоят? — понимающе кивнул Ньютон.

— Эти утырки крышуют весь бизнес от Галф-Парк-Эстейтса до границы с Конфедерацией, — пояснила девица. — И попробуй не заплатить дань. Вон, два месяца назад, у Толстого Бена спалили кафешку на Биг-Ридж-роуд, за то, что решил больше не платить им. Да и вообще — гниды сраные! — она зло сплюнула. — Руки свои поганые так и норовят распустить, особенно тот пидор, которого вы отметелили. Джиббс та ещё паскуда, не одной девчонки не пропускает. Правда, до откровенного насилия дело не доходит — "шакалы", хоть и бандиты, но понимают, что палку тоже перегибать не стоит, но мало кто отваживается таким, как он, отказать.

— К вам тоже приставал?

— Ко мне-то? — мулатка усмехнулась. — Он молодец против овец, а стоит только получить отпор, сразу становится тихим, как пень. Я ему звезданула как-то по его тупой черепушке литровой бутылкой с ромом, а потом накатала на него "телегу" его же боссам. Говорят, Синий Мак ему потом объяснил, что к чему, так Джиббс потом с перевязанной рожей месяц ходил тише воды, ниже травы. А теперь, стало быть, решил опять за своё взяться.

— Не прокатило у него, — ответил Ньютон, кивком благодаря работника АЗС, принёсшего бутыли с водой. — А насчёт денег... считай это добровольным взносом в фонд помощи пострадавшим от таких, как этот пинче.

С этими словами он вынул из бумажника десятидолларовую конфедеративную купюру, положил её на прилавок, подхватил бутыли, приветливо кивнул мулатке и зашагал к выходу из помещения.

Глава 9.

Как было известно Ньютону, город Монтгомери во время Третьей Мировой войны не пострадал ни от ядерных бомбардировок, ни от обычных авианалётов и ракетных ударов. Бомбили Атланту и Бирмингем, а Монтгомери пришлось принимать толпы отчаявшихся беженцев, сумевших уцелеть в термоядерном аду и добраться до незатронутых ракетными ударами территорий. Затем, после того, как были созданы Чёрные Штаты, городу было возвращено его прежнее значение в качестве административного центра штата Алабама, что привело к росту его населения и всплеску экономической активности. Так что в настоящее время в Монтгомери проживало около двухсот семидесяти тысяч жителей, а с пригородами получалось почти четыреста тысяч. И из всех городов Чёрных Штатов Монтгомери, наряду с Новой Атлантой, Джексонвиллом и Тампой, считался одним из самых приличных и аккуратных.

В чём Ньютон имел возможность убедиться собственными глазами. Миновав развязку на Летохатчи, дорога из разряда средней ухоженности превратилась в довольно приличное шоссе. Здесь было всё то же самое, что и после Мобила, только отбойники по краям проезжей части были, не в пример прежним, чистыми и ровными, а разделительная полоса между двумя направлениями шоссе была усажена свежей зелёной травой, внешний вид которой говорил о том, что за ней регулярно ухаживают и подстригают.