Дальнобойщик-2. По ту сторону Миссисипи

Риччи в ответ пожал плечами, как бы говоря — я ничего такого не говорил.

— Ладно, давай к делу, — Берг, достав из какого-то шкафчика бутылку с имбирным элем, поставил её перед Риччи и уселся на свободный стул и откинулся на его спинку. — Что ты нашёл на той древней военной базе?

— Это, правильнее будет сказать, военно-исследовательский центр, — ответил Риччи, ловко откупоривая бутылку и поднося её ко рту — Берг не предложил ему стакана, поэтому советнику по безопасности пришлось пить имбирный эль прямо из горлышка. — Древние там проводили исследования в медицинской области, занимались всякой хернёй, ну и тому подобное...

— В медицинской области? А что именно они изучали?

— По-моему, какие-то вирусы, — нехотя ответил Риччи.

— Бактериологическое оружие? — оживился Берг.

— Что-то типа этого...

— А почему ты с такой неохотой мне об этом говоришь, Армандо? — прищурился Берг.

— Видишь ли, Гаррисон, — Риччи задумчиво посмотрел на наполовину опустошённую бутылку со своим любимым напитком, — Древние знали толк во всяких способах убийства себе подобных, да и мы, к сожалению, тоже в курсе таких вещей. Но мы хотя бы не устраиваем глобальных Армагеддонов, как эти имбецилы. Ядерное оружие предано анафеме, а касаемо автоматов, танков, глайдеров и прочей машинерии — глупо отказываться от всего этого, когда есть всякие мерзавцы, наподобие "Червей". Но бактериологическое оружие...

Советник по безопасности покачал головой.

— И в чём проблема? — недовольно нахмурился Берг. — Это не ядерная бомба, Армандо...

— Это не ядерная бомба, тут ты прав, босс, — перебил Берга Риччи, не обратив никакого внимания на насупившегося главаря "Ангелов". — Это гораздо хуже.

— Вот как? — прищурился Берг. — И почему это?

— Скотт Делейни сумел подобрать ключ к файлам Древних, из которых мы узнали, чем именно они там занимались. И мне это не понравилось.

— Вот как?

— За тридцать пять лет до Судного Дня мир охватила... как бы это поточнее выразиться... ну, пусть будет вспышка... да, так точнее — вспышка странного вируса. Что-то типа гриппа, но и не грипп. В общем, там Скотт мало чего смог разобрать, было ясно лишь то, что никто не знал, почему этот вирус, известный задолго до того момента, так мутировал, и что на почве этого вируса мир малость того, долбанулся. То есть долбанулись власть предержащие, народ потом понял, что его просто сношают во все дыры головного мозга, — Риччи невольно усмехнулся своим собственным словам. — Короче, суть не в этом. А в том, что придурковатые вояки той эпохи начали этот самый вирус изучать.

— И что? — не понял Берг.

— Может, оно и хорошо, что наши сбрендившие предки закидали друг друга термоядерными бомбами. Могли ведь сдуру и вирус этот применить в боевых целях.

— То есть ты хочешь сказать, что они его модифицировали?

— Ага. Назвали они его IPIS-29, Скотт полагает, что число означает год, когда его закончили... мм... модифицировать.

— И что в нём особенного?

— Особенного? Да ничего такого, вот только смертность от него составила бы семьдесят-восемьдесят процентов среди заболевших. Причём половина их умерла бы в течение двух-трёх суток.

— И опять же — что такого?

— Что?! — Риччи едва не подавился имбирным элем. — Гаррисон — это нельзя использовать! Это... это бесчеловечно! Я уже не говорю про то, что в случае возникновения непредвиденной ситуации и наши парни могут передохнуть от этого дерьма! А если выяснится, что в наши руки попала такая хрень...

— Армандо — я был раньше о тебе лучшего мнения, — покачал головой Берг. — Кто тебе сказал, что я собираюсь кидаться этим говном направо и налево? Мне просто надо напомнить нью-йоркцам про Флемингтон... хорошо так напомнить, чтобы они надолго это запомнили. А черножопые обезьяны с Юга — да мы, если что, их и обычным оружием в тонкий блин раскатаем. Они ж там только и умеют, что жрать всякое говно, ширяться да пёхаться во все дыры! Два танка и двадцать автоматчиков — вот и всё, что надо для того, чтобы эти сраные Чёрные Штаты превратить в пыль!

Гаррисон Берг заржал во весь голос, довольный своими словами.

— И каким это, интересно, образом, ты собираешься напомнить Нью-Йорку про Флемингтон? Распылить вирус в их городской канализации?

— Армандо — нью-йоркцы растёрли в пыль две с лишним тысячи моих бойцов, и это осталось без последствий для Свободного Города! — глаза Берга полыхнули опасным огнём. — Я не собираюсь это так просто спускать им с рук!

В отношении Нью-Йорка я с тобой полностью согласен, Гаррисон, здесь мне нечего тебе возразить. Ну а если обо всё этом пронюхают конфедераты? Или, не дай Проводник Душ, русские? У тех вообще нет никакого чувства юмора и они запросто могут нас орбитальными ударами сжечь.

— А русские-то тут при чём? — искренне удивился Берг. — Я не собираюсь воевать с Директорией, да и Конфедерацию трогать не собираюсь. Ну, если они на меня не полезут, конечно... А этого спесивого гондона Гордона нужно поставить на своё место, чтоб знал в следующий раз, падла, на кого руку поднимать!

Риччи едва заметно горестно вздохнул. По всему выходило, что убедить Берга не использовать так или иначе найденное в Северном Мичигане не удастся. А это означало, что у кого-то могли возникнуть серьёзные проблемы. Вопрос только стоял — у кого именно?

Глава 5.

Вопреки опасениям Ньютона, паром, который перевозил транспорт и пассажиров из Канкуна в Корпус-Кристи, не оказался древней развалюхой, того и гляди могущей пойти на дно Мексиканского залива. Во всяком случае, именно такие древние корыта совершали регулярные рейсы между городом Ла-Пас, что располагался на полуострове Калифорния, и материковым портом Альтата. Иногда им приходилось весьма нелегко, однако по-настоящему серьёзных аварий с ними не случалось. Что и неудивительно — ремонтники корпели над этими древними паромами денно и нощно, поддерживая их в рабочем состоянии.

Здесь же всё было ровно наоборот. Паром компании "Ferry Service", на который Эстевез загнал свой тягач и прицеп с дизелином, судя по всему, сошёл со стапелей всего лишь несколько лет назад, и выглядел всё ещё почти "с иголочки". Это было совсем не удивительно — "Ferry Service" из Галвестона являлась крупнейшей паромной компанией Конфедерации и обеспечивала бесперебойную связь КША со Свободной Мексикой, Кубой, Ямайкой, Гаити, Пуэрто-Рико и Панамой, значительно упрощая транспортное сообщение с Центральной Америкой и островами Карибского моря. Большие трёхпалубные паромы благодаря своим мощным двигателям были способны развивать скорость до сорока-сорока пяти узлов и предоставляли своим пассажирам максимум комфорта, а служба безопасности компании поддерживала строгий порядок во время рейсов. "Ferry Service" принадлежали все паромные терминалы на пространстве от Нового Орлеана до Колона и от Канкуна до Санто-Доминго и Сан-Хуана, и ходили упорные слухи, что галвестонцы планируют начать строительство четырёх новых терминалов в Южной Америке.

Самая верхняя палуба парома, носящего название "Гордон Уоллес", как раз предназначалась для грузовиков и прицепов, перевозящих небезопасный груз. Однажды, ещё когда он только начинал заниматься грузовыми перевозками, Ньютон поинтересовался у одного опытного дальнобойщика, почему у "Ferry Service" так странно относятся к противопожарной безопасности. Ведь в случае возникновения чрезвычайной ситуации вся горючая хрень как раз и потечёт вниз, так не логичнее было бы размещать такие грузовики на самой нижней палубе парома?

Ответ был таков — верхняя палуба на паромах FS изготавливалась из очень прочного и огнеупорного сплава под названием фуршинг, который мог выдержать температуру в две тысячи градусов и имел высокий порог кислотостойкости, поэтому именно там и располагались грузовики с небезопасными грузами. В случае возникновения пожара или какой-нибудь иной чрезвычайной ситуации верхняя палуба парома разделялась на несколько изолированных отсеков, а посредством расположенных над палубой мощных манипуляторов на дистанционном управлении аварийный прицеп или грузовик можно было выбросить за борт. Радикальный метод, но зато гарантированный в плане безопасности. А что до машины или прицепа — так это же всего-то кусок металла и пластика.

Расстояние в тысячу четыреста пятьдесят семь километров паром преодолел за двадцать с половиной часов. Погода в Мексиканском заливе стояла спокойная, ветра почти не было, поэтому ничто не мешало парому идти с крейсерской скоростью. Большую часть пути Ньютон провёл в жилом блоке своего "МакНилуса", иногда спускаясь в один из баров, чтобы перекусить и выпить чего-нибудь прохладительного. Один раз к нему попыталась было подкатить какая-то развязная молодая особа, скорее всего, из пассажирок парома, однако мексиканец дал ей понять, что ни в какие сексуальные игры он не собирается ни с кем играть. В другое время, возможно, он бы и не отказался приятно провести время, но не сейчас.

С приближением парома к судоходному каналу, проложенному через остров Мустанг для упрощения прохода судов в порт Корпус-Кристи, на пароме началась обычная для такого случая суматоха. Палубная команда готовилась к раскреплению автомобилей, немногочисленные пассажиры потянулись на отведённую для них площадку. Паром медленно и осторожно миновал створ судоходного канала и, выйдя в акваторию залива Корпус-Кристи, повернул на юг, беря курс на паромный терминал, принадлежащий всё той же "Ferry Service". Из той точки залива, где сейчас находился "Гордон Уоллес", он как раз был очень хорошо виден — огромное куполообразное здание морского вокзала, украшенное десятиметровыми стилизованными под старину буквами F и S, которые в ночное время подсвечивались внутренними источниками света, располагалось на северном краю терминала, за рядом доков-причалов, в нескольких из которых находились паромы, либо прибывшие в порт, либо готовящиеся к отплытию. По правому борту отчётливо был виден идущий в сторону морского канала крупнотоннажный сухогруз под флагом Союза Каракас-Барселона, а левее в сторону порта двигался небольшой балкер, корму которого украшал разноцветный ямайский флаг.

На подходе к терминалу паром заметно сбавил скорость и теперь едва ли не полз к причалу, руководствуясь указаниями диспетчерской службы терминала. Умело используя подруливающие устройства, рулевой осторожно заводил паром на швартовку, и береговая команда уже готовилась принимать швартовочные канаты, чтобы закрепить их в фиксирующих устройствах.

Как только носовая часть парома коснулась причальной стенки, заработали мощные электромоторы, отвечающие за поднятие и опускание грузовых аппарелей. Тяжёлая многотонная стальная плита с ребристой поверхностью для улучшения сцепления колёс с металлом медленно поползла вниз, тем самым подавая сигнал водителям находившихся на верхней палубе грузовиков приготовиться к выезду с парома.

"Фронтлайнер" Эстевеза стоял четвёртым во втором среднем ряду, поэтому мексиканцу пришлось подождать, пока паром покинут машины, находившиеся ближе к аппарели. Водители, повинуясь указаниям палубной команды, по очереди покидали паром, съезжая по грузовой аппарели на причал и беря курс на виднеющееся вдали четырёхугольное здание таможни, рядом с которым находилась огромная площадка для стоянки транспортных средств.

Наконец, подошла очередь Ньютона покидать паром. Плавно выжав педаль акселератора, дальнобойщик аккуратно съехал по аппарели и направил свой тягач с топливной цистерной-прицепом к таможне. Однако он не успел проехать и сотни метров, как неожиданно откуда-то слева выскочил мощный внедорожник пограничной службы. Дважды коротко взрыкнула сирена, мигнули передние фары, приказывая водителю "МакНилуса" остановиться.

Ньютон, несколько недоумённо пожав плечами, подчинился требованию пограничников. Если у тех была какая-то причина для того, чтобы остановить его машину, то было весьма неразумно вступать с ними в конфликт. Это не какие-то там дорожные extorsionistas, каковых можно было встретить на дорогах Латинской Америки и которых можно было столкнуть с дороги таранным бампером.

Внедорожник остановился буквально в считанных сантиметрах от "МакНилуса". В правом борту его открылась дверца, выпуская наружу невысокого чернокожего пограничника в камуфляжной форме, на поясном ремне которого висела кобура с большим автоматическим пистолетом.

— Мистер Эстевез? — обратился он к дальнобойщику на англике.

— Да? — Ньютон с подозрением взглянул на пограничника.

— Следуйте за нами, — проговорил американец. — Мы сопроводим вас до выезда с территории терминала. Вас ждут в Рокпорте, так что поторопитесь.

— Э-э... да, я вас понял, — только и нашёл, что сказать, Ньютон.

Пограничник молча кивнул ему в ответ и снова исчез в джипе. Тот, коротко взвыв турбиной, развернулся едва ли не на месте и бодро покатил в сторону от таможенного терминала.

Эстевез покачал головой. Да, по всему было видно, что УНБ не зря ест свой хлеб. Очевидно, с самого Белиза мексиканца незаметно для него "пасли" агенты Управления, оставаясь невидимыми для дальнобойщика. Впрочем, могли и просто прицепить к тому же прицепу трейсер, передающий сигнал через спутник. А это означало, что на Эстевеза была сделана довольно крупная ставка.

Вот только сам Ньютон ещё не решил для себя, радоваться ему по этому поводу или нет.

Выехать за пределы паромного терминала оказалось проще пареной репы. Никто особо и не обратил сколь-нибудь заметного внимания на "МакНилус" с прицепом-цистерной. Встреченный Ньютоном на территории терминала офицер-пограничник перемолвился парой фраз с дежурной сменой на воротах, после чего один из пограничников занёс какие-то данные в свой компьютер и жестом дал понять мексиканцу, что он может выезжать с территории паромного терминала. Убрались заградительные барьеры, вверх поднялся шлагбаум, открывая дорогу. Чернокожий пограничник, встретивший Ньютона сразу после того, как тот покинул паром, едва заметно подмигнул дальнобойщику, после чего потерял всяческий интерес и к нему, и его машине.

Впрочем, долго размышлять над всеми этими странностями Ньютону не пришлось. Едва лишь "Фронтлайнер" с прицепом вырулил за пределы паромного терминала, как мексиканцу пришлось сосредоточить всё своё внимание на транспортном потоке, который в Корпус-Кристи был весьма и весьма плотен. Автомобили самых разнообразных марок и размеров двигались по Оушен-Драйв в обеих направлениях, соблюдая, в общем, правила дорожного движения. Один только раз на пересечении с выездом с Луизиана-авеню Эстевезу пришлось резко тормозить, чтобы избежать столкновения с каким-то ярко-красным спорткаром, управляемым явным дебилом, решившим выскочить на главную дорогу прямо перед многотонным грузовиком. Правда, злость и раздражение дальнобойщика через пару минут сменились злорадным удовлетворением при виде стоящего на пересечении с Атлантик-стрит у тротуара спорткара, позади которого с включёнными проблесковыми маячками замер полицейский внедорожник. Как говорится, мгновенная карма, понимаете ли.