Дальнобойщик-2. По ту сторону Миссисипи

Мерно гудя мощным восьмилитровым катерпилларовским дизелем, "Мак-Нилус Фронтлайнер" катил по гладкому дасфальту Вестерн Хайвэя в направлении Белиз-Сити. По обеим сторонам дороги тянулся тропический лес, перемежаемый местами отдельными коттеджами и небольшими деревнями. Однако через несколько километров должен был показаться мост через канал Бордон, после которого начинался уже фактически сам Город-Порт. Движение на трассе было довольно оживлённым, что являлось вполне нормальным явлением для этого района Центральной Америки.

Стоящие у припаркованного на обочине бронированного приземистого внедорожника дорожные полицейские проводили тягач мексиканца внимательными взглядами, однако останавливать его никто и не подумал. Да ведь и не за что, собственно, было — едет без нарушения правил дорожного движения и с соблюдением скоростного режима, а просто так останавливать кого-либо здесь не было принято. Это вам не Гватемала или Колумбия, где тамошние abogados только и делали, что находили всевозможные предлоги для того, чтобы облегчить кошелёк водителя — а заодно наполнить свой собственный.

Миновав мост через канал и повернув на север, тягач Ньютона покатил дальше, мимо автозаправочной станции с логотипом топливной компании из Сан-Антонио "Пума" и фабрики по производству полимеров, мимо городского пляжа и расположенных вдоль берега кемпингов. На двухуровневой развязке напротив магазина строительных материалов братьев Монедеро Эстевезу пришлось слегка притормозить, пропуская выезжающий на главную дорогу городской автобус. Автобус выезжал, понятное дело, в нарушение правил движения, однако мексиканец не был имбецилом, чтобы провоцировать ДТП, да ещё и с пассажирским автобусом. Выезжает — и хрен с ним. Главное, чтобы никто не пострадал.

Собственно говоря, Ньютон держал свой путь не в сам город, а в расположенный на пересечении улиц Четумаль и Святой Эммануэль грузовой терминал для дальнобойщиков, где можно было не только отдохнуть, починить машину и заправиться топливом, но и найти фрахт. И именно об этом терминале говорил Ньютону Ленеро. Что ж — оставалось лишь добраться до него и там найти некоего Малика Рукера, который, по словам Ленеро, имел что предложить.

На кольцевой развязке, расположенной на пересечении Вестерн Хайвэй, Четумаль и Фаберс-роуд, тягач Эстевеза, остановившись на полосе, предназначенной для левого поворота, пропустил несколько едущих в южном направлении автомобилей, поле чего свернул на Четумаль. Миновав расположенный в черте города лесной массив, он проехал несколько сотен метров по Четумаль, прежде чем глазам мексиканца открылся вышеупомянутый терминал. Усмехнувшись про себя, Ньютон вывернул руль влево и спустя несколько секунд остановился перед опущенным шлагбаумом из пластали, за которым располагалась обширная дасфальтовая территория, на которой то тут, то там виднелись запаркованные тягачи разнообразных моделей, многие — с тяжёлыми прицепами различных конфигурации и назначения. Несколько разбросанных в произвольном порядке зданий представляли из себя административные постройки, мотели и ремонтные боксы; в западной части терминала виднелись огромные серые ребристые топливные цистерны, отгороженные от остальной территории терминала двойным забором из армапласта, вдоль которого взад-вперёд прохаживались вооружённые автоматическим оружием охранники, а единственные ворота были защищены двумя пулемётными точками с установленными в них крупнокалиберными пулемётами Томпсона.

Сидящие за пуленепробиваемым стеклом охранники с интересом взглянули на подруливший к шлагбауму тягач, однако в их взглядах не читалось ничего предосудительного. Один из них, крепкого сложения чернокожий здоровяк, одетый, как и его напарники, в камуфляжную форму, держа в руках североамериканский пистолет-пулемёт MPX-22 с подствольным фонариком и лазерным целеуказателем, поднялся со своего места за контрольным пультом и вышел на небольшой узкий балкончик, опоясывающей с трёх сторон будку охраны, демонстративно держа указательный палец правой руки на спусковой скобе своего оружия. Подойдя к ограждению, он пристально взглянул на "Фронтлайнер" и его владельца с высоты трёх метров, особое внимание уделив боевым блокам GAU-119, которые могли наделать очень большой шорох в любой точке центральноамериканских автодорог.

— Ну, и чего надо? — без особой вежливости, однако и без нотки враждебности произнёс охранник на североамериканском пиджине. Собственно, ничего необычного в его поведении Ньют не увидел — все охранники, встречавшиеся ему за всё проведённое им за "баранкой" время были почти одинаковыми, то есть именно такими, как этот громила. Просто работа у них была такая.

— Собственно, ничего такого, если не считать фрахта, — отозвался Эстевез. — Или нельзя сюда по таким вопросам соваться?

— Фрахт? — охранник поиграл своим оружием, потом ухмыльнулся. — Не, для фрахта сюда можно. Есть уже что на примете или надеешься на удачу, э?

— Есть.

— Гм... своего человека имеешь в Белизе?

В тоне охранника явно просквозило подозрение, но Ньютон не мог его за это осуждать. К сожалению, тех, кто привык жить не честным трудом, а разбоем, в этом мире ещё было немало. И хотя в здравом уме напасть на Город-Порт никто не отважился бы, собственную выгоду можно было извлечь и по-другому.

— Адриан Ленеро, слыхал о таком? — спросил Эстевез, всем своим видом демонстрирую миролюбие.

— Ленеро? — охранник смешно прищурил левый глаз. — Этот гватемальский пройдоха приехал два дня назад, верно... Так значит, он работает на тебя?

— Не совсем так, друг, — усмехнулся Ньютон. — Ленеро ни на кого не работает, он всегда был сам по себе. Просто однажды наши пути-дороги пересеклись, ну и так вышло, что он время от времени оказывает мне услуги агента... и кстати — тебе тут не доводилось встречать некоего Малика Рукера?

— Малик Рукер? — охранник задумчиво почесал кончик носа. — Э-э... этот не тот ли хитрожопый североамериканец, который вечно суёт свой чёрный нос куда ни попадя, и который прибыл в город неделю назад?

— Мне-то почём знать? — пожал плечами Ньютон. — Я его ни разу не видел своими глазами!

— Ну, ты много потерял, приятель! — засмеялся охранник. — Рукер — это, я скажу тебе, что-то! Не знаю, были ли у него в роду торговцы, но этот парень способен продать песок в пустыне и лёд в Гренландии! Ты с ним будь поосторожнее — тот ещё жук! Может впарить тебе сущую хрень за большие деньги!

— Даже никчёмный фрахт? — прищурился Ньютон.

— Насчёт фрахта не знаю, но не думаю, что даже такой пройдоха, как Рукер, рискнёт портить отношения с дальнобойщиками, — хмыкнул охранник. — Вы такие шутки не понимаете, я прав?

Вместо ответа Эстевез кивком головы указал на закреплённый справа от него в держателе штурмган.

— Вот и я про то же самое говорю! — снова усмехнулся охранник. — Ладно, заезжай. Двигай в западную часть паркинга — там есть свободные места. Первые сутки бесплатно, потом за каждый день, проведённый здесь, взимается плата в размере тридцати пяти колонов. Бывает, что парни по четыре-пять дней фрахт ждут, но раз ты сюда приехал по наводке, то ты вряд ли тут долго проторчишь. Так что желаю удачи — и поаккуратнее с Рукером!

— Я это учту, — кивнул в ответ Эстевез.

Охранник махнул рукой своим коллегам, шлагбаум поднялся вверх, открывая проезд. Ньютон, криво усмехнувшись, плавно выжал педаль акселератора и направил свой тягач в указанном ему направлении.

Что привлекло пристальное внимание мексиканца — здоровенный трёхосный русский седельный тягач "Урал" с огромной кабиной, соединённой с жилым блоком, с прицепленным к нему прицепом-бензовозом с логотипом компании "Пума". Эстевез аж задержал дыхание от восхищения этим детищем автомобилестроительной промышленности Российской Директории, попутно подумав с изрядной долей зависти, что такие крупные игроки на рынке, как "Пума", могут себе позволить и двадцать таких тягачей. А вот простому дальнобойщику на такую машину накопить денег было не так-то просто.

"Saltamontes-400 Nova" Ленеро мексиканец увидел почти сразу, как только вывернулся из-за грузовика с прицепом, загруженных деревянными панелями. К тёмно-синему тягачу крепился длинный трёхосный полуприцеп, накрытый брезентовым тентом, и что под ним находилось, разглядеть было невозможно. Впрочем, к грузу Ленеро Ньютон не имел никакого личного интереса. Везёт и везёт — его личное дело. Главное, чтобы самому найти здесь стоящий фрахт.

Самого гватемальца нигде не было видно, поэтому Ньютон, подъехав к "Нове", остановил свой тягач в пяти метрах от машины Ленеро и внимательно осмотрелся по сторонам. Не увидев ничего такого, что могло бы вызвать подозрение, Эстевез хмыкнул, почесал левое колено и, проверив свой "Смит-Вессон", заглушил двигатель и осторожно открыл дверцу кабины.

Вокруг стояла тишина, впрочем, не абсолютная. Где-то тихонько урчал дизельный двигатель, откуда-то доносились неразборчивые голоса, что-то бубнящие на эспаньоле. Ньютон прислушался, однако голоса ничего подозрительного в себе не несли, а посему решил, что его это не касается. Однако это вовсе не означало, что можно расслабиться и притупить бдительность. Белиз — Белизом, но и здесь бывали неприятные, знает ли, случаи.

Поскольку Ленеро нигде не было видно, Ньютон справедливо решил, что уж в местной забегаловке гватемальца можно будет отыскать на раз-два. Кое-какие привычки Ленеро были очень хорошо знакомы Эстевезу, посему, поразмыслив ровно столько, сколько нужно было для приличия, он уверенной походкой направился в том направлении, где высоко над дасфальтом горела поднятая на двенадцатиметровом металлическом столбе неоновая вывеска, гласящая, что именно в этом месте терминала располагается таверна "Кецалькоатль".

Почему в качестве названия было выбрано имя древнего ацтекского бога, не знал, наверное, и сам хозяин этого заведения. Звали его, кстати, весьма нетипично для этих краёв — Бонифаций Ковальчик, но он и сам был нетипичным жителем Белиз-Сити. Насколько было известно Ньютону, родился Ковальчик на Каймановых островах, на самом крупном из них — Большом Каймане, где его предки в период До Судного Дня занимались банковским делом. Своими же корнями Бонифаций восходил к полякам — был (вернее, есть до сих пор) такой народец где-то в Восточной Европе. Если Ньютон не ошибался, то сейчас эта территория контролировалась русскими, но предки Ковальчика обосновались на Большом Каймане очень и очень задолго до наступления Судного Дня. В Белиз же, если верить словам хозяина "Кецалькоатля", прадед Бонифация перебрался лет триста назад, после очередного набега ямайских пиратов (уже, по счастью, несуществующих, благодаря совместным действиям КША и Кубинского Союза). Здесь он открыл собственное дело в виде таверны с названием древнего ацтекского бога, а почему именно такое название Ян Ковальчик выбрал для своего заведения, никто не знал. Таверна за эти триста лет шесть раз перестраивалась, последний раз — лет десять назад, когда Бонифаций решил, что старина — это хорошо, но "старина" из современных материалов — ещё лучше. Так что сейчас это было весьма добротное здание из псевдодеревянных панелей, армированных пласталью и обшитых керамическими жаропрочными панелями, с двойными стенами, внутри которых циркулировал охладитель, что, согласитесь, в местном климате весьма и весьма немаловажно.

Абсолютное большинство посетителей таверны "Кецалькоатль" являлось дальнобойщиками, поэтому в интерьере заведения главенствовали всевозможные атрибуты шофёрского ремесла. К примеру, большая кофе-машина, установленная на небольшом подиуме слева от холодильного шкафа с напитками, была выполнена в виде головки блока цилиндров, и Ньютон сильно подозревал, что Бонифацию пришлось выложить тому, кто сделал это чудо техники, немаленькую сумму. Пивные краны были стилизованы под заправочные шланги, а индикатор наполнения резервуара с пивом был сделан в виде индикатора уровня топлива в баке автомобиля. Над барной стойкой висело огромное рулевое колесо, принадлежавшее некогда, насколько понимал Ньютон, древнему североамериканскому тягачу "Кенуорт Апач". Откуда Ковальчик раздобыл его, мексиканец не знал, но зато он знал, что таких грузовиков уже давно не осталось в строю по причине их весьма преклонного возраста. И, надобно думать, что за этот руль Ковальчик тоже выложил весьма немаленькую сумму.

Адриана Ленеро Эстевез заметил практически сразу, как только переступил порог общего зала. Это был среднего роста крепкого сложения смуглокожий мужчина тридцати четырёх лет от роду, одетый в чёрного цвета джинсы, тёмно-вишнёвую сорочку с короткими рукавами и серые кросс-туфли. Через левое плечо у него была перекинута на кожаном ремне портупея, в которой был виден автоматический пистолет "Desert Eagle M-26". Весьма дорогая штуковина, следует отметить — на центральноамериканских "блошиных" ган-рынках такая "пукалка" могла стоить до восьмисот колонов. Впрочем, Ленеро, с его довольно солидным капиталом, мог себе позволить не только "пустынного орла", но и более крупнокалиберную штукенцию.

А равно как и позволить себе с большой приятностью проводить свободное время. При виде окруживших гватемальца двух весьма эффектных брюнеток Эстевез криво усмехнулся. Ленеро был, как и всегда, в своём репертуаре. Впрочем, Ньютона в данный момент это мало интересовало.

— Адриан, — подойдя к столу, за которым сидел гватемалец, Ньютон остановился напротив Ленеро. — Рад видеть тебя в добром здравии. Как всегда, получаешь от жизни максимальное удовольствие?

— А, un amigo mio! — Ленеро оторвался от одной из красоток, которой он что-то тихо говорил на ухо, при этом его левая рука уверенно ползала под блузкой девицы. — Рад и я тебя видеть в добром здравии! Как твои дела?

— Спасибо, нормально. Ты хотел меня видеть — вот он я. Что, есть стоящий фрахт?

— Как всегда — сразу о делах! — расхохотался Ленеро. — Может, сначала развлечься, э? Паула и Бланка не против, если и ты составишь нам компанию. Ведь так, девочки?

— Это было бы интересно! — оглядев Эстевеза внимательным взглядом, проговорила одна из девиц — невысокого роста, с формами, при одном взгляде на которые у любого нормального мужчины возникла бы эрекция. — Я была бы не против!

— Извините, сеньорита, — улыбнулся Ньютон, но так, что всё желание мигом исчезло с лица красотки, словно смытое проливным тропическим ливнем, — но меня в данный момент секс не интересует.

— С каких это пор ты стал монахом, Ньют? — хмыкнул Ленеро. — Впрочем, ладно, — поспешил добавить он, уходя от скользкой темы при виде посуровевшего лица мексиканца, — не хочешь приятно провести время — дело твоё.

— Так что там насчёт фрахта? — осведомился Эстевез, садясь на свободный стул по другую сторону стола и сделав отрицательный жест официантке, которая при виде нового посетителя подошла к столику, чтобы осведомиться, желает ли сеньор чего-нибудь. Поскольку сеньор ничего не желал, кроме информации, она тут же потеряла интерес к мексиканцу и отчалила к другому столику, за которым нарисовалась шумная компания молодых парней, одетых в пляжную одежду. Оружия у них вроде как заметно не было, однако и руки человеческие сами по себе — оружие хоть куда.