"Потом выясню, что творится в городе, сейчас самое важное — разобраться с Тенью... с Матерью Тишины"!
Приучить себя к правильному именованию твари, все эти годы сводившей его с ума, было непросто, но император старался. Как-никак, богиня, чтоб ей пусто было!
Шарик крови дернулся и, все ускоряясь, полетел в одному ему ведомом направлении, а император понесся следом, молясь всем богам, которые только желали бы его выслушать, об одном: "только бы они были живы"!
* * *
Тартионна старалась идти так быстро, как только могла, но увы, силы почти оставили ее, а потому одному из рыцарей смерти пришлось взять чародейку на руки и нести ту, дабы не терять темп. А темп, действительно, имел значение.
То, что из дворца придется бежать, стало ясно сразу же, как появились сведения об отряде наемников, прорвавшихся внутрь. Чего-чего, а такого Ледяная Ведьма не ожидала.
Единственное, что ей было непонятно, так это то, что вообще им надо! Нет, понятно, головы сына и ее собственная, но...
"Вот, допустим, они нас прикончат, а дальше? Шахрион же мокрого места не оставит от всех, кто хоть как-то замаран этим, он зальет континент кровью — сил хватит. Какой смысл тогда убивать нас? Разве что" ...
Разве что проклятые остроухие твари — а в том, что всем командовала ненаглядная доченька Ратриолы у Тартионны не осталось ни малейшего сомнения — знают нечто такое, чего не знает она. Например, что с Черным Властелином произошло... непредвиденное...
И она вспомнила три летних покушения...
"Не может быть. Они не могли... отказываюсь верить в это"!
Да, муж жив и точка. Не каким-то там остроухим тварям прекращать существование сильнейшего некроманта со времен Шахриона Первого и... и Безумца.
Тартионна сглотнула.
Она замечала, что в последнее время Шахрион стал другим: более замкнутым, странным, опасным... А что если его разум нестабилен? Что если кошмарная гекатомба, сотворенная им пять лет назад, все-таки имела последствия.
"Что если" ...
Тартионна вспомнила, как муж сорвался после неудачного покушения на сына. Что будет, если покушение окажется удачным?
И все-равно — что-то тут не сходилось. Враги действовали так, будто возможность новой войны между возрожденной Империей и всем остальным миром ни капли не пугает их. Ладно, допустим, эльфы дружно рехнулись, но что насчет венценосцев? Лига — в худшем состоянии за много сотен лет. Она попросту не выдержит серьезной войны с Империей Тьмы, даже если с востока ударят воины халифа. Что тогда?
Она тряхнула головой.
"Дура, не время сейчас искать вражеские мотивы. Переживи этот день, тогда и разберешься"!
— Быстрее, — приказала она рыцарю смерти. — Мы должны достигнуть убежища до того, как враги настигнут нас.
Точно подтверждая эти слова, позади громыхнуло. Отряд преследования нашел потайной ход на удивление быстро, и не собирался выпускать свою жертву из когтей.
Наконец, впереди забрезжил неяркий свет, и спустя несколько минут беглецы оказались возле запечатанной двери. Тартионна высвободилась из объятий нежити и подошла к ней, положив пальцы на рукоятку.
Хитроумная магия пришла в действие, что-то щелкнуло, и проход на свободу оказался открыт.
Первыми выскочили два рыцаря смерти, затем — пяток арбалетчиков и два некроманта из тех, кто пережил бой во дворце. Наконец, из потайного хода выбралась Тартионна, после нее — немногочисленные бойцы арьергарда.
Ледяная Ведьма захлопнула дверь и прошептала короткое заклинание, восстанавливающее магический запор. Пусть ненадолго, но это задержит врагов, а именно это и требовалось ей сейчас. Как бы хорошо проклятая эльфийка ни готовилась, она попросту не в состоянии знать все тайные ходы и места, куда те ведут, а значит, каких-то десять минут быстрого шага, и они окажутся в одном из тоннелей, ведущих вглубь Гор Ужаса, и как только это произойдет, враги смогут искать их хоть до сошествия в мир всех Шестерых! Главное — добраться.
И они почти успели. Почти оказались возле спасительного зева тоннеля, как вдруг... Стрела вонзилась в горло одного из некромантов, проявившего непозволительную халатность и убравшего магический щит. Вслед за этим — мощный взрыв каменной крошки окатил весь авангард, завязнув в защите, воздвигнутой Госпожой.
Испуганный Паштион захныкал, и женщина поспешила встать перед сыном, формируя сразу несколько убийственных заклинаний школ воды. Да, она был истощена, но что с того? Кто бы ни заступил им путь, он дорого заплатить за свои преступления!
— Отойди от ребенка, ведьма! — раздался громогласный и до боли знакомый Тартионне голос и Ледяная Ведьма, опешив, открыла рот. — Я сказал, отойди от него!
Вход в пещеру перекрывали многочисленные легионеры, поддерживаемые сразу десятком боевых магов. Больше сотни человек, вооруженных мечами и арбалетами, попросту не оставляли никакого шанса на спасение.
— Как это понимать, Иритион? — звенящим от напряжения голосом спросила Тартионна. — Ты теперь заодно с ублюдками из Лиги?
— Не думай, что твоя ложь повлияет на меня, ведьма! — прокричал Иритион. — Отдавай ребенка!
Старый маршал выглядел сейчас поистине страшно: в залитых кровью доспехах, с всклокоченной седой бородой, безумно горящими глазами, он походил скорее на вестника смерти, нежели человека.
Тартионна не знала, кто именно так обработал вояку, но тот, определенно, был не в себе, и, кажется, считал, что она каким-то образом опасна для ребенка.
— Ты считаешь, что я в состоянии навредить собственному сыну?
— Да, отродье! Точно также, как ты и нашему владыке!
— Я ничего не делала Шахриону! Я люблю его больше жизни! — Закричала Тартионна, начиная злиться. — Я не знаю, кто именно забил твою голову этой ерундой, но предупреждаю: у нас на хвосте здоровенный отряд воинов Лиги, и если хочешь жить, то пропусти.
— Ты не обманешь меня! Именно твой яд помутил рассудок владыки. Именно из-за тебя он пропал из столицы и, скорее всего, уже мертв. Ты ответишь за все! Убить ее!
И воины бросились в атаку, прикрываемые магами.
Да, те не использовали заклинаний массового поражения, стараясь не задеть ребенка, но им это и не требовалось — достаточно было не давать Тартионне и единственному выжившему некроманту колдовать. А на это у десятка свежих и не успевших растратить еще силы чародеев сил было достаточно.
Последние из рыцарей смерти скрестили мечи с легионерами, и пусть каждый из них в бою стоил нескольких воинов, шансов у них не имелось.
Тартионна с поразительным спокойствием наблюдала за тем, как ее бойцы падают один за другим, понимая — жить ей осталось всего несколько минут.
Она обняла сына и укрыла его самым мощным магическим барьером, на который только оказалась способна...
И в этот момент на людей Иритиона посыпались стрелы, а затем к тем присоединилась и магия. Огненные шары вперемешку с молниями ударили по сражавшимся, не разбирая, где свой, а где чужой.
— Как это?! — взревел, перекрывая гул битвы Иритион.
"Это шанс"! — подумала Тартионна.
— Я же говорила, что нас преследуют выкормыши Лиги, предатель!
— Я не предавал Империю! — заорал генерал, не своим голосом. — Это все твои козни, твои!
Однако, чтобы он ни говорил, появление откровенно враждебного отряда вынуждало действовать соответственно, благодаря чему напор на последних телохранителей Тартионны и ее саму резко ослабел — лишь пара магов средней руки продолжали давить на Ледяную Ведьму, да пяток воинов настороженно следили за рыцарями смерти. Основная же часть отряда схлестнулась с преследователями.
Тартионна со смесью надежды и страха наблюдала за все разгорающимся побоищем, прикидывая, что делать дальше. Определенно, генерал не позволит ей беспрепятственно добраться до подгорного убежища. Вот только не факт, что у него получится перебить всех преследователей. Однако, кто бы ни победил, враги окажутся обескровлены столь сильно, что даже появится шанс. А значит, нужно выжидать.
Вот дружный залп двух десятков арбалетов выкосил первый ряд нападавших, вот огненный шар взорвался прямо посреди магов маршала, разметав их во все стороны, точно пушинки, причем двое уже не поднялись. Вот сразу три воина Лиги рухнули под напором атаки одного из оставшихся рыцарей смерти, который, в свою очередь, рассыпался прахом, получив в лицо заряд чистой энергии света. Вот Иритион, схлестнувшийся с одним из наемников, вдруг завалился набок, обливаясь кровью...
Тартионна медленно, по чуть-чуть начала смещаться ближе магам Иритиона, надеясь, что расстояние между нею и сражающимися окажется достаточным для быстрого рывка в случае неожиданности.
И тут самым краем глаза она заметила смазанное пятно справа.
Чародейка не раздумывала ни секунду.
— Справа! — закричала она одному из своих телохранителей, одновременно с этим обрушивая Плеть Праха туда, где ей померещилось движение.
В следующую секунду левый бок обожгла острая боль и императрица, охнув, прижала руку к ране. По телу вмиг разлилась слабость, звуки стали далекими, небосвод закружился, и она вдруг поняла, что ноги больше не держат.
Последнее, что успела подумать Тартионна, было: "тот же яд, что и для Шахра"...
А потом все заволокла тьма.
* * *
Парниэла не сумела сдержать вопля торжества, и едва не поплатилась за это жизнью. Рыцарь смерти, пускай и лишился своей хозяйки, но продолжал выполнять заложенную в него команду, а потому — обрушил могучий рубящий удар прямо на ее голову.
Эльфийка уклонилась в последний момент и ушла с линии атаки, предоставляя сынам честь разбираться с нежитью. И маги света не оплошали — сразу три луча ударили в центр брони, даруя творению мерзкой некромантии вечный покой и освобождая душу, заключенную в тюрьму гниющей плоти.
"Что ж, остался один сопляк", — подумала она, уходя от атаки вражеского латника и коротким движением вгоняя кинжал меж сочленений его доспеха. Мужчина ахнул и начал падать, намертво зажав оружие в своем теле.
Парниэла фыркнула и, отпустив рукоять, выхватила новый кинжал, выискивая наследника престола. Мальчишка должен был умереть, причем незамедлительно.
"Где он? Ага-а, вижу"!
Парень склонился над телом матери и оцепенело смотрел на нее, а на детском лице застыло странное выражение: смесь удивления и ужаса.
"Ничего, скоро ты отправишься следом", — злорадно подумала дочка зрящей, — "а потом император, если, конечно, он переживет встречу с матушкой, начнет войну столь кровавую, что после ее завершения о людях на многие века можно будет позабыть! И этого времени должно нам хватить, чтобы возродить народ звездорожденных"!
Она подошла вплотную к ребенку и, не тратя время на разговоры, нанесла короткий колющий удар.
Сверкнула сталь и кинжал столкнулся с мечом.
Парниэла с удивлением перевела взгляд на незнакомого человека с ничего не выражающим лицом, который совершенно невообразимым образом оказался подле наследника и заступил ей путь.
Она перекинула кинжал в левую руку и выхватила короткий чуть изогнутый меч, бросаясь на нового врага, но тот отбил ее атаку и контратаковал сам с такой скоростью, что лишь реакция спасла эльфийке жизнь.
"А это еще кто и как он может двигаться столь быстро"? — подумала звездорожденная, а уже в следующую секунду воин показа, что это не предел.
Он оказался не просто быстр, но еще и феноменально проворен, настоящий мастер меча! Парниэла знала всех мечников Империи Тьмы, способных двигаться с такой скоростью, и этого типа не было в списках! Более того, человек, пожалуй, дал бы фору даже ее мастеру фехтования, что казалось уж совсем невозможным!
"Где Шахрион скрывал такой талант"? — с нарастающей злостью подумала эльфийка.
Она всем естеством ощущала — нужно спешить, времени почти не осталось. Да, Парниэла только начала обучение и зрящей ее можно было назвать разве что из лести, но, тем не менее, некоторые таланты матери и деда передались эльфийке, а потому к подобным ощущениям следовало прислушаться.
Именно поэтому звездорожденная решила закончить дело в течении ближайшей минуты, чего бы ей это ни стоило.
Она одновременно метнула кинжал, заставив воина уклониться. Это слегка нарушило его баланс и дало звездорожденной пару ударов сердца — сущий пустяк — для того, чтобы сократить дистанцию.
Да, пустяк, но не для той, кто с самого детства училась убивать.
Она оказалась вплотную к имперскому мастеру меча, пнула того под колено, нарушив баланс еще сильнее, левой рукой блокировала кисть с мечом, а правой ударила, вложив в этот удар всю силу и всю энергию разогнавшегося тела.
Враг успел заслониться рукой, но это ему не помогло — зачарованная эльфийская сталь перерубила конечность у самого локтя и вражеский воин, страшно закричав, повалился на землю. Его следовало добить, да, но времени не осталось! Чутье юной зрящей буквально вопило о том, что, если она не прикончит наследника Империи Тьмы прямо сейчас, будет поздно.
Парниэла перескочила через раненого, и замахнулась для удара.
Глава 29.
Восьмой день первого месяца осени 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), закат.
Тартионна с трудом открыла глаза. Было так больно, что каждый вздох давался с огромным трудом.
"Это конец"? — с удивительной отрешенностью подумала она. — "Я умру"?
Следовало встать и сражаться, но тело отказывалось повиноваться. Даже на то, чтобы повернуть голову, у нее ушла, наверное, тысяча лет.
Однако императрица смогла-таки увидеть сына и эльфийскую тварь, занесшую над мальчиком клинок. Она понимала, что должна действовать, метнуть в звездорожденную любое — пусть даже и самое слабое — заклинание. Но сил не оставалось ни на что. Даже на слезы.
Она слышала, что перед смертью время как будто замирает, и действительно: меч эльфийки двигался медленно, будто бы погруженный в патоку. Но, увы, он двигался.
И Тартионна понимала, что сейчас сын, а затем и она сама отправятся в объятья Матери.
И в тот самый момент, когда клинку осталось преодолеть последний дюйм, отделяющий его от шеи ребенка, в эльфийку ударило нечто столь могучее, что даже многочисленные амулеты и защитные чары, которыми звездорожденная была увешана с ног до головы, не помогли.
Да что там, они не задержали атаку даже на одну секунду!
Тартионна все так же лежала, не силах пошевелиться, и смотрела, как беспощадно жаркое пламя пожирает то, что еще секунду назад было опытной эльфийской воительницей.
Вслед за ней один за другим принялись умирать люди Иритиона и наемники. Могучие чары не брали пленных, но — отличали своих от чужих.
Тартионна знала лишь нескольких колдунов, способных на подобное, а потому, совершив неимоверное усилие над собой, она развернулась и взглянула туда, откуда летели сгустки чистой магической энергии.
Когда над императрицей нависла невысокая тень, та сумела изобразить на лице некое подобие улыбки.
— Пр..втствую... Инуче, — прошептала она.
— И тебе доброго здравия, императрица, — шаман присел рядом с ней на корточки и извлек небольшой пузырек, который аккуратно приложил к губам раненой. Та послушно сглотнула и уже через секунду дышать стало легче, боль отошла куда-то на задний план, а тело наконец-то начало слушаться. — Хорошо, что на императора уже покушались, иначе я не сумел бы изготовить противоядие заранее, а ты была бы мертва.
