— Да, — тотчас же ответила зрящая. — Шахрион, нравится нам это или нет, военный гений. Такие рождаются раз в пару сотен лет.
— Более того, он не просто некромант, он еще и отмеченный Матерью, а значит, сможет править очень и очень долго. Ему с лихвой хватит отведенного времени для того, чтобы переварить захваченные земли, спаять их в единое государство, после чего — доесть нас всех.
— Если бы вы думали именно так, то не сражались бы за власть с горячо любимым двоюродным братом, — чуть насмешливо ответила эльфийка.
Ритон задеревенел. Мало кто смел наступать на эту мозоль, напоминая, что он — Ритон Ириулэн — узурпатор, завладевший частью страны, пока законный наследник боролся с захватчиками на севере. Еще меньше было тех, кто позволял открытые намеки на отношения кузенов.
И все же, он не поддался на провокацию.
— Мои мотивы не должны интересовать тебя, о звездорожденная госпожа, — мужчина перешел на всеобщий, намекая эльфийке на то, что недоволен ее словами. — Ответь лучше, на что ты рассчитываешь?
— Сила порождает врагов. — эльфийка, легко улыбнувшись, также заговорила на человеческом наречии. — Чем сильней правитель, тем больше у него недоброжелателей, а мой народ всегда умел их находить.
"И использовать себе во благо", — договорил за собеседницу Ритон.
— Что ж, хорошо, с превеликим интересом посмотрю на каждого из этих твоих "недоброжелателей", как только разберусь с моим вероломным родичем. Правда, не могу с уверенностью утверждать, что получится окончить боевые действия в предельно сжатые сроки. Я вижу парламентеров. Полагаю, столь быстрое их возвращение может означать лишь одно — отказ от сдачи.
Ритон не ошибся — защитники и не думали складывать оружие, они осыпали послов насмешками и звали тех на приступ стен.
— Ожидаемо, — вздохнул Ритон и, кивнув подъехавшему Миролу, обратился к своей звездорожденной собеседнице. -Госпожа моя, полагаю, тебе есть что предложить? Хотелось бы узнать, как это поможет, и в какую сумму обойдется.
— Цену, мой дорогой венценосец, вы и так знаете: голова Шахриона, вот, чего я желаю, — последние слова эльфийка произнесла с нескрываемой ненавистью.
— Меня такая оплата в высшей степени устраивает, хотя и не до конца представляю, как получится ее уплатить.
— Не беспокойтесь, я не стану требовать невозможного. Детали вы узнаете чуть позже, тогда и решите все окончательно.
Ритон чуть приподнял брови.
— Да? Поверю тебе на слово, о звездорожденная. А что насчет Нилба? Все-таки Тарсий — крупнейший и самый защищенный город в этой части Исиринатии. Я потрачу месяцы под его стенами.
— Он падет этой ночью, — просто ответила эльфийка.
— Даже так?
— Да, именно так. Дайте своим людям отдохнуть и готовьтесь к атаке.
С этими словами Найлиэна ткнула коня в бока и поскакала прочь, даже не попрощавшись. Мгновение, и там, где только что находилась всадница, осталось лишь пустое место.
— Ох уж мне эти эльфы, — поежился Мирол. — Не люблю их трюки.
— Что поделать, если мы хотим вернуть утраченное, придется брать помощь от всех, кто готов ее предложить.
— Все равно, мне не по себе рядом с ней. Так было еще когда твой отец здравствовал.
Найлиэна Партилаэт — любовница предыдущего правителя Исиринатии, а по совместительству — глаза и уши Ратриолы при дворе, действительно, могла вызвать ужас, когда хотела. Никто толком не знал, на что она в действительности способна, однако не один и не два врага этой прекрасной эльфийки исчезли, будто их и не было вовсе.
— В настоящий момент отсутствует даже иллюзия выбора, — вздохнул Ритон. — Иди отдыхать, чувствую, нас ждет жаркая ночь.
* * *
Седьмой день третьего месяца весны 41-го года со дня окончания Последней Войны, ночь.
Ритон проснулся резко, будто от толчка. Вот только секунду назад пребывал в мире грез, и — оп — вернулся из него. Глаза привыкли к полумраку, и он откинул полог шатра, выбираясь наружу.
Солнце полностью скрылось за горизонтом, но вышедших на небе звезд и луны не было видно из-за тяжелых облаков, поливающих окрестности мерзким слабым дождиком. Идеальная погода для того, чтобы при помощи хитрости взять город.
То ли остроухим сильно повезло, то ли они умели управлять ветрами, туманами и дождями.
"Ну это я лишку хватил", — подумал Ритон, подходя к ближайшему костру.
Солдаты тотчас же посторонились, и претендент на престол сел меж них, грея руки у огня. Он, в отличии от кузена, никогда не чурался простых воинов, считая, что если те уважают командира, то при необходимости отдадут за него жизнь.
— Мирол не подходил? — осведомился он у десятника?
— Никак нет, ваше величество, — отрапортовал тот.
— Отправьте кого-нибудь с просьбой прибыть ко мне, по возможности — незамедлительно, — распорядился Ритон и, ничуть не смущаясь, наложил в чистую деревянную миску похлебки из котелка.
Опять-таки, он никогда не видел проблемы в том, чтобы есть простую пищу.
Мирол появился на удивление быстро, видимо, ждал команды, либо сам собирался будить воспитанника, однако Ритон к этому времени уже успел опустошить большую часть тарелки.
— Все готово? — спросил он, поднимаясь.
— Да, — коротко ответил воин.
— Хорошо, полагаю, она не заставит нас долго ждать.
И вновь Ритон не ошибся — не прошло и десяти минут, как из-за спины донесся знакомый голос.
— Все готово, ваше величество.
Солдаты, не дожидаясь приказа, растворились во тьме, и возле огня остались лишь Ритон и его учитель. Спустя мгновение к ним присоединились трое остроухих: сама Найлиэна Партилаэт, невысокая — по грудь Ритону — эльфийка, чьё лицо скрывала маска, а голову — укутывал капюшон, и атлетически сложенный звездорожденный, вооруженный сложносоставным луком размером, наверное, в его рост. Какой силой нужно обладать для того, чтобы стрелять из подобного чудовища, Ритон не представлял и надеялся никогда не узнать этого.
Спутники зрящей отступили чуть назад, практически скрываясь во тьме, а Найлиэна уселась на оставленное одним из бойцов бревнышко, внимательно разглядывая своего союзника из-за костра.
— Подробности? — требовательно осведомился тот.
— Ничего особенного, мы просто отворили все ворота и убили стражу возле них. Постарайтесь только особо не шуметь, пока пробираетесь вперед, ладно?
"Просто открыли все ворота", — фыркнул Ритон. — "Какая прелесть".
— Что ж, спасибо. Мы воспользуемся столь любезно предоставленной возможностью. Мирол, возглавишь атаку.
— Слушаюсь, — с этими словами старый воин бросился выполнять приказ, а Ритон же, выйдя на границу лагеря и взобравшись на свежий вал, встал, сложив руки, и наблюдая за вражеским замком.
— Не поскачете вперед, ваше величество? — с сарказмом в голосе осведомилась эльфийка, хвостом увязавшаяся за ним.
— Конечно же, нет, — фыркнул претендент на престол. — Это было бы глупо.
— Полагаю, ваш северный сосед поступил бы именно так.
— Это потому, что Гашиэн — болван.
— И, тем не менее, он сохранил большую часть своей страны.
Едкий и колючий укол. Как раз под стать говорившей. Умно и болезненно, но ожидаемо.
Ритон пожал плечами, давая понять, что ему нет дела до каких-то там слов. Тут было не слишком светло, однако эльфы, насколько он знал, отменно видели в темноте, так что этот его жест не мог укрыться от зорких глаз дочери зрящего.
— Я по крайней мере удерживаю свою столицу.
Эльфийка встала рядом и усмехнулась.
— И даже сумели наладить в ней производство арбалетов, что заслуживает уважения. Вы вообще на удивление много переняли у Шахриона.
— Я способен учиться, — бросил он.
— И знаете, когда следует менять сторону.
Несомненно, остроухая намекала на сотрудничество с Черным Властелином во время войны Реставрации. Еще одна шпилька, попавшая, правда, мимо цели.
— Не будь наивной, о звездорожденная. В тот момент Исиринатия уже проиграла, причем вашими стараниями, и ты это знаешь. Север полыхал, восток отвалился, марейнийцев просто перебили, а Стоградье заполонили живые мертвецы. Я лишь вымел мусор и попытался спасти то, что еще можно было.
— Не мне вас судить.
— Не тебе, да.
Он вглядывался во тьму, туда, где слышалось тихое позвякивание оружия, приглушенное ржание коней и едва различимые голоса людей. Безусловно, совсем бесшумно подвести несколько тысяч человек к воротам нельзя, но Мирол постарался сделать все, что было в его силах. Секунды тянулись одна за другой, медленные, скользкие, будто угри, наполненные страхом вперемешку с надеждой.
Ритон понял, что затаил дыхание, а затем осознал еще кое-что — весь лагерь затих. Солдаты, даже те, кто не должен был идти во второй волне, замерли, напряженно вглядываясь в ночную тьму и ожидая, ожидая, ожидая...
Рев тысяч глоток разорвал тишину, а вслед за этим по городу разнесся многоголосый вой. Затем до них донесся характерный лязг стали, который не в состоянии было заглушить даже расстояние. А за ним — страшные крики умирающих людей.
"Началось", — с возбуждением подумал Ритон.
Какая-то часть его сознания даже хотела оказаться сейчас на узких улочках города, сражаясь в кровавом ночном бою, ощущая возбуждение товарищей и бессильную ярость загнанных в угол врагов, последних из армии Нилба. К счастью, он знал, как следует бороться с ней и прятать поглубже, чтобы та не наделала глупостей.
Звон и крики с каждой минутой становились все громче и громче, ночную тьму разорвал свет тысяч факелов, затем — пламя пожара.
"Надеюсь, они не спалят мне весь город", — подумал Ритон, — "он еще пригодится".
— Кстати, звездорожденная, а каков статус вражеских магов?
— Не волнуйтесь, они не помешают.
— Мертвы?
Нехорошо. Чародеи кузена отступили с поля боя вместе с ним и укрылись за стенами, но Ритон не желал их гибели. Перспектива встречи с магическим корпусом Империи Тьмы откровенно пугала, и ему было бы спокойнее, если бы спину прикрывали сотни колдунов.
Увы, такого количества пока что не предвиделось, а значит, было жизненно важно сохранить хотя бы то, что уже есть в наличии, а потом медленно и планомерно восстановить необходимую численность.
"Впрочем, это я забегаю вперед, для начала следует привести к окончанию текущие дела", — подумал он.
— О нет, конечно же. Но они... не станут делать глупостей.
"Что ж, это радует, стало быть, нужно только разобраться с остатками верных Нилбу людей. Ну и где же послание от Мирола? Чего он так долго"?
Наконец к лагерю подскакал всадник на взмыленном коне.
— Ваше величество, — прокричал он, увидев Ритона, — в городе идут бои, враги заперлись в замке!
— Отлично, — ухмыльнулся тот, — все резервы — на помощь благороднейшему Миролу! Принесите мне победу!
Это была долгая ночь, полная смерти, стали и огня. Враги отчаянно цеплялись за наскоро возведенные баррикады, за любые худо-бедно укрепленные дома, и, конечно же, за стены городского замка, дорого продавая свои жизни. Но все бесполезно. К рассвету битва завершилась.
Ритон в окружении стражи въехал во внутренний двор замка, где его уже ожидал Мирол, а также — Нилб Пятый Ириулэн. Тот выглядел жалко: избитый, раненый, с отчаянным страхом в глазах. Рядом с ним сидели жена и ребенок — мальчик пяти лет.
— Привет, Нилб, — без улыбки поздоровался Ритон. — Как дела?
— Брат, молю, пощади мою семью, — прошептал тот обескровленными губами.
Ритон спешился, на ходу бросая поводья одному из телохранителей, присел перед пленником, приподнял его подбородок.
— И это все, что ты можешь сказать родственнику после пяти лет разлуки?
— Молю тебя, пожалуйста, пожа...
Договорить он не успел — Ритон коротким резким движением перерезал Нилбу горло. Умирающий захрипел, дернулся несколько раз, и затих, а Ритон, вздохнув повернулся к его сыну.
Мальчик — достаточно взросло выглядевший для своих лет — вел себя на удивление спокойно. Не плакал, не причитал, он с ненавистью смотрел на дядю и не говорил ни слова. В отличии от матери, которая рыдала взахлеб, пытаясь вырваться из рук воинов.
Плохо, очень плохо.
— Знаешь парень, было бы лучше, если бы ты вел себя, как она, — спокойно проговорил Ритон.
Мальчик ничего не ответил, лишь насупился сильнее, а вот женщина все поняла.
— Нет, во имя Отца, нет, пожалуйста! — закричала она, но Ритон не слушал.
Он уколол, быстро и точно. Кинжал пробил грудь ребенка и вышел из спины. Удар в сердце убил мальчика мгновенно.
"Легкая смерть — это единственная милость, которую я могу тебе оказать, племянник", — подумал Ритон, поднимаясь.
Он развернулся и, не обращая внимания на бешеные вопли обезумевшей от горя матери, направился прочь. Он лично закончил войну, длившуюся пять лет. Последние препятствия на пути к венцу устранены.
— Мирол, ты знаешь, что делать, — не оборачиваясь, проговорил Ритон.
— Знаю, — с горечью в голосе ответил старый воин. — Не волнуйся.
— И не думал, — отозвался Ритон, забираясь на коня.
Уже выезжая из замковых ворот, венценосец — теперь именно венценосец — услышал булькающий хрип и короткий стук тела, упавшего на землю. Краем глаза он заметил эльфийку, которая все это время ожидала неподалеку. Позади нее все также находились два закутанные в темно-зеленое фигуры. Что остроухие обсуждали, Ритон не знал, но как только те заметили его, мгновенно исчезли в близлежащих улочках, заваленных трупами, оставив свою госпожу один на один с новым правителем Исиринатии.
— Вы закончили ваше величество? — спросила Найлиэна.
— Почти. Осталось лишь разослать весть о моей победе, и, конечно же, возложить на голову венец.
— Когда?
— Полагаю, что через три-четыре недели.
— Хорошо, тогда увидимся в столице.
Произнеся это, эльфийка развернулась и последовала за слугами. Наверное, Ритон мог бы задержать ее, если бы захотел, но ему сейчас было все равно. Точно также не интересовала и резня, все еще не утихшая в городе. Не трогало его сердце и детоубийство. Лишь лицемеры охают, когда речь заходит о том, чтобы прирезать пару детишек.
Ритон остановил коня и задрал голову наверх, туда, где сквозь густые облака пробивались первые робкие лучики нового дня.
"Неужели? Я действительно победил? Невероятно"!
Его глаза сузились и в них зажегся недобрый блеск.
"Что ж, с самой легкой частью мы закончили, теперь пришло время заняться по-настоящему сложными делами. Посмотрим, что предложит мне звездорожденная. Черный Властелин, не расслабляйся, я уже дышу тебе в спину"!
Глава 5.
Двадцатый день третьего месяца весны 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), вечер.
Головная боль сделалась совсем уж нестерпимой, но Шахрион упрямо игнорировал ее. Пару дней назад ему доставили целый ящик древних, едва не рассыпающихся, манускриптов.
Некоторые были написаны на понятных языках, другие приходилось переводить, но император не сдавался. Он тратил час за часом на то, чтобы докопаться до самой сути документов, и каждый новый лист пергамента, прочитанный Черным Властелином, лишь прибавлял отчаяния.
