Странник - 1 "Оборотень"

Андрей Земляной

ПРОЕКТ

'ОБОРОТЕНЬ'

На свете есть много вещей, насчет которых разумный человек мог бы пожелать остаться в неведении.

Эмерсон.

1

Шесть человек в грязно-зеленых комбинезонах рубились сквозь зеленое месиво джунглей, не щадя ни длинных зазубренных клинков, ни сил. Буквально на пятках у них висели как минимум пять групп преследователей, желавших только одного — догнать и уничтожить тех, кто сжег дотла, шедевр высоких японских технологий и основу благосостояния маленькой центральноафриканской страны — завод по очистке героина. Вместе с заводом начисто сгорела и база Военно-воздушных сил державы. Составляли ее два легкомоторных самолета 'Cessna' и три древних 'вертушки' 'Chinook', Их списали с вооружения USAF Бог весть сколько лет назад, и до последнего времени они стояли рядышком на бетонке аэродрома, как на выставке. Расправа с базой только добавляла преследователям энтузиазма.

Группа, уходившая от преследования, не имела знаков различия, документов, национальности и даже имен. Французский спутник, осуществлявший мониторинг этой территории в рамках программы разделения зон ответственности, транслировал на землю только короткие кодовые пакеты, расшифровать которые не представлялось возможным. Так что они могли быть и немцами, и англичанами, и даже американцами. Хотя, впрочем, нет. Слишком жестко, группа отрывалась от преследования.

А шестеро, на которых, делались многочисленные ставки в Центре слежения на Рю ди Маржери в тихом пригороде Лиона, на короткое время остановились. Командир группы одним движением выдернул нанесенную на прочный пластик карту и расстелил ее на коленях. Потом вынул радиокомпас и, сверив координаты и направление, жестом подозвал одного из спутников.

— Змей, смотри! — он ткнул пальцем в карту. — Здесь и здесь нас наверняка ждут. Войска из Анбо и Нгаты если переброшены, то вот тут их и разместили. По болоту мы не пройдем, на реке уже все кишит от патрулей. Остается только сюда...

— На горное плато? — недоверчиво хмыкнул тот, кого назвали Змеем. — Типа взобраться и вызвать 'вертушку'? А черные за нами не полезут? А, Паш?

— Ну, горы не джунгли, — резонно заметил Паш, он же подполковник Павел Сидельников, командовавший группой в этом сомнительном предприятии. — Сильно там не повоюешь...

Змей, он же майор по прозвищу Змей, некоторое время внимательно рассматривал карту, словно уже мысленно штурмовал эти горы, и, задумчиво почесав лоб, произнес:

— Вот только...

— Что 'только'?

— А вот смотри: вся карта точнехонькая, можно в лупу разглядывать, — он ладонью широко провел по гладкому листу пластика, словно сметал невидимые крошки. — А здесь, — ладонь сжалась в кулак точно над районом небольшого плато, примыкавшего к горной системе, — как будто кто поверх сетку натянул! Так, одни общие очертания.

— Да я вроде эту карту еще на корабле получил, — с сомнением протянул Павел. Он сложил карту и стал заталкивать ее в карман куртки.

— Ладно. На месте разберемся.

— Это так же, как в Сирии? — саркастически заметил Змей. — Много мы там наразбирались!

— Есть варианты? — сухо осведомился подполковник. И, получив в ответ отрицательное покачивание головой, скомандовал, повысив голос:

— Попрыгали, волки!

Привыкшие за годы службы ко всему, офицеры диверсионной группы 'Изумруд' УСО ГРУ преодолели стометровый скальный подъем практически с ходу. Но никто не ожидал того, что они увидели на плато в густом переплетении тропической зелени. Покинутый много лет назад город, почти полностью разрушенный джунглями и дождями, сохранил свое великолепие несмотря ни на что.

Полуосыпавшиеся, но все равно прекрасные скульптурные изображения давно забытых богов и чудовищ, тонкие колонны, поддерживавшие когда-то высокие, а ныне просто обвалившиеся своды, поражали красотой и изяществом резьбы. Многие куски стен еще сохраняли фрагменты штукатурки с цветными росписями. Из крошечного фонтанчика на заросшей травой площади сочилась прозрачная чистая вода. Пораженные открывшимся зрелищем, матерые волки войны разбрелись по забытому городу, словно школьники на экскурсии. Сам подполковник первым делом подошел к фонтанчику, сунул в воду серебристый карандаш портативного анализатора, дождался, пока загорится зеленый огонек, и, удовлетворенно хмыкнув, наполнил флягу до краев чистой прохладной водой.

Задумчиво прихлебывая из горлышка, Сидельников отошел в сторону и, наткнувшись глазами на кусок красочной росписи, остановился.

На фреске была девушка в длинном, до пят, красном платье. Видимо, роспись изображала некий ритуальный танец. Партнером девушки был тщательно выписанный дракон. Не менее странным было также то, что лицо девушки, ее руки и ступни ног были белыми. Удивительно, если учесть, что фреска находилась почти в центре африканского континента.

Красиво, конечно, но дело вперед. Нажав на тангенту передатчика, Паш коротко бросил в микрофон:

— Третьему — эфир.

Почти сразу из зарослей выскочил капитан Сойкин по прозвищу Шило — радист группы.

— Там плешка, типа площади. Так я оттуда. Йес?

— Хрен с тобой, пошли до плешки.

Через две минуты, установив через спутник связь с подразделением, которое должно было выдернуть их из джунглей, они узнали, что вертолет по куче причин будет только к утру...

Собрав группу, Павел распределил задачи. Истратив последние гранаты и мины, они превратили небольшой кусочек города в относительно неприступный бастион. Постепенно возбуждение от первых минут знакомства с затерянной цивилизацией стало спадать. Наконец практически все, кроме часовых, вырубились коротким тревожным сном.

Лишь Змею не спалось в этом археологическом раю. Он все ворочался с боку на бок, вспоминая совершенно нетронутую временем статую, изображавшую девушку, почти подростка, привставшую на цыпочки, с веткой пальмы в протянутых руках. В ней начисто отсутствовала женская притягательность, во всяком случае, для майора, предпочитавшего гораздо более сформировавшиеся фигуры. Но была в ней какая-то... мольба, что ли. Немая, непонятная и тем страшная.

— Паш? — окликнул он командира.

— Ленька, чего не спишь? Твоя вахта аж к утру.

— Да тревожно чего-то. Пойду, пройдусь...

Самое удивительное, что он почти не соврал. И к желанию вновь увидеть тонкую фигурку девочки из серого гранита примешивалось какое-то неясное щемящее предчувствие. Предчувствие, не раз спасавшее всю группу от самых изощренных ловушек.

Видимо, подполковник вспомнил именно об этом. Тяжело перевернув свое могучее тело на другой бок, со старческим кряхтением он выдавил:

— Ладно, погуляй. И не геройствуй там. Все...

И тут же заснул снова.

Змей вздохнул. Все так все. Пощелкав клавишами на пульте управления, он переключил радио на маячок, передававший на командирскую рацию его биометрию. Если с ним не дай Бог чего случится или просто прервется связь, его, может, и не вытащат. Но резкий писк в командирском шлеме наверняка поднимет группу раньше, чем гипотетическая опасность успеет сотворить какую-либо пакость.

Бесшумно, словно призрак, он скользил по развалинам покинутого города, временами останавливаясь, и, словно прислушиваясь, внимательно оглядывался вокруг. Кто были эти люди? Почему построили свой город в таком неудобном месте? Почему ушли? Куда?

А вот и девочка со своей веткой тянется вверх. Ночь, расцвеченная в сине-зелено-оранжевые цвета нашлемного блока ночного обзора, совершенно явственно рисовала ее фигурку ярко-оранжевого цвета. Он стянул перчатку и посмотрел на ладонь. Цвет такой же интенсивности, как и у него, кстати. То есть, переводя на общедоступный язык, это означало, что у статуи температура человеческого тела.

Он нагнулся, касаясь постамента. Холодный. Как и следовало ожидать. И на лицевом стекле-экране он 'холодного' синего цвета. А скульптура?... И тут он резко одернул от нее руку, словно дотронулся до раскаленной стали. Статуя была согрета тем мягким человеческим теплом, которое поддерживает гудящая в наших жилах живая кровь.

Змей воровато оглянулся, наступил одной ногой на постамент и, зацепившись правой рукой за свисавшую лиану, подтянулся так, что его голова оказалась вровень с лицом статуи.

На каменном лице, которое пощадило время, из черных глазниц блестели живые человеческие глаза...

За много лет войны майор научился не бояться никого и ничего. Но тут и его стальные нервы дали сбой. Чудовищным усилием он заставил себя остаться на месте и еще раз внимательно посмотреть ей в глаза.

Ее зрачки, казалось, показывали на нечто за его спиной. Сместив восприятие назад, он почувствовал, как что-то надвигается из темноты леса прямо на него. Все, что он делал потом, было просто проявлением профессионализма, помноженного на опыт.

Змей мягко отпрыгнул в сторону. Опустив при этом бронестекло шлема и сбросив с плеча АН 93 он перекатился и встал на правое колено. Чуткие микрофоны шлема доносили до него многократно усиленные шумы ночного леса, а по листве скользил невидимый без специальной оптики зайчик лазерного целеуказателя. Он помедлил долю секунды, а затем сунул руку в кармашек разгрузки, нашарил бронебойную гранату и зарядил подствольник. Не предполагая даже в принципе, что может скрываться в темных зарослях, Змей не без основания полагал, что бронебойная граната, протыкавшая даже легкий танк, заставит неведомого супостата раскинуть мозгами по сторонам.

Вдруг заросли расступились. Тяжело ступая по проросшим травой плитам, из темноты вылез, другого слова не подберешь, настоящий монстр. То ли диплодок, то ли тиранозавр (с криптозоологией, у Змея всегда были проблемы) метров десяти ростом стоял, рыская головой на толстой шее и разыскивая противника.

Сыто ухнув, 'Скорпион' отправил гранату прямо в объемистое брюхо реликтового зверя. Чешуйчатая костяная броня, которую не брали ни стрелы, ни мечи доисторических охотников, на которой даже пули более поздних неудачников оставили только несколько царапин, вломилась внутрь, раздирая своими острыми гранями мягкое нутро динозавра. Чешуйки еще только погасили свое движение, застряв в виде многочисленных осколков в его внутренностях, когда сработал самоликвидатор гранаты.

Сначала тело ящера на долю секунды раздулось, словно шар, а после из пробоины в брюхе хлынула струя темной жидкости и каких-то ошметков. Обратной отдачей зверя толкнуло назад, и он завалился в заросли, раздирая ветки и хрустя собственными сминаемыми костями.

Он постоял еще какое-то время, ожидая продолжения атаки, но все было тихо. Мгновенно перезарядив гранатомет, и сменив автоматную обойму на бронебойную, он не торопясь, поджидал спешащих к нему друзей.

— Ну? — раздался с вопросительной интонацией голос командира группы.

Вместо ответа Леонид переключил целеуказатель на световой жгут и направил его в сторону неподвижно распластанной туши.

— Эт'чо? — обалделым шепотом спросил подполковник, разглядывая поверженного зверя. — Они ж все вымерли. Вроде, — добавил он неуверенно.

— Теперь, наверное, да, — спокойно предположил Змей. — Слышь, Паш, надо бы глянуть далее. А вдруг еще не все вымерли?

— Чем ты его? — спросил Павел, рассматривая дыру в брюхе.

— Из подствольника. Бронебойной.

— И ведь затарился втихаря, тащил с собой... Ты что, с танками воевать собрался?

— Да так, на всякий случай прихватил. Видишь, пригодилось.

— Ну-ну, — хмыкнул Павел. — Шило, Крот! Аккуратно прочесать от двенадцати до трех. Змей и Сник — сектора от трех до шести. Я и Гор — на семь-десять. Связь в обычном режиме. Все как всегда. Попрыгали!

Без шума и шелеста группа растворилась по секторам. Осмотр не мог быть долгим. Само плато было крошечным уступом, примыкавшим к двухтысячеметровому пику. Шедший со Змеем параллельным курсом капитан Карин, или просто Сник от английского snicker, сосредоточенно сопел, скользя сквозь плотные заросли лиан. Змей сделал еще пару шагов и остановился. Черный провал темноты был ясно виден даже сквозь плотное переплетение зелени.

— Подземный ход на пять.

— Понял, — коротко отозвался Паш.

— Сник, подстрахуй! — бросил Змей своему напарнику и начал аккуратно стравливать веревку, опускаясь в черный провал подземелья. Когда ветки расступились и пропустили его, автоматически включилась инфракрасная подсветка, и в черно-зеленом свете показалось обширное помещение. Все стены, пол и даже потолок, были покрыты матово мерцавшими плитами из какого-то металла. Из дальнего перехода отчетливо завоняло. Даже беглого обзора было достаточно, чтобы понять, что именно тут находилось лежбище неведомо как уцелевшего реликта. Зверей, похоже, было два. Второй где-то бродил. Змей только готовился доложить об этом командиру, как в шлемофоне кто-то крикнул:

— Справа! — и через паузу в несколько секунд. — Все, отбегался.... Здесь Шило. Командир! Есть второй.

— Ребята, не расслабляться! Могут быть еще.

— Нет, Паш, — встрял Змей. — Я тут лежку нашел. Их, похоже, всего двое ютилось.

— Продолжать поиск! — тоном, не терпящим возражений, произнес командир.

Ну, продолжать так продолжать.

Через десяток шагов ход неожиданно уперся в высокие, выше человеческого роста массивные двери. Две драконьи морды на них держали в пасти кольца. Сомнительно, конечно, что дверь вот так просто откроется. Сколько лет прошло. Все же Змей потянул за одно кольцо. Неожиданно мягко, но тягуче медленно из-за огромного веса дверь пошла вперед. Заклинив дверь ножом в косяке (мало ли чего там наворотили древние строители!), Змей шагнул вперед.

Как ни странно, свет в помещении был. Несильный и какой то мерцающий, но все равно свет. Это Змей понял по тому, как неожиданно все вдруг обрело краски. Отключился оптоэлектронный усилитель, переводя псевдооптику шлема на обычный режим.

Он сделал еще шаг и медленно обернулся, переводя дыхание. Центр зала, точно выписанный геометрический круг, окружали драконьи морды с широко раскрытыми пастями. Искусно вырезанные из камня, они, казалось, вырастали из самих стен подземелья. Можно было разглядеть даже бугры мышц под чешуйчатой шкурой.

Змей шагнул ближе и, приблизив голову к одной из драконьих морд, увидел невероятной красоты перстень с зеленым кабошоном идеальной сферической формы. Он лежал на остром языке глубоко в драконьей пасти. Начитавшийся в свое время достаточно литературы о похождениях различных искателей приключений, Змей отчетливо представлял, что именно может последовать за попыткой достать перстень. Поэтому он вынул боевой тесак с широким листообразным лезвием и накрепко вогнал в пасть, заклинив таким образом возможную ловушку.

Аккуратно, словно работая с минной закладкой, он просунул руку в пасть и мягким движением стянул кольцо, а на его место водрузил пистолетный патрон. 'Ну не электронные весы у них там, в самом деле?' — успел он подумать перед тем, как, противно хрустнув, распалась хваленая патентованная сталь тесака 'Smatchet'. Но свою задачу он все же выполнил, дав Змею долю секунды, чтобы выдернуть руку из ловушки. Только вот один из зубов дракона все-таки зацепил руку, пропоров и Гор-Текс, и термозащиту и даже кевларовую подкладку, и оставив на руке длинную кровоточащую борозду.