Странник - 1 "Оборотень"

Голос Эркена был торжествен и строг.

— Феликс Эдмундович, вам пакет с фронта. Куда прикажете доставить?

— Пакет свежий?

— Обижаете...

— Тогда на 'Ближнюю Дачу'. К первому входу.

— Будет исполнено.

По заботливо набросанной на бетонку грязи я доехал до места, ностальгически называемого нами 'Ближняя Дача'.

Старая войсковая часть. Были там когда-то не то пограничники, не то моряки, не то летчики... А то, что до моря и границы как до неба, так это нам фиолетово. Зато в округе ни одного высотного здания. Освежали пейзаж только караульные вышки и 'Спираль Бруно' поверх стены. Строго говоря, это еще не сама Дача, а так, нечто вроде предбанника. Или, говоря точнее, один из входов. Выкупили все это великолепие вместе со всеми потрохами за сущие пустяки и приспособили как могли для наших беспокойных целей.

Я развернулся на небольшом пятачке, загнал машину в огромный авиационный ангар и через многочисленные посты охраны спустился в бункер.

Девочка?..

На продавленном кожаном кресле сталинской еще эпохи сидела кареглазая и белокурая молодая женщина двадцати с хвостиком лет, закутанная по самые плечи в пушистый плед. Она нервно курила, снимая время от времени непокорные соломенного цвета пряди с высокого лба. Не считая нескольких царапин на лице, вроде в норме. Только взгляд, полный затаенного страха и боли.

— У вас все в порядке?

Она подняла на меня глаза.

— Да... А вы кто?

— Я друг вашего отца. А это, — я обвел рукой вокруг, — мои друзья из ФСБ. Сейчас я позвоню и отвезу вас к нему. Хорошо? Бояться ничего не нужно.

Она только кивнула.

После звонка папе, я отвел Эркена в один из пустовавших кабинетов.

— Слышь, ей бы чего ни будь успокоительного в чае там или соке.

— Уже. Буркнул он.

— Как там прошло? Все в порядке?

— Минус один.

Черт.

— Кто?

— Да нет, — поправился он. Легкий.

— Серьезно?

Он пожал плечами.

— Справимся.

— Ладно. Слушай сюда. Я уезжаю, — и, отвечая на невысказанный вопрос, — не знаю. Возможно надолго. Запомни номера.

Я продиктовал ему несколько телефонов.

— Первый номер, это человек которого зовут Канцлер. За ним должок. Скажешь от Дракона. Беспокоить только в крайнем случае. Остальные, это прямой линк на контору. Еще. Запомни адрес. Ленинский проспект дом 57, квартира 128. Это моя точка. Не свеченная ни разу. За телевизором сейф. Код — телефон Канцлера в прямом и обратном прочтении. Потом возьмешь дистанционку с телевизора, и наберешь год, месяц, число. Набираешь так, две цифры — год, потом кнопку стоп, две цифры номер месяца, стоп, и день. Проверь батарейки, они могли потечь. Если не уверен, воспользуйся любым пультом 'Филипс'. В сейфе деньги и документы в контейнере. Деньги забирай все. А с документами так: — сбоку контейнера кнопка. Нажмешь ее и все. Ящик потом где ни будь, утопишь. Там еще несколько мин-ловушек. Одна в туалете, за бачком, вторая в потолке гостиной под люстрой. Они простые, сам разберешься. За бачком, в туалете аварийный контейнер — шестерка. Остальное найдешь сам. Там вообще много интересного. Все твое.

Всю эту мою тираду, Эркен стоял молча, покусывая роскошные усы. Потом порывисто вздохнул, и опустив голову глухо произнес.

— Прощаться надо. Да?

— Да Эркен.

Мы обнялись.

— Все. Поцелуй Лейлу от меня.

— Удачной охоты, командир.

— И тебе удачной охоты.

Мотор 'Форда-Экспедишн' мягко гудел, отмеряя километры обратной дороги, а у меня на душе было гадко и пресно. И только ощущение хорошо проведенной операции лишь немного скрашивало общее ощущение хреновости.

Интересно, это предчувствие или просто желание разрядиться?

Я глянул в зеркальце обзора салона. На широком, словно диван, заднем сиденье лежала девушка, укрытая с головой несколькими кевларовыми покрывалами. И не то чтоб я боялся еще каких-либо гадостей, но знать, где находится 'Ближняя Дача', ей совершенно ни к чему.

Удерживая руль одной рукой, я выщелкнул из зажима на приборной панели телефон и набрал номер.

Солидный мужской голос ответил почти сразу:

— Охранное агентство 'Форт' слушает.

— Петра Леонидовича.

— Он сейчас занят. Кто ему звонит и что передать?

— Передай, что беспокоит его Робинзон. Трубку только не клади.

Как я и предполагал, Петя отозвался мгновенно. Длинная фраза, скорее всего, одно колено малого шлюпочного загиба, переводилась просто и коротко: 'Где тебя носило, старый черт?!!'

— Петь, у тебя как с работой?

Он тихо посопел в трубку и начал путано и долго рассказывать про каких-то там клиентов и так далее.

— Короче, — прервал я его, — у тебя найдется сейчас пять-шесть парней посерьезнее? Есть работенка.

— Да мне же их с объектов снимать надо... — почти простонал он.

— Петь, слышь, если все пройдет как надо, то никаких сараев ты сторожить больше не будешь!

— Да? — с сомнением спросил он.

— Железно. Я тебя когда-нибудь подводил?

— Ну, нет...

— Так. У тебя оружие есть?

— Да какое там оружие... Слезы одни. Два 'пээма' да пять дробовиков.

— О! Я-я... Натюрлих! Дробовики — это классно. А держать есть кому?

— Да у меня тут почти весь 'Вектор' в полном составе.

— А Лебедянский, Мухин, Пашка Свиридов?

— Да здесь, здесь они. Куда нам деваться с этого корыта...

— Привет передавай.

— Вот приезжай, и сам передашь.

— Нет, мне пока не судьба. Как у тебя с транспортом?

Голос у Петра совсем скис.

— Хреново.

— Так, водоплавающий, не кисни. Знаешь стоянку на Лесном?

— Ну, найду, наверное, — неуверенно ответил он.

— Найдешь, — успокоил я его. — Темно-синий забор, разукрашенный всякими машинками. Там такой один. Слушай дальше, — продолжал я. — Прямо за будкой охранника, под навесом, два джипа 'GM Alaska'. Синий и черный. Ключи внутри бампера. Черный — бронированный. Забирай оба. Это мой подарок. Скажешь сторожу, что Егерь велел открыть ворота. Повтори.

— Сказать, что Егерь велел открыть ворота. Ни хрена себе подарок... Ты что, миллионера грабанул?

Я прервал его.

— Документы, техпаспорт и чистая доверенность в бардачке. Там же 93-я 'Беретта' и гранаты. В багажнике синей — два 'Вала', 'Вул', '92-я' и патроны. Маленький чемоданчик — уничтожить прилагаемыми термитными шашками. Жадность губит фраера. Ты хорошо меня понял?

Он вздохнул.

— Понял.

— Все. Я жду тебя с твоими орлами в 6 утра на стоянке 'Шереметьево-2'. Найдешь?

— Да его только слепой не найдет, — несколько растерянно сказал он.

— Конец связи.

— Конец связи.

17

Покружив по городу какое-то время и утолив свой синдром преследования, я скоротал время в одной из снятых на подобный случай квартир. Уложив девушку спать, сел работать с присланными документами.

Все как предсказал именитый диверсант. Твердое пожелание ознакомиться с ситуацией возникшей на объекте 206 и все имеющиеся на данный момент материалы по объекту. Тоже не ах. Но вот вместе с информацией господина Альваро, уже не так безнадежно. Удивительно только что две конторы одного государства имели практически не перекрывавшие друг друга данные.

Не знаю, кому пришло в голову упрятать институт в подземное убежище, но я бы этому парню сейчас с удовольствием оторвал башку. Теперь стало понятно, почему, мои драгоценные начальнички не вызвали армейскую дивизию на предмет поимения всех оставшихся в живых. После распада Союза, там уже другое и не во всем дружественное государство. Не будешь же сознаваться в том, что в горах шесть лет в тайне функционировал почти военный объект. Скандал многим мог бы стоить очень-очень дорого. Во всех отношениях...

А мне предлагалось всего-то пара пустяков. Залезть в это осиное гнездо, вынести блоки памяти из центрального компьютера и заглушить реактор. Эвакуаторы, группа поддержки из нимфеток, и прочие радости жизни только после достижения результата.

Естественно в случае не достижения оного меня никто не знает, и о таком человеке наше государство впервые слышит.

Провозился бумажками почти до утра, а потом повез Светлану в аэропорт. Там меня уже ждали Петины ребята и отец девушки. Я только успел обняться с парнями и переброситься парой внешне ничего не значащих фраз, как ко мне подошел мой работодатель.

Разговор с Президентом банка был коротким. Я представил ему Петра и объяснил, что почем. В том смысле, что охрана банкира сейчас нуждается в длительном и неоплачиваемом отпуске. Или оплачиваемом. На его усмотрение. Поскольку если они не работали на покойного генерала прямо, то, во всяком случае, косвенно содействовали тому, что произошло. Это, кстати, подтверждает наличие подслушивающих устройств в его кабинете. И таких парней, как офицеры диверсионного отряда флотской разведки 'Вектор', ему самому не найти нипочем. Так, что шанс на спокойную жизнь у него есть, а вот воспользуется он им или нет, это уже его проблемы.

— А вам лично я могу чем-нибудь помочь? — спросил он, глядя мне в глаза.

— Конечно. — Улыбнулся я. — Скажите все самые замечательные слова той, что дала вам медальон.

— Как-то недорого вы цените свои услуги. А?

— Вспомните, во что вам обошелся этот кусочек металла, — спокойно возразил я и откланялся, махнув на прощанье Петьке с ребятами.

12

Так, с этим делом вроде бы все. Светлана, сопровождаемая двумя Петиными парнями, улетела чартером в Абу-Даби. А может, и не туда. Мне это было как-то неинтересно. Сам Петр со своим новым шефом убыл в неизвестном направлении, а меня ждал рейс на Алма-Ату.

Огромный аэробус постепенно набивал свое чрево разнообразным более или менее деловым людом, а я лениво рассматривал входящих, бегло оценивая их на предмет возможных неприятностей. Было в этом нечто скорее от рефлексов, нежели от реально существовавшей опасности.

Я прикрыл на долю секунды глаза, и мгновенно, словно цветной фотоснимок, перед внутренним взором высветилась и роскошная полутемная спальня, и Лена. Ее невероятное, звериной гибкости тело, выгнувшееся сладострастной дугой в моих объятиях. Услужливая память, тут же воспроизвела всю сложную гамму запахов, от четкого тона палисандрового дерева до безумных аккордов любовных ароматов. Я всего несколько секунд наслаждался воспоминаниями той ночи. Потом жесткая, словно доска с тысячью иголок, волна психоскана ударила по всем нервам и рецепторам одновременно и покатилась дальше.

Наверное, меня ну если и не спасло, то, во всяком случае, пронесло мимо неясных пока еще проблем, именно то, что в момент психозонда я наслаждался видением обнаженной феи...

Все было как прежде, только изображение Лены словно выцвело и остановилось. И мозги, мгновенно разделившись на две неравные части, методично занялись своим делом. Меньшая все так же баюкала образ обнаженной девушки (уже не Лены) во всех физиологических подробностях, а большая выглядывала из под нее, осторожно осматриваясь.

Автор наглого вторжения нашелся сразу. Закрытые глаза мешали разглядеть его оптический образ, но зато сущностный просматривался аж на пять кругов, до того они были яркими и насыщенными.

Несмотря на исключительно красивый и ритмичный рисунок переплетения его аур, чего-то в нем явно не хватало. А пытаясь понять, чего в супе не хватает, я обнаружил в салоне еще одного носителя Древнего Знания.

Этот был попроще. Его цветки, всего трехлучевые, тоже простирались на четыре уровня вверх, едва не захватывая круг огня. Зато в нем была та деталь, которая начисто отсутствовала в первом. Ритмичное биение сетки боевых цепей. Они мерцали в слаженном перекрестном ритме, отслеживая ситуацию на физическом, эмоциональном и внешнем астральном уровне примерно в пяти-восьми метрах вокруг.

Вглядевшись повнимательнее, я понял вдруг, что никаким Знанием у него и не пахнет. Просто этого типа с детства затачивали только на одну единственную работу, которую он должен был делать во всех отношениях блестяще. Короче говоря, за три сиденья от меня находился человек, единственная задача которого — убивать Носителей. Или, говоря понятнее, колдунов.

А вот старичок, так занятно перебиравший лапками в своем поношеном чемоданчике — просто самый настоящий колдун, или маг, или волшебник. Тут уж кому как нравится. Самое интересное, что у него отсутствовали все опознавательные знаки клана. Ни пульсирующего красного столба Ахурмазды, ни бледно-зеленой звезды клана Риго — вообще ничего.

И весьма вероятно, именно ему и предстояло быть скорой жертвой 'несчастного случая'. Например, инфаркта. Защититься от той акулы, что села сейчас ему на хвост, у него не было никаких шансов. Старик, скорее всего, Лекарь или Визионер. Конечно, пара-тройка фокусов защитного плана у него найдется. Но сегодня все они мимо кассы. Слишком все серьезно. Такой кадр мог даже мне доставить проблемы. При неосторожном обращении, разумеется.

Лихорадочно размышляя, что, и главное, как делать, я аккуратно прокачивал все вероятностные линии в поисках подходящего варианта. И тут, словно яхта по фьорду, короткими галсами вдоль прохода заскользила хорошенькая стюардесса. Недаром говорят, что лучшие трюки — старые трюки. Когда она, оглядывая пассажиров, наткнулась взглядом на киллера, все ее тело пронзила такая острая волна вожделения, что у нее даже дыхание сбилось.

Весь последующий спектакль я вел словно кукловод, дергая в нужный момент за веревочки.

Наклонившись над убийцей так, что ему, наверное, сквозь вырез в блузке стали видны ее трусики, она о чем-то его спросила и, получив ответ, удалилась дальше по проходу, так призывно качая бедрами, что увлекла бы за собой и восьмидесятилетнего скопца. Естественно, внимание убийцы, пусть на краткий миг, но ослабло, переключившись на такой привлекательный объект.

Я привстал, поправляя багаж в отсеке у себя над головой, и моя верная авторучка расписалась на его шее тонкой пластиковой иглой с высокотоксичным композитом. Можно гордиться. Восемь метров, неудачный угол, вибрация, качка, плохое освещение... И глаза человека, в последний момент понявшего, что его уже убили.

Голова киллера расслабленно откинулась. Весь он как-то осел. Даже не смотря в его сторону, я мог с абсолютной точностью выписать свидетельство о смерти. Инсульт. С кем не бывает. Особенно при такой вредной профессии. Строго говоря, он еще не умер. Просто в глубокой коме. Смерть придет к нему позже. Примерно через три часа.

Я дождался, пока самолет наберет высоту, и вдавил кнопочку вызова стюардессы у себя над головой.

Через полминуты ко мне подошла та самая, над которой я так нехорошо пошутил, вызвав у нее приступ сексуальной агрессии.

Несколько удивленно и раздосадовано она поглядывала на безмятежно спящего, по ее мнению, человека.

На карточке, приколотой к белоснежной форменной блузке, на западный манер значилось только имя. Вера. Максимально тихо, но четко и внятно, я спросил:

— Вера, я бы хотел узнать, на борту есть салон первого класса?

— Да, но он сейчас занят...

— Верочка, — я перешел на доверительно-хамский тон и вложил в ее пухлую ладошку заранее заготовленнный пакетик. — Здесь доллары. Если их не хватит, чтобы решить нашу маленькую проблему, то вы скажите мне. Хорошо?