— Ну и что это, по-твоему?
— Брат, это же очевидно, — Сетт`иллис ухмыльнулся, скрестив руки на груди. — Связующие нити.
— Связующие? Но что и с чем они связывают?
— Харр, не строй из себя... ты всё прекрасно понял. Такой артефакт может быть связан лишь с себе подобными. Следовательно, в Хигионе имеется ещё три такие же пирамиды. Вопрос в другом — зачем отец их здесь поставил?
— Отец? — лицо Харр`изиса вытянулось от удивления. — Ты уверен?
— Уверен, брат. Я ощутил след его магии.
— М-да, — протянул великан в алом плаще, — вопросов стало только больше...
Глава шестая
Стоя у опушки Хайвердского леса, Вальдрес зябко сжимал ладони. После того как он снова обрёл силу отчего-то постоянно мёрзли руки.
Через лес проходила одна дорога. По ней курсировали караваны от прохода под Небесным Хребтом и до Кеннека — портового города на реке Полноводная. Других дорог никто не знал и сейчас Вальдрес чувствовал себя первопроходцем. От останков моста, где он причалил на своей лодчонке, вглубь леса вела ещё одна не менее широкая, чем основной тракт. Выделяясь на фоне дикой природы, словно шрам в густой шевелюре она выглядела отлично сохранившейся.
Маг прошептал заклинание и вокруг тела радужными переливами заискрился энергетический щит. От осознания собственной защищённости даже настроение улучшилось и, насвистывая непристойную песенку, Вальдрес продрался сквозь густой кустарник.
Вопреки времени широкие плиты тёмно-жёлтого песчаника не вздыбились и не рассыпались, поэтому идти по ним было сплошным удовольствием. Ступая босыми ногами по прохладному камню, Вальдрес внезапно почувствовал кислый привкус, как бывало, если со щитом соприкасалось колющее оружие. Так и есть, у ног обнаружилась стрела.
«Видимо не зря защищался», — проскочила мысль, и скулы вновь свело.
Маг активировал огненное плетение и стал вглядываться в кроны деревьев, но лесные жители прятались на совесть.
— Кус-ата вук, торго?! — раздался справа вопросительный возглас.
— Не понимаю! — Вальдрес развёл руками, не сомневаясь, что его жест прекрасно виден.
— Я сказал, назовись, маг! — прокричали из-за деревьев уже на торрисе — основном языке материка Гельд-Ир.
— А кто ты такой, чтобы знать моё имя? — маг скрестил руки на груди и в ту же минуту кусты зашевелились.
Со всех сторон на поляну стали выскакивать воины менк`оул с копьями в руках, и путник моментально оказался в кольце острых наконечников. Всего Вальдрес насчитал чуть более дюжины мохнатых коротышек так похожих на своих родственников с того берега.
Последним появился воин с копьём, у которого с обоих концов было два листовидных наконечника из зелёного металла. По длине каждого лезвия, выплетая витиеватый узор, бежали надписи на незнакомом языке. Пока маг разглядывал странное оружие, вожак подошёл ближе и с усмешкой вытянул копьё в его сторону. Соприкоснувшись с поверхностью «мыльного пузыря» надпись на лезвии полыхнула оранжевым и, не встретив сопротивления, копьё проткнуло защиту. Энергетический кокон исчез, а воин приказал:
— Не делай глупостей, маг, и давай шагай вон в ту сторону, — он кивнул вглубь леса. — И не вздумай магичить, иначе моя вулта отведает твоей крови.
По мере продвижения пейзаж менялся. От того редкого подлеска, где пленили Вальдреса не осталось и следа. Ему на смену пришли высокие прямые деревья со стволами в три обхвата. Их корни были так огромны, что, не помещаясь под землёй, лежали на поверхности, словно гигантские змеи. То тут, то там попадались строения, настолько поросшие зелёным мхом, что казались частью леса. Живая зелень и мёртвые камни тесно сплелись в причудливом симбиозе, и невозможно было понять, где заканчивается лес и начинаются руины. Вот стена дома насквозь прошитая молодыми деревцами; вот забор из мелкого камня, густо оплетённый ползучими лианами, а вот провалившаяся каменная лестница, со ступенями из мха. И словно исполинские стражи навеки почившего города возвышаются над руинами могучие деревья.
Вальдрес изумлённо застыл и его провожатые ощутимо напряглись.
— Что это за место?
— Это место, откуда непрошеным гостям вроде тебя возврата нет. Топай, давай, — предводитель покрепче перехватил вулту. — Вон по той дороге.
Вальдрес посмотрел в указанном направлении, но среди обилия зелени не сразу заметил аллею, по краям которой высились каменные колонны, так сильно поросшие мхом, что ничем не отличались от деревьев.
Спустя некоторое время они вышли на широкую площадку, где раньше, вероятно, располагалось лобное место. В центре на очищенных от травы и корней плитах стояла каменная чаша высотой в человеческий рост. Рождаясь где-то внутри неё, на поверхность пробивались голубые языки пламени. Они сплетались причудливым узором и растворялись в воздухе, уступая место новым. Создавалось впечатление, будто огонь «вытекает» прямо в небо. Такого маг ещё не видел.
— Приветствую тебя в сердце Хайвердского леса, маг Вальдрес...
Из-за чаши вышел белый, словно верхушка Небесного Хребта менк`оул. Он опирался на хрустальный посох, навершие которого раздваивалось. Меж «рогов» яркой звездой сиял тугой клубок таких же синих языков, что и в чаше. Воины с почтением поклонились, а вожак прижал кулак к сердцу и проговорил:
— Сарруж, мы поймали чужака.
Менк`оул не обратил на них внимания. Он сделал широкий жест посохом и вслед за полыхающим навершием в воздухе остался ультрамариновый росчерк. Все, кто пришёл вместе с магом повалились где стояли. Вальдрес мгновенно активировал защиту.
— В этом нет нужды, — заверил его альбинос. — Просто наш разговор не должен коснуться лишних ушей.
— Откуда ты меня знаешь? — хмуро спросил Вальдрес. Его не оставляло чувство будто он участвует в каком-то спектакле.
— Источник Ирр поведал мне о твоём приходе, — непринуждённо ответил альбинос. — Меня зовут Атиш ти-Вару. Прошу, прими этот дар, — он протянул магу кожаный свёрток.
— Что это?
— Твоя судьба...
Вальдрес машинально провёл над свёртком рукой, но угрозы не ощутил. Для верности перепроверил. Результат тот же. Тогда он аккуратно его развернул и обнаружил внутри засохший цветок с шипастым стеблем. Подцепил двумя пальцами и вопросительно посмотрел на альбиноса.
— Моя судьба? — Атиш ти-Вару кивнул.
Мысленно пожав плечами, Вальдрес хотел вернуть цветок на место, но вдруг стебель как живой обвил его запястье.
— Проклятье! — он затряс рукой, пытаясь стряхнуть ожившее растение, но стебель только сильнее сжался, проколов шипами кожу.
Кончики пальцев онемели, и холод побежал вверх по руке. Маг выдохнул короткую фразу, активирующую универсальное заклятие-антидот, но оно не помогло. С таким растением он столкнулся впервые.
Насыщаясь кровью, засохший бутон расцветал прямо на глазах. Внутри соцветия загорелся ярко-алый огонёк и принялся пульсировать в такт сердцебиению изумлённого мага. Вальдрес рухнул на колени, из последних сил пытаясь оторвать жуткий цветок от руки, но всё тщетно. Сил становилось всё меньше, и мир побежал по кругу.
Атиш ти-Вару подошёл ближе, сделал несколько замысловатых движений светящимся навершием и запел. Сперва тихо, но постепенно его голос креп, и через некоторое время окрестности заполнила тягучая мелодия. Она коснулась самого сердца мага, согревая теплом и лаской, словно мать прижала к груди младенца. По телу разлилась сладкая истома, и веки отяжелели.
Затуманенный мозг в последний раз попытался побороть одолевающую сонливость, но тело подвело, и маг с протяжным стоном повалился на землю. Холод, угнездившийся в руке, казалось, только того и ждал. Он рванулся вверх и впился в сердце. Грудь сдавило невыносимой болью, и сознание мага померкло.
Атиш ти-Вару сел рядом и прислонился лбом к древку посоха. Закрыл глаза и принялся мерно покачиваться, издавая при этом протяжный звук. Мысли текли размеренно, словно густой мёд из бочки. Через некоторое время мерцание в навершии вошло в резонанс с пульсацией цветка, и старик резко встал. Оттолкнул от себя сияющую палку, полоснул острым когтём по запястью и, вытянув руку над цветком, оросил бутон. Цветок зашевелился, заурчал и с шипением стал впитывать льющуюся на него кровь. Дав ему насытиться сполна, старик зашептал слова заклинания:
— Хэтта-рин-тас-сана! Хаттэ`р-ииш-тэ-сана!
Раз за разом повторяя эту магическую фразу альбинос всё повышал и повышал голос. Когда шёпот перешёл в крик бутон вдруг раскрылся и издал оглушительный писк. Внутри соцветия обнажились острые зубы. Не медля ни секунды, Атиш ти-Вару схватился за стебель и резким движением оторвал от запястья Вальдреса. Цветок завизжал, словно раненный вепрь и забился в его руке. Не обращая внимания на разодранную ладонь, старик подхватил посох и направил навершие на беснующийся бутон. Раздался беззвучный гром и от сияющего посоха потянулись синие жгутики. Через несколько мгновений цветок оказался в плотном коконе, и вяло обвис в руке альбиноса.
Отложив посох, Атиш ти-Вару вспорол балахон на груди Вальдреса и без жалости вонзил острый коготь в район солнечного сплетения. Не встретив сопротивления, тот вошёл в живую плоть, словно нож в тёплое масло. Со сноровкой опытного вивисектора альбинос сделал глубокий разрез и раздвинул края раны. Медленно, словно боясь потревожить успокоившийся цветок, он распростёр руку над раной и выдохнул одно лишь слово:
— Хешшах...
В тот же миг кокон вспыхнул ярче солнца, вытянулся в струнку и словно игла вонзился в разрез. Тело мага скрутило мощной судорогой, но уже через мгновение цветок полностью погрузился в плоть и всё закончилось. Рана затянулась, не оставив после себя даже шрама.
— Фух, — Атиш ти-Вару тяжело оглядел место ритуала. Ничего не изменилось, воины всё так же мирно спали. — Пора...
Он удовлетворённо растянулся на траве рядом с Вальдресом и лёгким импульсом вытолкнул искру своего сознания в Астрал.
* * *
Осознав куда попал, Вальдрес испытал целую гамму чувств. Официально ещё никому не удавалось выйти в Астрал с территории Хайвердского леса. Хотя «с территории» громко сказано. Из-за страха перед хозяевами попытки производились лишь на опушке. Но и эти жалкие потуги всегда оканчивались одним и тем же — сильным истощением и жуткой головной болью. А Вальдресу каким-то образом удалось оказаться там, где, по мнению учёных мужей, оказаться было невозможно.
Астрал здесь был весьма необычен. Воздух словно полыхал синим пламенем, не обжигая, но и не принося холода. С каждым шагом из-под ног выстреливались белёсые облачка и моментально растворялись в пламени.
Маг прошёлся туда-сюда, прислушиваясь к ощущениям, но вдруг в груди стало нестерпимо горячо. Сознание поплыло, в ушах появился противный писк, и сильно закружилась голова. Почувствовав, что вот-вот упадёт, Вальдрес попытался вызвать защитное плетение, но оно обожгло сердце, словно раскалённое тавро... и вдруг всё исчезло.
Тяжело дыша, Вальдрес обернулся и встретился взглядом с красными глазами альбиноса.
— И снова здравствуй, — Атиш ти-Вару широко улыбнулся. — Извини за некоторые неудобства...
— Что ты со мной сделал, старик?! — оборвал Вальдрес, не сдержав эмоций. Последние события изрядно выбили его из колеи. — Что это был за цветок? Как я здесь оказался? И что, в конце концов, тебе от меня нужно?!!
— Как много вопросов, — альбинос улыбнулся ещё шире. — Успокойся и давай поговорим.
— Мне не о чем разговаривать с тем, кто меня пленил, — Вальдрес скрестил руки на груди.
— Пленил? — ти-Вару картинно округлил глаза. — Так ли это?
— В таком случае как я оказался там, где до меня никто не бывал? — вскинулся маг.
— Разве?
— Во всех выкладках учёных мужей написано, что...
— Вздор!!! — отрезал Атиш ти-Вару. — Бредни слабаков! Я разочарован, — он покачал головой. — Как можешь ты, маг-практик, доверять тому, что написано? — палец, покрытый белой шерстью, укоризненно упёрся магу в грудь.
— Но...
— В магии не может быть никаких «но»! Разве дед тебя этому не учил?
— Что ты можешь знать о моём деде?! — вновь вскинулся Вальдрес.
— О, — менк`оул оскалил зубы, — ты даже не представляешь, сколько всего мне известно. Присаживайся, поговорим, — он повёл рукой, и пейзаж вокруг стал преображаться.
Повеяло прохладой, и воздух стал свеж и прозрачен. Из-под земли выбились два лиловых ростка и стали расширяться, приобретая форму бутонов болотной красавки. Миг и лепестки раскрылись, обнажив два кресла сотканных из прозрачных стеблей.
Подавая пример, старик сел. Вальдрес глубоко вздохнул и последовал приглашению. Между ними появился небольшой столик с кувшином и двумя бокалами. Атиш ти-Вару взял один, а другой протянул магу.
— Угощайся.
Вальдрес принял и мнительно провёл ладонью над бокалом. Раз, другой — тишина.
— Не бойся, не отравлено, — альбинос усмехнулся.
Маг посмотрел на него из-под бровей и аккуратно пригубил. И тут же его брови взмыли вверх. Он решил, будто надкусил плод татаки, что было невозможно. До сих пор ещё ни одному магу не удалось выжать сок из этих плодов так, чтобы в нём сохранились все полезные свойства магического фрукта. Сок всегда получался кислый, с неприятным привкусом плесени и по большому счёту бесполезный. Но бокал в руке говорил об обратном.
С губ сам собой сорвался вопрос:
— Как?
— Источник Ирр... — загадочно ответил альбинос.
— И что же он такое этот источник?
Некоторое время Атиш ти-Вару молчал, по-видимому, что-то для себя решая. Наконец уста его разомкнулись:
— Что ж, видимо, настала пора ответов. Устраивайся поудобней, мой мальчик, разговор будет долгим.
Он поёрзал в кресле, хлебнул напитка и начал рассказ. И чем дольше говорил, тем сильней Вальдресу становилось не по себе. Как человек трезво мыслящий он понимал — с такими знаниями из леса не выпустят. Но не слушать не мог, потому что знания, полученные от альбиноса, стоили того, чтобы отдать за них жизнь.
— С тех пор как в основу Мироздания был заложен первый камень, прошло немало времени. Миры рождались, жили и умирали, уносясь в бескрайнее пространство первозданного Хаоса. Но как нельзя время повернуть вспять, так и миру не дано свернуть со своей дороги иначе может произойти непоправимое... Однажды чужой мир, сбившись с пути, столкнулся с моим в одной точке времени и пространства. Последствия этого столкновения были ужасны — реки кипели, горы рассыпались на миллионы песчинок, плодородные равнины превращались в бесплодные пустыни. Миру была нанесена смертельная рана, и даже верховный бог Иррилий смог лишь отсрочить неминуемое.
