«А сон ли это был? — подумал сержант. — Я будто видел давно ушедшие события. Всё было так реально... Нет, бред! Какая, к чёрту, магия? Вероятно это всё последствия удара по голове...»
Только тут он вспомнил момент пленения: куча коротышек с оружием, вода, превратившаяся в кисель, «цветной балахон», ударяющий жезлом по голове и... всё. Дальше провал и тьма.
Колин попытался сесть, но руки оказались туго стянуты за спиной и онемевшие запястья тут же отозвались острой болью. Кое-как всё же удалось прислониться спиной к стене. В кромешной тьме разглядеть ничего не удалось, но судя по запаху сырой земли, это был какой-то подвал или, скорее, погреб.
Сержант прислушался к своему состоянию, но кроме ноющих запястий не ощутил ни боли в голове, ни тем более в груди. Так же не было и голода, хотя последний раз он ел ещё по ту сторону аномалии.
— Ладно, — проворчал он, устраиваясь поудобнее. — Как говаривал наставник по боевой: «Если чего-то не понимаешь, смело списывай на местный климат». Попробую выспаться. Надеюсь, до утра меня не потревожат... или до ночи? Хотя какая теперь разница?
Сержант прислонил затылок к стене и закрыл глаза.
Сон не шёл. Погрузившись в ватную тишину, сознание зависло как муха в липкой древесной смоле. От чего-то закружилась голова и в животе начало зарождаться сосущее чувство. Тишина подхватила сознание человека, закружила бурным водоворотом, утягивая всё глубже и глубже в свою пучину. Устав сопротивляться, Колин дал, наконец, себя унести.
Там на дне показалось что-то светлое и стало приближаться, увеличиваться, раздуваться, охватывая всё пространство вокруг. Глаза обожгло нестерпимой болью и Колин что есть сил зажмурился.
— Эй, ты кто? — раздалось вдруг за спиной.
Сержант отнял руки от лица и часто заморгал, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть сквозь слепящий свет.
В центре бесконечно-белоснежного пространства стоял человек в тёмно-алом плаще и скрещёнными на груди руками. Чётко очерченные скулы, хищный нос с горбинкой, высокий лоб — всё выдавало в нём волевого человека способного на великие свершения. Человек был высок и строен, истинный вожак. За таким пойдёшь, не задумываясь даже на преступление. Колин широко распахнул глаза.
— Вальдрес? — поражённо выдохнул он, узнав в тридцатилетнем человеке мальчика из сна.
— Мы разве знакомы? — маг удивлённо задрал бровь.
— Нет, но... — сержант на миг задумался и почесал в затылке. — Понимаешь, ты мне приснился, но сон был такой странный, словно я видел всё твоими глазами... Ах да, там же всех убили! И твоего отца, и твою мать, и ещё какого-то человека в золотом плаще...
Заметив как меняется лицо собеседника, сержант прервался на полуслове.
От Вальдреса ощутимо повеяло угрозой. Его руки со скрюченными пальцами застыли на уровне груди, и Колин не поверил своим глазам — воздух между ладонями вдруг заискрился и начал сгущаться, формируясь в тугой комок яркого света. В вибрирующей тишине громом прозвучал голос:
— Кто ты, незнакомец?! Откуда тебе известно о трагедии моей семьи?! Отвечай! И не вздумай лгать!!! Ложь я легко распознаю!!!
— Ты что, с катушек слетел? — Колин выставил ладони и попятился. — Я же сказал, это был сон! Остынь приятель!
Сержанта напугало не само свечение между ладоней Вальдреса, сколько то, что исходящую от него угрозу он ощутил каждой клеточкой тела. На мгновение в сознании даже возник образ всепоглощающего огня, вырывающегося из рук собеседника, и ноздри уловили запах горелого мяса. Колин зажмурился, но вдруг давящее чувство стало отступать.
— Ты не лжёшь, — произнёс Вальдрес, стряхивая с рук остаток энергии. — Действительно всё так и было. Прости мне эту вспышку гнева, мой друг и позволь представиться. Моё имя Вальдрес. Я мастер первой ступени огненной стихии, — маг приложил правую руку с перстнем к груди и склонился. — Назови же себя.
Опасливо косясь на руки Вальдреса, сержант назвался.
— Колин... Колин Мак-Стайн. Я сержант.
— Ну что ж, рад знакомству, Колинмакстайн-сержант.
— Нет, — перебил Колин, — я сержант Колин Мак-Стайн. Мак-Стайн — это фамилия, а имя — Колин.
— Фамилия? — удивился Вальдрес. — Впервые слышу. Что это?
— Ну, — сержант замялся, подбирая слова. — Там, откуда я родом принято к имени приставлять фамилию. А, — он махнул рукой, — не бери в голову. Зови меня просто Колин. Договорились?
— Как тебе будет угодно, собрат по ремеслу, — ещё раз поклонился Вальдрес.
— О! — радостно воскликнул сержант. — Так ты тоже военный?!
— Военный? — удивился маг. — Разве я похож на наёмника?
— Ты же сказал собрат по ремеслу, вот я и предположил... — сержант вконец запутался.
— Поверь, мой друг, я никогда не продавал свои услуги! — возмутился Вальдрес. — Я, так же как и ты — маг. Маг огненной стихии! Вот только твою стихию пока определить не могу, — он задумался, теребя подбородок. — Быть может воздух? Или вода? Но не земля точно...
— Эй, приятель, — прервал сержант размышления Вальдреса. — Какой я тебе маг? Ты о чём вообще? Маг это кто-то наподобие иллюзиониста, что показывает фокусы в клубах? Извини, но доставать кролика из шляпы я не умею!
На тираду сержанта Вальдрес загадочно улыбнулся, прошептал какую-то бессмыслицу и прищёлкнул пальцами. Над его ладонью тут же затрепыхались язычки синеватого пламени, образовав странную закорючку. Колин разинул рот и, не моргая уставился на невиданное зрелище.
— Что ты видишь? — голос мага отвлёк от созерцания пляшущих жгутиков, но Колин промолчал. Он не верил глазам. — Ну, — поторопил Вальдрес, — что у меня в руке?
— Чертовщина какая-то, — произнесли губы сержанта. — Такого просто не бывает... пламя прямо в руке. Это какой-то трюк, да?
— Не оскорбляй меня, я не балаганный факир, что веселит ярмарку. Я маг, — Вальдрес насупился и взмахом руки развеял пламя. — Сейчас ты видел одну из ипостасей огненной стихии. Руна Йор, так называется это плетение. Используется... впрочем, хватит и того, что ты её видел. Значит, способности к магии у тебя имеются. Странно, что ты сам этого не знаешь.
— Выходит я тоже так смогу? Ну, пламя из рук и всё такое, да? Здорово! — Колин как ребёнок обрадовался открывшимся способностям. — Научишь?
— Всему своё время, мой друг, — маг усмехнулся. — Для начала тебя ждут десять незабываемых лет обучения в общей академии. Затем, когда получишь жезл подмастерья, необходимо будет пройти ещё и пятилетнюю стажировку у одного из мастеров не ниже второй ступени. Ему же сдашь и экзамен на мастера третьей ступени. Потом долгие годы самосовершенствования и ты уже мастер второй ступени. Потом первой. Как видишь всё в твоих руках, Колин Мак-Стайн, — Вальдрес иронично развёл руками. — Конечно, если сумеешь покинуть Поглотитель Душ. Кстати, а как ты в нём оказался?
— Какой ещё поглотитель? Каких душ? — искренне удивился сержант. От обилия новой информации голова шла кругом. — Я никуда не проникал. Просто заснул и увидел сон.
— Считаешь всё это сном? — маг обвёл рукой окружающее пространство.
— Хочешь сказать, что я не сплю, а моя душа куда-то там проникла?
— Нет, в данный момент твоя душа на месте, но её астральная проекция... Хотя, надо признаться, о возможности проникать в поглотитель я доселе не слышал.
— Стоп, стоп, — Колин замахал руками. — Так я только сильней запутался. Можешь объяснить человеческим языком, что это за астральная проекция?
— Хм, но ты же маг, а любой маг знает, что такое астральная проекция или искра сознания, как её ещё называют, — увидев недоумение на лице собеседника, Вальдрес спохватился. — Представь, есть мир материальный, а есть Астрал — своего рода мир энергетический. Его потоки окружают нас повсеместно и маги способны ими управлять. Происходит это двумя способами — либо непосредственно из физического мира, либо погрузив искру сознания в Астрал. Но такое действо доступно лишь сильным магам.
— Я ни слова не понял из того, что ты сказал, — хмыкнул Колин. — Вероятно, прозрение приходит после обучения в этой вашей академии?
— Мысль верная, мой друг, — кивнул Вальдрес. — Но для этого тебе необходимо выбраться отсюда, — лицо мага тронула ироничная улыбка.
— И как же мне это осуществить? — Колин не понял иронии собеседника.
—Увы, мне это неведомо, — Вальдрес развёл руками. — Полагаю, в первую очередь стоит испробовать тот же способ, каким ты сюда попал. Кстати расскажи мне, как выглядит поглотитель?
— С чего ты взял, что я это знаю? До встречи с тобой мне и слов-то таких слышать не приходилось.
Маг задумался.
— Скажи, а не встречал ли ты в последнее время необычного камня?
— Камень видел, — встрепенулся сержант. — У развалин того города, как раз и видел. Такой небольшой жёлтый и весь в разводах. Я его ещё с собой прихватил. Постой, так это он во всём виноват?! — до Колина только теперь дошёл смысл вопроса.
— Всё верно, к тебе попал тот агат, что я использовал в ритуале. Он-то и поглотил мою душу. Это многое объясняет...
— Как насчёт моей проблемы? — Колин прервал размышления мага. — Я ведь так и не понял, как сюда попал и как выбираться обратно!
Мага поглотили мысли, и он не расслышал заданного вопроса.
— А помимо этого камня другого там не было?
— Нет, больше ничего не было... Да я и не искал! Я и на этот, если б не наступил, то прошёл бы мимо. Мне, знаешь ли, было не до поисков! Да ну, — отмахнулся Колин, — долгая история.
— Я, как ты видишь, никуда не тороплюсь, — Вальдрес с улыбкой развёл руками. — Будь любезен расскажи, что с тобой произошло?
С минуту сержант колебался, но затем возможность выговориться пересилила, и он поведал магу о своих злоключениях.
— ... в общем, очнулся посреди травы голый и с ожогом во всю грудь. Еле оклемался. Потом блуждал меж каких-то развалин, провалился в подвал и кое-как оттуда вылез. Пошёл в лес, а там странные ушастые коротышки. Злые как черти! Хотел убежать, но у реки меня настигли, и их главный, в цветном балахоне, огрел дубинкой по голове. Очнулся в землянке, а потом попал сюда...
— Весьма поучительная история, мой друг, — вздохнул Вальдрес. — Признаться, я даже немного рад, что ты здесь. Встречать такого собеседника мне ещё не доводилось. Со своей стороны позволь тебя немного просветить. Город где ты провалился в подвал когда-то являлся столицей великой империи Схетхе, и назывался С`мангор. Коротышки, пленившие тебя, несомненно, менк`оа. Тебе как раз довелось познакомиться с их шаманом. Что же касается шрама... покажи-ка его мне.
Колин без вопросов стянул рубаху. Вальдрес подошёл ближе и стал изучать воспалённую грудь сержанта, водя над ней рукой.
— Вот это да! — издал он через некоторое время восхищённый вздох. — Просто невероятно! Камень врат, будто вплавился в твою грудь! Кто бы сказал, что такое увижу ни за что бы не поверил.
— И чем мне это грозит? — опасливо спросил Колин, натягивая рубаху. — Я что теперь мутирую?
— Это как? — встрепенулся маг, услышав новое слово.
— Ну, изменюсь внешне или ещё как?
— Насчёт внешне не знаю, но внутренне, безусловно. Хотя, что это будут за изменения, даже предполагать не берусь. Увы... — он развёл руками.
— Ну и чёрт с ним, — ругнулся Колин. — Выжил и то славно. Лучше расскажи, как мне теперь вернуться обратно в тело, или в астральную проекцию, или ещё куда, лишь бы подальше отсюда.
— Прости, мой друг, здесь я тебе не помощник. Мне и самому...
Силуэт мага вдруг превратился в кляксу и растворился в поплывшем пейзаже. Искру сознания сержанта с непреодолимой силой куда-то потянуло, и белоснежное пространство стало стремительно отдаляться. Лицо «обожгло» холодом и в следующий миг Колин ощутил себя на земляном полу в луже воды. Повернулся на бок и его тут же вырвало. Когда спазмы закончились, сержант понял, что в землянке кто-то есть. Над пленником склонился коротышка в балахоне из цветастых лоскутков, а двое других высоко поднимали чадящие факелы, стараясь дать ему как можно больше света.
Этого, в балахоне и с костяным ожерельем на груди Колин узнал сразу. Ещё бы не узнать того гада, что шарахнул жезлом по голове, отправив сознание чёрт знает куда. Коротышка с непринуждённым видом водил над его телом сухими пальцами, бубня под нос какую-то бессмыслицу. В другой руке «балахон» сжимал небольшой горшочек, из которого клубился сизый дымок. Только сейчас Колин ощутил, что помещение наполнено странным пряным ароматом.
Наконец шаман закончил пассы, подхватил сумку пленника и властно произнёс:
— Ор ту ви нарэк. Тил а нэр карут! (Всё, он очнулся. Тащите ко мне! — язык менк`оа.)
— Во рулд тэ, сав`ир. (Будет исполнено, господин.)
За пределами темницы стоял погожий день, и сержант первое время щурился от яркого солнца. Когда глаза привыкли, он с интересом стал вертеть головой, пытаясь рассмотреть как можно больше.
Вокруг насколько хватало взгляда, располагались палатки из шкур. Кто-то у костра разделывал туши животных, кто-то рубил дрова, кто-то носил воду, в общем, жители занимались своими делами, хотя на пленника поглядывали не без любопытства.
Вскоре палатки закончились, и они оказались на берегу широкой реки, где за невысоким холмом возвышалась одинокая палатка. Даже не палатка, а целый шатёр, на создание которого, по прикидкам сержанта, ушла целая тьма скота. Колина ввели внутрь и усадили на пол. «Балахон» (так сержант стал называть шамана) положил сумку на небольшой столик и повернулся к стоящим у входа охранникам:
— Курат ёкшил. (Ждите снаружи.)
— Ита, сав`ир. (Да, господин.)
Воины поклонились и вышли, а шаман выбросил в сторону пленника руку с резным жезлом. С его кончика сорвалась голубая искорка и врезалась Колину в лоб. По телу пробежала судорога, и сержант с ужасом осознал, что совершенно не может пошевелиться. Выпучив глаза, он уставился на шамана. Тот подошёл и стал бесцеремонно шарить в карманах куртки. Не найдя ничего, кроме огнива, «балахон» вытащил кинжал из ножен, положил на стол и, потеряв к человеку всякий интерес, стал изучать его сумку.
Выудив из неё агат, шаман вдруг застыл как истукан, а потом резво подскочил и принялся возбуждённо трясти пленника за плечо.
— Та са мута ратк?! Та са ратку мута илут?! (Где ты это взял?! Где ты взял этот камень?!)
