Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
То, что мы строили с Поней два года, Сергей раздолбал за день или два. Никаких комиссий — ему так удобно. Никаких заседаний кроме разборок с комнатами нарушителями санитарного состояния — в те дни и часы, когда он захочет. Сам проверяет (по слухам — счеты сводит), сам выселяет, сам себе председатель и студсовет. По фигу писанные на планшетах законы — слово против никто не молвит.
О, Русь святая! Кто и когда тебя так запугал?
Понька насовсем перебрался в Копейск. Теперь в нашей комнате сплошные спортсмены. Мне, когда выпить приспичит, приходится уходить к Иванову с Кмитецем.
Мы цедим пиво, Серега рассказывает:
— Вчера в общаге был Железнов — сводил с кем-то счеты. Отошли в конец коридора, свет притушили и дрались, как черти.
— Как коты визжали, — добавляет Кмитец.
— Это новый вид борьбы, карате называется, — проявляю свою информированность.
Час спустя, моя нижняя челюсть стукается о колени. Мы, допив пиво, сходили в ресторан и купили на вынос сорокоградусной. Распить ее, а заодно порадоваться теплому весеннему вечерку заглянули в детский парк "Гулливер". И вот он, Железнов с компанией — парни, девушки. Они защитились в феврале, а в марте собрались что-то отметить — может быть, чей-то день рождения.
Мы мирно сосуществовали до их защиты, а ныне Железнова гордыня пучит.
— А ну пошли, салабоны, отсюда!
Но я еще не потерял дар речи.
— Космический инженер Шелезяка! А ты-то откуда здесь?
Его улыбка моментально гаснет, а на лице вскипает кровь. Я не знаю, на что он способен, но готов ко всему.
— А-а, председатель! Ну, привет, — будто для рукопожатия протягивает мне руку и бьет по лицу.
О, Валерочка! Я в экстазе! Давненько не чистил козлам морду. А теперь не скучай.
Получай! Получай! Получай!
Плевать, что их втрое больше. Впрочем, барышни не в счет.
Закрутилась карусель — мат, удары, визг девичий оглашают "Гулливер". В висках бешено колотится кровь. Господи, сколько адреналина! Как же мы раньше-то скучно жили! Последнее время мне и в голову не приходило такое вот развлечение на досуге. Отличная разрядочка после стресса нервного. Эй, Железнов, зажиматься кончай!
Получай! Получай!
Какая приятная концовка вечера. Да и вечер такой чудесный. Зацени.
От пинка в живот Железнов выпускает из нутра воздух и оседает, словно старый мешок. Посиди, родной, сейчас Серому пособлю и к тебе вернусь.
Дракой невозможно пресытиться. Я бы дрался с утра до вечера, лишь бы было кого бить. Так восхитительно, страстно, так сокрушительно, так волшебно! Голову напрочь сносит в вихре рукопашном.
Ну, что, отдышался, родной? Я вернулся, как обещал. Вставай, пинка под зад получай и прощай.
Получай!
2
Стук в дверь. Оля в слезах. Дежавю....
Я судорожно вздыхаю, словно в живот заехали ногой.
— Что стряслось?
— Пальто украли!
Подсознание злорадствует: "Растеряха!"
Мне не нравятся нытики, утешать не люблю и не умею — ничего не могу с собой поделать. Чьи-нибудь жалобы или слезы лишают покоя, рождают чувство вины.
— Когда приехала?
— Сегодня, — она размазывает слезы по щекам. — Пошла на кафедру, охранник не пустил в верхней одежде. Оставила на подоконнике возле комнаты общественных организаций — там полно всяких курток — вернулась, а пальто нет....
— Тебя бы отшлепать.
Оля моргает и пристально смотрит на меня. Ужас! Ее дома ни разу не били. Бескорыстная любовь — дар, который получают от родителей все дети. Она уверена, что иначе они и не могут, ведь ее потребность в любви и заботе находит в их сердцах горячий отклик. Они считают, что милый ребенок заслуживает всего самого лучшего в жизни и ничего для этого не жалеют.
Нет, не ужасно, а заслуженно и полезно — говорит мой взгляд.
И подсознание подстрекает: "Всыпь ей, всыпь!"
— У меня были планы на этот вечер вместе с тобой.
— Какие планы?
— Если не найду что надеть, никаких....
Вечером Оля появляется экипированная для прогулки по городу. Она взволнована и, словно мальчишка, рвется в бой. Ее воодушевление заставляет меня улыбнуться.
— И что будем делать?
— Мы идем в кино вместе с моей группой!
Я не могу сдержать усмешку:
— Будешь меня демонстрировать?
В ответ Оля закрывает рот и тщетно пытается нахмуриться. Я вижу, как в глубине ее глаз мелькают веселые искорки.
— Твое самомнение не знает пределов.
Подсознание пророчит: "Комиссар со товарищи кому-то сегодня накостыляют".
Встретились у кинотеатра, познакомились. Две-три девочки и много парней — обычная группа ДПА. У меня плохая память на лица. Не могу утверждать, что этот вот здоровяк, весьма дружелюбно протянувший мне лапу, Комиссар. Он заговорщески подмигнул, кивая на Олю:
— В последнее время никакого с ней сладу.
Никакого сладу? Вот это да! Кажется, намек на какие-то обстоятельства.
Оля мгновенно улавливает мое напряжение и снимает его:
— Это Саня — наш староста.
Она действительно заводила в компании — так метко и весело комментирует происходящее на экране, что слышится смех не только среди ее друзей. Я и сам смеюсь вместе с ними.
Потом шепнула:
— Это я тебе показала, какой я бываю, когда несерьезная. Но могу быть серьезной.
— В субботу такая возможность у тебя появится — мы гуляем на свадьбе.
— Ты представишь меня, как свою девушку?
— А разве ты не моя девушка?
— Если это правда, я счастлива! — Оля неистово прыгает в своем кресле и хлопает в ладоши. Можно подумать, ей двенадцать, а не семнадцать!
— Наша цель — угодить клиенту, — я возвращаю глаза экрану.
Студенческая свадьба — это нечто! Это квинтэссенция изобретательности. Например, Олег Головин из бывшей моей дофлотской группы организовал свою так. От входа в общежитие до его комнаты были развешены указатели: "Свадьба в комнате Љ 408. Всяк приходи со своим горючим". Жених встречал и потчевал гостей, невеста на кухне варила картошку в двухведерной кастрюле. Общага вся гудела неделю, пока ГК не завопила:
— Палундра, кончай это безобразие!
От имени студсовета я подарил им два билета в цирк-шапито:
— Не пора ли молодоженам в свадебное путешествие?
В субботу Света Аверина из нашей группы выходит замуж за Юрку Гарася, моего дофлотского однокашника, который защитился месяц назад. Денег в обрез — свадьба нужна. Сообразительный инженер предложил избраннице:
— Ты приглашаешь, кого хочешь видеть из моих друзей, я из твоих.
Юрка выбрал меня, Светка.... Всего за стол в ресторане отметить событие сели восемь человек, включая виновников торжества.
Гарась тост произнес:
— Немало лягушек перецелуешь прежде, чем встретишь царевну....
Я Оле жестом — прям про меня.
Она на ухо шепотком:
— Все бабники так говорят.
— Да ты чо?! Надо открыть Свете глаза.
Но вместо этого Оля берется открыть шампанское, а я гадаю — серьезную она сейчас роль играет или нет. Хлопок, рикошетом от потолка абордаж на столе — и все в майонезе. Роль несерьезная.
— Не виноватая я — пробка дурацкая.
На День Космонавтики Оля сказала, что у нас будет малыш. Стало быть, меня ждет участь отца. Предвкушение ожидаемое, но маломажорное. Не бросился к ней сломя голову, словно путник к оазису в пустыне. Короче, попадос! И соответствующая мина на лице.
— Надо узаконить наши отношения. Как насчет свадьбы?
Наверное, не так эти дела творятся, да опыта маловато.
— Вместе по жизни до самой смерти? — спрашивает Оля.
Мне кажется, она разочарована. Я наблюдаю за ней, переваривая информацию и прислушиваясь к собственным ощущениям. После признания и моего непафосного предложения, Оля кажется потерянной, грустной и очень одинокой, но, возможно, все дело в ее положении, которое в народе называют "залетом". Мне хочется обнять ее, прижать к груди и как-то утешить.
— Вот теперь у меня есть предлог съездить к твоим родителям без приглашения.
— Боишься ударить в грязь лицом перед идеальным семейством?
— Можно сказать и так, — уклончиво отвечаю. — Но больше хочется взглянуть на тещу, чтобы знать, что меня ожидает к годам твоим этак .... Сколько ей?
В ближайший выходной мы покатили в Розу свататься.
Как только вошел в отчий дом избранницы, сразу понял, что "в таком кине я еще не снимался". "Монтана!" — как любил восклицать Олег Савичев. Высокие потолки просторных комнат, солидная мебель....
А на мне расклешенные не по моде штанцы, шитые общежитским умельцем, да свитерок. Что же Оля-то не настояла на пиджаке с галстуком? Подсознание ворчит: "Самому-то в напряг допетрить? Сваток!"
Что-то гнетет, но не пойму, в чем проблема. Или меня раздражает чужой достаток? Раньше такого не замечал за собой. Правда, еще и не сталкивался близко с людьми такого высокого социального уровня. Или это глубинные комплексы? Несоответствие, так сказать, сознания бытию...
Кто предупрежден, тот вооружен, гласит латинская поговорка. Ирина Ивановна была наряднее и даже выглядела красивей своей семнадцатилетней дочери. Но вот о цели моего визита Оля родителей не предупредила. Отец ее, говорила, в прошлом боксер. Подсознание тут же напророчило: "Лежать нам в нокауте".
Познакомились, руки помыли, сели за стол. Самая большая косточка с мясом в моей тарелке борща смотрится аппетитно. Сейчас, сейчас.... — предвкушаю я, но чертово подсознание провоцирует: "Сейчас или никогда".
Я поднимаюсь:
— Уважаемые Ирина Ивановна и Виктор Киприянович, прошу руки вашей дочери.
Кандидата в тести, будто пружиной выбросило из-за стола.
— Вы с ума сошли? Первый курс! Какая женитьба?!
Возможная теща:
— А вы ее любите?
Черт, облажался! Такую деталь упустил. И еще цветы кандидату в тещи.
Мысли путаются. Подсознание печально качает головой: "Что с тебя взять, плебей несчастный!". Сватовство явно не задалось. Мне хочется выйти вон. Кажется, и тесть не прочь был помочь — в смысле, вышвырнуть за порог. Но в руках у меня убийственный козырь — желание и сердце любимой дочери. Оля держится, она хмурится, но не плачет — на лице гамма чувств. И все же ощущаю ее молчаливую поддержку.
Долгие бессмысленные уговоры, упреки.... Родители — понять можно.
Наваливается смертельная усталость, и я хочу одного — поскорее уйти. Бросив косточке в борще прощальный взгляд, встаю:
— Простите, нам пора. Приглашение на свадьбу мы вам пришлем. Оля, поехали.
Родители смотрят на ее сборы с нескрываемым ужасом. Ирина Ивановна судорожно вздыхает.
— Лялька, ты хочешь сделать нам больно?
— Нет, мама, но я люблю Антона.
Я хмуро смотрю от порога и замечаю в глазах Киприяныча едва сдерживаемую ярость.
— Ты решила во всем нам перечить?
Не дождавшись ответа дочери, уходит в одну из комнат своей квартиры. Преодолевая искушение его утешить, Оля берет меня под руку.
— Мамуль, мы поехали.
Ирина Ивановна отчаянно пытается не разреветься. Щелкает замок открываемой двери — Олина мама всхлипывает, и дамбу прорывает. Слезы катятся по щекам, она лихорадочно пытается вытереть их рукавом. Машет на нас рукой и удаляется вслед за мужем. Разное воспитание, разные культуры. Разные поколения. Дай им Бог!
Дорогой в Челябинск Оля грустила. Потом попросила:
— Почитай мне стихи.
— Слушай; из последнего мною написанного.
Правильнее-то прочитанного из забытого Понькой в тумбочке сборника Пушкина.
— Взращенный в дикой простоте,
Любви не ведая страданий,
Я нравлюсь юной красоте
Бесстыдным бешенством желаний.
С невольным пламенем ланит
Украдкой нимфа молодая,
Сама себя не понимая,
На фавна иногда глядит....
Совершеннолетие моей избранницы отметили в ресторане "Кавказская кухня" — мы, мои друзья и ее однокашники. Конечно, Оля в ударе, и улыбка украшает ее изумительно очерченные губы. Мы танцуем медленный танец — руки ее на моей шее, мои на ее талии.
— Ты счастлив? Скажи, что чувствуешь.
— Если честно — тревогу. Привык все держать под контролем, а рядом с тобой даже себя теряю. Но политэкономия капитализма нас учит: "Если не можешь одолеть кого-то, присоединись к нему".
— Такое твое признание в любви? — она гладит меня по волосам и тяжко вздыхает. — Трудно понять, о чем ты думаешь. Всегда такой замкнутый, как островное государство. И я пугаюсь, потому что не знаю, какое настроение у тебя будет в следующую минуту. Это сбивает меня с толку, и хочется поставить фильтр между мозгами и языком.
Ресторан мне нравится. Деревянные стулья, льняные скатерти, и стены приятного глазу цвета. Из аппарата со светомузыкой "АББА" мягко воркует о недуге под названием "любовь". Она отражает наши эмоции — радостный покой после бурного сватовства. Все вполне романтично.
— Как насчет свадьбы здесь?
— Давай попробуем обсудить наше будущее, — Оля заглядывает мне в глаза и улыбается сладко. — Например, где будет жить наша семья?
— Снимем квартиру.
— На что?
— Две стипухи, и я устроюсь на работу.
— Свадьбу сыграем, как Света и Юра?
— У меня практически целы деньги от двух стройотрядов. Думаю, перед родственниками стыдно не будет за наше брачное торжество.
— Какой ты предусмотрительный! Завтра в ЗАГС?
— Встретимся там — с утра защищаю курсовой....
Подсознание ухмыляется: "Голубки-херувимы, ёшкин корень...."
В ЗАГС я безбожно опоздал. Забодался с преподом по курсовому, напрочь забыв обо всем на свете, и в результате — опоздал. К черту троллейбусы, такси не поймаешь — бегу, что есть духу, прямым маршрутом, боясь разминуться в переулках. Олю встречаю на полпути по дороге обратно. Так страшно злится, что гнев ее хоть пальцами трогай.
— Прости! Блин, курсовой!
Оля холодно щурится на меня. Ее глаза глядят пронзительно, даже грозно — пленных не брать! Я уменьшаюсь в их стальном блеске.
— Может, ты женишься на своем курсовом?
— На тебе, если простишь.
— А не прощу?
— Умру холостым.
Она хмурит брови и кусает губы, потом поворачивается в сторону ЗАГСа. И даже в нем все еще злится. Мы подаем заявление. Нам назначают дату бракосочетания — первого июня текущего года. Дело сделано: мы — жених и невеста.
— Все-таки я сердита на тебя.
— Хочешь мороженого?
В кафе:
— Смотри, как уютненько. Давай здесь сыграем свадьбу.
— Давай.
Приехала Ирина Ивановна на разведку — мол, как тут у вас? На меня посмотрела, как на знакомого — общается исключительно с дочерью. Я вежливо растягиваю губы в улыбку. Они что-то обсуждают. Мама говорит горячо, с напором. Оля взволнованно слушает, кивает, качает головой и морщится. Вот она прикусила губу и поглаживает пальцами свою ладонь, словно желая успокоиться. Еще один кивок, и она бросает на меня взгляд, дарит бледную улыбку.
Мы гуляем по парку. День не воскресный, народу мало. Мягкая, мелодичная классическая музыка плывет из динамиков. Голос женщины страстно поет, вкладывая в песню свою душу. Просто дух захватывает. Ирина Ивановна мне улыбается.
— Какая будет у вас фамилия?
О господи! У вас... Магическая комбинация, маленькое, всемогущее местоимение, которое скрепляет союз. Я улыбаюсь будущей теще искренне, всей душой, от уха до уха.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |