Вернулись мои наёмники, которые вместе со стражниками прошли по ходу до самого конца. — Милорд, ход ведет в один из садовых домиков в дворцовом парке. Судя по следам, они прожили там длительное время и играли роль садовников.
— Четверо со мной,— и я прямым ходом направился к комнате, где по моим предположениям находились покои Юлии. Это была единственная приоткрытая дверь в коридоре, и там горел свет. Первое, что бросилось в глаза,— это подсвечник на три свечи, что стоял на подоконнике. Уверен, что его свет был хорошо виден из садового домика. Почему она не покинула свои покои и не скрылась, — для меня оставалось загадкой.
— Даму в пыточную, допрашивать буду сам. Покои обыскать самым тщательным образом, здесь должен находиться тоже тайный ход, по которому она, вместе со своими сообщниками должна была скрыться из дворца.
Ошарашенную девицу скрутили и потащили вниз, а я с тоской подумал, что и эту ночь не придется толком поспать.
В пыточной девушку привязали к столу, а я с интересом огляделся. Обстановка камеры смогла многое мне рассказать о царивших здесь нравах.
— С чего начнем? — местный палач с интересом рассматривал меня. — Вырви ей ноздри, а потом на лбу выжги клеймо.
— За что, милорд? Что я вам сделала плохого? — Садовый домик, мнимые садовники, подсвечник на подоконнике. Очередная попытка покушения на меня. Вы единственная, кто знала, что я буду у Милы в комнате, а своих врагов я не щажу. Вас сначала обезобразят, а потом отдадут на потеху местным узникам, ну и в конце концов, скормят пленным водяным.
— Милорд, ваше высочество, клянусь, против вас никто ничего не замышлял. Я все расскажу....
Допрос затянулся на полтора часа. Уже была глубокая ночь, когда я покинул пыточную, но добытые мною сведения того стоили. Вернувшись в комнату Юлии, и отвернув один из набалдашников на её кровати, я достал оттуда плотно скрученные документы. Среди них был подробный план дворца с указанием, где находятся тайные проходы и куда они ведут, какие казематы и подземелья и где они находятся, даже были показаны камеры, где живьем замуровывали узников. Думаю, у самого герцога Ройса ничего подобного не было. Здесь так же находились подробные инструкции для Юлии и её помощников. С ними я тоже внимательно ознакомился. Очень часто манера изложения и порядок действий дают хорошее представление о человеке их написавшем или разработавшем.
В покоях Милы было тихо и спокойно. О том, что здесь недавно произошло, напоминали только два моих охраннику и дверей и Мих сидящий внутри комнаты.
— Спит? — Да, даже ни разу не пошевелилась. — Хорошо, докладывай, что удалось узнать, только коротко, я очень устал. — Парочка в масках — из Пелополоса, у них характерные рисунки на плечах. Клинки не отравленные, обычные, короче и чуть шире наших шпаг, такими удобно сражаться в помещениях или на ограниченном пространстве, пистолей нет, в карманах и на теле ничего не обнаружено. А что удалось узнать вам?
— Они приходили по её душу. Кое какие догадки есть, но делиться ими ещё рано, надо будет кое что уточнить у девушки. Я сейчас спать, разбудишь меня через пару часов, как только солнце начнет вставать.
— А что будет с ней? Её здесь оставлять нельзя, вдруг у них есть сообщники? Жалко, если она погибнет. К тому же, мне кажется Найд, она тебе нравится. По крайней мере, после того, как ты её поцеловал, ты ни на одну другую такими глазами не смотрел.
— Её, как только проснется и приведет себя в порядок, спеленать и если понадобится силой доставить в наш штаб. Поместишь в моей комнате, ну и там придумай что-нибудь с мягкой периной, подушкой и одеялом. Думаю, что ей будет непривычно спать на жёстком тюфяке. Да, и найди Салазара, пусть подберет пару надежных девчонок, что бы ей прислуживали. Не забудь разбудить с восходом. Сбросив сапоги, не раздеваясь, я пристроился с краю широкой кровати и тут же провалился в сон....
— И что с того? Я сказал, что разбужу не раньше чем через полчаса. Молодой герцог тоже не железный, он уже третьи сутки спит не больше двух — трех часов, так что все твои донесения и новости за полчаса не устареют.
Я уж было собирался громко крикнуть, что проснулся и потребовать гонца к себе, но вовремя вспомнил, что сплю я в комнате не один. Стараясь не шуметь, я тихо одел сапоги, застегнул пояс, разместил оружие на своих местах и собрался уже было выйти из спальни, но в самый последний момент все таки обернулся. Мила тоже проснулась и широко раскрытыми глазами смотрела на меня.
Я подмигнул ей: — Все будет хорошо сударыня, вас доставят в безопасное место, где я смогу гарантировать вам спокойную жизнь, правда там будут некоторые неудобства связанные с походным характером нашей жизни, зато вам ничто и никто не будет угрожать.
Дверь за мной закрылась, и я обратился к Ришату, который уже стоял в коридоре и дожидался меня:
— Госпожа проснулась, надо бы к ней приставить на время пару служанок, а потом я заберу её на время к себе домой. Как герцог?
— Держится, крепится, но по нему видно, как ему тяжело. Я собственно доложить о том, что удалось разузнать: — покои посоветовала и разместила госпожу Милу в них сама герцогиня. Более того, решался вопрос о включении её в свиту. Лжесадовники были допущены во дворец ею же. И вообще складывается такое впечатление, что водяные решали здесь если не все, то почти все. Мне удивительно, почему они ещё герцога не прибрали к рукам.
— К власти рвались две группировки, условно их можно будет разделить на женскую, где верховодила герцогиня и мужскую, во главе которой стоял его племянник. И судя по тому, что племянник переключился на Фертус, его дела здесь пошли очень плохо, поэтому и герцог оставался жив до поры до времени.
Освободишься, подъезжай ко мне, люди Корсака взяли несколько водяных живьем, думаю, их допросы прольют свет на многие вопросы.
Оставив Миха и с ним пару охранников для сопровождения девушки, с остальными я нырнул в покои Юлии, чем вызвал немалое удивление Ришата. Да и пусть удивляется, мне главное незаметно исчезнуть из дворца, что бы не светить свой подземный ход, да и идти в обход совсем не хотелось. Свернув на малоприметное подворье и быстро пробравшись во внутрь здания, мы без приключений добрались до нашего штаба, где меня уже ждал Корсак со своими с ног сшибающими новостями.
— Завтракал? — поинтересовался я у капитана наёмников и, услышав отрицательный ответ,— продолжил — Пошли, в столовой все и расскажешь.
В связи с тем, что в доме и вокруг него расположилось более сотни человек, кухня работала круглосуточно и какого-либо разделения на завтраки, обеды и ужины,— не было. А если учесть, что некоторые особенно запасливые и экономные из состава патрулей и стражи тоже приходили питаться сюда, то в столовой постоянно было столпотворение. Правда мой стол ни кто не занимал и мы с Корсаком расположились даже с некоторым комфортом.
— Наши патрули и посты останавливали всех, кто выезжал или выходил из города, причем это делалось вдали от крепостных стен, что бы с них невозможно было ничего рассмотреть и это принесло свои плоды. Всего было захвачено живьем семь водяных, из них шесть женщин и только один мужчина. Хотя первоначально, пока патрули не перестроились, более трех десятков водяных успели покончить с собой. Это было что то невообразимое. Эти твари были везде. Особенно много их пыталось сбежать в каретах и даже верхом, причем среди верховых преобладали женщины.
— Основная масса пыталась бежать в сторону Пелополоса? — высказал я предположение.
— Не основная, а все. На остальных направлениях не было задержано ни одного водяного.
— Что показали допросы? — Главное, что твердили все пленные,— Пелополос — главный центр водяных, именно от туда они стали расходится по всему миру, но как только я спрашивал, где их основное место нахождения, они замыкались, молчали, а некоторые внезапно умирали.
— Это что же получается,— Пелополос полностью в руках водяных и они в нем у власти? А что люди? Куда они смотрят? — А населению нет дело до знати и верхушки и пример Ройса нам это наглядно показывает. — Поехали, сам хочу побеседовать с уцелевшими. Заметив, как Корсак скривился, я поинтересовался: — Ну что там ещё? — Милорд, да ребята с этими водяными, пока они были ещё в женском обличии немного побарахтались и позабавились. — И что, какие-нибудь отличия нашли? — Нет, бабы как бабы, а вот когда они принимают своё обличие, так и норовят вцепиться в горло или оторвать кусок мяса. Жуть.
— Ладно, поехали, главное, что бы они говорить могли, а остальное меня не волнует.
Ехать пришлось не очень далеко, менее чем через час мы были уже на месте. Небольшой домик, скорее всего охотничья усадьба какого-нибудь вельможи. Именно там-то в одной из комнат и содержали пленных.
— Давай их по одной, мужика оставь напоследок. Те, кто заслужат, получат быструю смерть, остальных — твоим парням на потеху, а потом смерть через пытки. — А может быть без пыток, все— таки женщины? — А ты представь, сколько эти, так называемы женщины, съели людей? Представил? А теперь подумай, что среди них могли быть твои дети и жена. Ни какой жалости.
Я расположился за столом. Вскоре вернулся Корсак: — Нам повезло, недавно поймали свеженькую, с неё начнете?
В комнату втолкнули молодую женщину, почти девочку, так молодо она выглядела, волосы распущены и спутанные, руки связанные за спиной, через прорванные дыры виднелось очень белое тело. Увидев меня за столом, она ещё сильнее свела лопатки и её грудь буквально стала рвать остатки её платья.
— Брачный период, невообразимое обаяние,— понимающе сказал я.,— на меня это не действует,— хотя это было не так. Я чувствовал, как во мне нарастает желание обладать этой женщиной и она, кажется, это поняла, иначе чего бы ей улыбаться? — Так вот у тебя два выхода: первый — быстрая и легкая смерть, если правдиво ответишь на все мои вопросы и второй — лжёшь, или не отвечаешь,— я отдаю тебя на потеху наёмникам, а потом, когда ты превратишься в просто бесчувственный кусок мяса, тебя или живьем сожгут на костре, или посадят на кол. Смерть будет долгой и мучительной. А вы, водяные, я знаю, ужас, как любите, когда вас пытают.
— Ах, ваше высочество, вы обладаете огромным умением убеждать, конечно, я выберу первый вариант. — Мы знакомы? — Я из смотровой комнаты подсматривала за тем, как развивался прием у герцога Ройса, после вашего появления в зале. А я ведь предупреждала госпожу, да и Геруса тоже, что к слухам и сведениям, поступающим из Фертуса, надо относится со всей серьезностью. Да и о вас говорили как о человеке решительном, склонным сначала действовать, а потом думать. И никто не предполагал, что вы так быстро окажетесь в Ройсе и так бесцеремонно возьмете всю власть в свои руки.
— Как вам удалось покинуть дворец минуя мои посты и стражу? — Я не стала дожидаться закономерного финала и через один из знакомых мне подземных ходов покинула дворец, а по второму проходу я вышла в город мастеров, где затаилась у своёго приятеля. Ах, какой это был ненасытный любовник, не чета этим хлыщам из дворца.
— Он знал, кто вы такая? — Он знал только то, что я знатная дама из дворца, ищущая удовлетворение на стороне, и это удовлетворение он мне доставлял,— она сделала несколько шагов в мою сторону. Как бы раздумывая я произнес: — Женщины придумали проституцию, чтобы им платили за секс, мужчины придумали брак, чтобы им не платить за секс, поэты придумали любовь, чтобы все это не выглядело так отвратительно.(с)
Она дернулась как от пощёчины: — Он не платил мне за это. — А не обязательно платить золотом... Скажите, скольких своих любовников вы съели? — Ваше высочество, ну к чему эти мелкие подробности. Не хмурьтесь, не хмурьтесь. Всего троих и поверьте мне, это были никчемные люди, их отсутствие во дворце даже не заметили.
— Как получилось так, что вы такая умная и предусмотрительная попали в наши сети? — Я не до оценила вас, и это не комплемент. Кто ж знал, что вы расставите свои посты и разъезды так далеко от Ройса и перекроете единственную безопасную дорогу. Отсидевшись у своёго любовника и подарив ему последнюю ночь невероятной любви, дождавшись, когда во дворце и в верхнем городе затихнут облавы и поиски, а, следовательно, внимание ваших воинов притупиться, я рискнула выехать в Пелополос. Мне надо было бы ещё отсидеться несколько дней, но уж больно есть хотелось....
Почему вы рвались в Пелополос, а ни в какое другое безопасное место? — Пелополос раза в три или четыре больше Ройса и там легко затеряться. Множество пустующих зданий, соединенных между собой подземными ходами, высокие и неприступные стены, многочисленная и преданная городская стража.
— Вы и вам подобные пришли в Пелополос из воды? — Естественно. Не будет воды, мы вскоре погибнем, — Она прикусила язык, словно проболталась о чем-то весьма тайном, а я словно не заметив её оговорки продолжил допрос: — В самом городе или в его окрестностях есть крупный водоем или какая-нибудь река?
— Ваше высочество, не надо претворяться, будто вы не знаете, что глубоководная река Алга протекает у самых западных стен города. Я задал ещё несколько малозначимых вопросов, на которые она ответила, а потом перешёл к главному, что меня интересовало: — Дворец ваших руководителей находится в западной части города? — Да, только это не дворец, а неприступная крепость, которую вам, даже собери вы все силы обоих герцогств, никогда штурмом не взять.
— А кто вам сказал, что я собираюсь брать крепость штурмом? Я собираюсь разгадать тайну смерти родителей госпожи Милы, найти те важнейшие документы, что спрятал перед самой смертью её отец и получить из них ответ на то, как победить водяных, не прибегая к радикальным военным действиям. Ведь именно эти сведения он собирал...
Водяная не смогла скрыть ни своёго волнения, ни своёй бледности. Она сделала ещё несколько шагов приближаясь ко мне, а потом бросилась, с намерением вцепиться мне в горло своими зубами. Было интересно наблюдать, как её облик, молодой и наивной девушки, превращался в истинный и она становится зубастой тварью. Я пнул стол ей на встречу, а когда она налетела на него грудью, подсунул ей свою руку, в которую, в районе локтя, она и вцепилась. Как только её зубы соприкоснулись с моими доспехами, она зарычала и стала прямо на глазах скукоживаться.
— Я обещал легкую смерть, я своё слово держу. — Ты железный человек, как же мы сразу не догадались....
16. Лекарь.
Допрос этой водяной утвердил меня в мысли, что в целом мои выводы и догадки верны, хотя её ответы и не всегда соответствовали моим предположениям. А вот с родителями Милы я, похоже, попал в самую точку. Ишь ты как она ощерилась и кинулась на верную смерть. А ведь понимала, что шансов, достать меня, у неё не было практически ни каких.
Допрос остальных водяных, после того как они побывали 'в руках' наёмников был легким и необременительным. Водяные рассказывали все, о чем я их спрашивал, и многое для меня было новым. Я даже пожалел, что сначала стал допрашивать эту новенькую, а не отдал её ребятам, тогда бы был шанс, что она рассказала больше.
