— Ты смотри, а я и не припомню этого. Кстати, пока меня не достали с бумагами давай ка сходим в мою оружейную. Там есть кое что, что тебе не только понравится, но и пригодится.
Если я думал, что оружейная будет занимать целый зал, то я ошибался. Это была небольшая комната, ключ от которой был у герцога. Он открыл и пропустил меня первым. Я вошёл и ахнул. Такой красоты я ещё не видел.
— Не туда смотришь, это парадные доспехи, да красивые, да бросаются в глаза, но как защита, никуда не годятся. Вот сюда смотри, — и он подвел меня к дальней стене. Там висело нечто похожее на исподнее бельё, только коричневого цвета — рубаха с длинными рукавами и завязкам на горловине и штаны, тоже с завязками на каждой штанине. — Ничем пробить нельзя, ни стрелой, ни шпагой. Жаль, я уже вырос из них, а сколько раз они мне по молодости жизнь спасали и не вспомнишь. Забирай, не жалко, все равно без толку висят. И шпагу эту забирай. Бери, бери, пока не передумал. Я до оружия жадный. Посмотри на клинок, видишь, он не блестит? А знаешь почему? Его невозможно отполировать. Секрет их изготовления утерян, и, возможно, это последний такой клинок. Я случайно нашёл его в степи вместе с этими странными доспехами. Мы тогда преследовали банду степняков и они, что бы облегчить своих лошадей, бросали свою добычу. Думаю, тот кочевник, что бросил этот тюк, понятия не имел, каким сокровищем он обладал.
Я потрогал странную одежду. Складывалось впечатление, что она была сделана из тонких металлических нитей. — Попробуй ударить её своим кинжалом,— и я попробовал. Удар был нанесен со всей силой, но странно, мою руку отбросило в сторону, а на одежде не осталось никакого следа, даже царапины. — Она и пулю из пистоля держит так, что ты и не заметишь, что в тебя стреляли. Я тоже это проверил на своёй шкуре,— и герцог усмехнулся.— Молодым я был очень горячим парнем и лез во все заварушки, пытался доказать своёму отцу, что тоже чего то стою. Кстати о твоих пистолях, пойдем, подберем тебе что-нибудь получше, чем твои громоздкие железяки, — Он подвел меня к столу в центре комнаты, где находились плоские ящики, — Выбирай, что тебе понравится.
Один за другим я открывал ящики и откладывал их в сторону. Спору нет, пары пистолей, что лежали в них были настоящим произведением искусства, но, по моему мнению, они были через чур вычурными и с избытком украшены камнями и золотом. Это скорее всего было парадным оружием, но ни как не боевым, о чем я и сказал герцогу, закрывая последний ящик.
А что ты скажешь об этом? — и покряхтывая лорд достал из-под стола очередной ящик. В нем лежали небольшие, без всяких изысков небольшие пистоли и они были двуствольными. Я взял один в руку и прикинул,— по весу легче моего одноствольного, по размеру меньше, даже изящнее.
— А они надежные? — Тот, кто мне их доставил с Востока клялся, что стволы сделаны из какого-то особого сплава и выдерживают даже тройной заряд пороха, правда я не проверял, а вот с двойным стрелял и как видишь, — жив. Бери, бери, у меня такая же пара висит в спальне в изголовье. И не смотри на меня так удивленно, ты же тоже наверное под подушку кладешь пистоль или кинжал.
— Шпагу в изголовье, пистоль под подушку,— машинально ответил я, все ещё продолжая рассматривать странные пистоли.
— Ладно, пошли отсюда, а то что я через чур расщедрился, так и всю личную оружейную можно будет раздарить. Кстати, станешь герцогом, не забывай её пополнять, впрочем, я буду тебе об этом постоянно напоминать.
Я поморщился, но ничего говорить не стал. Ну не собираюсь я быть герцогом. Надо быть круглым дураком, что бы взваливать на свои плечи такую обузу, а верховный лорд Фергуса, словно не замечая моей реакции на свои слова, продолжил: — Прежде чем ты пойдешь спать, тебе ещё придется некоторое время позаниматься с племянницами изучением грамматики и арифметики. Привыкай, каждый день я буду требовать от тебя присутствовать на занятиях, а раз в неделю, ты будешь отчитываться о том, чему научился. И не забудь подобрать себе и своим друзьям нормальную одежду, а мои подарки носи постоянно, это приказ.
И вновь я поморщился и промолчал. Мне бы сейчас смыть с себя пот и завалиться спать, а не сидеть с избалованными и жеманными девицами и слушать их нравоучения. Но делать нечего, придется подчиниться.
На втором этаже, словно из под земли выросли Мих и Вовк. — Мих, можешь на три -четыре дня отправиться к семье, прибудешь вместе с Ришатом, Вовк тут и один справится.
Герцог, который уже было собирался подняться на третий этаж в свой кабинет или покои остановился, вытащил из кармана камзола небольшой, но увесистый мешочек: — Держи, купишь своим какие-нибудь подарки от моего имени, и, не оборачиваясь, в сопровождении гвардейцев пошёл наверх. Тут же вынырнули его секретари и стали совать в руки различные бумаги и одновременно говорить что то на разные голоса.
Мих заулыбался и тут же исчез, а мы с Вовком пошли в свои покои. — Найд, чем заниматься будем? Честно говоря, я не прочь сегодня пораньше лечь спать,— день был какой то суматошный. — Да нет Вовк, сейчас мы переоденемся и пойдем заниматься грамматикой и арифметикой к тем расфуфыренным дамочкам, которых вчера вечером проверяли. — А что это такое,— грамматика и арифметика и с чем их едят? — А это, мой друг, — сказал я мстительно, — нас с тобой будут учить грамоте и счету. — А мне то это зачем? — А за тем. Тебе сказали,— от меня ни на шаг, вот и будешь сидеть рядом и с умным видом слушать всякую чепуху.
В своих покоях мы всполоснулись и переоделись. Обновки сели на меня как влитые, и если раньше у меня было некое беспокойство, что они мне будут велики, то теперь эта странная одежда как бы усохла по моей фигуре и не доставляла никаких неудобств. Более того, эти странные доспехи поменяли свой цвет и теперь под белой рубашкой были совсем неразличимы. Камзол я одевать не стал, ограничившись поясом с оружием. Новые пистоль висели у меня в специальных сумках по бокам и я практически не чувствовал их веса. Подумав немного, я все-таки их зарядил. Вовк внимательно смотрел за моими манипуляциями и тоже проверил своё оружие: — Занятные вещицы, я таких ни разу не видел, подарок герцога? Я только успел кивнуть головой, как в дверь постучали и чей то голос произнес: — Милорд, вас ждут на занятия.
Вовк отодвинул меня от двери и вышёл первым. Он то и принял на себя два выстрела из пистолей и умер практически мгновенно, так как стреляли в упор. Я выскочил в коридор и как на дуэли, быстро вскинув руку, выстрели в спины двум убегающим гвардейцам. По крайней мере на них была форма гвардейцев герцога. Оба как мешки рухнули на пол, а я склонился над телом товарища, ещё не веря своим глазам в то, что только что произошло на моих глазах.
Подойдя к валяющимся и истекающим кровью гвардейцам, я перевернул ногой одного из них, который был ещё жив: — Зачем и за что? — Она должна править, а не ты.... — он дернулся и затих. Свирепея, я двумя ударами отсек его голову, и, оставляя кровавые следы, направился к покоям сестричек. Гвардейцев на посту у их дверей не оказалось, вот значит откуда взялись убийцы. Ударом ноги я распахнул дверь и остановился в дверях. Сестры что-то оживленно обсуждали у окна, увидев меня с окровавленной головой в руке, они обе побледнели. Софи что-то промычала нечленораздельное и упала в обморок, а Лаура схватилась за сердце, но осталась на ногах.
— Это вам мой подарок, твари. И не ждите, что я прощу вам смерть своёго друга. Отныне мы заклятые враги и все я равно узнаю, кто из вас двоих или обе, подослали ко мне убийц. Предупреждаю, если хотите жить, немедленно убирайтесь из дворца. Завтра с утра на вас будет объявлена охота.
— Что здесь происходит? — раздался у меня за спиной властный голос и кто-то схватил меня за плечо. Мой кулак со всего размаху врезался в лицо капитана гвардейцев, который как нельзя кстати появился здесь. У меня уже не в первый раз возникли к нему вопросы по охране, и церемониться я не собирался.
Кинув Лауре голову, я приставил к горлу гвардейца шпагу. — Кто ещё кроме тебя участвует в заговоре, говори, или умрешь тут же на месте. — Вы не посмеете, мой род.... — Мне срать на твой род,— и моя шпага вдавилась в его горло так, что потекла кровь. Он обезумевшим взглядом глянул в сторону сестер и прохрипел: — Софи. Все придумала она. Лаура должна быть отравлена, вы убиты, а герцог отречется от престола в её пользу.
— Ты все лжешь,— девица как ни в чем не бывало поднялась с пола, где она до этого изображала обморочное состояние. — Это вы все придумали с Лаурой, а теперь пытаетесь все свалить на меня? Не выйдет. Я знаю, что вы стали любовниками и теперь капитан выгораживает тебя. Я слышала о чем вы вчера поздно ночью шептались на балконе и знаю о лестнице, что спрятана в кустах под твоими окнами.
Я видел неподдельное изумление на лице Лауры и, заметил, как капитан и Софи обменялись мимолетными взглядами. Мой клинок медленно и неотвратимо погрузился в его горло, он забулькал, изо рта потекла кровь, а Софи завизжала: — НЕЕЕЕТ!
— Это был единственный способ узнать правду. Покойный говорил о тебе Софи.
— Ты поторопился Найд с капитаном, — голос герцога был спокоен,— он не все сказал. Он не сказал, что в заговоре против меня, а потом и против тебя, участвовали обе племянницы. Ради этого они даже вступили в сговор с водяными. Твой пленник заговорил и стал давать показания. Пытки железом сделали своё дело. Он рассказал все что знал и получит за это легкую смерть и одну из вас на свой последний ужин,— он указал пальцем на сестер, — Решайте сами, кто пойдётна корм водяному, а кто будет повешена на городской площади.
Теперь настала очередь закричать Лауре: — Я тебе говорила, дура, что нельзя торопиться и что твой петух с куриными мозгами провалит все дело! Это же надо было,— перепутать принца и его слугу! Вот и отправляйся теперь к своим ненаглядным водяным.
Герцог, я расскажу все что знаю и выдам всех, кто нас поддержал, за это я прошу отсрочить мою казнь на четыре дня....
Дальше я слушать уже не стал. Мне был противен этот торг. В коридоре уже было прибрано, дорожку поменяли, следы крови замыли. У моих дверей стояли два наёмника в кожаных доспехах и с ненавистью смотрели на трех гвардейцев, которые скромно стояли чуть в стороне.
— Ришат?— спросил я.
— И Кошачий глаз.
Оба наёмника встали, когда я зашёл. — Где Вовк? — Отвезли на подворье, он заслужил, что бы с ним попрощались.
Я кивнул головой и устало плюхнулся в кресло.
— Садитесь. Вот увяз так увяз. И на какого ляду я поехал в Фертус? Жил бы себе спокойно в Ройсе и горя не знал,— хотя тут же поймал себя на мысли, что спокойной жизни в Ройсе, в свете последних событий и гибели близких мне людей, не предвиделось. — В общем так капитан, вам придется прошерстить всех гвардейцев, особенно офицеров. Малейшее подозрение и гнать поганой метлой, не взирая был он наёмником или нет. Ришат, дело надо закончить, — на тебе подготовка отряда в загородную резиденцию. Готовность к выступлению послезавтра утром. Большего времени я к сожалению дать не могу. Эта тварь слишком уж уверенно назвала срок, на который она попросила отложить свою казнь, а её косвенное признание в том что они вступили в сговор с водяными, дает мне возможность предположить, что через четыре дня они что то замышляют. Мы должны их опередить.
Капитан, всех наёмников, кто не задействован в отряде сегодня ночью переместить во дворец и спрятать в подсобных помещениях. Водяные могут проникать мелкими группами под видом возчиков, кухонных работников. Всех вновь прибывших проверять на железе. Оно на коже водяных оставляет ожоги. Сколько наёмников вы взяли с собой?
— Два неполных десятка. — Отлично, пять человек выделите мне, хочу прямо сейчас наведаться в дом к капитану гвардейцев, пока там следы не замели. Тут недалеко, пойдем пешком, что бы не привлекать внимание. Буду ждать людей у парадного выхода из дворца.
Наёмники поднялись и вышли, а я перезарядил пистоль и сунул его в сумку. Что ж пора. Надо заканчивать начатое.
9. Ударный отряд водяных -2
— Милорд, герцог просит вас прибыть в пыточную и присутствовать на допросе заговорщиц,— слуга запыхался и говорил с некоторым придыханием. — Передай его светлости, что я просил извинить меня, так как важные государственные дела требуют моего присутствия в другом месте. Как только освобожусь, тут же прибуду...
Оказывается капитан жил тут же при дворце и имел собственные апартаменты в казарме гвардейцев. Туда-то я и направился со своими людьми. — Оружие у всех наготове? Будьте на чеку, возможна встреча с водяными.
— Тогда может будет правильным взять в помощь стражников? Они вроде не очень ладят с гвардейцами? Я на мгновение задумался: — Нет, все сделать надо тихо и, по возможности, незаметно.
У капитана был отдельный вход и он ни кем не охранялся, а это уже настораживало. Это был или верх беспечности и безалаберности, или стремление убрать лишние глаза и что-то скрыть в своих покоях. Мы поднялись на второй этаж по широкой лестнице и остановились перед закрытой дверью. За ней раздавались чуть слышные голоса.
— Приготовиться,— подал я команду и рывком распахнул обе створки. Однако коридор был пустой, а голоса раздавались в одной из дальних комнат. Оставив одного из наёмников возле двери, что бы он мог контролировать не только её, но и коридор, мы плотной группой направились вглубь. Вот и искомое помещение от куда раздавались голоса. Даже не особо прислушиваясь можно было понять, что за дверью идет горячее обсуждение и дележ будущих должностей, которые освободятся, как только старик передаст власть своёй племяннице.
— Естественно, её высочество просто обязано будет отблагодарить нас за то, что мы не только её поддержали в справедливом желании занять место на троне, которое ей принадлежит по праву рождения, но и приняли непосредственное участие в её возведении на престол....
— Ах прошу вас сударь, не забывайте об этом наёмнике, что появился из неоткуда и успел обворожить герцога....
— Сударыня, у этого дикаря ничего не получится, капитан заверил, что гвардейцы пойдут за него в огонь и в воду, или, по крайней мере, не будут вмешиваться. Правда потом придется выполнить им обещание и выплатить двойное жалование....
Чей-то старческий голос перебил: — Об обещаниях можно будет и забыть, а всех недовольных и особо памятливых выгнать. Давайте лучше обсудим должность казначея. По его кандидатуре у нас до сих пор нет единого мнения....
— Ах сударь, не плетите свои интриги и не переглядывайтесь со своими сторонниками. Ваш сын все равно не станет хранителем казны. На эту должность нужен человек с хорошей репутацией и относительно честный.
— Вы хотите сказать, что мой сын уже успел чем-то себя запятнать? — А то вы не знаете чем... — Это все бездоказательная ложь и клевета. Нет ни одного свидетеля и документа, которые подтверждали бы, что эти драгоценности взял именно он.
Дальше этот спор я слушать не стал, спокойно открыл дверь и дождавшись, когда мое появление заметят произнес: — Сожалею господа, но вы все сами понимаете,— эти бесконечные допросы, суды, что могут растянуться на многие годы.... Ни к чему это. Вы все погибнете, оказав ожесточенное сопротивление отряду, посланному вас арестовать. Впрочем, одному из вас я оставлю жизнь,— тому, кто подтвердит, что все было именно так как я расскажу герцогу.
