Девушка мгновенно поднялась и села, а в её руке сверкнула воронёная сталь пистоля, который смотрел мне прямо в грудь.
— Безвыходная ситуация,— хрипло проговорила она,— выстрелю я,— выстрелишь ты. Как ты догадался?
— Грудь, у тебя не её грудь.
— Это как понять?
— У Милы девичья грудь, не тронутая, упругая, а у тебя грудь женщины.
— Ты же сказал, что вы с ней спали.
— Одетыми. Кулон тебе нужен был, что бы впитать память Милы?
— Естественно, ведь я должна была её заменить.
— По этому-то у тебя и образовались якобы провалы в памяти? А как вы подстроили, что бы я попал именно в этот дом?
— Не знаю, меня это не касалось.
В соседней комнате раздался шум и несколько выстрелов, дверь распахнулась и из покоев Руфь в спальню ворвались Мих и несколько моих охранников.
— Не дёргайтесь, или я выстрелю в вашего герцога.
Меня её слова не остановили, и я выстрелил первым. Она тоже успела нажать на собачку, и пуля попала мне в грудь. Боль я перетерпел и не показал виду. Её рука безвольно повисла.
— Я же попала, я видела.
Подняв с пола смятую пулю я показал ей: — Попала, но убить меня не смогла. Я тоже не стал тебя убивать. Сначала с тебя вытянут все, что ты знаешь, а потом я решу, что делать с тобой. Мих, что там в той комнате произошло? И перевяжите её кто-нибудь.
— Милорд, эти женщины и паренёк появились в доме всего два дня назад и до этого их ни кто, ни когда не видел и о них ничего не слышал. В развалинах, где якобы нашли госпожу никаких следов не обнаружено, за исключением бляхи наёмников Честера. Спасибо соседям, именно они и рассказали, что вся семья пекаря пропала полгода назад, вернее якобы уехала в Честер на заработки. В их доме изредка появлялись странные люди, жили несколько дней и исчезали. Обыск дома ничего не дал, за исключением подземного хода, что ведёт за пределы стены. Проход прожжён, а не прокопан. В доме оставлена засада, а мы поторопились сюда. Главную опасность для вас представляла, по моему мнению, якобы мать и её сын. В вашей спальне было тихо, а вот в их покоях был неясный шум, поэтому то мы и ворвались первыми туда, и уж после того к вам.
— А что за выстрелы были там?
— Стрелял пацан, с двух пистолей. Вернее даже не пацан, а карлик. Когда его пристрелили, наведённый на него образ ребёнка исчез, а старуху пристрелили сразу же. Её облик не поменялся.
Я усмехнулся,— Ваш хозяин быстро отреагировал на то, что я захватил его хранилище. Интересно, а как он хотел попасть туда, если б меня убили?
Женщина морщилась, но не стонала, поддерживая свою раненую руку второй: — А никто и не стремился вас убить герцог. Задача была втереться к вам в доверие, а потом вместе с вами проникнуть в хранилище и перенастроить его. Для этого я должна была снять с постамента шлем, надеть его на голову и произнести кодовое слово. Убить вас можно было только в том случае, если все попытки проникнуть в сокровищницу хозяина окажутся безуспешными.
— И что он обещал вам за это?
— Мне и Руфь молодость и красоту, Филу нормальное тело, ну и, естественно, золото, много золота. Ради этого стоило рискнуть, тем более, что весь расчёт строился на вашем ослеплении Милой и наведёнными чарами.
Пока я слушал, оделся и обулся. — Пошли в хранилище, я предоставлю тебе возможность одеть золотой шлем на голову.
В сопровождении охраны мы спустились в подземелье, я подошёл к стене и приложил к ней ладонь. В этот раз стена быстро и без шума отодвинулась в сторону, сложившись пополам. — Прошу сударыня, вот постамент и шлем на нем. Женщина быстро подошла, взяла шлем и надела себе на голову. В её глазах сверкнуло торжество и превосходство над нами — ущербными. Она постояла несколько секунд, выражение её лица изменилось, потом она громко и с отчаянием в голосе прокричала — ' перезагрузка, рестарт', однако ничего опять не произошло.
— Все? Убедилась, что тебя просто на просто подставили и обрекли на верную смерть? Форлан, я знаю, что ты сейчас меня слышишь. Я же предупредил, что все перестроил под себя и замкнул систему на себя. Я даже могу оставить хранилище открытым, в него все равно никто не сможет войти. Войти смогу только я или люди в моем присутствии. Ты понял, что я сказал? Люди! А теперь я должен тебя предупредить, если с головы Милы упадёт хоть один волосок, я уничтожу всех. Для тебя же лучше, вернуть её мне целой и невредимой. И без всяких там шуточек со внушением и прочими твоими фокусами.
Я подождал немного, но никакого ответа не последовало.
— Возвращаемся.
— А с этой что делать? — спросил Мих.
— В пыточную, и узнать все об отряде, задачах, схронах, базах и путях отступления. Расскажет всё без утайки,— отпустим. Будет упорствовать, — скормим кусок окровавленного мяса водяным.
По возвращению в свои покои, где уже навели порядок и перестелили бельё, я разделся и спокойно заснул, правда, предприняв все меры предосторожностей.
Утро началось с тревожных мыслей, — лекарь нашёл у меня слабое место и постоянно бьёт в него — я имею в виду мою зависимость от Милы. Есть что-то ненормальное в том, что я так запал на неё. Самый лучший способ — выбросить все мысли о ней из головы, да вот только они почему-то не выбрасываются. Что за наваждение, я же ведь не чувствую, что бы Форлан как-то влиял на меня.
С докладом пришёл Мих и сразу ошарашил: — Прискакал посыльный от Ришата, он требует подкрепления, не менее сотни воинов. Они нашли логово водяных и отбили госпожу.
— Где гонец?
— Спит. У него два ранения. Просто удивительно, как он добрался.
— Проводи меня к нему и вызови Корсака. Однако моё желание немедленно расспросить человека от Ришата разбилось о его изнеможённый вид. Он спал не раздеваясь и даже не ощущая, что лекарь его осматривает и перевязывает.
— Ну как он?
— Дайте ему хотя бы часа три — четыре отдохнуть. Раны несерьёзные, но он потерял много крови. Боюсь, что раньше завтрашнего утра он на коня не сядет.
— Что за раны?
— Судя по всему — от стрел. Его спасли доспехи, все стрелы прошли вскользь
Минут через пятьдесят появился Корсак.
— Ришат просит помощи, не менее сотни.
— Ого, дело видимо серьёзное, уж если Ришат просит сотню, то надо отправлять не менее двух.
— Собирай всех своих кроме разъездов. Основные силы выступают завтра с утра, мне подготовь два десятка, я с ними выйду через пару часов.
— Милорд, а не мало вы с собой берете? Может быть лучше полсотни?
— А оно так и получится. — Твои, мои вот и наберётся полсотни. Я сейчас к деду, а ты выдели особый десяток, который повезёт порох и будет его охранять. Возьмёшь два десятка бочонков, этого должно хватить....
В сопровождении охраны и вездесущего Миха мы направились в крепость. Вот где был порядок, так порядок — у ворот, на стенах стража, у каждого входа во дворец часовые. Ни одного зеваки или случайного прохожего. Все куда-то спешат, с деловым видом входят и выходят из дверей...
Мы только спешивались, а дворец уже загудел. Не успел я пройти и десяток шагов и немного подняться по лестнице, как навстречу мне поспешил его светлость.
— Ваше величество,— я поморщился.
— Милорд, я ещё к высочеству то никак не привыкну, а вы меня уже новыми ругательными словами обзываете. Нравится вам что ли?
Я поклонился первым, а он по-отечески потрепал меня по волосам: — Опять неприятности? Пойдём в кабинет, там и поговорим.
Первым делом мне бросилась в глаза походная кровать, что стояла в смежной комнате.
— Милорд, вы что, и ночуете здесь?
— Найд, но я же в походе, так что и живу по-походному. Что случилось?
Прибыл раненый гонец от Ришата, я его отправлял в разведку — с задачей попытаться найти логово водяных. Ришат просит помощи. Через пару часов я выступлю с первым отрядом, как только Корсак будет готов, он с основными силами пойдёт за мной.
— Мальчик мой, извини, но ты сам меня научил осторожности и недоверчивости. Раны у твоего гонца на груди?
— Да, две.
— Найд, степняки предпочитают стрелять только в спину или из засады. Я считаю, что это сообщение тебе доставили специально. Может быть, я конечно и ошибаюсь, но твой посыльный очень быстро придёт в себя и всеми силами попытается попасть в твой отряд под любым предлогом. Как следует, все проверь, прежде чем принимать решение. И вообще, тебе не обязательно самому выступать с первым отрядом. Чем они тебя заманили, что ты сам рвёшься туда?
— Мне сообщили, что Ришат отбил мою девушку.
— Узнаю своего внука. Ты весь в своего отца — у него тоже чувства заглушали голос разума. А теперь давай подумаем, если я прав, то для чего тебя выманивают из Пелополоса?
— Я нашёл сокровищницу Форлана в его доме, и мне посчастливилось её перенастроить на себя, а там все данные по его опытам и исследованиям за многие годы.
— Постой, постой, как это перенастроить?
— Там на постаменте был золотой шлем, сначала его одел Мих, и потом только я. У Миха ничего не получилось, а меня этот шлем признал. Я не знаю, как и что там, но я пожелал, что бы все подземные ходы, что ведут в этот дом и само помещение, отныне, мог открыть только я, а всем остальным доступ запрещён. Да только лекарь не был бы лекарем, если б не предусмотрел возможность всё вернуть под свой контроль. Если твои подозрения, дед, оправданы, то это единственная и основная причина, как мне кажется, по которой меня хотят убрать из города.
— Значит говоришь — шлем тебя признал? И где он сейчас?
— Тот, который одевал я, исчез, а на постаменте появился другой, но посланник Форлана не смог его активировать ни самостоятельно, ни с помощью заклинания. Он прокричал там два слова — ' перезагрузка, рестарт', но заклинание не сработало.
— Понятно. Именно по этому-то Форлану и надо лично попасть в это хранилище, а сделать это можно будет только тогда, когда тебя в здании не будет, иначе сработает система предупреждения, и ты узнаешь, что появились посторонние. На этом принципе построены все сокровищницы. Если надумаешь что-либо предпринять, поставь меня в известность, я тоже приму меры предосторожности....
Только через час, обсудив с герцогом все интересующие вопросы и выслушав его многословные нотации, я освободился и мы вернулись в мой дворец. Сразу же пройдя в комнату, где спал посыльный Ришата, я осмотрел его доспехи. Действительно, обе стрелы попали ему в грудь, в металлические пластины и скользнули по ним, нанеся не глубокие раны. В другой комнате я попросил лекаря отряда наёмников рассказать мне о ранениях гонца, мотивируя это заботой о его здоровье. Он рассказал и даже показал на теле, куда попали наконечники стрел. По крайней мере, одна рана ни как не могла быть нанесена стрелой, так как находилась прямо под пластиной. Такое было возможно, если б только снять доспех или хорошенько сдвинуть его в сторону. Хотя во время скачки все возможно, и преждевременных выводов я делать не стал.
Отряд к выступлению уже был готов, а раненый все продолжал спать. Лекарь пояснил, что дал ему сонного отвара и он проснётся не раньше чем через пару часов. Это вполне меня устраивало и мы двинулись в путь. Первоначально я хотел узнать, как обстоят дела у дежурного десятка, что оставлял Корсак на всякий случай для поддержки Ришата и только после этого лезть куда то в горы по следам отряда разведчиков. Через три часа скачки мы нашли резерв, но ни о каком гонце они ничего не знали и мимо них он не передвигался. Последнее сообщение от Ришата было два дня назад,— они нашли проход внутрь гор, к подземному озеру. Десятник протянул мне кусок кожи, но котором был нарисован примерный маршрут отряда и указаны приметные вешки.
— А какие-нибудь отводы от этой дороги в сторону есть?
— Да милорд. Вы проскочили его, там есть вход ещё в одно ущелье, но оно ведёт в сторону, поэтому мы туда и не сунулись. Прошли пару километров и вернулись назад.
— Весь свой десяток к этому отводу, оттуда могут нам ударить в спину. Если кто-то из наёмников в одиночку повернёт туда, — пропустить. Отряд Корсака отправишь по нашим следам. Займите там самые удобные места и затаитесь, думаю, что нас навестят степняки, сколько их будет,— я не знаю, так что сильно не геройствуй и береги людей, если что, посылай за подмогой в Пелополос. Хотя нет. Пусть Корсак усилит твой отряд ещё одним десятком....
— Милорд, вы что-то задумали? — нейтрально поинтересовался Мих, — И откуда сведения о кочевниках?
— Мих, тебе приходилось часто с ними сталкиваться, когда они находятся в засаде, как они действуют?
— Да как всегда, пропускают и бьют в спину.
— Вот видишь. А наш гонец получил две легкие раны в грудь.
— А почему вы решили, что это кочевники, может быть его обстреляли водяные?
— Эти твари обязательно бы смазали наконечники своим ядом. Так что у меня есть веские основания полагать, что гонец от Ришара — предатель. Кстати, в эти очевидные вещи меня носом ткнул дед.
— Да, его светлость в своё время хорошенько проучил степняков, знатным был воином.
— Оставь одного из наших десятнику. Если только предатель повернёт в это ущелье, нас надо будет быстро предупредить, и мы с тобой немедленно возвращаемся в мой дворец и ждём нежданных гостей в подземелье, а Корсак тут порулит и пошумит. Охрана наша вся остаётся здесь, если что, в помощь возьмём пару человек из тех, что остались на страже.
Дождавшись, когда дежурный десяток снимется с места и вернётся немного назад, мы, по хорошо заметным следам, продолжили свой путь. Я не торопил свой отряд и отправил вперёд два разъезда разведчиков. Вскоре мне доложили, что нашли конюха десятка Ришара и дальше верхом не пройти, придётся спешится. По моим расчётам, предатель уже должен был достигнуть развилки и скрыться в том ущелье. Назначив старшего и поставив ему задачу соединиться с отрядом Ришата, мы с Михом понеслись в обратный путь. Правда, предварительно я и Мих сняли свои плащи и передали их воинам, что бы они их надели на себя. Тот кто не знает меня в лицо, вполне может купиться на одежду...
Десятник доложил, что более часа назад в ущелье проскакали не один, а два человека,— один из наёмников, а другой в одежде городской стражи Пелополоса. Настёгивая коней, мы во всю прыть помчались в город. У городских ворот бросили коней, быстро надели балахоны и незаметно проникли во дворец через кухонные двери. Они хоть и охранялись, но были распахнуты для доставки продуктов и припасов. Наши лица нарисовались перед оторопевшей стражей у дверей моего кабинета:
— Быстро ко мне пару человек с пистолями, пропустить их в кабинет и больше никого не пропускать. Я повторяю,— никого.
Мы проскользнули в кабинет и я, не медля, открыл проход в подземелье. Вскоре подоспели два моих охранника и после того, как я им объяснил как пользоваться накидками, мы спустились в подземелье.
Ребят я посадил на пол у стены так, что бы они, при случае, могли стрелять, не опасаясь, что заденут друг друга, а мы с Михом вошли в хранилище и я закрыл за нами стену.
— Мих, твоё место вот здесь, — тихо прошептал я, — старайся не шевелиться. Я не знаю, откуда и как появится Форлан. Ты отвечаешь за шлем на постаменте. Только стреляй не в того, кто будет одевать его, а в шлем, когда он будет уже на голове. Я почему-то думаю, что первым шлем оденет не Фаргал, а его двойник. Поэтому раньше времени себя не выдавай. Даже если я проявлюсь, ты сохраняй своё присутствие в тайне. Если что, прячься за сундуки с золотом, но вовнутрь хранилища не ходи, там вотчина Форлана и наверняка есть ловушки, которые мне пока ни обнаружить, ни обезвредить не удалось.