Я встал,— Мих, дежурный десяток со мной, остальным наводить порядок в доме, нанять прислугу, поваров и все остальное. Левое крыло на втором этаже, где раньше были хозяйские покои — моё, правое — ваше. Я к наёмникам, к моему возвращению что б обед был готов.
Дежурный десятник торопливо загибал пальцы, запоминая мои наставления, а мне подумалось, что пора бы и секретаря себе завести, который записывал бы все мои, несомненно, ценные указания и контролировал их выполнение, благо такой опыт у меня уже был. По сердцу резанула боль. Это только внешне я переносил все спокойно и хладнокровно, а внутри все кипело. Эх Мила — Милана и чего тебе не хватало?
Вскочив на подготовленных лошадей, наш небольшой отряд рысью направился к западным воротам, а миновав их, по наезженной дороге в сторону чернеющего леса. Не прошло и часу, как нас на опушке встретил разъезд, который и проводил к Корсаку.
Он приветствовал меня словами: — Милорд, это какие-то странные наёмники. У них нет ни какой дисциплины, и они почти все пьяны. Уже полчаса пытаются построиться для атаки и ни как не могут. Зато гонору выше крыши и хамства по отношению к противнику по самое нехочу.
— Так что, пленных брать не будем?
— А зачем они нам нужны? Воины из них никудышные, работать наверняка не любят и не умеют, так зачем кормить дармоедов?
— Уточнил, где у них командир отряда и его помощники?
— А тут и уточнять не надо. Вон полюбуйтесь на ту кучу всадников, где девок больше чем наёмников.
— Понятно, вот с них и начнём. Передай команду — приготовиться к атаке, но без моего разрешения — не начинать, в рукопашную не вступать, бить этот сброд из пистолей на расстоянии. Мих, пошли поближе подъедем. Мне надо как можно больше захватить лучом скипетра этих горе наёмников, так что подъедем сбоку. Что бы уж до конца соблюсти кодекс чести, как приблизимся, предложи им сдаться и сложить оружие, дай на раздумье три минуты, да приготовь новый пистоль. Вдруг там дураки найдутся и попрут на нас, а я буду занят приготовлением жезла.
Мой десяток молчаливо держался позади, и отставать от нас не собирался. Не доезжая метров пятьдесят до группы главарей этой банды, Мих громко и звонко прокричал: — Его высочество великий герцог Фертуса, Ройса и Пелополоса предлагает вам сдаться и сложить оружие. На раздумье — три минуты. Кто не сложит оружие по истечении этого срока, будет уничтожен! Пленных брать не будем! Время пошло!
Из толпы полупьяных всадников послышался смех, солёные шуточки и непристойности в мой адрес. Я достал жезл и приготовил его к работе, прикинул, куда направить струю разогретого воздуха, что бы она захватила как можно больше всадников. Лошадей, конечно было жалко, они действительно выглядели ухоженными и ладными, но таковы издержки каждого сражения.
— Время вышло милорд, к тому же эти твари готовят отряд, что бы атаковать нас.
— Я тоже готов Мих. Что ж, начнём, — я тяжело вздохнул. — Пусть умоются кровью все, кто усомнится в нашем миролюбии.
— А мы миролюбивы? — тут же поинтересовался Мих. — Ну конечно, мы же предложили им сдаться, а теперь некоторые, которые будут убегать от нас — умрут вспотевшими. Не милосердно это как-то.
Из кристалла вновь ударили волны какого-то странного воздуха, словно марево в жаркую погоду собралось в кулак, а потом резко выбросилось в сторону противника. Там, где до этого стоял отряд начальников и их прихлебателей, а также левый, от нас, фланг отряда, внезапно вспыхнули ярким огнём. Горели кони, люди, кусты и даже толстые деревья, что уже были в тылу. Меньше чем за минуту, большая часть отряда наёмников Честера была уничтожена. Такая грубая демонстрация силы и могущества шокировала тех, кто видел это своими глазами. На них напало оцепенение, но не на всех, два-три всадника развернули своих коней и, нахлёстывая, понеслись не разбирая дороги в ту сторону, откуда они появились. Я скомандовал атаку, и началось форменное избиение остатков этого 'грозного' воинства. Сопротивления, практически не было ни какого. Воины Корсака не сближаясь с противником расстреливали уцелевших, стараясь по возможности не зацепить их лошадей. Да, это не наши степные лошадки, это нечто.
Ко мне подлетел разгорячённый Корсак,— Победа, полная победа! У нас даже раненых нет!
Мне сразу же в глаза бросилась его окровавленная шпага: — Капитан, я же запретил сходиться в рукопашную!
— А я и не сходился, просто догонял и колол, и рубил. Времени на перезарядку пистолей не было.
— И это мой капитан так показывает пример своим воинам. Безобразие! — Я вытащил свои старые двуствольные пистоли и протянул их ему. — Бери, и в следующий раз не говори, что у тебя не было времени на перезарядку.
— Это мне? Насовсем?
— Ага, размечтался, насовсем. Вот состаришься, уйдёшь на покой и вернёшь своему господину, или сдашь в оружейную Фертуса.
— Значит насовсем. Кошачий глаз умрёт от зависти. Эх, жалко товарища, придётся ему один задарить, но уже не от его высочества, а от своих щедрот. Ох и поить он меня будет....
— Завершай тут капитан, а мы возвращаемся. И подбери нам с Михом пару нормальных лошадей, а то знаю я вас — через пятнадцать минут будете хлопать удивлёнными глазами и убеждать меня, что никаких лошадей и в помине не было.
— Да так оно и есть, милорд. Вы посмотрите на свой десяток,— все уже на новых сидят, когда только успели, и там, я смотрю, парочка особых в поводу. Не иначе как для вас приготовили. Ну конечно, моих сироток каждый норовит обидеть и ободрать до нитки....
Не слушая его причитаний, мы с Михом быстро поменяли лошадей, и хотя седла были несколько непривычны, а стремена ещё не подогнаны, я был очень доволен. Именно такой и должна быть парадная лошадь лорда. А моя степная, рабочая лошадка — для дальних походов и кровавых схваток.
Уже ближе к вечеру мы неторопливо возвращались в город. Да и куда было спешить, все ближайшие задачи были выполнены, остались так, мелочи — закупорить в своём логове водяных, да почистить Честер. Как говориться — начать и кончить. Ах да, ещё разобраться с Милой, что то лекарь там темнит и не договаривает. С его-то возможностями попасть в тюрьму к водяным, которые его на руках должны носить,— он что, меня за дурака считает? Хоть бы его записи остались на месте....
Буквально у ворот нас догнал гонец от Корсака: — Милорд, это были не настоящие наёмники, а собранный сброд, которому обещали лёгкую прогулку и богатый грабёж. Отряд настоящих наёмников состоял всего из двух десятков и по дороге ушёл куда-то в сторону. Корсак опасается, что они могут напасть на лагерь....
Уже не слушая его, я пришпорил коня и поскакал в сторону своего шатра. Там, на пепелище, ходил угрюмый и озабоченный Ришат. Увидев меня он подошёл и кротко доложил: — В нападении участвовало не менее десяти человек, охрану всю положили почти одновременно из луков. Время выбрали — когда народ ломанулся в город. Судя по следам, девушка шла с ними и не сопротивлялась. Метрах в трёхстах сели на лошадей и поскакали в гущу леса. Следопыты идут по следам, но скорая ночь спутает все карты. Вот, что нашли там, где у них были лошади,— и он протянул мне бляху наёмника Честера.
— Хорошо Ришат, заканчивай здесь и ко мне, надо посоветоваться. Людей жалко. Не думаешь, что это степняки на службе Честера?
— Не знаю милорд, данных маловато: Следы сапог обычные, с каблуками, — стрелы они вырвали и забрали с собой, — подковы на лошадях без отличительных знаков и примет....
В моей новой резиденции собралась вся старая гвардия, — присутствовали Мих, Ришат, Корсак и Кошачий глаз. Совещание началось с доклада Корсака: — Из допросов захваченных в плен сразу же стало понятно, что это никакие не наёмники, а обыкновенные разбойники. Да они этого и не скрывали, им пообещали богатый куш, вот и собралось несколько шаек. Правда лошадей им выделили от наёмников. В состав отряда сначала входили с десяток настоящих вояк, но потом они откололись и ушли в сторону. Главарей в живых не осталось, а мелочь толком ничего не знает. Они и не должны были идти в Пелополос, им сказали, что бы в лесу ждали богатый караван с юга с тканями и камнями и что охраны будет не более сотни человек. В общем это была подстава, и мы в неё попались....
Ришат: — Следопыты вернулись ни с чем. Конный отряд в семнадцать лошадей, все налегке. Две лошади или заводные, или вьючные. Вышли на торговую дорогу в Честер и там следы теряются. Это пока все.
Кошачий глаз: — Зачистка города продолжается, стали выявляться те, кто не ушёл из города и сотрудничал с водяными. Таких немного, но они есть. Появились пришлые из ближайших деревень, просятся на постоянное жительство. Это подозрительно, боюсь, что это лихие людишки рискнули воспользоваться моментом. В целом обстановка в городе налаживается, идёт набор в городскую стражу. Запаса продуктов, что привёз герцог, хватит на пять — семь дней. Местные крестьяне уже стали привозить на продажу мясо, крупы и овощи. Герцог распорядился выплачивать им из городской казны дополнительные суммы, что бы они не задирали цены до небес. В городе найдено несколько хранилищ водяных с мясом. Останки людей следует похоронить в братских могилах. Желательно сделать это среди белого дня и прилюдно. Народ должен знать, что его ждало, не вмешайся мы.
— У меня складывается впечатление, что кто-то очень заинтересован в том, что бы мы немедленно напали на Честер. Нас прямо таки подталкивают к этому в спину. Похищение девушки, если оно конечно было, вполне укладывается в канву последних событий. Делается это, по-моему, для того, что бы водяные успели к чему то подготовиться. Лекарь, глава водяных, что то такое задумал. Могу предположить, что он планирует пробить новый проход с помощью такого же жезла, как и у меня. Он как то проговорился, что ему нетрудно создать новый такой же.
— А почему тогда они не использовали жезл против нас? — поинтересовался Корсак,— Это же какая силища.
— Я думаю по тому, что мы успели перехватить его, когда проникли в его хранилища. Хотя и не факт. Он говорил, что посторонним в его подвалы не попасть, а мы видели, как там спокойно хозяйничали водяные. Что-то не стыкуется.
— Милорд, а почему вы при встрече не убили этого вожака водяных?
— Эта тварь может перемещаться в разные тела. Мы уже один раз покончили с ним, а второй раз он предстал передо мной в облике сотника городской стражи, которому я приказал находиться постоянно возле меня и который потом провёл соляную атаку на водяных. Так что вполне возможно он и сейчас не в логове водяных, а где то в городе стоит свои планы и козни. Одно радует, что сейчас он не может действовать в открытую, на него тоже объявлена охота каким-то могущественным наблюдательным советом. Об этом я ничего не знаю, так что не расспрашивайте.
Предлагаю поступить следующим образом,— я немного задумался, потёр грудь в районе сердца,— про Милу на время забудем. Наши интересы в борьбе с водяными стоят выше личных чувств. Ришат, возьмёшь у Корсака десяток и проследишь, куда уходит дальше Алга от города. В дебри не залезай и будь на страже, водяные будут делать все, что бы мы так и не узнали, где находится их тайное логово. На все про все тебе три, от силы четыре дня. Кошачий глаз, коль ты стал комендантом города, принимай всю его стражу под свою руку, занимайся наведением порядка и привлеки всех кузнецов, если они здесь есть на изготовление железных решёток. Все проходы к реке, которые нам известны,— перекрыть. Внимательно ещё раз проверь дворец, особенно его подвалы и подземелья. Корсак, твои разъезды должны контролировать все дороги и тропинки. Создай ударный кулак. Что-то мне говорит, что Честер на этом не успокоится. Вышли разведку под его стены, что бы понаблюдать и учти, там опытные воины, и верхушка, по словам лекаря, сплошь водяные. А заодно постарайся узнать, есть ли среди наёмников степняки, и из каких они родов.
Корсак, после совещания останешься, пойдёшь со мной в подземелье лекаря, а ты Мих будешь периодически выходить в коридор и проверять службу и отдавать приказы. Все знают, что ты везде сопровождаешь меня, так что шпионы вряд ли заподозрят, что я без тебя куда-либо уйду. Пусть считают, что я что то обсуждаю с Корсаком.
И, наконец, может быть кто-нибудь догадается покормить его высочество? Ладно, спать не даёте, так ведь ещё и голодом морите.
За простым и сытным ужином я наконец-то нашёл время разобрать те бумаги, что выгреб из шкатулки. Ничего существенного, кроме одного документа. Некто докладывал Форлану, что водяные и люди, привлечённые к работам, полностью уничтожены. На полях документа стояла пометка — исполнитель подлежит уничтожению. Лекарь где то и что то строил в обстановке строжайшей тайны. Я усмехнулся,— осталось только найти место и это нечто. Ладно, это подождёт. Главное закупорить водяных и разыскать Милу.
Я задумался,— а стоит ли её действительно искать? Уж больно как-то неожиданно быстро она вошла в мою жизнь. И даже не одна, а две Милы. Если исходить, что они в какой-то мере водяные, то и у них может быть так называемый брачный период, когда они наиболее привлекательны. Не попал ли я под действие этих чар? События последних дней неслись с огромной быстротой и у меня даже не было времени как следует все осмыслить и обдумать.
— Корсак, перекусил? Нам с тобой пора, проверь оружие,— я вздохнул,— может пригодиться. Глаз, посиди ещё немного, а потом можешь идти заниматься делами. Мих изображаешь моё незримое присутствие в кабинете.
Открыв проход, я с капитаном наёмников спустился вниз к трём тайным комнатам лекаря. Однако там меня ждало разочарование. Двери были открыты нараспашку, а в самих комнатах ничего, кроме грязи и обрывков тряпок, не было. На работу совета это было не похоже, я помню чистоту, что они оставили после себя в сторожевой башне, а это означало, что действовали или водяные или сам Форлан. Мы в свете факелов осмотрели все комнаты. Везде было пусто. Даже подсвечника на столе не было, как, впрочем, и самого стола. А это уже было интересным. Стол был намертво вделан в пол, а тут ни каких следов и царапин.
Беглый осмотр ничего не дал, и я решил эту загадку тоже оставить на потом. Мы уже собрались уходить и даже потушили один факел, когда я решил проверить ход в подземелье. Корсак ждал меня уже за дверью, так что в помещении было достаточно темно. Я уж было совсем подошёл к двери, как она стала медленно открываться. Честно говоря — я испугался. В то время как мой разум панически вопил от страха, руки уже вырвали пистоли и выставили их вперёд. В два прыжка я оказался у входной двери и шёпотом приказал Корсаку потушить факел.
Затаившись, мы стали ждать. Ничего не происходило, я уж было подумал, что мне все это привиделось, и от усталости мне стала мерещиться всякая ерунда, но нет, вскоре в щель я заметил слабый отблеск огня. Кто-то нёс маленький светильник и прикрывал огонь ладонью. Корсак щёлкнул замками пистоля. Проход медленно открылся, и в комнату очень осторожно вошли несколько человек. Один из них, тот, что был со светильником тут же подошёл к стене и стал водить по ней рукой. На стене вспыхнули какие-то знаки, и этот человек провёл по этим знакам своим указательным пальцем. Раздался противный звук давно не смазанных дверных петель и вся стена стала медленно складываться. В это время один из тех, что стояли и ждали открывания, принюхался, потянул носом и громким шёпотом произнёс: — Здесь кто — то побывал недавно, пахнет гарью от факела.
