Северный ветер

Умывшись, Ян вернулся в комнату и открыл шкаф. Порывшись в своих старых вещах, он обреченно покачал головой и надел костюм, в котором приехал.

-Хоть и потерся, зато сам покупал,— пробормотал он, отряхивая камзол от пыли.

Когда Ян, закончив приготовления, спускался вниз, открылась дверь кабинета и в холл, цокая каблуками блестящих сапог, вышел высокий мужчина. Его короткие темные волосы едва выглядывали из-под широкополой шляпы с пышным пером. Лишь на секунду взгляд жестких черных глаз остановился на застывшем на лестнице юноше. На лице незнакомца можно было заметить остатки морского загара. А черная борода была подстрижена по последней моде — коротко и остро.

Мужчина запахнул плащ-полусолнце, прикрывая эфес шпаги, надвинул шляпу на глаза и вышел на улицу. Ян наконец-то спустился в холл, и в этот момент из кабинета вышел отец.

Господин Йозеф ван дер Веттелик был уже не молод. Тяжелая работа с беспокойными людьми давно отложилась жиром на его боках и вдарила лысиной по макушке.

-Опять он не все бумаги собрал!— проворчал старый юрист, срывая с себя парик и бросая его на пол. Отец раздраженно повернул голову и увидел сына. Посмотрев на него не больше пары секунд, Йозеф сухо кивнул и, расправив складки темно-зеленого камзола, направился в гостиную,— Мать!— закричал он,— Что вы здесь устроили? У меня клиент сидит, а вы разорались под дверями?!

Ян удрученно поглядел на него и двинулся следом.

Гостиная, по обыкновению служившая и столовой, была настолько велика, что могла вместить всех соседей. Правда, в виду характера отца семейства дружеские посиделки в этом доме проходили редко. Или вернее — никогда.

В центре комнаты, накрытый кружевной скатертью, стоял тяжелый дубовый стол. Несмотря на причитания хозяйки, он буквально ломился от блюд. Некоторые из них были приготовлены самой госпожой ван дер Веттелик, но многие детишки купили в ближайших лавках.

-Почему ты здесь?— обращаясь к старшему сыну, начал разговор Йозеф, заправляя салфетку за широкий отложной воротник.

-Не плохое начало,— грустно улыбнулся Ян, глядя на растянувшегося у стены кота,— Гораздо лучше, чем "Рад тебя видеть, сынок!" или "Я соскучился, Ян!".

-Не паясничай,— бросил отец, аккуратно вытаскивая косточки из судака,— Отвечай на вопрос.

Ян устало посмотрел на него, отправил в рот ложку тушеных овощей, тщательно прожевал и ответил:

-Я собираю материал для исследования.

-Я ожидал, что ты станешь бакалавром еще год назад,— тут же вспылил Йозеф,— Если бы ты не занимался всякой ерундой, уже давно бы помогал мне с семейным делом. Много поколений ван дер Веттелики считались лучшими юристами Эйкдама. Так будет и впредь, даже несмотря на то, что оба моих сына сущие раздолбаи! Один позорит семью своей маргинальной музыкой, другой бегает к какому-то безумцу всякие страсти малевать!

-Это новое направление в живописи!— подскочил на месте Руперт.

-Сидеть!— стукнул кулаком по столу Йозеф,— Знаю я ваши новые направления! Ладно бы пейзажи рисовал или натюрморты... А то грехи смертные да страдания людские! Раньше никто и помыслить не мог о таком художестве! Орден мигом бы на костер отправил. А сейчас? Чертов ван Мейер распустил народ. Дал слишком много свободы. За что его и прикончили.

-Дорогой, может хватит?— взмолилась госпожа ван дер Веттелик.

-Ты права, Джоанна,— тут же успокоился Йозеф и повернулся к старшему сыну,— Значит так, как я понял, ты в нашем городе проездом. Деваться некуда, можешь остаться в моем доме и есть с моего стола. Но даже не думай, что сможешь тут долго бездельничать. Увижу, что занимаешься ерундой — выгоню. И еще, не надейся, что я помогу с твоими детскими исследованиями. Хватит того, что я подготовил тебя к поступлению в Кенесдамский Университет, оплачиваю твое обучение и содержу тебя. Уже за это ты должен быть мне благодарен по гроб жизни.

-Спасибо, отец, ты очень щедр.

Йозеф наградил его суровым взглядом и молча встал из-за стола. Следом за ним встали остальные члены семьи.

* * *

-Суровый у тебя батюшка,— промурлыкал Мьёль, потягиваясь на кровати Яна.

-Какой есть,— улыбнулся юноша, настраивая лютню.

-Ну и правильно, с вами оболтусами по-другому нельзя.

-Тебе-то откуда знать? Ты же всего лишь кот!

-Даже если и так, я гораздо старше тебя,— равнодушно бросил Мьёль.

-А? Как такое возможно? Коты же живут лет десять!

-Может быть, когда-нибудь узнаешь. Скажи лучше — ты куда-то собрался? Чего инструмент мучаешь?

-Эй! Я попросил бы помягче,— насупился Ян, а потом улыбнулся и ответил,— Собираюсь проведать своего учителя!— он посмотрел в окно, за которым начинало смеркаться, и, накинув плащ, произнес,— Мне уже пора. Если хочешь, можешь остаться тут.

-Ну уж нет,— кот вскарабкался Яну на плечо,— Я тоже пойду с тобой.

Юноша быстро спустился по лестнице, пообещал матери долго не задерживаться, потрепал по волосам сестренку и вышел на улицу.

Скатывающееся за горизонт солнце напоминало переваренный желток. Улыбнувшись его последним лучам и позавидовав прогуливающимся парочкам, Ян быстро зашагал вперед, едва не попав под пустую телегу. Извинившись перед полупьяным возницей, юноша свернул в узкий переулок. Он быстро уходил все дальше и дальше от широких улиц.

-Твой учитель живет в этих трущобах?— удивленно мяукнул кот.

-Нет. Честно сказать, я не знаю где его дом. Но здесь он постоянно выступает.

-Прямо-таки постоянно?— съязвил Мьёль.

-Да,— кивнул Ян,— Обычно барды путешествуют по разным городам. Но некоторые пускают корни. Мой учитель как раз такой.

-Наверно он плохой певец и не очень-то нужен в приличных местах,— буркнул кот.

Ян шагал быстро, периодически поглядывая по сторонам. Дома в этой части города были похожи друг на друга — серые и мрачные. Вместо вывесок ремесленных лавок и контор первые этажи встречали прохожих грязными окнами гостиных и спален. Здесь жили в основном те, кто не мог позволить себе отдельный дом, теснясь под одной крышей с другими семьями.

-"Трактир Имперский галеон",— Мьёль прочел вывеску на одном из домов и расхохотался,— С чувством юмора у хозяина, похоже, все в порядке! Если это — "галеон", то я по меньшей мере — тигр!

-Ну, это как посмотреть,— пожал плечами Ян,— Думаю для маленькой мыши, ты — что для человека тигр. А вот для тигра — что маленькая мышь.

Юноша поднялся на низкое крыльцо и приоткрыл дверь трактира.

-У-у-у,— протянул кот, закрывая лапой морду,— Что ж вы, смертные, так смердите-то?

Мьёль имел полное право для возмущения: его чуткий звериный нос едва не лопнул от многообразия ударивших в него запахов. Здесь смешалось все: дым табака, жареное мясо, дрянное пиво, пот и вонь грязной одежды. Обстановка заведения была подстать царившему здесь аромату: обшарпанные и исчирканные стены идеально сочетались с подгнившей мебелью, которая в свою очередь была достойной соседкой скрипучему и прогибающемуся при каждом шаге полу. Лет сто не мытые окна и почерневший от дыма потолок с достоинством обрамляли эту прекрасную картину.

-И как с твоим батюшкой ты вообще здесь оказался?— изумленно выпалил кот, оглядывая рубящихся в кости работяг.

-Все очень просто, ответил юноша, продвигаясь вглубь темного зала,— Пока дед был жив, отцу приходилось набираться опыта с самыми разными клиентами. Он чем-то помог Отто, хозяину этого места, а тот пригласил отца и нас с матерью в свое заведение.

-И твой батюшка согласился?

-Он не всегда был таким старым ворчуном,— улыбнулся Ян.

Местные завсегдатаи с интересом поглядывали на вновь прибывшего, тыкая в него пальцами и посмеиваясь. Один даже хотел поставить ему подножку, но услышав громогласный голос, передумал:

-О, кого я вижу! Уж не Ян ли это ван дер Веттелик?— огромный, похожий на медведя мужчина, стоявший за барной стойкой, помахал волосатой лапищей,— Тебя и не узнать! Еще немножечко и совсем мужиком станешь!

-Приветствую, дядюшка Отто,— поклонился ему Ян,— А вы, напротив, ни капли не изменились. Таких густых волос, как у вас, я ни у кого больше не встречал. И время им абсолютно нипочем.

-Это все благодаря силе предков!— хохотнул трактирщик, приглаживая светлую шевелюру,— Ну что, пива налить?

-О нет,— замотал головой юноша.

-Так и не бросил это чертову привычку?— скривился Отто,— Пойду, пороюсь в закромах, вроде с утра осталось еще немного молока.

-Честно сказать, у меня не так-то много денег, дядюшка.

Трактирщик поглядел на него как на умалишенного и тяжело вздохнул:

-Молоком пусть молочники торгуют. Я за него денег не возьму.

Отто отправился на кухню. Ян забрался на высокий стул возле стойки и принялся крутить головой. Ничего интересного в трактире не происходило. Все, как всегда. Люди напиваются, кричат, смеются. Он видел это много раз. Юноша улыбнулся и, расслабившись, откинулся на спинке стула.

-Да говорю тебе! Дочура его грохнула, а после свалила!— из-за соседнего стола до юноши донесся обрывок разговора. Повернувшись, Ян увидел двух крепких мужчин в замызганных, пропахших рыбой, рубах.

-С чего ты взял?!— удивился тот, что был в темной рубашке, от души прикладываясь к кружке.

-Дык все ж в курсах!— возмутился его товарищ,— Он хотел выдать ее за какого-то северного вождя. Ну а девица ни в какую! Говорит, даром ни нать мне этот богохульник.

-Че, так и говорит?— булькая пивом, уточнил его собеседник.

-Да вроде! Я ж откуда знаю?! Я ж эту дамочку, как говориться, на абордаж не брал! Хотя, честно сказать, был бы не против!

-Еще бы! Такая фифочка! Не то, что местные коровы!

-Не, ну и в наших водах водится красная рыба! Гляди! Новая официантка у Отто просто загляденье! Словно семга на нересте!

Неуверенно озираясь по сторонам, к их столику приближалась девушка с собранными в пучок белокурыми локонами. Серое длинное платье и замызганный фартук, как ни старались, не могли скрыть утонченной, столь не свойственной жительницам здешних кварталов, фигуры.

-Господа желают чего-то еще?— сбивчиво поинтересовалась она, забирая пустые кружки.

-Желают! Твои аппетитные бедрышки!— выпалил мужик в некогда белой рубахе, пытаясь ухватить девушку за ягодицу.

-Что вы делаете?!— взвизгнула официантка, отпрыгивая назад.

-Да не ломайся ты! Мы подкинем монеток! Когда заканчиваешь?

-Ах вы!..

Наблюдавший за происходящим Ян сжал кулаки и медленно поднялся на ноги. Разместившийся на барной стойке Мьёль, напротив, демонстративно отвернулся:

-Смердящие твари...— тихо фыркнул он.

-Да ладно тебе, Деми,— хлопнул товарища по спине чернорубашечный,— Не пугай девочку раньше времени,— он повернулся к официантке,— Извини моего друга, красавица, и будь добра, принеси нам по две кружки пива.

Девушка сдержано кивнула и отправилась на кухню. Раздосадованный Деми сплюнул на пол и уже хотел было повернуться к своему товарищу, как заметил пристальный взгляд буравящих его глаз.

-Че вылупился, шкет?!— прорычал он, глядя на Яна.

Юноша ничего не ответил, медленно отвернулся и взобрался на свой стул. Неизвестно, что бы еще могло взбрести в хмельную голову уважаемого Деми, но, к счастью, в этот момент из кухни вернулся Отто.

-Вот! Еле нашел,— протянул он Яну стакан молока,— Пей. Свежее. А это тебе,— он поставил перед котом блюдце с тем же содержимым.

-Спасибо, дядюшка,— улыбнулся юноша.

-Всегда пожалуйста! Ну-с, рассказывай, как жизнь у тебя? Как учеба? Нравиться?

Ян тяжело вздохнул. Увидев это, Отто расхохотался:

-Вижу, что нет! Глупый вопрос! Ты никогда не хотел быть юристом! И, судя по всему, твои вкусы не изменились,— он кивнул на лютню, гриф которой выглядывал из-за плеча Яна,— И сюда ты заглянул совсем не для того, чтобы дядюшку Отто проведать! Хотел увидеть старика Эдвина?

-Да,— честно ответил молодой бард,— Он еще поет?

-А куда ж денется этот одноногий?! Еще как поет! И благодаря ему мое чудное заведение не только на плаву держится, но и отчаянно борется с бедностью своего хозяина,— трактирщик вновь расхохотался.

-Честно сказать не похоже,— пожал плечами Ян,— Я вижу всего одну официантку. И та не очень-то подходит для этой трудной работы.

Отто внимательно посмотрел на юношу и недовольно покачал головой:

-Что ж ты такой-то прямолинейный? По голове давно не получал что ли?— он устало выдохнул и продолжил,— А с девочками согласен — беда. Одна на днях родила прямо здесь, за стойкой, лежит дома с дитем, отлеживается. Другая сбежала с каким-то проходимцем. Романтики ей, видите ли, захотелось. Едва совсем не остался без работниц. Но не тут-то было! Малышка Рози, словно подарок Всевышнего, сама пришла ко мне. Ну я и взял ее! Работает в день, а ночью пока сами справляемся. Правда, официантка из нее, как ты уже подметил, так себе... но всяко лучше, чем ничего! Совсем без помощников мы бы с женой не выжили.

Посетителей в трактире все прибавлялось, и Ян с сочувствием наблюдал, как несчастная Рози бегает от одного столика к другому. Мужские руки так и норовили ущипнуть официантку за зад. Их можно было понять, в подобных заведениях такое поведение всегда было в порядке вещей.

-Эй, Отто! Ну где уже старина Эдвин?— крикнул худощавый мужичонка, выпивавший в большой компании портовых работников и рыбаков,— Мы ж не пьянствовать к тебе ходим, а культурно время проводить!

-Терпение, друзья!— призвал их трактирщик,— Скоро он придет.

Как по команде дверь питейной открылась, и на пороге возникла сгорбленная фигура. Едва завидев одетого в некогда оранжевый камзол человека, публика взревела, приветствуя своего кумира:

-Эдвин! Давай скорее, старый пират! Мы уже заждались!

Старик поднял свою лютню, отвечая на приветствие. Прихрамывая на деревянную ногу, он двинулся к барной стойке, остановился напротив Яна и некоторое время молча смотрел на юношу. Его ученик с грустью осознал, что сухое лицо с прыщавым, похожим на кабачок, носом совсем осунулось, а некогда густые черные волосы учителя стали и вовсе схожи с грязной паклей.

-Рад видеть тебя, Ян,— тепло улыбнулся старик.

-И я вас, Мастер Эдвин!— вскочив со стула, низко поклонился юноша.

-Сколько раз просил не называть меня так величаво, а? Ну да ладно. Вижу ты так и не бросил мое ремесло... Даже и не знаю, правильно ли ты поступаешь...

-О чем вы говорите, Мастер?!— изумился молодой лютнист.

-Не обращай внимания,— отмахнулся старый бард.

-Эй, Эдвин!— донеслось из зала,— Хорош трепаться! Пой давай!

-Да! Да!— поддержали просителя другие голоса,— Ты обещал про крестьянку и магистра! Давай уже!

-Хех,— усмехнулся старик,— Прости, Ян, публика ждет! Поговорим позже!

Эдвин уселся на высокий стул недалеко от барной стойки и, нежно обняв лютню, ударил по струнам. Зал мигом стих, приготовившись слушать своего любимого певца. Бархатный голос вмиг накрыл весь трактир:

Однажды крестьянка в поле гуляла,

Серпом махала, рожь собирала.

Ну а магистр мимо скакал,

Увидел ее, на колено припал:

"Как же вы меня поразили,