— Гарри, что это она? — потихонку спрочила я.
Наверное, можно было воспользоваться связью... но почему-то мне показалось правильным спросить вслух. И одобрительно сверкнувшие глаза Гарри показали мне, что это решение было правильным.
— Ты непроизвольно вплела в огонь не только силу варпа, но и силу Источника дома. И Блэк, пусть даже и оставившая Дом — не может этого не почувствовать.
— Да... — прошептала Беллатрикс. — Я чувствую это... Темное пламя... Когда-то оно так же горело на моей руке...
Глаза ее погасли. И хотя гордая аристократка на позволяла себе подать вида, но эмпатия однозначно говорила мне, что только тяжким усилием воли она не дает себе упасть на пол и забиться в рыданиях.
— Прикоснись огнем к ее лбу, — шепнул мне Гарри, и я так и сделала.
Темное пламя охватило женщину почти мгновенно. Я не успела даже отдернуть руку, как Беллатрикс упала на пол и забилась в корчах. Стиснутые зубы мне давали вырваться крику, но эмпатию мне пришлось заблокировать: ловить испытываемую женщиной боль мне очень не хотелось.
— Гарри, что...
Но договорить я не успела. Пламя исчезло так же внзапно, как и появилось, и Беллатрикс поднялась с пола так легко, как будто это не она только что каталась, сдерживая вопль боли.
— Мой сюзерен, — склонилась она перед Гарри. — Госпожа, — такой же поклон был адресован мне. — Я благодарю за оказанную мне честь.
Гарри мягко улыбнулся.
— Боюсь, что сейчас Вы нужны мне в качестве Лестрейндж. Но когда я найду способ провести Вас в Гринготтс и вывести обратно, то, если Хранительница Крови не будет возражать — я объявлю Ваш брак с родольфиусом Рестрейнджем — несостоявшимся, а Вас — вернувшейся дочерью дома Блэк.
— Господин! — теперь Беллатрикс только что не светилась от радости.
— А пока что... Как там Долохов?
— Боюсь, что... не очень хорошо, — вздрогнула Беллатрикс. — Как видите, он даже не смог встать, чтобы приветствовать вас.
— Не удивительно, — кивнул Гарри. — "Радужный сон" и вообще не полезен для здоровья. А уж если принять чужой, рассчитанный и приготовленный для другого... Нда. То что он жив — и то "прекрасно и удивительно".
— Господин, вы пожертвовали Антонином, чтобы вывести меня? — глазами и лицом Беллатрикс изобразила удовлетворение, но я отчетливо чувствовала, что положительный ответ ее не порадует.
— Я воспользовался одним из немногих вариантов, позволяющих вывести вас обоих и отсечь погоню, — усмехнулся Гарри. — Создавая шторм, я как-то не рассчитывал, что вести через него придется двоих. А варианты "оставить своего вассала в Азкабане" и "гарантировано потерять одного из вас в врапе, не дав стимулятора Антонину" — мне почему-то категорически не нравились. И поэтому я поступил так, как поступил. По моим оценкам, тебя мы доставляли стопроцентно. Да и у Антонина появлялись неплохие шансы.
— "Неплохие" — это какие? — поинтересовалась Беллатрикс.
— "Неплохие" — это где-то 50:50. Либо выживет, либо нет, — жестко ответил Гарри. — Но раз дотянул до дома и пережил первые сутки отката — то уже можно сказать, что он своего шанса не упустил, а "что не убивает — делает сильнее".
— Вы уверены? — с надеждой спросила Белатрикс.
— Уверен, — кивнул Гарри. — Вы тут пока с Гермионой посидите, поговорите... А я попробую немного ускорить выздоровление Антонина.
Нам оставалось только согласиться... да, впрочем, он и не ожидал ответа, сразу двинувшись к лестнице.
— Спасибо, — сказала мне Беллатрикс, усаживаясь за столом, на котором незримый Кричер стал расставлять напитки и закуски.
— За что? — поинтересовалась я, поднимая бокал с лимонадом.
— За темное пламя. Боюсь, Вы даже не представляете, что для меня сделали...
— Не представляю, — согласилась я. — Пока что я знаю только, что причинила Вам сильную боль.
— Вы позволили мне справиться с прошлым, — грустно кивнула скорее своим мыслям Беллатрикс, отхлебывая вино. — Я по-прежнему помню все, но теперь я хотя бы могу делать вид, что это все случилось с той Беллатрикс, которая сгорела в темном огне. Не со мной.
Я уже собиралась спросить, что же такое случилось, когда она криво усмехнулась.
— Кстати, можете называть меня "Трикси". Или "Белла". Как Вам нравится.
— Но... — я заметалась, — Вы же старше меня... — Беллатрикс усмехнулась.
— Госпоже стоит привыкнуть к мысли, что в иерархии Дома Вы гораздо старше меня. Вы — невеста главы и надежда Дома. А я... Даже если глава Гарольд вернет меня в Дом — я буду всего лишь одним из бойцов Дома... и никогда не смогу подарить ему новую ветвь.
— Но почему? — изумилась я.
И Трикси... (да, пожалуй, стоит привыкать) рассказала мне свою историю. В подробностях и без купюр.
— Жаль, — произнесла я, ощущая как ушедшее было пламя Удуна окутывает уже не только руку, но и плечи.
— Не надо жалости, госпожа, — отрицательно покачала головой Трикси. — Жалость — унизительна...
— Я не тебя жалею, — отрезала я. — А вот знай мы об этом раньше... Думаю, Гарри не затруднился бы устроить месть "в жизни, смерти и посмертии"...
Глава 76. Душевные раны.
Общение Миа и Трикси духовно обогатило обе стороны. В частности, миссис Лестрейндж живо заинтересовалась возможностью достать братьев Родольфиуса и Рабастана в Великом океане, особенно — в связи с тем, что брачные клятвы давались с условием "пока смерть не разлучит нас", и по смерти Родольфиуса — утратили силу.
Так что, когда я, закончив необходимые медицинские процедуры, спустился в гостиную, меня ждали две пары горящих надеждой глаз.
— Увы, — грустно улыбнулся я Белле, поняв, чего, собственно, от меня хотят, — знал бы, что это понадобится — сохранил бы хотя бы по капле крови. А так... Вытащить душу из Великого океана — не так уж сложно. Сложно вытащить именно ту душу, которая нужна. Так что, даже если Родольфиуса и Рабастана еще не сожрали хищники варпа — можно потратить многие годы, если не века, на то, чтобы их найти. Ты их достаточно ненавидишь, чтобы этим заняться?
— Нет, — грустно покачала головой Белла. Видимо, надежда добраться-таки до мужа и деверя даже за Порогом была сильна. — Я обещала Вам свою службу, и не могу отвлекаться от этого даже ради столь... приятного дела. Ведь, насколько я поняла, я понадоблюсь Вам в ближайшем будущем?
— Да, — ответил я. — И, боюсь, я не могу даже приблизительно назвать сроки, в течение которых служба будет необходима. В моем окружении есть Аналитик, — я обнял Миа, на руках которой отчетливо проявились керамитовые коготки, мгновенно привлекшие внимание Трикси, — есть Дипломат, есть убийцы, вампиресса, есть даже две Видящие. Но вот с боевиками у меня очень напряжно. И если вдруг понадобится вступить в прямое силовое противостояние — пока что рассчитывать я могу только на себя.
Миа вскинула голову и попыталась что-то сказать, но была прервана Беллатрисой.
— Глава Дома прав. Как его невеста и Хранительница Крови дома — Вы не имеете права рисковать собой. Вы — наша надежда. Риск потерять Вас — эта такая же глупость, как ловить рыбу на золотую блесну: никакой мыслимый улов не окупит потеряной приманки.
Миа открыла рот... внимательно посмотрела на Трикси, закрыла рот... А потом все-таки решилась и сказала:
— Бывает очень дорогая рыба.
— Такой, чтобы окупила потерю тебя — не бывает, — отрезал я под одобрительным взглядом Трикси.
Миа внимательно посмотрела на меня... Я сделал шаг вперед, обнял ее и прижал к себе. Так мы стояли некоторое время, а потом я со вздохом отпустил девочку, и повернулся к Белле. Она стояла, отвернувшись лицом к стене, и в ее ауре полыхала бессильная зависть и боль.
Я не мог не поинтересоваться причинами столь явно неадекватного состояния своего вассала, и получил в ответ историю незадачливых искателей бессмертия. Признаться, меня заинтересовал проведенный ритуал, но вот вытащить его описание из Беллатрикс — оказалось нелегким трудом. Вассал отнекивалась, говорила, что не помнит, что ее сознание было затуманено болью, что муж и его брат не рассказывали ей подробностей... Но постепенно, сочетая обаяние, менталистику и помощь Аналитика, мне удалось восстановить ритуал в достаточной мере, чтобы понять, о чем идет речь.
Возможно, когда-нибудь в будущем я посвящу-таки несколько лет поискам в Великом Эфире душ братьев Лестрейнджей, просто для того чтобы понять: они действительно напоролись на настолько кривое описание, или же сами напахали косяков сверх всякой меры, так, что даже приблизительно опознать природу ритуала удалось далеко не сразу. Но все-таки я сумел разобраться.
— Значит, бесплодие? — я внимательно посмотрел на Беллу.
— Да, мой сюзерен, — ответила она. — Неизлечимое.
— Позволишь мне взглянуть? — спросил я.
— Вам следует не просить, но приказывать, — грустно покачала головой Неистовая Беллатрикс.
— Я не являюсь подданным Гниющего сада, и мне нужна служба вассала, а не рабская покорность, — отрезал я.
Миа удивленно посмотрела на меня, но о горестной судьбе Сейлины решила не спрашивать... или, может быть, спросить позже.
Белла опустила руки и произнесла:
— Смотрите, господин.
Я подозвал Миа и мы коснулись лба Беллатрикс, прислушиваясь к пению потоков варпа.
— Ой, — сказала Миа.
— Вот-вот, — согласился я. — Понятно, почему врачи сказали, что "неизлечимо"?
— Да, — кивнула девочка.
— Почему? — в глазах Трикси вспыхнул интерес, но какой-то отстраненный. Она не верила, что двое детей найдут способ помочь там, где опустили руки известные колдомедики.
— Потому, — ответила Миа, — что то, что с Вами, миссис Лестрейндж...
— Просто "Белла", — поправила Беллатрикс, — раз уж "Трикси" у тебя в горле застревает.
— ...с тобой, Белла, произшло, — приняла поправку девочка, что меня удивило, и, признаться, несколько расстрогало, — ...это не болезнь или проклятье, но полноценное изменение. Любая диагностика покажет, что не просто здорова — ты практически на пике формы, несмотря даже на годы в Азкабане.
— Понятно, — кивнула Трикси. — И сделать с этим ничего уже нельзя...
— Почему — "нельзя"? — удивилась Миа. — То, что поддается переменам — можно изменить. А раз тебя один раз изменили — значит, переменам ты поддаешься.
— Господин? — В глазах Беллатрикс вспыхнула неистовая надежда, которую мне предстояло несколько остудить.
— Это возможно. Но. Во-первых. Это будет непросто. Причем непросто для всех нас, включая Источник Дома и всех моих вассалов. Во-вторых, изменение, проведенное с тобой, поддерживает своей Волей тот, с кем братья заключили договор. Придется искать путь, который позволит разорвать договор. И, в-третьих, — изменение есть измненение. И та, кто появится после него... будет ли она — тобой?
— Господин... — Белла опустилась на колени и распростерлась на полу, — пожалуйста, сделайте это! Я... я сделаю все, что угодно... все. Буду убивать, лягу в постель к тому, на кого Вы укажете... умру по Вашему слову, только...
Миа кинулась к унижающейся женщине, обняла ее и требовательно посмотрела на меня. Даже если бы я и собирался отказать (какового намерения у меня отнюдь не было), то уж противостоять такой просьбе...
— Мы сделаем это, — ответил я, подчеркивая, что потрудиться придется всем. — И я не потребую за это ничего, сверх уже принесенной тобой вассальной клятвы. Но для такого ритуала нужно подходящее место, время и некоторые материальные компоненты, которых прямо сейчас у меня под рукой нет. Так что, в лучшем случае — это будут пасхальные каникулы.
— Я готова ждать, — ответила Трикси, не поднимаясь.
— А вот как раз "ждать" тебе не придется. — Белла посмотрела на меня очень удивленно. — Тебе придется активно готовиться к ритуалу. Вспомнить всю свою жизнь настолько подробно, насколько сможешь, возможно — поговорить с госпожой Вальпургой и Антонином, раз уж он тебя неплохо знал... Судя по тому, что я успел услышать — это будет тяжело и больно... но необходимо. Ты должна решить, кто это такая — "Беллатрикс Блэк", и кем она хочет быть. И не одно-два желания, а полностью, по-настоящему, без купюр и утаенных от самой себя желаний. Раобраться, решить... и каждый день повторять это, запоминая, впечатывая в свою память то, с чем мы обратимся к престолу Владыки Изменчивых ветров. Поняла?
— Да, господин... — ответила Трикси, не поднимаясь. В глубине ее глаз разгорался фанатичный огонек.
— Тогда — встань. Мне неприятно видеть твое унижение. Дому Блэк нужен гордый боец, а не униженная рабыня. Мне нужна Неистовая Беллатрикс, за которой я пришел в Каэр Азкабан!
Трикси вскочила, как подброшенная пружиной.
— Милорд, — кивнула она мне, показывая, что поняла меня. — Леди, — аналогичный поклон в сторону Миа.
— Беллатрикс... — попрощались мы, и разорвали контакт с этим слоем реальности, возвращаясь в мир снов, где и танцевали среди звезд до самого утра.
Глава 77. Проблемы Уизли.
Проснулись мы с Миа по-прежнему держась за руки по укоризненным взглядом Джинни. Волшебное очарование танца, когда звезды сияли у нас под ногами и разноцветные ветра кружили голову, все еще действовало, и проснулась Миа очень доброй и желающей облагодетельствовать весь мир. Так что, вскочив, она подсела к рыженькой и обняла ее за плечо.
— Джинни... — начала она, но была прервана.
— Да все я понимаю... и что он — с тобой, и что я — безнажедно опоздала... Мама так много мне рассказывала о Мальчике-который-Выжил... а когда я встретила Гарри, то поняла — что он еще лучше... Но уже было поздно...
Рыженькая уткнулась лицом в грудь Миа и разрыдалась. Сквозь слезы она пыталась продолжать рассказывать о своих проблемах.
— ...а тут... тут еще... эти демоны.... Они... они хотят, чтобы... чтобы я шпионила... за Гарри... а я... я и отказать... не могууу!!! На мне же... Долг Жизни... Они же меня... спасли.
Произнеся это, Джинни окончательно спрятала лицо на груди Гермионы и забилась в рыданиях, заливая слезами пижаму в золотистые котята.
Несмотря на общую трагичность происходящего, выглядели девочки так умилительно, что я с трудом сдерживал желание подойти и погладить обеих по головам. К сожалению, это не решило бы проблемы, а только увелчило бы их. Так что я стоял в стороне и умилялся, в то время как Аналитик сосредоточенно искала выход из сложившейся ситуации.
— Джинни, — сказала Миа, чуть отстраняясь от заплаканной девочки, — а твой Долг Жизни не помешает тебе шпионить за ними для нас?
Рыжая просияла.
— Нет! Не помешает! Я же исполню все, что от меня просят, а "не рассказывать никому" леди Аметист нас не просила! Она даже так и сказала: "я не требую от вас омелы"... или "кометы"?
— Может быть "омерты"? — улыбнулся я.
— Точно! — радостно улыбнулась Джинни, хотя полоски от слез все еще были видны не ее щеках. — "Омерты". А что это такое?!
— Это обещание молчать, — грустно улыбнулась Миа. О том, что подавляющее большинство тех, перед кем она выступала — просто не знают, что такое "омерта", Аналитик как-то не подумала. Хотя и догадалась пояснить свои слова "просто так".
