Битва демонов в варпе корежила даже то куцее подобие реальности, которое присутствует в имматериуме. Цепочки символов, то яростно-сияющих, то траурно-черных пересекали пространство и время, сворачиваясь в фигуры, геометрия которых вызывала тошноту даже при беглом взгляде. Множество мелких хищников Великого океана собрались поблизости, выжидая момента, когда победитель определиться, и можно будет рвать добычу. Десятки и сотни их исчезали, попадая под удары сражающихся, но тысячи приплывали со всех сторон, привлеченные запахом их гибели, запахом добычи и поживы.
Восемнадцатимерная розовая гиперсфера, проплывавшая мимо меня, внезапно выбросила четыре протуберанца, надеясь на легкую поживу. Но я сковала ее Исчислениями столпа Дин, порадовавшись тому, что на Арифмантике нам рассказали о них, а Гарри успел объяснить некоторые тонкости, позволившие перевести грубые аналогии в область Высших Исчислений.
Захваченная тварь рванулась... и я выпустила ее прямо в средоточие того, что было нашим врагом. Естественно, мелкий демон не долетел, сгорев на внешних слоях защиты. Но внимание врага я привлекла.
— А! Мелкая Блэк! — голос, казалось, наполнил все пространство. — Здесь есть имена. Повинуйся!
— Здесь есть имена, — согласилась я, и передо мной вспыхнули три знака: "Камень", "Пустое место" и "Не властен!"
Враг взвыл в ярости, и его Сила обрушилась на меня...
Но, отвлекшись, он перестал контролировать свою защиту, и Мори сумел нанести удар.
Пространство взвыло в муке. Знаки сияющим дождем сыпались из будущего в прошлое, которому уже никогда не стать настоящим. Среди них вспыхивали немногие знакомые руны высокого готика, попадались даже слова, написанные по-английски, а так же — руны футарка, знаки кириллицы, хироганы, кандзи...
Усилием воли я сгребла в кучку часть символов, которые мне понравились, и... поглотила их? По крайней мере — знаки исчезли, а я ощутила что-то... что не смогла сформулировать словами даже для себя.
Очередной мелкий хищник варпа, проплывающий мимо в попытках сожрать как можно больше капель крови погибающего сознания проигравшего демона, шарахнулся в сторону, как будто ударившись обо что-то твердое. На мгновение мне показалось, что я стою на вершине башни, подобной тем, которые показывал мне Мори, рассказывая о К'Сале: многокилометровой игле под изменчивым небом, рассеченным золотым кольцом. В боевой ярости небеса полыхали кровью заката. Далеко внизу, на спекшейся в камень бесплодной земле разворачивались меньшие башенки, обозначающие границу феода...
А потом небеса полыхнули особенно ярко... и погасли, оставив меня во тьме...
— ...Гарри! — донеслось откуда-то из-за пределов темноты. — Гарри! Гермиона! Да Мордредом по Моргане сверху и сапогом... Что же делать-то?!
— Трикси, — ответил мужской голос. — Спокойнее. Кажется. Гермиона приходит в себя...
Я прихожу в себя?! Наверное — да...
Прислушавшись к потомкам света, я осознала, что шершавые звуки, доносящиеся до меня извне, могут быть якорем, пользуясь которым я сумею вернуться к своему телу.
— ГОВОРИТЕ! — бросила я мысль сразу во все стороны времени, окружавшего меня.
— Что говорить? — удивился полированный, металлически-холодный голос.
— ЧТО УГОДНО! Я ЛЕЧУ НА ВАШИ ГОЛОСА...
— Девочка бредит? — удивился голос цвета шелка. — Куда она "летит"?
— Не знаю, — ответил холодный металл, — но лучше делать так, как она говорит. Гермиона, мы можем оттащить Гарри из огня, в котором он лежит?
— ОТТАСКИВАЙТЕ, — слово ничего не значило. Значение имело другое.
Имя. Здесь есть имена! Серебряная звезда, которая есть Я летела сквозь обломки чужих мыслей, поглощая одни идеи и отрицая, разрывая и уничтожая другие. Сгустки света, кружащиеся неподалеку, жадно хватали отвергнутое, поглощая и встраивая в свой свет. Черный шелк чужих голосов задавал направление в месте, которое никогда не было местом и не имело каких-либо направлений.
Внезапно все кончилось. Я ощутила шершавый камень, вместо холодного звука, и свет, что робко коснулся моих глаз, был порожден свечами, а не нерожденными тварями. Я выбралась!
— Гарри!
Мой парень лежал навзничь, и только редкие вдохи говорили о том, что он жив. Я присмотрелась... Свет и мрак его истинного существования присутствовали здесь, так что тело постепенно восстановится...
Я с трудом подтянулась к любимому, и достала из его кармана заранее заготовленную бумажку.
— Вот... — протолкнула я слово сквозь пересохшее, сорванное от крика горло. — Адрес... Отведите девочку... — с каждым словом говорить было все легче, — ...туда и скажите... ее... родителям, чтобы лучше... следили.
— Хорошо, — откликнулся мужской голос, тот, который казался мне металлическим... там, за Гранью. — Отведем. Но что с Гарри?
— Растратил... силы... в бою, — с трудом ответила я. — Отлежимся — будет лучше...
— Мы можем чем-то помочь? — спросил Долохов. — Кроме того, о чем Глава говорил перед ритуалом?
— Восстанавливающее, кроветворное, сна-без-сновидений... И принесите из сейфа Лестрейнджей Чашу Хаффлпафф!
Приподнявшись на руке, я проследила за тем, как Долохов аккуратно вливает в горло Гарри крововетворное и восстанавливающее, а сама — выпила зелье сна-без сновидений, и тут же, на полу ритуального зала, провалилась в сон, крепко обнимая своего парня.
Глава 105. Темный ритуал. Последствия. (Беллатрикс).
— И что это было?
Я стояла над тремя детьми в обмороке и не знала, что мне сделать или сказать по этому поводу. Все диагностические заклинания показывали, что с детьми все в порядке... за исключением того, что они в глубоком обмороке и на Энервейт не реагируют.
Только зажатая в руке бумажка, которую Гермиона вытащила из кармана Гарри и отдала мне — намекала на желание Главы Дома, которое неплохо бы исполнить. Вот только... Нет, я конечно, догадываюсь, что записанный набор слов как-то идентифицирует место, куда надо доставить девочку, принявшую участие в ритуале... но увы, ни с каким из известных мне мест эти слова никак не ассоциировались, и как его искать — было непонятно.
— Это и есть "победа", — ответил мне Антонин, помахивающий палочкой над лежащими Главой и его невестой.
— Победа? — удивилась я. Мне победа представлялась как-то иначе.
— Узор погас, значит, ритуал завершен, — ответил Долохов. — Дети живы, и даже души при них, что несколько странно. А значит — они победили. И теперь им предстоит пережить эту победу.
— Пережить победу? — еще больше удивилась я.
— Ну да, — усмехнулся Долохов. — В битве с драконом главная опасность — это возможность стать драконом. И избежать ее гораздо сложнее, чем драконьих когтей и пламени.
Он опустился на колени рядом с девочкой, что сыграла роль жертвы и приманки, и стал внимательно осматривать ее.
— Вот, о чем я и говорил, — сказал он мне. — Попробуй на ней заклятье Поиска...
Я взмахнула палочкой. Повиновалась она тяжело и неохотно, но моя палочка так и сгинула где-то в Министерстве, или даже была уничтожена. Так что приходится довольствоваться тем, что было более-менее пригодно из накопленных трофеев Дома. Тем не менее, палочка работала, и результат выполненного заклятья поразил меня:
— Она... ведьма?! — вот точно помню, что когда Гарри принес девочку — она была стопроцентной магглой. А сейчас присутствует однозначный отклик... Конечно, Великой ей не быть, в один ряд с Дамблдором, Темным лордом... да, пожалуй, даже с Поттером и Грейнджер, ей не встать. Но вот хороший средний уровень, повыше всяких там Уизли* — вполне может быть.
/*Прим. автора: я бы не рассматривал Беллу как некий идеал беспристрастности и точности. В данном случае, оценивая всех Уизли она скорее выдает желаемое за действительное... что и послужило, скорее всего, причиной ее гибели в каноне: недооценка врага — не та ошибка, которую многим удается совершить более одного раза...*/
— Да, — кивнул Антонин. — Теперь — да. Изменчивые ветра коснулись ее души.
— Это что, — ахнула я, — любого маггла можно вот так...
Эта мысль перевернула все мои представления о мире. И я уже готовилась присоединиться к Главе и его невесте в глубоком обмороке, когда Антонин покачал головой.
— Не любого. А только того, кто хотя бы чуть-чуть предрасположен. У нас... — глаза Долохова ностальгически затуманились. Ну вот какая может быть ностальгия по отношению к стране, в которой бывал пару раз, и то, исключительно как турист? Но, между тем, Антонин на полном серьезе считает себя русским. — ...проводились... эксперименты. На добровольцах. И кое-что даже получалось. Примерно в одном из десяти случаев.
— А в остальных девяти? — заинтересовалась я.
— Подопытного спасти не удавалось, — спокойно ответил Антонин. — Или он становился инвалидом на всю жизнь. Но это если взрослого "соприкасали" с варпом.
— А ребенка? — заинтересовалась я.
— Уголовная ответственность — с 14 лет, — ответил Долохов, как будто это что-то объясняло.
— При чем здесь "уголовная ответственность", если "добровольцы"? — не поняла я.
В ответ Антонин рассказал анекдот о том, что "Стране нужны три добровольца. Это будешь ты, ты и ты!"
Пока я обдумывала этот странный образчик непонятной логики этих русских (хотя, что-то в этом все-таки было), Гермиона пришла в себя и застонала, хватаясь за голову.
— Гермиона! — я оставила философские размышления, и присела к девочке. — Как ты?
— Плохо, — ответила она, поднимаясь на локте. Видно было, что это стоило ей изрядного усилия. — Голова просто раскалывается. Вы... отведете... жертву?
— Конечно, отведем... только...
— Я знаю, где это, — прервал мою неуверенную попытку высказаться Долохов. Надо же, до чего я дошла! Отчитываюсь за неудачи перед магглорожденной девочкой — и даже не стесняюсь этого... А что делать, если она — достойна? Хорошо еще, что Антонин помог...
— Хорошо, — выдохнула Гермиона и без сил растянулась на полу.
— Но прежде, ты хоть скажи: что это было? И что с тобой?!
Эти дети — будущее Дома... и беспокойство за них — совершенно естестенно... Вот только то, что мне приходится это проговаривать... Это говорит о том, что на самом деле я в чем-то лукавлю даже перед собой. Вот только в чем? Неужели у меня получилось себя обмануть?! Ладно... Я подумаю об этом позже.
— Что было? — скривила губы девочка, даже не пытаясь подняться снова. — Глупость сделала. Влезла в бой, в котором мне не было места. Кстати, спасибо, что вы с Антонином туда не полезли. Простите, господин Долохов, но Вы еще не оправились после побега. А ты, тетя Трикси... ты — слишком Блэк, чтобы драться с тем, с кем твои предки заключили Договор... Он смял бы тебя и бросил против нас.
— Смял? — возмутилась я.
— Не силой, — покачала головой лежащая девочка, и скривилась, сдерживая рвотный позыв. — Договором. Тут бы ты просто ничего не сделала. Он знал твое Имя.
— Как же ты... — я запнулась, но потом решила не дипломатничать, и прямо ствросила то, что хотела узнать: — ...выжила?
— К счастью, мне хватило ума не рваться под главный удар, — Гермиона прикрыла глаза. — Враг уже проигрывал, и мог выделить против меня не так уж много сил и внимания... Но, как видите, мне почти хватило.
— Да уж, — покачала головой я. — А с Гарри что? Не подскажешь?
— Он стоял против Врага, удерживая суть и сущность Высшего. Тело просто не выдержало такого потока Силы, — выдохнула Гермиона. — Но если еще жив — оклемается. Он ведь жив?
— Жив, — ответила я, на всякий случай еще раз проверив состояние мальчишки.
— Хорошо, — облегченно выдохнула Гермиона. — Тогда... позовите, пожалуйста, Кричера. Боюсь, у меня сейчас нет сил, чтобы вызвать Ильку... Пусть принесет укрепляющего. Влейте фиал в горло Гарри... да, пожалуй, и мне. Боюсь, я сейчас полфиала расплескаю...
Девочка подняла руку, и какое-то время удерживала ее в таком положении. Пальцы откровенно дрожали.
Глава 106. Интерлюдия.
Типичный английский дом в предместьях Лондона. Типичная английская семья среднего достатка. Самый что ни на есть традиционный файв-о-клок. Обыкновенный... Хотя, стоп. Как раз разговор за чаем — далек от какой бы то ни было обыкновенности.
— И что же дальше было? — встревоженно спросила пропавшую, но вернувшуюся дочь миссис Смит.
— Дядя не дал мне конфетку. Вместо этого он затащил меня в заброшенный дом, сорвал курточку, и повалил на пол...
Сюзанна Смит вздрогнула. Дом на окраине, состоящий на учете "Комиссии по охране памятников архитектуры" неумолимо разрушался, поскольку любые попытки ремонта были настолько строго регламентированы, что не находилось тех, кто взялся бы за это дело... ну а жить в этом памятнике без ремонта — это надо быть настоящим мазохистом. И дом этот пользовался дурной славой. Ходили слухи, что именно там нашли малолетнюю дочь Фордов... изнасилованную и мертвую. И вообще, поговаривали, что это уже далеко не первая пропавшая девочка, и вообще — в округе завелся настоящий маньяк.
— А что дальше было? — отец семейства, мистер Роджер Смит, строго посмотрел на дочь. Ведь говорили же ей, чтобы ни в коем случае...
— Мальчик-тень, — вздрогнула и младшая представительница семьи, Элис Смит, — Он возник из ниоткуда за спиной дяденьки, поднял руку и сказал: "Бьякурай!"
— И что? — удивилась мать девочки.
— И дяденьку ударило молнией. Он закричал и упал.
— Дочка, — укоризненно обратился к девочке глава семьи, — не надо врать. Не может быть, чтобы вот так, с чистого неба...
— И вовсе не с неба, — ответила Элис, пожав плечами. — Молния с руки мальчика-тени ударила.
— Врешь! — не выдержала мама.
— Не вру! — насупилась дочь. — Как же там... А... Вот! Бье... бью...
Старшие с улыбкой смотрели на потуги "запутавшейся в собственной выдумке" дочери, когда серебристо-серый вихрь взвился вокруг фигурки в легком домашнем платьице.
— Бьякурай!
Ослепительно белая молния разнесла большую, и, признаться, довольно уродливую вазу на мелкие черепки.
— Ох!
Роджер Смит сел прямо там, где стоял. И ему сильно повезло, что он только что вскочил с кресла, в котором сидел, и опустился туда же, откуда вскочил.
— Элис... как же... Это же...
Девочка еще раз пожала плечами.
— Ну... как-то так... Как Гроза из комиксов...
— Ладно, — Сюзанна решила, что попереживать можно будет и потом. — Рассказывай, что дальше было!
— А потом все потемнело... А когда я пришла в себя, то лежала в какой-то большой комнате, так же — на полу. Только пол был не каменный, а... ну... я не знаю, как правильно сказать...
— Ладно, это не важно! — перебила Сюзанна размышления дочери. — Что произошло?
— Мальчик-тень порезал мне руку, и появился большой дядя без кожи, очень страшный...
Еще несколько минут назад родители Элис посчитали бы этот рассказ плодом чрезмерно бурного воображения девочки и увлечения американскими комиксами... Но теперь, после наглядной демонстрации... Роджер и Сюзанна не знали, что им думать. Поэтому они просто слушали.
