— Малфой, значит... — задумчиво произнесла мама. — Он, значит, тоже участвует...
— И особенно этого не скрывает, — ответила я. — Даже профессору Дамблдору рассказал. — И мою записку передал... но об этом — умолчим. Нечего еще и Гарри впутывать.
— Хорошо... — подняла голову мама, хотя ее настроение читалось как "чего уж тут хорошего?" — Я понимаю, что требовать от тебя прекратить посещать собрания этого ковена — было бы глупостью. Потребуют выплатить Долг Жизни — пойдешь, как миленькая, и тогда с тебя спрашивать будут совсем иначе. Но, пожалуйста, будь осторожна. Ты играешь в очень опасные игры!
— Я знаю, мама... — а что я еще могла сказать? — Я — знаю...
Глава 102. Темный ритуал. Начало. (Беллатрикс).
Кричер уже давно приводил дом, в котором снова бурлила Сила, к виду, удобному для проживания. Но, несмотря даже на помощь двух домовушек, служанок Главы Дома и его подруги, процесс продвигался не так быстро, как мне бы того хотелось. В частности, окна, выходящие на площадь — так и оставались мутными ипыльными. И сквозь эту муть и пыль я наблюдала, как бегут к дому, взявшись за руки, двое детей, еще только начинающих превращаться в подростков, две звезды Надежды для Дома Тьмы, Глава и его подруга.
Скрипнула, открываясь, вдерь. Разумеется, Кричер, при всем его прогрессирующем маразме, еще не настолько сошел с ума, чтобы заставлять ждать на пороге Главу Дома.
— Здравствуйте, миссис Вальпурга, — прозвенел в полутьме коридора жизнерадостный голос девочки. — Привет, тетя Трикси!
В одно из посещений детьми Дома мы договорились, что, раз уж я старше, то меня будут звать "тетей". Но не "тетей Беллатрикс", и даже не "тетей Беллой", а только и исключительно "тетей Трикси".
— Приветствую невесту Главы Дома и мою будущую преемницу в качестве Хранительницы крови Дома, — произнесла с портрета тетя Вальпурга. Не то, чтобы она действительно надеялась привить веселой и непосредственной Обретенной "должные манеры"... и даже не сказать, чтобы сильно желала этого... но считала правильным таковую надежду демонстрировать.
— Приветствую Хранительницу Крови древнейшего и благороднейшего Дома Блэк! — слова и поклон Гарри были настолько отточенны и правильны, что казались натуральным издевательством.
Антонин как-то, наблюдая за занятиями, проводимыми с детьми Вальпургой, сказал, что Гарри "проявляет небывалое для ребенка его возраста усердие в изучении этикета... но и не меньшее усердие в постижении высокого искусства вывернуть этот трижды драный клинком Мордреда поперек этикет раком и поиметь в особо извращенной форме!" Причем слышавший это все Гарри заявил, что Долохов "сильно смягчает перевод", заставив Антонина не то, чтобы покраснеть, но все-таки явственно смутиться. Видимо, в изначальной характеристике понятия "этикет" участвовали такие красоты родного языка русского мага, которые не полагалось слышать детям и женщинам.
Разумеется, будучи вассалом и по сути — гостьей в доме, я не могла приглашать хозяев Дома на чай. Однако, сами Гарри и Гермиона не стали обращать внимания на тонкости статусов, и просто заявились в гостиную, и попросили:
— Тетя Трикси, Вы угостите нас чаем с плюшками?
На столе начали появляться чашки. Мне достался мой любимый имбирный чай, сладкий и крепкий. Гермиона не в первый раз заказывала зеленый, с мятой. А вот перед Гарри, даже без дополнительных просьб с его стороны, возник вырезанный из тыквы сосуд с торчащей из него металлической трубочкой.
От горки булочек на блюде умопомрачающе пахло корицей. Все-таки, в отсутствие Главы Кричер такого не готовит. И пусть его стряпню даже в обычные дни нельзя назвать невкусной, но к появлению Гарри он всегда старается соорудить что-то необыкновенное.
— Господин... — начала я.
— "Гарри", — поправил меня Глава. — Мы же договаривались! — он усмехнулся. — А по сути вопроса... Сегодня. Звезды говорят... — теперь почему-то улыбнулась Гермиона, — что сегодня — самое подходящее время.
Закончив чаепитие мы спустились в ритуальный зал. Разумеется, полностью расчерчивать необходимые рисунки не было никакой необходимости: в ритуальном зале Блэков уже были выполнены все необходимые построения. Так что осталось только внести изменения в соответствии с выбраным временем, положением звезд и десятками других фактовров, влияющих на дополнительные узоры, но никак не на основной рисунок.
В своей жизни я была в большей степени боевиком и палачом. Тонкости высокой ритуальной магии меня никогда не интересовали... разумеется, за исключением тех весьма специфических ритуалов, которые обычно не требовалось даже проводить: только рассказать о них допрашиваемому упрямцу... Так что, наблюдая, как дети ползают по узору, внося в него правки, я не понимала почти ничего. Зато понял Долохов. Спустившись сверху, он аж присвистнул, глядя на то, как Гарри и Гермиона перемещают очередной кусок узора.
— Антонин?! — встревожилась я.
Ведь ошибка в таком ритуале грозит оставить Дом без Главы и без будущего. О том, что в таком случае станется с нашими даже не жизниями, но хотя бы шансами на сколько-нибудь приличное посмертие — не стоило даже вспоминать.
— Не стоит их отвлекать, — прошептал Долохов мне на ухо. — Пока что все правильно... просто дети выстраивают редкий вариант. Настолько редкий, что я даже не представляю, где они могли найти его описание.
— Время, — безэмоциональным голосом произнесла Гермиона, капая зельем из фиала на выбранный по каким-то только ей ведомым соображениям участок узора.
— Да, — столь же безэмоционально отозвался Гарри, и... исчез.
Вернулся он через десять минут. На руках он нес маггловскую девочку лет так семи, вряд ли больше. Девочка была без сознания. По ее кукольному личику стекали две струйки крови. Ее платьице было... Ну, "в беспорядке", это, пожалуй, было бы самым мягким определением.
Глава Дома аккуратно уложил принесенную на пол, потом — подвинул ручку буквально на пару линий* в сторону.
/*Прим. автора: "линия" — 1/12 дюйма*/
Я отвернулась, не желая видеть того, что сейчас произойдет. Отвернулась, а потом — и вовсе уткнулась в грудь Антонина. Нет, и раньше, в бытность мою воином и палачом Темного лорда мне приходилось встречаться с таким... но тогда я была твердо уверена, что рано или поздно, но полезность тех, кто прибегал к подобному, будет исчерпана нашим Повелителем, и он окажется в моих руках. Но сейчас не было и такой надежды. Совсем. Я сама выбрала и принесла клятву. Это в заботе о моих интересах в том числе творится эта... эта мерзость!
Антонин крепко обнял меня. И мне захотелось так и остаться в этих надежный и уверенных объятиях, не поворачиваться, не открывать глаз, не знать, не понимать...
— Энервейт! — прозвучал голос Главы.
Ну вот... значит и в такой малости, как "уйти без боли, в беспамятстве" — ей будет отказано... Мордред!
— Ай! — вскрикнула малышка, заставив меня еще крепче зажмурить глаза.
— Ну все, видишь? — в первый раз с тех пор, как появился с девочкой на руках, заговорил Глава. — Уже не больно. Сейчас брызнем капельку крови — и отправим тебя домой, к маме...
Глава 103. Темный ритуал. Разговор.
Я на мгновение взглянул на мужчину и женщину, застывших в объятиях. Сейчас только принесенная клятва удерживала их от немедленного нападения. И это хорошо. Даже очень хорошо.
Осторожно и аккуратно я поправил положение последнего необходимого компонента ритуала. Для того, чтобы я добыл его — одному человеку пришлось отправиться в края Вечной Охоты. Надеюсь, те, кто будут охотиться на эту падаль — поймают его не слишком быстро. А то это будет не интересно...
Следующего действия мне совершать не хочется... но увы — боль и страх жертвы являются необходимой частью Призыва.
— Энервейт!
Девочка открыла глаза и задергалась, пытаясь преодолеть действие сковывающих е заклятий. Взгляд ее был наполнен ужасом и отчаянием. Неудивительно. Упасть в обморок при нападении маньяка, на которого меня навела Кай, и прийти в себя скованной и обездвиженной, с раскинутыми ногами, на рисунке явно колдовского вида... От такого сложно ожидать чего-либо хорошего. Страх хлынул через край, наполняя и активируя узор.
Я опустился на колено к дрожащей девочке, чей взгляд намертво зафиксировался на атейме в моей руке.
— Ай!
Да, когда пробивают руку клинком — это больно. Но, честное слово, это будет недолго. Сейчас... вот, чуть-чуть...
Ткань реальности колыхнулась, пропуская нового участника ритуала. Того, кого, собственно, я звал и ждал.
— Ну все, видишь? — шепнул я, залечивая нанесенную рану и убирая боль.. — Уже не больно. Сейчас брызнем капельку крови — и отправим тебя домой, к маме...
— Смертный! — загрохотало в зале. — Если ты хочешь заключить договор, который позволит захватить весь мир — сделанного тобой совершенно недостаточно!
Я встал и посмотрел в глаза пришедшему на Зов. Чем-то он напоминал катарта. Та же отсутствующая кожа, кровь текущая по обнаженным мышцам, горящие жаждой крови и мучений глаза... В общем — демон Неделимого Хаоса в худшем смысле этих слов. Один из тех, на действиях которых и основана большей частью репутация Детей Хаоса.
Я усмехнулся, расслабляя руку и позволяя атейму исчезнуть в ножнах Небытия. Сейчас он мне не помощник.
— К чему мне "весь мир"? — Подозреваю, что улыбка получилась у меня малость кривой. Все-таки напрашиваться на решающее сражение в присутствии Миа было не самой привлекательной идеей. Не самой. Но, увы, единственной. Дом Тьмы необходимо было вырвать из лап этой твари. — И места у меня столько нет, да и облом мне.
— Смертный, — он меня не понял. — Чего бы ты не хотел, но задуманное тобой сбудется только если ты возьмешь жертву и подаришь мне кровь потерянной невинности! — совсем не понял. Что ж. Сыграем в дурака.
— Взгляни, — усмехнулся я, показывая на "жертву". — Разве она не "сама невинность"? — и вправду, девочка выглядела настоящим ангелочком, даже сейчас, в разорванной блузке, порезанной и задравшейся юбочке, с растрепанными волосами и личиком в крови. — А раз она здесь, а не под присмотром любящих родителей — то она явно "потерянная". И ее кровь — "кровь потерянной невинности", как и сказано в договоре. Иначе ты бы просто не явился.
— Р-р-гра! — загрохотал призванный. — Не играй словами, как адепт Коварного! Это тебе не поможет! Немедленно изнасилуй девку, забери ее девственность, а душу и кровь отдай мне! Иначе на тебя обрушится гнев одного из Повелителей Ужаса!
Я снова усмехнулся, глядя на тварь, что не потрудилась даже принять человекоподобную форму. А ведь сказано же: "в Риме — веди себя как римлянин". А это значит — "приходя к людям — прими облик человека"... Ну, или орка, эльдара, тау... В зависимости от того, к кому явился.
— Здесь есть имена, Йоллираспасданйамусарайрейбёп! — выложил я свой козырь. — А значит — все будет так, как захочу я!
К счастью, первый хозяин Реликвии дома Блэк знал, как записываются имена демонов, так что мне не пришлось гадать, как произнести то, что он записал.
— А-р-р!!! — тварь вздрогнула от боли и заорала так, что вздрогнул весь дом. — Жалкий смертный! Пусть тебе и удалось узнать мое имя, но думаешь, это тебе поможет?! Я — Повелитель Ужаса! И весь ужас, которым я повелеваю — ждет твою душу! Я вырву ее, заточу в цималы из твоих костей и ты будешь вечно страдать, глядя, как я вечно насилую и пожираю твою девчонку!
Скрыть нашу с Миа связь, наверное можно было. Наверное. Но тратить Силы в предверии схватки с противником неизвестной силы?! Вот тварь и разглядела, кто из присутствующих для меня дороже других. Но не стоило ему этого говорить. Совсем не стоило.
Тело Гарри Поттера замерло, опустившись на колено и упираясь в пол рукой, над замершей в ужасе девочкой. А навстречу Нерожденной твари поднялся Повелитель Хаоса, Рука Несущего Беду, Ксенос Морион... То есть — другая Нерожденная тварь, хищник варпа. Разумный, но тем более опасный.
Шагнув вперед, я оттеснил тварь за пределы реальности. Однако, при этом, к его некоторому удивлению, он все еще остался в пределах, ограниченных тем, что показалось ему хорошей дверью в материум... но на самом деле — было достаточно опасной ловушкой даже для гораздо более серьезных тварей.
Взгляд глаза в глаза. Мгновение тишины. Время — застыло.
Демоны сражаются не так, как смертные. И тот удар мечом, которым я оделил в своей время Сейлину — был лишь "проявлением неудовольствия", а отнюдь не настоящей схваткой.
Демоны бьются насмерть, сталкивая домены, стараясь оттеснить противника, отобрать и поглотить часть его сути и сущности. Отобрать. Сделать своим. Поглотить. И только так.
Варп скалился нам кривой хищной ухмылкой, подзадоривая сойтись в клинче. Древний змей за пределами чего бы то ни было одобрительно мочал, сверкая рубином единственного глаза. Цветные ветра пели. И пурпуный Шаиш набирал все большую силу, утверждая, что одного из поединщиков ждет окончательная гибель.
Йоллираспасданйамусарайрейбёп полностью растворился в своем домене, надеясь, что такой смешение сил окажется достаточным для победы. Я встал на краю Вечной ночи, залитой светом несуществующих здесь и сейчас звезд.
Варп бурлил, взбудораженный эмоциями бойцов.
Грязно-бурое пятно, перевитое взблескивающими отвратительно-розовыми лентами похоти, надвинулось на символы, составляющие внешнюю границу моего домена. Закат за моей спиной полыхнул багровым. Бой начался.
Глава 104. Темный ритуал. Битва. (Гермиона).
Гарри опустился на колено над замершей в ужасе девочкой, а за его спиной возник из небытия Предвестник перемен, Рука Несущего Беду, Повелитель Хаоса, Ксенос Морион. Граница реальности и имматериума вздрогнула, когда через нее оказался вытеснен демон, с которым предки Сириуса и тети Трикси заключали договора.
— Га... — тетя Трикси пошевелилась, пытаясь выбраться из объятий Долохова.
— Стоять! — подняла я руку запрещающим жестом. — Ничего еще не кончилось. Да, собственно, еще толком даже не началось.
— Как это? — удивилась Беллатрикс.
— Гарри воззвал к Предвестнику Перемен, и тот вступил в схватку с Хранителем Договора, заключенного вашими предками, — пояснила я. — Но схватка еще вовсю идет.
Тенью, отброшенной из небытия, на лицо Гарри лег странный, асимметричный рисунок. По руке его побежала кровь. Когда же я увидела в темно-красной, почти черной струйке серебряные нити, то поняла — сейчас эта кровь вспыхнет пламенем Хаоса, и девочке гарантированы, как минимум, серьезные ожоги.
Я бросилась вперед, пересекая ритуальный рисунок. Высвободившаяся Сила бросила меня на колени, но я успела. Успела отвести руку Гарри, и капли вспыхнувшей багровым огнем крови упали на каменный пол, а не на живое лицо... почти все. Кое-что досталось мне.
— А-а-а... — было больно... рука моя в прямом смысле этого слова "горела огнем". Более того, коснувшись Гарри, я провалилась в варп, за Грань Нереальности, туда, где в бою сошлись два демона.
