После этого директор произвел сложный жест палочкой, и преподавательский стол отделила от остальных мерцающая завеса, за которой скандал продолжился уже без нежелательных свидетелей.
Мы же пошли прогуляться. Честного говоря, я хотела рассказать Гарри и Гермионе о последнем собрании Рассвета и попросить совета. Но за нами увязался Невилл, а при нем обсуждать некоторые темы... не стоило. Так что разговор грозил вовсе перейти на обсуждение погоды и красот природы, когда Лонгботтом воровато оглянулся и спросил:
— Гарри, как думаешь, зачем Дамблдор спросил отца Себастьяна о демоне?
Ответила ему спокойно улыбнувшаяся Гермиона:
— Если бы директор хотел что-то узнать — он бы задал свой вопрос приватно. На собрании преподавателей или просто пригласив отца Себастьяна к себе в кабинет. Так что его выступление было явно политической акцией.
— Но зачем? — удивился Невилл. — Ведь нам инквизитор — никто, и какова бы ни была его репутация в наших глазах — вряд ли это пошатнет положение инквизитора...
— А значит, — продолжила Гермиона под одобрительное молчание Гарри, — целью был кто-то, кого эти вопросы могли задеть. Кто-то, кто продемонстрировал близкие и дружеские отношения к отцом Себастьяном, кто при всем Большом зале принял его благословение...
— Ты?! — Невилл широко распахнул глаза.
— Ну, я, наверное, тоже... — Гермиона взлохматила тщательно уложенные Гарри волосы... но как только она убрала руку — прическа вернулась к изначальному состоянию. Я несколько раз просила Гарри объяснить мне, как он добивается такого результата... и он даже объяснил... Но я все равно ничего не поняла. Впрочем, Гарри утешил меня, пообещав, что, когда я получу более основательную базу на уроках профессора Трогар — она объяснит мне еще раз... или несколько — пока не пойму. — Но, все-таки, в большей степени — Гарри. Он у нас "Мальчик-который-Выжил", и вообще — фигура сугубо политическая. Вот под него общественное мнение и раскачивают.
— Зачем? — удивился Невилл, и я тоже посмотрела на Гарри и Гермиону, подозреваю, что очень круглыми глазами.
— Если Гарри в представлении Дамблдора, пойдет "куда-то не туда", начнет "скатываться во Тьму", — ответила Гермиона, — то повод для возмущения не надо будет долго выдумывать: просто поддержать очередную волну негатива, и те, кто последует за ним в поисках славы — откачнутся тут же. И это резко урежет возможности Гарри повлиять на ситуацию, зато сам он окажется в очень тяжелом положении. Если же Гарри следует "генеральному курсу партии", — тут Гермиона явно кого-то процитировала, правда я не поняла, кого именно, — то очередное обвинение будет опровергнуто, и люди встанут под знамена Гарри, то есть — Дамблдора, а к их мотивации добавится чувство вины перед героем и Спасителем, которого, как выяснилось, совершенно безосновательно обвинили. Обратите внимание: сам Дамблдор про Гарри не сказал ни слова. Он всего лишь задавал вопросы, причем — только инквизитору. А уж каким образом и вопросы, и ответы, и "общеизвестную ситуацию" интерпретируют журналисты — к этому уже директор никакого отношения иметь не будет, более того — "попытается защитить мальчика от газетной травли". Правда, усилия эти ничего не дадут...
— Ну, вы директора каким-то совсем уж черным цветом рисуете, — нахмурился Невилл, — вы серьезно думаете, что он — такая сволочь?
— Слова "политика" и "дерьмо"... — ответил Гарри, — ...есть синонимы по определению. Нельзя вывозить дерьмо и оставаться чистым. Нельзя заниматься политикой — и не стать сволочью. Вопрос только о целях... Но вот как раз целей Дамблдора мы и не знаем. Правда, подрозреваю, что "счастье для всех, даром, и чтобы никто не ушел обиженным".
— Гарри! — долетел до нас крик, — Гарри! Невилл!!! — смутно знакомая девочка, кажется, с первого курса Хаффлпаффа, подбежала к нам, и остановилась, задыхаясь. Ее прическа была растрепана, туфельки хлябали разорванным ремешком, а сама она еле стояла на ногах, задыхаясь от быстрого бега. — Там Лестрейндж! Она схватила Рона, Луну и Джекки, и требует привести к ней Лонгботтома!
— Почему ты побежала к нам, а не к директору? — строго спросил Гарри.
— Ну... Дамблдор... он сразу после обеда... куда-то... отправился... вместе... с инквизитором, — девочка никак не могла отдышаться, делая паузы между словами.
— Тогда почему не к учителям? — поинтересовалась Гермиона.
— Ну, Гарри... он же... ну... тот самый...
— Тогда беги к Макго... — начала Гермиона, но Гарри перебил ее.
— К Снейпу.
— Точно, — улыбнулась Гермиона. — К Снейпу.
Хаффлпаффка уже рванула было к замку, когда была остановлена окриком Гарри:
— Куда она их потащила хоть?
— В Визжащую хижину!
Девочка убежала, а Гарри тяжело вздохнул.
— Ну что ж. Придется спасать...
В этот момент мне захотелось потрясти головой: то ли на меня кто-то наложил заклятие иллюзии такого уровня, что она была неотличима от реальности, то ли я настолько запуталась в варпе, что уже само мое присутствие корежило реальность до степени, несовместимой со здравым смыслом...
На берегу Черного озера, там, где еще мгновение назад не росло ничего крупнее травы, возвышался огромный дуб, вровень с Астрономической башней. Огромный ствол опоясывала золотая цепь. Вот только каждое ее звено было отковано из "проволоки", толщиной в мою руку, а диаметр этих звеньев был примерно в руку Хагрида. На этой цепи, по-другому не скажешь, возлежал крупный черный кот. Его усатая голова покоилась на левой лапе, а в правой он держал трубку с длинным чубуком. Вот кот затянулся, посмотрел на нас, и выпустил дым изящными кольцами.
— Не советую... мне... не советую. Съедят.
Глава 118. Визжащая хижина.
Разумеется, в хижине нас ждала ловушка. Как только мы пересекли порог второго этажа, воздух вокруг нас сгустился практически до твердого состояния, не давая пошевелиться. Дышать же это совершенно не мешало.
— Так-так-так, кто это у нас тут? — в коридоре показалась незнакомая женщина. Нет, если знать Трикси только по фотографиям из раздела "Разыскивается" в газете, то можно и принять за нее... Но вот для того, кто встречался с Неистовой лично — разница очевидна до болезненности. Что и подтвердило исказившееся лицо Миа. К счастью, двойник приняла эту гримасу за выражение ненависти к оригиналу. — Детишки все-таки решились прийти, чтобы освободить своих товарищей? Похвально, похвально. Можно сказать — в лучших традициях Гриффиндора!
Невилл дернулся и что-то промычал. В ответ не-Трикси криво усмехнулась, и извлекла из глубин рубища, служившего ей одеждой, кривой серебряный кинжал.
— Сегодня я наконец-то сделаю то, что должно было быть сделано еще тринадцать лет назад...
Невилл побледнел. Трикси уже рассказала нам с Миа, что именно случилось с родителями Невилла, и, самое главное — "как" это случилось. Так что удивления ни слова двойника, ни реакция наследника Лонгботтома — не вызывали. Все-таки, несмотря на недавнее исцеление Алисы, Френк все так же оставался где-то за гранью рассудка. Да и двенадцать лет сиротой при живых родителях просто так со счета не скинешь.
— Впрочем, здесь неудобно... — произнесла лже-Лестрейндж, спрятала кинжал и достала палочку. — Вингардиум левиоса!
Заклятье левитации было применено не к нам, а к сковавшему нас воздуху. Любопытное решение.
Когти на левой, скрытой от двойника, сжатой в кулак руке пробили кожу при трансформации. Теперь я готов взломать сковавшее нас заклятье магией крови. Но Кай пока молчит, значит — опасности нет. Так что можно подождать и посмотреть, что за пьесу тут играют.
Нас аккуратно занесли в комнату, на дверном косяке которой я машинально отметил следы когтей. Значит, тут и держали оборотня... Хм... Любопытно. Если эту дверь как следует зачаровать — то выбраться станет действительно невозможно. И ведь ее зачаровывали. Отголоски тех заклятий до сих пор звучат в варпе. Но если дверь была зачарована, то как получилось, что оборотень выходил погулять со своими "верными друзьями", которые оттолкнули его, как только им дали кроху подозрения? Хм... Не означает ли это, что тот, кто зачаровывал дверь — сам ее и открывал перед "доблестными гриффиндорцами"? Любопытно...
В комнате была устроена пусть и небольшая, но самая настоящая лаборатория. Колбы, мензурки, вырезанные в полу и стенах пента-, гекса— и прочие -граммы... И мне хотят сказать, что все это тут устроила беглая каторжница? Ню-ню...
Заложники сидели в углу, злобно сверкая глазами. Ну, то есть, все, кроме Луны, которая уже справилась с ограничивающим ее подвижность заклятьем, подсунув ему химеру самой себя, и теперь просто наслаждалась представлением. Собственно, ее глазами мы с Миа и наблюдали всю эту картину, посколько повернуть голову пока что не получалось.
Что-то мурлыча себе под нос лже-Лестрейндж опустила нас на пол посреди лаборатории. После этого она снова достала кинжал и подошла к Невиллу. Резкое, быстрое движение, и по серебряному (хотя, скорее, все-таки, посеребренному: не тот у нее уровень, чтобы с серебряным клинком рассекать) лезвию стекает капля крови.
— Эпиксеи!
Порез заживает мгновенно. Хм... Значит, по крайней мере один элемент неканонического образа Трикси тот, кто готовил подделку — учел. Целительские навыки, хоть и неизвестного уровня, но явно наличествуют. А то "Ежедневный пророк" уже заявил, что Алису на самом деле исцелила не Лестрейндж, а кто-то, кого она притащила с собой. Ведь не может же быть целителем та, которую хорошо знали в Магической Британии как убийцу и палача? Такое сочетание не укладывалось в головах журналистов и обывателей. А ведь для того, чтобы не дать допрашива6емому сбежать за Серый предел, или, как в случае Лонгботтомов — в безумие, надо быть неплохим медиком. В случае же Трикси эпитет "неплохой" лучше отбросить и заменить на "отличный". К ее природному чутью и способностям добавились длительное обучение и огромный, хотя и весьма специфический опыт. Однако принять такое ни обыватели, ни журналисты просто не смогли. Самый страшный палач Того-кого-нельзя-называть — и вдруг целитель? Не может такого быть! Вот и изобретали версии исцеления Алисы Лонгботтом, одна причудливее другой. Пресловутый "жидкий вакуум", при помощи которого пытались доказать, что одна катастрофа, произошедшая вполне по понятным причинам, на самом деле есть загадочное убийство* — выглядел на их фоне чуть ли не простым и понятным, как таблица умножения. Однако, те, кто готовили подделку, не стали поддаваться общественному мнению. Конечно, "Эпиксеи" — не показатель, но что-то подсказывает мне, что и в более продвинутых областях магической медицины она окажется если не светилом, то, по крайней мере, крепким середнячком.
/*Прим. автора: речь идет об авиакатастрофе, лишившей Польшу премьер-министра и изрядной части правительства и верховного командования. Одной из версий произошедшего с польской стороны выдвигали идею, что непосредственно под крылья самолета злобные русские распылили жидкий гелий, отчего тот и просел по высоте. Наши злоязыкие комментаторы немедленно превратили "жидкий гелий" в "жидкий вакуум"*/
Молча взмахнув палочкой, лже-Белла опустила кинжал с каплей крови Невилли в колбу. Находившаяся там сине-зеленая жидкость вскипела и стала менять цвета, пока не остановилась на насыщенно-красном.
— Что это? — пробормотал Невилл, преодолев сковывающее заклинание. — Что ты задумала?
После это мальчишка опустился на колени. На борьбу с отвердевшим воздухом он растратил все силы. Но вот то, что он не начал тратить собственную жизнь — навевало определенные подозрения. Вероятность того, что все так совпало случайно... конечно, была, вот только была она как-то маловата, чтобы ее всерьез рассматривать. Проще предположить чей-то точный расчет. Правда, для того, чтобы сделать этот самый "точный расчет" необходимо было знать параметры ауры подростка с неплохой точностью. Случайными наблюдениями из разряда "секунда здесь, пара — там" — такого не сделать.
— Собираюсь доделать то, что у меня не получилось, — пожала плечами подделка. — А то Алису вытащила, а Френка — не вышло... Нехорошо.
Невилл попытался приподняться, но снова рухнул на пол.
— Вытащить... Френка? Моего папу? Но почему ты... — Невилл подавился воздухом. — Почему ты это делаешь? Ведь ты же...
— Я же... — грустно согласилась подделка. — Или не совсем "я".
— Это как? — удивился наследник Лонгботтом.
— Очень просто...
И лже-Белла рассказала грустную и слезливую историю, в которой фигурировала "молодая и ничего толком не соображающая девчонка", "влияние темной семьи"Ј а также "мастерская агитация", зелья и заклятья, примененные зловещим Темным лордом. Я готов был аплодировать: с одной стороны, история могла выжать слезу даже из камня, а с другой — "Темный лорд", "грязнокровки", "традиции чистокровных" и прочие атрибуты речи последовательницы Волдеморта — тоже имели место быть. В общем, классная подготовка — наличествовала. Правда, у Миа эта речь вызвала совершенно иную реакцию.
— Фу! - передала она мне через нашу связь. — Гадость какая! Давай ее прирежем?
— А как потом будем выяснять — кто и зачем ее послал? — поинтересовался я.
— Допросишь как следует, перед тем, как прирезать, — усмехнулась добрая девочка, — и всего делов-то. Она-то на самом деле — ни разу не Неистовая. Это даже я вижу, со всем моим мизерным опытом в менталистике.
— В то-то и дело, что я уже пробрался глубже, и выяснил, что она сама знает ответы далеко не на все мои вопросы.
— А что же тогда делать? — расстроилась Миа. — Мне она все равно не нравится.
— Есть у меня идея, - выдал я в общую сеть кривую и злобную усмешку. Пародия на нашу Трикси тоже не вызывала у меня уважения, в отличие от талантов и умений того, кто ее послал.
— Конструктивная? — заинтересовался Драко, издалека наблюдающий за нашими похождениями.
— Увидите... — ответил всем слушающим я.
Глава 119. В ожидании Луны.
В комнате на втором этаже Визжащей хижины установилась почти идиллическая атмосфера. Двойник Трикси, временами тихо чертыхаясь, снова и снова пыталась сварить необходимое зелье. Снейп, вольготно расположившись в единственном кресле, которое он же и очистил заклинанием от скопившихся пыли и грязи, ехидно комментировал ее попытки. Невилл смотрел на происходящее, как завороженный. Мы с Луной внимательно слушали комментарии, а Миа — еще и конспектировала их. Комментарии были... мягко говоря, неприятные для чувства собственного достоинства той, чьи действия были прокомментированы. И пару раз Трикси, после очередного высказывания мастера-зельевара, чертыхаясь, выливала полученную жидкость, очищала колбы и котелки, и начинала заново. В углу, куда откатили парализованного Рона, вздрагивала от страха смутно знакомая девочка в мантии со значком Хаффлпаффа. Видимо — та самая Джекки.
Расплываюсь в хищной усмешке, вспоминая...
